Украденная невеста

Глава 8

Дверь открыла мать Зои – женщина лет сорока, приятной внешности, но измочаленная бытом. Вроде бы и косметикой пользовалась, и волосы убраны в прическу, а все равно выглядела, как будто жизнью придавлена. В руке нож, на плече полотенце, под губой прилипшая капустная соломка.

– Павел! – не очень бурно обрадовалась она.

И, пальцем сняв с губы капусту, отправила ее в рот.

– Пашка! – Из-под ее руки выглянул смеющийся паренек лет двенадцати.

– Пашка пришел! Пашка пришел! – Квартира наполнилась детскими голосами.

Не трудно понять, почему Татьяна Дмитриевна такая замороченная. Семеро детей у нее, Зоя восьмая. Вернее, первая, потому как старшая. Это ведь из-за младших братьев и сестер она пропадала дома, возилась с ними, нянчилась, не зная покоя. С одной стороны, жизни не видела, а с другой – ей это и не нужно.

– А Зоя где?

– Зая где? – Мальчишка схватил вопрос и унес его вглубь квартиры.

– Зая где? Зая где? – загалдел детский хор.

Павел и сам называл Зою Заей, но сейчас даже не улыбнулся. Тревога сдавила не только дыхание, но и мышцы лица.

– А она разве не с тобой? – Татьяна Дмитриевна выглянула из квартиры, окинула взглядом лестничную площадку за спиной Павла.

– Где Зоя? – выдавил он из себя.

– Да уехала она!.. Больше часа как уехала!..

– На чем?

– Как на чем? На остановку пошла!..

Павел хотел спросить, когда Зоя вышла из дома и даже зачем, но слова застряли в горле. Махнув рукой, он бросился вниз по лестнице.

– Случилось что? – тревожным раскатом донеслось вслед.

Павел выскочил во двор и увидел Шарова. Он стоял у соседнего подъезда и разговаривал с женщиной в пуховом платке. Павел поспешил к ним.

– Ну я не уверена, что ее силой затащили, – оправдывалась женщина.

Она нервно теребила родинку под носом, которая давно уже переродилась в бородавку.

– Ну вы же сказали, что девушка звала на помощь? – наседал Шаров.

– Ну мне могло показаться, – смутилась женщина.

Ее товарки смотрели на нее с осуждением, но не расходились.

– Кто звал на помощь? – слабеющим от волнения голосом спросил Павел.

Он уже понял, что произошло, но все еще надеялся на чудо. Вдруг речь шла о какой-то другой девушке. Но Леня, с сочувствием глянув на него, развеял его надежды:

– Зоя звала на помощь.

Он уже успел все выяснить и сейчас пенял женщине, которая все видела, но не удосужилась позвонить в милицию.

– Точно Зоя?

– Зоя, Зоя, – кивнула женщина. – Зоя Рябинина, из двести восьмой квартиры. Я ее сразу узнала. Такая хорошая девочка…

– А в машину к бандитам села сама, да? – с укором и даже зло глянул на нее Леня.

– Почему к бандитам? Я не говорила, что к бандитам!

– Ну вы же сами сказали, что видели этих парней, они вчера здесь крутились. Здоровые, в кожаных куртках…

– Но я не говорила, что они бандиты!

– Но вчера здесь крутились? – спросил Павел.

– Ну видела одного…

– Вам придется проехаться с нами! – Леня взял женщину под руку. – Составим фоторобот и отправим домой.

– Никуда я не поеду! – встрепенулась она.

– Поехали! – Павел глянул на нее так, как будто это она похитила Зою.

Может, потому и напугал ее до нервного тика. В машину она села как миленькая.

– Значит, вы видели, как Зою затащили в машину? – спросил Павел, подсев к ней.

Он уже знал, что нужно делать. Не важно, как выглядели бандиты, куда важней, кто их снарядил на это мерзкое дело, кто за ними стоит. И он знал, из кого сейчас вытряхнет всю душу. А если Стив откажется выдать своих ублюдков, он его убьет. И будь что будет. А пока что ему нужно было держать себя в руках, и разговор со свидетелем – неплохой для этого способ.

– Ну да, мне кажется, что ее схватили… – кивнула женщина. – Она вышла из дома, они подъехали, что-то спросили, она ускорила шаг… Или даже побежала… Один выскочил, догнал ее… Ну да, они затащили ее в машину!

– Бандиты?

– Я не знаю… Ну да, рожи у них мерзкие.

– И это среди бела дня! – хмыкнул Шаров. – И среди белых людей!..

– А вы видели эти рожи вчера?

– Одного видела. Вчера он из машины просто вышел, а сегодня выскочил.

– Как он выглядел?

Женщина, как могла, описала внешность похитителя, Павел спроецировал приметы на телохранителей Стива, но они не совпали. Зою похитил кто-то другой, но Костя и Боба могли находиться в машине.

Леня торопился, как будто боялся не успеть. И ведь предчувствие не обмануло его. Стив уже получил свои вещи и собирался уходить, когда Павел появился в отделе. Стива он перехватил у самого выхода, в холле за дежурной частью. И мощным ударом с ходу сбил его с ног.

Стив скалится по лестнице, которая вела в подвал, и врезался в закрытую дверь. Павел бросился к нему, схватил за грудки и с силой встряхнул:

– Где Зоя?

Он готов был убить, мало того, жаждал крови как взбешенный зверь, и Стив это почувствовал.

– Я не знаю! – ошарашенно мотнул он головой.

– Где Зоя? – Павел поднял руку, выставляя вперед согнутый в фаланге палец.

Он мог убить Стива с одного удара, знал, как это делается, а еще неимоверная злоба утраивала его силы.

– Но я правда не знаю! – Стив смотрел на него полными ужаса глазами.

– Ты угрожал мне! Ты угрожал Зое!

– Это всего лишь слова! Не собирался я!

– Ты знал, когда у меня свадьба! Ты знал, где я снял квартиру!

– Ну да, за тобой следили…

– Где Зоя?

– Я не давал на нее отмашку!

– А кто давал?

– Я не знаю!

Павел шумно выдохнул и, закатив глаза, перекрестился. Прежде чем брать смертный грех на душу. Он действительно собирался убить Стива.

– Возможно, это Каблук! – запаниковал тот.

– Каблук?!

Конечно же, Павел слышал это имя, вернее, кличку. Каблук звезд с неба не хватал, туповатый, потому что и ленивый, даже трусоватый. Свою бандитскую карьеру он начал одновременно с Молдаванином, одно время даже был на равных с ним. Ходили слухи, что он даже претендовал на место погибшего пахана, но братва не захотела ходить под началом тупого самодовольного болвана.

– Он знал, что у меня к тебе счеты.

– У тебя ко мне счеты?

– Молдаванин тебя заказал! Из-за Фауста!.. Мне заказал!.. Но я не собирался… А Каблук знал… И про Зойку твою знал!

– Почему он знал?

– Ну я просто подкатить к ней хотел…

– В день моей свадьбы?.. Где Зоя?

– Вот видишь, ты на меня наехал! Это Каблуку и нужно! Подставляет он меня!

– Каблук для этого слишком тупой!

– Вот он меня тупо и подставляет!

– Где Зоя?

Сейчас Павла мало интересовало, кто именно похитил Зою, он просто хотел знать, где она. Хотел немедленно отправиться за ней и вырвать из бандитских лап.

– Если Каблук, то это в Фадеевке, там у него дом. О котором я не знаю… – уныло ухмыльнулся Стив. – Но это если Каблук!

– А если ты?

– Это не я!

– Хорошо, пусть будет Фадеевка! Но если ты наврал… Стив, ты даже не представляешь, что я могу!

Павел схватил Стива за грудки, поставил на ноги. В это время появился Леня. Возможно, он стоял где-то наверху и ждал, когда Павел закончит.

– Ну что? – спросил он, не глядя на Стива.

– Леня, делай что хочешь, но эта гнида должна быть здесь, пока я не приеду!

– Вообще-то, я с тобой собираюсь.

– Не надо!

Павел передал Шарову Стива, взамен взял у него ключи от машины и рванул на адрес. И уже во дворе сказал, обращаясь к Лене, который не мог его слышать:

– Ты не хочешь нарушать правила!

Сам он гнал как сумасшедший. На выезде из города нарвался на гаишников, но за собой их не потянул: ни к чему звуковое сопровождение. Остановился, предъявил удостоверение, сослался на оперативную необходимость и помчался дальше. А чуть погодя на повороте на Фадеевку едва не врезался в серебристую «десятку».

Бандитское логово он нашел не сразу. После дома под номером сорок два сразу шел сорок шестой, а сорок четвертый почему-то выпадал из обоймы. Оказалось, что дом этот находился в переулке, попасть в который можно только с параллельной линии.

В конце проулка в тупике стоял старенький «БМВ» третей серии. Именно в такой машине и увезли Зою.

Павел осторожно подкрался к воротам, через щель заглянул во двор. Собака учуять его не могла, потому что не было ее. Во дворе он увидел только шакалов. Один, мордастый, с приплюснутым носом, сидел на крыльце бревенчатого дома с высоким фундаментом из крупных камней и разморенно курил. Другой, рябой и губастый, выходил из дома. Один – распаренный, как после бани, и другой такой же, как будто его веничком отхлестали. И оба млели от полученного удовольствия.

– Ну как? – спросил мордастый.

– Как в раю! – вскинув руки к небу, ощерился его дружок.

Павел все понял, злость вскипела, ненависть поднялась во весь рост, затмив разум. В атаку же рванула сама смерть.

Он в два счета перемахнул через ворота.

– Не понял!

Мордастый рванул к нему, разминая плечи. Рябой подался назад, в дом, где у него, возможно, находилось оружие, но не решился бросить дружка и поспешил к нему.

– За шлюхой своей приперся, мусор? – спросил мордастый.

Павел уже видел его, знал, с кем имеет дело, только не мог вспомнить кличку. Да и не хотел вспоминать.

У мордастого не было пистолета, но в чехле на поясе висел финский нож с широким лезвием. И этот клинок он, хищно улыбаясь, направил на Павла. Он ясно давал понять, что собирается его убить.

Удар не заставил себя ждать. Не останавливаясь, Павел жестко перехватил руку и, ударив ребром ладони по внешней стороне локтевого сгиба, придал ножу свойство бумеранга. Все произошло так быстро, что мордастый не успел понять, как это нож вдруг оказался у него в горле. Зато Павел все понимал, хотя думал и действовал как робот, на автопилоте. Бандиты сами своим скотством превратили его в машину смерти – быструю, мощную и совершенно бездушную.

Рябой ударил его ногой, метил в бок, под печень. Павел даже не стал блокировать противника. Он шел напролом, как танк, пропущенный удар его даже не пошатнул. И боли он не почувствовал. Зато в точке неустойчивого равновесия оказался Рябой, Павел всего лишь толкнул его, и он спиной прижался к опорному столбу навеса.

Павел большими пальцами обеих рук надавил на кадык. С силой надавил, резко, ломая и вдавливая хрящи. Не было у него времени на удушающие приемы, которые могли вывести противника из игры, не убивая.

На землю Рябой опускался с распахнутыми от удивления глазами.

– Ты не в раю был, ты был в аду, – не глядя на него, механически проговорил Павел.

В дом он заходил, вынимая из кобуры пистолет. Вряд ли бандитов было более четырех человек. Если так, то их осталось совсем немного. И они уже в ловушке, им никуда не деться – можно стрелять.

Зоя лежала на диване, связанная по рукам. Подол платья задран, ноги обнажены. Один ублюдок наваливался на нее, движением тела раздвигая ноги, а другой, Каблук, сидел, развалившись в кресле, и курил, наслаждаясь мерзкими воспоминаниями. И смотрел, как уже после него насилуют Зою.

Павел отдавал себе отчет, но только в том, что потерял над собой контроль. Он и не пытался сдерживать себя. Выстрелил с ходу. Каблук успел повернуться к нему, пуля, угодив точно в сигарету, затолкала ее в рот. На стену густо брызнула гнилая бандитская кровь.

Насильник оторвался от Зои, развернулся к Павлу и стал натягивать джинсы.

– Не надо! Я даже не начинал! – одним глазом глядя на мертвого Каблука, простонал он.

Зоя в ужасе смотрела на Павла. Как будто она изменила ему, а он застал ее на месте преступления. И лихорадочно оправляла испачканное кровью платье.

В этом светлом платье она собиралась начать новую светлую жизнь, но темная вонючая мерзость втоптала ее в грязь. Разрушив и веру в Павла, и веру в человечество. Ее били, унижали, она страдала, и в душе боль, и в теле. И виноват в этом прежде всего Павел, Зоя приняла на себя его грехи перед бандитами. А ее винить не в чем, и зря она с таким ужасом смотрит на него.

– Не стреляй! – взвыл бандит.

Одной рукой он закрывался от пули, другой натягивал брюки, и то и другое у него получалось плохо.

– Да ты не дергайся, застегивайся.

Палец как будто сам по себе давил на спусковой крючок, но Павел сдерживал себя. Он все еще жаждал мести, но тронутый разум уже давал о себе знать.

– Это Каблук все, – застегиваясь, приговаривал бандит.

Зоя забилась в угол дивана, прижавшись спиной к торцевой стенке шкафа, и обнимала подушку, закрывая ей голые колени. Колготки висели на люстре, возможно, их нарочно туда забросили, хохмы для.

– А Стив нет… – бормотал браток. – Каблук его подставить хотел… А Стив Молдаванина подставил, под ментов, я знаю… И с вашим начальником он решил…

Павел пожал плечами, не мигая глядя на него. Все равно, кто кого подставил, все равно, кто кого убил.

– Я много чего знаю, – застегнув пояс на брюках, сказал бандит.

– А с Зоей что было, знаешь? – спросил Павел.

– Э-э…

– Не было ничего.

Павел снял с люстры колготки, подал их Зое.

– Не было! Не было! – с радостью согласился парень.

– Просто привезли ее сюда… Даже не прикасались.

– Да нет, конечно!

Браток смотрел на Павла как на чокнутого. Да он и сам чувствовал себя немного сумасшедшим.

– Ты же никому ничего не скажешь?

– Нет! Нет!

– Я могу тебе верить?

– Ну конечно!

– А почему я не верю? – спросил Павел, нажимая на спуск.

Громыхнуло сильно, даже браток вздрогнул, сначала от грохота и только затем от удара в грудь. А Зоя даже не моргнула. Она смотрела на Павла остановившимся взглядом, как будто не понимала, что происходит. Или понимала, но находилась при этом где-то далеко-далеко.

– Не было ничего, – сказал Павел, глянув на мертвого бандита.

Зоя хотела что-то сказать, но содрогнулась изнутри, из глаз брызнули слезы. Он подсел к ней, потянулся, собираясь обнять, но Зоя мотнула головой.

– Почему?

– Было все!

– Никто ничего не узнает.

– Ты знаешь!

– Да, мне приснилось что-то страшное.

– Приснилось?! – Зоя смотрела на него завороженно, ожидая подвоха.

– Это все было во сне.

– Нет!

– А сны забываются. И ты все забудешь.

– Нет.

– Ты хочешь это забыть.

Зоя зависла в раздумье, взгляд ее не просто застыл, он остекленел, как у покойника. Даже дыхание, казалось, остановилась. Вместе с ней ушел в себя и Павел.

Вокруг трупы, закон против него, он все это понимал, но ничего не предпринимал. Надо было вооружить бандитов, чтобы оправдать свой огонь на поражение, а он остолбенело смотрел на Зою и думал, как им дальше жить. Он-то готов был забыть этот страшный сон, а вот сможет ли она оправиться от шока? Такие сильные потрясения бесследно не проходят. И еще Зоя обязательно обвинит его во всех своих бедах. Она же просила оставить Стива в покое, а он не послушал. И если даже Стив ни при чем, он все равно замышлял недоброе, рано или поздно выстрелило бы. Возможно, все еще впереди…

Зоя встрепенулась, и он вздрогнул от неожиданности. Она потянулась к нему, он обнял ее, крепко прижал к себе. По рукаву его куртки скатилась ее слеза.

– Отвези меня домой!

– Да, конечно.

– И спрячь далеко-далеко!

– Я буду рядом, – кивнул он. – Я всегда буду рядом.

Во дворе послышались голоса, на крыльцо кто-то поднимался. Павел отстранился от Зои, вышел в сени. И увидел Колосова.

– Ты живой? – спросил Дима, напряженно глядя на него.

– Я – да.

– Кто там еще? – принюхиваясь, спросил Колосов.

В доме резко пахло смертью и порохом.

Не дожидаясь ответа, Дима заглянул в комнату. А там два трупа. И Зоя, которая уже успела закутаться в грязное покрывало с дивана.

– Ничего себе!

– Они собирались убить Зою, – сказал Павел.

– Убить?

Возможно, Колосов предполагал что-то другое, но Павел запретил ему домысливать.

– Убить! – Он жестко смотрел ему в глаза.

– Так никто ничего… – Дима все понял и отвел глаза в сторону.

В дом зашел Шаров.

– Там еще два трупа, – буркнул Колосов.

Но Леня, похоже, пропустил его слова мимо ушей.

– Зоя как?

– С ней все в порядке.

Шаров зашел в комнату, и Зоя сорвалась с места. Толкнув его, она подскочила к Павлу и заставила себя обнять.

– Отвези меня домой! – Она дрожала как осиновый лист.

– Тебе нельзя сейчас уезжать, – качнул головой Шаров, в раздумье глядя на него.

– Отвези меня домой! – потребовала Зоя.

Ее трясло как в лихорадке, на лбу выступила испарина, взгляд подернулся горячечной пеленой.

– Ну хорошо, давайте, мы тут сами разрулим, – сказал Шаров.

Павел и сам понимал, что уезжать ему никак нельзя, но и Зою оставить здесь он не мог.

Он уже усадил ее в машину, когда Леня их нагнал.

– Ты же мог их не убивать, – сказал он, кивком показав на дом с трупами.

– Не знаю. – Павел смотрел мимо него.

– У них не было стволов.

– Не знаю.

– Ты, конечно, все правильно сделал… – взвешивая за и против, не очень уверенно сказал Шаров.

На одной чаше лежали должностные обязанности, на другой – дружеские отношения.

– Я никогда в этом не раскаюсь. – Павел был уверен в своих словах на все сто.

– И не надо… А вот пистолет все-таки оставь.

– Пистолет?

Только сейчас до Павла дошло, что он совершил самое настоящее преступление. И его пистолет – не средство защиты, а орудие убийства. И оно будет приобщено к делу, которое наверняка передадут в суд.

– Так надо! – сочувствующим тоном, но непреклонно сказал Шаров.

Павел кивнул, отдал оружие и повернулся к машине.

– Позвонишь, когда приедешь, – сказал Леня. – Я должен знать, где ты.

Павел еще не успел завести мотор, а Зоя уже прижалась к нему – порывисто, горячечно, как будто в спасательный круг вцепилась.

– Не бросай меня, – пробормотала она.

– Никогда.

Она жалась к нему всю дорогу, мешая вести машину, но Павел даже слова не сказал. Он привел ее на съемную квартиру, лишь вскользь подумав о том, что должен был провести здесь первую брачную ночь.

Он еще не закрыл за ними дверь, а Зоя уже прижалась к нему:

– Мне страшно!

– Я знаю.

– А если они за мной придут?

– Мертвые не кусаются.

– Ты их всех убил?

– Всех.

– Другие будут.

– Если и будут, то не сейчас, – мотнул головой Павел.

– А когда? – Зоя с трудом оторвалась от него, чтобы посмотреть в глаза.

– Не знаю. Но нас там уже не будет.

– Где там?

– Где водятся бандиты и прочая нечисть.

– А где мы будем?

– Мы уедем. – Он неожиданно для себя принял решение.

– Куда?

– Куда-нибудь.

Он мог подать рапорт на перевод к новому месту службы, но там ведь тоже бандитизм и преступность, воздействие на которую обязательно вызовет противодействие. А ведь он уже обещал Зое, что ни один волосок не упадет с ее головы.

– И у тебя будет все, что ты захочешь, – неожиданно для себя закончил он.

А ведь он мог заработать на золотую оправу для своего бриллианта. Оставит службу, займется бизнесом, вдруг повезет?.. Должно повезти с таким талисманом на счастье, как Зоя. Не уберег он ее, но все же она с ним, живая и относительно здоровая. А страшный сон обязательно забудется…

– А что я хочу?

– Хорошую квартиру. – Павел повел головой в сторону закутка, который назывался кухней.

Зоя кивнула, соглашаясь на такое желание.

– Красивую машину.

– Зачем? – встревожилась она.

– Как зачем?

– Я не хочу никуда ехать! – Зоя крепко прижалась к нему и задрожала от напряжения.

– Пусть будет.

– И на работу не пойду! – мотнула она головой.

– Я не пущу, – кивнул он.

– А ты дверь закрыл? – Зоя несильно толкнула его к двери.

– Закрыл.

– Крепко?

– Крепко.

– Я хочу квартиру с железной дверью. Чтобы никто не мог войти!

– Конечно!

– А ты не смог выйти… Ты же не уйдешь?

– Нет.

– Я боюсь! Мне страшно!.. – Зоя отстранилась, глянула на Павла с истеричным ужасом и снова прижалась к нему.

Она заплакала навзрыд, заливая его куртку слезами. Павел нежно гладил ее по содрогающейся спине. Это посттравматический стресс, так просто он не пройдет, нужно набраться терпения.

– Мне холодно, – сквозь слезы пробормотала Зоя.

Павел кивнул, подхватил ее на руки, отнес на диван. В шкафу лежало теплое одеяло, он потянулся за ним, но Зоя лихорадочно вцепилась ему в руку.

– Я за одеялом!

– Не уходи! Обними меня!.. Крепко-крепко!

Он лег рядом с ней, обнял, носом прижимаясь к ее затылку. Зоя успокоилась, сначала перестала дрожать, а затем плакать. И даже стала засыпать.

Но вдруг вскочила и, схватив его за руку, потянула в ванную.

– Мне нужна ванна! Мне нужна горячая вода!

– Только душ, – качнул головой Павел.

– Мне нужна очень горячая вода. Очень много воды! – Зоя смотрела на него так, как будто от количества воды зависела ее жизнь.

– Я принесу полотенце, – кивнул он.

Здесь не было ее вещей, как и возможности переодеться, но Павел мог закутать ее в простыню и уложить в чистую постель. Закутать в ее прекрасной вожделенной наготе. В другой ситуации одна только мысль об этом возбудила бы его до умопомрачения, но сейчас он не мог думать о телесном обладании любимой женщиной. Но стремление к духовной близости ничуть не ослабло, скорее наоборот.

Зоя его не отпускала, разделась в душе прямо при нем. При этом он лишь вскользь подумал об искушении, которому подвергался.

Зое действительно понадобилось много воды, она мылась долго, почти час. Павел вытер ее, закутал, отнес в постель, уложил и накрыл одеялом. Но уснуть она смогла лишь после того, как он лег рядом с ней. Просто лег, просто прижался и затих…