Кондуктор, нажми на тормоза
– Что сложно?
– Да так, ничего…
– Ты говоришь загадками.
– Да?
– Мне что, пытаться их разгадать или нет?
– Не надо, – мотнула она головой.
И вдруг задрожала – сначала мелко, затем затряслась, словно в ознобе. Радик проследил за направлением ее возмущенно-остолбеневшего взгляда и увидел идущих к ней мужиков. Обоим уже за сорок, один высокий, другой пониже, но оба жилистые, коренастые. Один мордастый, с мощным лбом «в три наката», с плоским безобразно широким носом. У другого лицо маленькое, вытянутое книзу. Но их объединяла непомерная наглость и нахрапистость в глазах и движениях. Оба в старомодных джинсах – один в черных, другой в белых, затертых до желтизны.
Шли они прямиком к Ларе. Высокий ощерился, обнажая длинный ряд золотых зубов. Когда они подошли ближе, Радик заметил наколотые кандалы на запястьях. Он не знал, что означала эта татуировка, но не сомневался, что без уголовщины здесь не обошлось. Из распахнутого ворота рубахи выглядывал какой-то синий треугольник – часть наколки непонятного содержания.
– Ларчик, ну, наконец-то! – прогудел высокий и мордастый.
И распахнул объятия так резко, что Лара от неожиданности шарахнулась назад. А может, еще и от страха. Так или иначе, если бы Радик не поддержал ее, она бы упала на земляной пол. Но он подставил ей свое плечо, вместе с ней встал на ноги. Теперь от блатованных незнакомцев их отделял барьер из решетчатой сетки беседки.
– Вернулась, да? – осклабился мордастый. И свирепо глянул на Радика. – А это что за хмырь?
Радик промолчал. Несокрушимая уверенность в своих силах позволяла ему не отвечать оскорблением на оскорбление. Нельзя ему встревать в драку, это могло закончиться печально для обеих сторон: для него – тюрьмой, а для противника – могилой. Девять лет он учился убивать. И достиг на этом поприще таких высот, что иной раз сам себя боялся.
– Это… Это Радик… Познакомься… – Лара беспомощно посмотрела на Радика, хилым кивком головы показала на мордастого. – А это Егор… Э-э, Егор Данилович… Мой отчим…
– Какой же я тебе отчим? – скорее в шутку, нежели всерьез, оскорбился мужик. – Я твой папа…
– Не, парень, ты что, не понял? – обращаясь к Радику, противным гнусным голосом протянул его дружок. – Тебе же сказали, свали…
– Да ладно, пусть остается, – ухмыльнулся Егор. – Ты, Мартын, с ним поговори тут, ну, о погоде там, да. А мы с Ларчиком домой пойдем, поговорим. Разговор у нас есть, да, Ларчик?
– А я? – От возмущения шакалья морда Мартына еще сильней вытянулась книзу.
– Так это, ты ж ей не отец, да… Потом поговоришь… А может, тебе Радик улыбнется. Смотри, какие щечки у него розовые…
– У кого розовые щеки? – нахмурился Радик.
Что-что, а щеки у него никогда не были розовыми.
– Да ладно, пацан, не колотись, это типа присказка такая… А сказку тебе Мартын сделает, гы-гы! Если захочешь…
Радик уже хотел было сказать ему пару ласковых, но мужик уже смотрел на Лару. И обращался к ней.
– Пойдем, дочка. Соскучился я по тебе…
– Не пойду! – в паническом ужасе встрепенулась Лара.
И, скорее инстинктивно, чем обдуманно, спряталась у Радика за спиной.
– Опля! Это что за номера? – возмутился Егор и зашел в беседку, почти вплотную подступил к Радику.
Долго сверлил его искусственно тяжелым и фальшиво парализующим взглядом. Может, и была какая-то сила в его глазах, но Радик ее совершенно не чувствовал. Зато Лара была напугана не на шутку – слышно было, как стучат в лихорадке ее зубы.
– Ты чо, пацан, не понял? Я уже на твоем месте бежал бы дальше, чем видел…
– Радик, не уходи!
Лара вцепилась в его руку мертвой хваткой. Теперь Радик не мог уйти при всем своем желании… Не хотел он ввязываться в эту историю, чутье подсказывало, что она может выйти ему боком… Но и Лару в беде оставлять он тоже не хотел.
– Не, ну ты борзый…
Егор приподнял руки, чтобы с опасным ускорением опустить их Радику на плечи. Но слишком уж затянул он с разгоном… Рефлексы привели руку в действие еще до того, как мозговой центр включился для того, чтобы рассчитать силу удара. Но Радик не хотел бить на поражение, поэтому кулак ткнулся в солнечное сплетение без мысленного посыла на смерть. И тем не менее мужик вырубился мгновенно и мешком свалился Радику под ноги.
– Эй, ты чо, офуфел?! – тракторным стартером взревел Мартын.
И, на ходу вытаскивая из кармана выкидной нож, бросился на Радика… «Безумству храбрых поем мы песню…» Радик тоже спел – из репертуара наставления по рукопашному бою. Ничего особенного – блок, захват, бросок на противоходе, удар на добивание – опять же без смертельно опасного энергетического выброса.
Радик осмотрел бесчувственные тела.
– Ты их убил? – испуганно и, как показалось ему, с надеждой спросила Лара.
– Нет. Но придут они в себя не скоро… Пошли.
Он обнял ее за плечи, завел в дом, заставил сесть в кресло. Накапал валерьянки.
– А теперь рассказывай, – потребовал он.
– Что… Что рассказывать? – в тщетной попытке успокоиться сказала она.
– Ты знаешь, что… Зачем ты предложила мне комнату в своем доме?
– А, это… Подумала, что тебе негде жить…
– Врешь. Тебе нужна была защита. Моя, чужая, неважно… Ладно, пусть будет моя…
Теперь Радик понимал, почему Лара отказалась намылить ему спину. Не стремилась она к нему в койку. Ей не нужна была мужская ласка, но она нуждалась в крепком мужском плече… И обвинять ее в этом не просто глупо, но и постыдно. По большому счету мужчины для того и существуют, чтобы защищать женщин…
– Почему ты сразу не рассказала мне про этих ублюдков?
Понятна ему была и причина, по которой Лара весь вечер не находила себе места. Причина, по которой она не захотела отпускать его на прогулку по вечерней Листьевке. Она боялась остаться одна. Как чувствовала, что нарисуется Егор со своим таким же мерзким дружком.
– Я… Я думала, что не придут…
– Это правда, что Егор – твой отчим?
– Да… Мама его любит. Очень любит… Ты, конечно, слышал, что любовь зла…
– Да уж, козлов здесь, я смотрю, хватает… Что ему от тебя нужно?
– Он… Он… Я его ненавижу…
Лара крепилась-крепилась, но все же не выдержала – разрыдалась. Закрыла лицо руками, склонила голову до самых колен.
– Он… Он… Он меня изнасиловал… – сквозь слезы выдавила она.
Рыдания усилились – ее спина ходила ходуном.
– Мне… Мне тогда пятнадцать лет было… – сбивчиво, перемежая слова всхлипами, продолжала она. – Я в душе была… А он зашел… Сказал, что маме расскажет… Скажет, что я сама… Потом еще… И еще… А потом его посадили, за кражу. На шесть лет… Недавно вышел, сразу ко мне. Я к отцу в Казань. Хотела у него остаться, а он сказал… Своя жизнь у него, не до меня… Я домой уехала, тебя встретила… Узнала, что ты в Тихово едешь. Ты такой сильный, думала, защитишь… Не у кого мне было защиты искать. Не у кого, понимаешь?..
– В милицию бы обратилась.
– В милицию?! Ты шутишь?.. Одна уже обратилась, на весь поселок опозорилась. Сама, оказывается, совратила. Насильники – герои, а она шлюха… Да и не могу я рассказывать. Если мама узнает, она ж меня проклянет. Ты даже не представляешь, какой Егор скользкий, он же так все повернет, что я крайней останусь…
Радик выглянул в окно. Не было уже ни Егора, ни Мартына. Оклемались уже болезные, убрались восвояси. Хорошо, что в дверь к Ларе ломиться не стали. Для них же и хорошо… Судя по всему, Егор привел к ней своего дружка неспроста. И сам хотел попользоваться ею, и Мартына «угостить»… Хорошо, что эта мразь уголовная уже исчезла из виду. Радик был так возмущен, что попадись они ему сейчас под руку, это могло бы закончиться для них самым плачевным образом.
* * *Юля ползала на коленях и умоляла о пощаде, как последняя тварь.
– Ну, миленький, ну прости!
Волосы растрепаны, тушь размазана вокруг глаз…
– Умоляю, прости!..
– Сука!
Денис схватил ее за волосы, оторвал от пола. И с силой рванул в стороны полы ее халата… Юля осталась в чем мать родила.
– Что хочешь делай! Только не бей! – закрываясь руками, взмолилась она.
Денис и не собирался ее бить… Он уже получил свою порцию адреналина – разгоряченная кровь уже заполнила капилляры, желание стоит крепко, как флагшток на тугих тросах. И Юля тоже закипела – и верхний клапан срывает, и нижний… Денис толкнул ее на кровать, навалился на нее всей массой своего тела. Он ее простит… Сейчас «накажет», а потом простит…
Юля то умирала под ним, то воскресала… В конце концов они оба выбились из сил, какое-то время приходили в себя на белоснежном «облаке» постели…
– Ну и как тебе? – чуточку насмешливо спросила она.
– Класс… – блаженно протянул он. – Я тебя простил…
– Ну, спасибо…
Она поднялась и, не обращая внимания на собственную наготу, направилась в душ. Зато Денис обратил на нее внимание. Уже девять лет, считай, обращает. И все еще не устал восхищаться…
С Юлей он познакомился на областном сборном пункте, куда приехал за молодым пополнением. Пришлось отбить ее у двух архаровцев. Но он об этом не жалел… До тех пор, пока один из этих архаровцев не повадился к Юле на огонек… Он хорошо помнил эту ночь. Сгоряча он готов был застрелить этого ублюдка. И застрелил бы, если бы тот оказался легкой мишенью… Когда этот гад уполз, в ту же ночь Дениса накрыла новая волна бешенства. Наставил на Юлю пистолет, рука уже почти выдавила слабину на спусковом крючке. Она не могла защититься, но и умирать ей не хотелось.
Юля тогда не просто ползала перед ним на коленях, она целовала ему ноги – лишь бы не убивал. Он смотрел, как она унижается перед ним, но не только презрение мутило его сознание. Он вдруг почувствовал себя богом. Ведь он мог тогда убить Юлю, а мог и помиловать. Ее судьба целиком и полностью была в его руках… Как будто какие-то клеммы перемкнули в голове. Он набросился на нее, она раскинулась перед ним. Это был секс, по крепости своей вплотную приближающийся к ста градусам. Это было что-то невообразимое – и для него, и для нее… С тех пор он уже не может обходиться без дополнительной стимуляции. Приходится устраивать извращенные игры. Но что здесь такого? Ведь это нравится и ему, и ей… Хотя Юля иногда упрямится, если не в настроении, то и послать может очень далеко. Но иногда все же случаются прекрасные моменты…
Юля вышла из душа. Уже другой халатик на ней. Чуть подлинней, но такой же сексуальный. Под ним прозрачный пеньюар… Она любит красивое белье, она обожает модно и дорого одеваться. И она может это себе позволить…
Главное политическое управление армии и флота приказало долго жить еще в девяносто первом году, но отец Дениса еще до этого нашел себе теплое местечке, и не абы где, а в штабе тыла Группы советских войск в Германии. И сына туда же перетянул, правда, не в тыл, а на работу с личным составом в отдельной десантно-штурмовой бригаде. Начал с заместителя командира батальона, а на развалины Союза, в конце девяносто второго, вернулся в должности заместителя командира бригады. И не с пустыми руками – целых восемь иномарок привез. Но это был сущий пустяк по сравнению с тем, какие деньги прилипли к рукам отца. Вот уж кто урвал, так урвал. Счет шел на сотни тысяч немецких марок…
А в начале девяносто четвертого отца крупно подставили. В штаб тыла нагрянула серьезная прокурорская проверка, разгорелся сыр-бор. Генерал-лейтенанта Подольских назначили козлом отпущения, арестовали. Сейчас он находится под следствием, но если дело не развалится, деньги его конфисковать не смогут. Нечего уже конфисковать. Все средства вложены в дело, а именно в фирму, занимающуюся продажей новых и подержанных автомобилей из Германии. И зарегистрирована эта фирма на Юлию Подольских. С нее-то какой спрос?
Денис думал, что Юля будет лишь номинальным владельцем фирмы. Но как-то так вышло, что бразды правления оказались в ее руках. До замужества она окончила юридический техникум, в девяносто шестом заочно поступила в юридический институт. Правда, из-за рождения дочери пришлось взять академический отпуск… После Казахстана была Германия, затем Москва. Здесь Аленка пошла сначала в садик, затем в школу. А Юля снова поступила в институт, на платное заочное отделение. Еще и трехмесячные курсы бухгалтеров прихватила… Но все эти хлипкие знания ничего не стоили, не обладай она деловой хваткой. А в этом Денис мог ей позавидовать… Мог бы, но не завидовал. Ведь она же не чужая жена, и дело, которым она занимается, по праву можно считать семейным. А она не просто им занимается, она развивает его. Дела шли настолько успешно, что в какой-то момент Денис перестал вникать в них и целиком переключился на обеспечение безопасности семейного бизнеса. И, надо сказать, преуспел в этом. Пока все еще состоит на службе, носит погоны, и это здорово помогает ему…
Юля сушила волосы перед зеркалом. Изнуряющий шум фена действовал на нервы, но Денис терпел. Характер у жены непредсказуемый – она могла послушно выключить фен и уйти в другую комнату, а могла изобразить обиду. А он терпеть не мог, когда она дулась на него…
Наконец-то все закончилось. Юля легла в постель.
– Спокойной ночи, дорогая…
Денис хотел обнять ее, но она не позволила – легонько толкнула его локтем.
– Да, совсем забыла сказать… Вернее, помнила, но ты со своими играми… В общем, сегодня мне сделали предложение.
– Руки и сердца? – сострил он.
– Угадал… Один человек просит меня стать его женой.
– Шутишь?
– Нисколько.
Денис чувствовал ее настроение – она действительно не шутила.
– Что за человек? – занервничал он.
– Симпатичный такой. Молодой. Физически развит хорошо – так, кажется, пишут в характеристиках?.. Симпатичный такой бандит…
– Бандит?
– Ну а кто ж еще, по-твоему, может проявить ко мне интерес? – усмехнулась Юля. – Я нравлюсь только замполитам и бандитам… А если серьезно, то он в самом деле предлагал мне руку и сердце. И «крышу»… А если точнее, то всего лишь «крышу»…
– Что ты ему сказала?
– Ничего… Пока ничего…
– Когда ответ нужно дать?
– Сказал, что через три дня придет… Пусть ему кирпич на голову упадет, а? Правильно я понимаю политику партии и правительства?..
– Правильно, – кивнул Денис. – Будет кирпич. Обязательно будет…
Поголовье бандитов в Москве уже превзошло поголовье крыс и ворон, вместе взятых. Куда ни кинь – всюду клин. А клин, как известно, клином вышибают. Денис не нуждался ни в чьем покровительстве. Он сам себе был «крышей». Так и надежно, и не очень накладно…
Глава 8
«Из пункта А в пункт Б вышел пешеход…» В свою школьную бытность Радик решил немало задач с таким условием. И ничего, воспринимал их как данность. Но ведь в реальности, прежде чем стартовать из пункта А, пешеход должен пройти энное расстояние от своего дома до таблички с обозначением этого самого пункта. А потом еще по пункту Б шагать и шагать… Так и в его случае. Расстояние от Листьевки до Тихова, то есть от пункта А до пункта Б, составляло всего полкилометра. Но от дома до указателя, с которого начинался отсчет, нужно было пройти больше километра. И еще по самому Тихову, от конечного указателя, столько же. Итого – почти три километра… Впрочем, Радика такая арифметика не пугала. Три километра пешком для него совсем не расстояние…
Третья неделя службы уже пошла. Как говорится, полет проходит нормально. Плановые занятия, наряды – все как положено. Поговаривают, что возможна командировка в Чечню: с каждым днем там становится все веселей и веселей. Дудаев ввел в республике военное положение, а это уже вызов России… Но когда будет командировка и задействуют ли Радика – пока непонятно, все на уровне слухов…
До развода оставалось еще полчаса, Радик спокойно успевал. Можно и не торопиться, но он все равно шел быстро – привычка. Но, похоже, кому-то не нравился его темп.
– Не торопись, а то успеешь! – донеслось из-за спины.
Не останавливаясь, Радик оглянулся. От придорожных кустов на него стремительно надвигалась грозного вида троица с небезызвестным Мартыном во главе. Возможно, уголовники вооружены – иначе как объяснить их наглый кураж. Ведь Мартын же должен понимать, что Радик достаточно серьезный противник для того, чтобы сладить с ним втроем. Но если у него есть огнестрельное оружие, тогда понять его наглость можно…
Но такое оружие включит боевые рефлексы на полную мощь. Тогда Радик не в состоянии будет рассчитать силу своего удара. Тогда он будет бить однозначно на поражение… Уж лучше тогда не связываться с Мартыном. Уж лучше уйти в отрыв… Именно так и должна поступать разведгруппа при столкновении с врагом. Бой принимается лишь в исключительных случаях, когда другого выхода уже нет. А у Радика выход есть. Спринтерский забег с его-то скоростью не оставит врагу никаких шансов. А если они станут стрелять в спину, все равно ничего у них не выйдет. Пока они достанут ствол, он будет уже далеко…
Но удрать Радику не удалось. Прямо по курсу, преграждая путь, нарисовалась еще одна троица, с Егором во главе. И эти – сплошь уголовные рожи. В руках у Егора монтировка, его дружок выщелкивает стальной клинок из «раскладушки». Сзади также послышалось два щелчка… Но выход из этой ситуации еще есть. Рвануть в кусты и бегом по бездорожью… Но Радику расхотелось спасаться бегством. Благоразумие пугливо сжалось перед ухмыляющейся мордой Егора. Радик только представил, как будет скалиться этот урод, глядя, как ломаются кусты под натиском убегающего тела… Ну уж нет.
И все же Радик подался в сторону кустов, но спиной – так, чтобы враги оставались по флангам. Рука потянулась к правому берцу, где в ножнах был спрятан короткий и узкий нож – для метания, специально сбалансированный под его правую руку. И сделал он это вовремя. Уголовник из троицы Егора попытался зайти к нему за спину, но Радик пресек его попытку точным броском. Нож на скорости пробил коленную чашечку противника и вошел в нее по самую рукоять…
Дикий вопль парализованного болью уголовника шокировал его дружков. Но не сбил их наступательный порыв. Тогда Радик достал второй нож…
– Эй, сапог, так нельзя! – шарахнулся в сторону Мартын.
– А как можно?
– Да вот так! – в безумном смешении чувств взвыл Егор.
И сунул руку за спину, под куртку, за пояс брюк. Радик понял, что за этим последует… И точно, Егор извлек на свет обрез одноствольного охотничьего ружья. Думал, что обойдется без этого, но понял, что другой возможности справиться с Радиком нет. Но точно брошенный нож воткнулся под правую ключицу, и обрез вывалился из обвисшей руки…
Но шокированный Егор сознания не потерял, левая рука тянется за упавшим обрезом. Радик в два счета сократил расстояние до него и с разгона врезал ногой в опущенную голову. И тут же второй удар – раскрытой ладонью в подбородок второго уголовника. Он бил с расчетом вывести противника из строя, поэтому и Егор, и его дружок бесчувственными кулями легли на землю. Мартын уже понял, что его карта не пляшет, и решил не пытать судьбу. Вместе со своими припевалами подался назад.
– Мы еще встретимся, урод! – бросил он напоследок.
Радик поднял с земли обрез. И Мартын показал ему спину. И его дружки бежали, сверкая пятками. Один чуть не попал под колеса подъезжающей машины. Это была иномарка зеленого цвета. Когда она подъехала поближе, Радик разглядел «Опель» – старый, но еще сохранивший форму.
Машина должна была проехать мимо, но она остановилась перед самым его носом. Из нее вышел майор Линьков. Радик не смог скрыть своего удивления. А комбат не скрывал своего самодовольства.
– Вот, махнул, не глядя, – небрежно обронил он.
На что именно махнул, не сказал. Зато обвел взглядом поле сражения.
– Что это за туловища здесь валяются?.. А это что? – глазами показал он на обрез в руках Радика.
– Да вот, наехали… Шел спокойно, а тут эта урла…
– Чего хотели? – спокойно спросил майор.
Так же спокойно посмотрел на Егора и хладнокровно вытащил нож из его раны, без суеты вытер кровь о его же куртку.
– Неплохое «перышко». Твое?
– Мое. Так, на всякий случай ношу…
– На то ты и разведчик, чтобы на всякий случай рассчитывать… Из-за чего наехали?
Радик легонько пнул ногой Егора – он был в сознании, но пучил глаза от страха и боли.
– Девушка у меня есть, а это ее отчим. Рожа уголовная. Изнасиловал девчонку. Отсидел, снова за свое. Один раз наехал, схлопотал. Вот, добавки захотел…
– Изнасиловал, говоришь, – глядя на Егора, хищно сощурился Линьков. – И еще наезжает… Радик, он тебя в покое не оставит.
– Не оставит.
– В расход его спишем, и вся недолга.
Линьков резко нагнулся, схватил Егора за грудки и сдернул его с дороги вниз под уклон, затащил в кусты. Радик за ним.
– Эй, ты чо, в натуре! – В ужасе хрипел Егор. – Это беспредел!..
Но Линьков его не слушал. Приложил нож к его горлу в готовности чиркнуть по нему лезвием. Его хладнокровие и стальной блеск в глазах привели уголовника в панический ужас. Да и сам Радик, глядя на своего командира, поверил в то, что он приведет приговор в исполнение. Но в самый последний момент Линьков остановился.
– Если этого валить, то и всех других надо. А это слишком… – он убрал нож, отдал его Радику. И вдруг злобно рыкнул на свою жертву. – Ты слышишь, морда! Нельзя на спецназ наезжать, понял?.. Только дернись еще раз, точно в расход пущу! Вот этими руками! Ты меня понял, гнида?..
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: