Дочь за отца
– Так это, прокурорская дочь… Квартира у нее на Ворошилова, мы там от ментов прятались, когда Горбуна… Когда Рвач с Журбаном Горбуна мочили в «Огоньке». Гайцы нам на хвост сели, мы затерялись, на Ворошилова встали, смотрим, девчонка эта идет, которую Верзила хапнул. Кокон еще сказал узнать, в какой она квартире живет.
– Узнали?
– Третий этаж, дверь прямо.
– А номер дома?
– Третий этаж, третий подъезд, тридцать второй дом.
Степан решительно поднялся. Улица Ворошилова находилась неподалеку от того места, где подстрелили Кокона. Где ж ему еще быть?
* * *Кто-то открывал дверь своим ключом, Женя слышала это, но боялась пошевелиться, она лежала затаив дыхание, чтобы не разбудить бандита, который спал, обняв ее.
Дверь мог открыть отец, если он сообразит, если сделает все быстро и правильно, то сможет обезвредить Толика. А папа мог это сделать, он же не просто так прокурором стал, он когда-то следователем работал, приемы рукопашного боя знает. Пистолета у него, конечно, нет…
Но папа повел себя как папа. Все правильно сделал, пересек гостиную, так же тихо вошел в спальню. Женя лежала связанная, рядом с ней мужик с перевязанной шеей, за окнами утро, в комнате светло. Неужели трудно понять, что происходит?
– Что здесь у вас такое? – возмущенно протянул отец.
Толик мгновенно проснулся, поднялся, Женя легла на спину и успела увидеть, как он ударил отца рукоятью пистолета в лоб. А заодно все объяснил. Без слов.
Слова начались позже, после того как отец пришел в сознание, связанный по рукам и ногам.
– Ты кто такой? – спросил бандит.
– Я кто такой?! Ты кто такой?
– Отец? – кивком указав на Женю, спросил Толик.
– Отец.
– Тебе зять не нужен? А то я могу!
– Ты же тот раненый бандит! – встрепенулся отец. Он попробовал подняться с пола, но не смог.
– Хочешь, прямо сейчас на твоей дочке женюсь?.. Сзади!..
– Тебя ищут! Тебя найдут!.. Но мы можем договориться!
– О чем договориться?
– Я посажу тебя в машину и вывезу из города.
Толик кивнул, такой вариант его явно устраивал. И Женю тоже.
– А как же свадьба?
Все-таки бандит стащил ее с кровати, сначала взяв за руку, а затем ухватив за шею. А затем прижал к себе, оставаясь сзади. В этот момент в квартиру кто-то вошел. Похоже, отец оставил дверь открытой.
Женя подумала, что вернулся Виталик, поэтому зло глянула на отца, который вечно все делал не так. Но в гостиной появился рослый, мощного телосложения мужчина в теплой кожаной куртке с едва заметной в ней дыркой. В руке он держал пистолет. И еще за ним кто-то шел.
– Бросай ствол, мусор! – крикнул бандит. И приставил пистолет к голове Жени.
– Все, все! – Мужчина поднял руки, повесив пистолет на палец.
– Круча, ты? – спросил отец.
– Круча я!
– Делай, как тебе говорят!
– Пушку на пол! – крикнул Толик.
– Кокон, ты можешь уходить! Полухин все сказал, ты никого не убивал. Хотел, но не смог. За друга хотел отомстить, да?
– Ты мне баки не забивай!
– Ты никого не убивал! – гнул свое Круча. – Ты ни в чем не виноват. И если оставишь девчонку, можешь спокойно уходить!
Женя с надеждой смотрела на него. Мощный мужчина, взгляд у него жесткий, ироничный, волевое лицо. Он излучал уверенность, даже на душе стало спокойней.
С Кручей был еще кто-то, но он подло прятался у него за спиной.
– Я сказал, пистолет брось! – крикнул бандит.
– Круча, тебе же сказали! – поддакнул отец.
Но Круча не сдавался.
– Кокон, не дури! Оставь девчонку и уходи!
– Ты что, не понял? – Толик направил ствол на Кручу.
Тот с сожалением глянул на него и с видом разочарованного человека вздохнул.
– Все, все!..
Говорил Круча медленно, а наклонился быстро, чтобы положить на пол пистолет. А за его спиной стоял такой же внушительной внешности мужчина. И как оказалось, он вовсе не прятался за чужой спиной. Он держал в вытянутых руках пистолет, направленный точно на Толика. И как только представилась возможность, сразу же выстрелил. И Толик, выстрелив, выронил пистолет из руки. И навалился на Женю. Она стала падать вместе с ним.
Пуля попала мужчине в грудь, она видела, как он шагнул назад. А упав, увидела, как он осматривает свою куртку, которую пробила пуля.
– Вот скотина! – возмутился он.
Круча подскочил к Жене, вырвал ее из лап уже мертвого Толика.
– Круча, никогда тебе этого не прощу! – прошипел отец.
– Да и не надо, Павел Артемьевич! – качнул головой Круча.
Он развязал Женю, подал ей халат, взяв его со спинки стула.
– Спасибо! – кивнула она, с благодарностью глянув на него.
– Круча! – продолжал злиться отец. – А если бы ты промазал?
– Так это я стрелял! – стрелявший мужчина уже осматривал выбоину в бронежилете, сняв его с себя.
– А это не важно!
– Чья эта квартира, Павел Артемьевич? – спросил Круча.
– Чья квартира?! – заметно растерялся отец. – А это не твое дело?
– Дочь ваша прописана по одному адресу, вы – другому.
– Слушай, Круча!..
– Так по-любому разбираться, Павел Артемьевич! Убийство как-никак!
– Знал бы ты, капитан, как ты меня достал! – сквозь зубы процедил Шашкин.
– Павел Артемьевич, вас развязывать или мы пойдем? А то еще Бурнакова нужно брать… Или у вас какие-то с ним договоренности?
– Какие у меня договоренности? – вскинулся прокурор.
– Я так и знал, что совесть у вас чиста, – усмехнулся Круча.
И, подмигнув Жене, он стал развязывать ее отца.
Часть вторая
Глава 9
И банька не очень, и девочки так себе, но, как говорится, лучше что-то, чем ничего. Тем более что банька настоящая, по-черному, жар от печи сумасшедший, только вот места мало, толпой здесь не развернешься, а если по двое, то ничего. И девочка не самая хреновая, если честно, на рожу не фонтан, зато фигурка вполне, кожа чистая, приятная на ощупь. Верзила с удовольствием шлепнул ее по заднице, когда она закончила. И даже захотелось продолжения. Но не сейчас.
– На ночь останешься? – спросил он.
– А это с Темкой нужно договариваться, – застеснялась она.
– Договоримся, – разглядывая Марго, кивнул он.
А фигурка на самом деле отменная, особенно грудь хорошо смотрится.
– Тебя помыть?
– Ну а зачем ты здесь? – кивнул он.
Марго, казалось, выжала из него все соки, но через десять минут ему захотелось снова. И они повторили. А время шло, банька остывает, а ни Драч еще не парился, ни Буслай.
Драч ждал его за столом, на коленях прыщавая брюнетка, в спальне за дверью скрипела кровать.
– Ну наконец-то!
Драч поднялся, схватил свою Ташку за ляжку и потащил в баню. Девка дурашливо хихикнула, глянув на Марго.
Дом, в общем-то, неплохой, кирпичный, с газовым отоплением, ванная есть с колонкой для подогрева воды, унитаз – в общем, все как у людей. И комнат хватает, у каждого по спальне, у Верзилы, разумеется, сама большая, еще и с телевизором. Неплохо они здесь время проводят – вдали от родины. Ждут, пока менты успокоятся. Сафрон вроде обо всем договорился…
Верзила сел за стол, указал Марго на ее место, налил водки ей и себе. Буслай нормально к вечеринке подготовился, холодца наварил, с горчичкой – самое то. Огурчики соленые, грибочки, пучком все – водочка заходит хорошо. Марго настроение конкретно приподняла. Нормально они с пацанами живут. Чем не отпуск?
В калитку кто-то постучал, Марго вскочила.
– Это Темка! – глянув в окно, весело сказала она.
– А чему радуешься? – спросил Верзила. – На кукан повезут?
– Ну ты же сказал, можно на ночь.
– А может, я передумал?
Ему после шлюх и в одиночку хорошо спится.
– Давай его сюда!
Драч в бане, Буслай все закончить не может, а Верзила на холод лишний раз выходить не хотел.
Как оказалось, Темка подъехал не один, с ним в дом вошли два бугая с тупыми рожами.
– Что-то я не понял, вас всех кто-то звал? – раскинув руки, спросил Верзила.
– Если на ночь, двести баксов, – не ответив на вопрос, с важным видом изрек Темка.
Хиленький он на вид, такой же прыщавый, как Ташка, но сейчас вдруг расправил крылья.
– Ты ничего не попутал, пацанчик? – офонарело глянул на него Верзила.
Так захотелось вдруг схватиться за лежащий под газеткой ствол и разрядить всю обойму в этого козла.
– По сто баксов за девочку, но вам со скидкой, чего тут непонятного? Двести баксов за всех. – Темка не испугался, он нахально смотрел на Верзилу.
– По сто баксов?.. – пожал плечами Верзила.
Если на всю ночь, то сто баксов – это в принципе нормально, даже для этих мест.
– Что тебе не нравится, братан? – спросил бугай с крупной родинкой под правой ноздрей и нагло сел за стол на место Драча.
– Должно нравиться, – кивнул второй здоровяк.
И у этого отметина на лице – белое пятно на подбородке.
– Будешь? – спросил парень с родинкой, щелкнув пальцем по горлышку бутылки.
– Ну можно! – кивнул тот, что с белым пятном.
– Можно селедочки порезать! – Верзила смахнул с пистолета газету и бросил ее в морду охреневшему сутенеру.
Тот дернулся, но, увидев лежащую на столе «Беретту», вмиг присмирел. А тут еще и Буслай вышел, здоровый, внушительный, а в руке такая же «Беретта» с глушителем.
– Чет я не понял: что здесь за движуха? – густым басом спросил он.
– Да, по ходу, мы не так поняли! – с досадой глянув на Темку, бугай с родинкой поднялся из-за стола.
– А что, Темка вам не так прогнал? – спросил Буслай.
– Ну, думали, крутых из себя корчите!
– Это наезд! – Верзила медленно поднялся, неторопливо взял лежащий на столе пистолет с глушителем.
– Ну, извините, ошибочка вышла.
– За ошибки наказывают, пацаны! Или вы не знали?
– Ну, хотите – девочек возьмите. За просто так!.. До утра!
– До утра возьмем, – кивнул Верзила, возвращая ствол на место.
– Забились и разбежались, – опуская руку с пистолетом, сказал Буслай.
Но Темка все равно глянул на него с опаской.
– Ну тогда мы завтра подъедем.
– Девочки сами к вам выйдут… Все, исчезли! – Верзила вальяжно махнул рукой.
А когда сутенеры ушли, велел Буслаю закрыть за ними калитку и заодно глянуть, на чем они подъехали. Вдруг у них номера московские.
– Борзые у тебя дружки, – глянув на Марго, с укором сказал Верзила.
– А вы реально крутые? – спросила она.
– Подай газетку! – Он щелкнул пальцами, протянув к ней руку.
Девушка кивнула, подняла с пола упавшую газету. Верзила положил пистолет, и она накрыла его.
– Настоящий? – спросила она.
– Настоящий… Давай накатим, и отдыхай!
– Так ты же на ночь меня взял! – Марго надула губки.
– В комнату ко мне давай! Не нужна ты сейчас!
Марго кивнула, выпила, ушла. Вернулся Буслай, сел за стол, Верзила налил ему.
– Что скажешь?
– Не нравится мне этот движняк.
– Про тачку что скажешь?
– Тачка как тачка, номера местные… И братва местная. Пробивать нас начнут.
– И куда мы? – задумался Верзила.
Дом реальный, Ярославская область, от Москвы не далеко, не близко. Менты об этом месте точно не знают, даже долбаный Круча не допрет. Новое пристанище искать – дело хлопотное, засветиться можно. А на улице не май месяц, чтобы без угла скитаться.
– А если нас уже пробивают?
– Кто? Турман?.. Так ему сейчас не до нас.
– А если Сафрон?
– Зачем мы Сафрону? – удивленно повел бровью Буслай.
– Это ведь мы кашу заварили с турмановскими. Из-за нас пацанов положили. Как думаешь, Сафрон это понимает?
– Сафрон понимает. – И не хотел Верзила соглашаться, но пришлось.
– Как думаешь, простит?
– Да хрен его знает!
– И палево на нас!
– Все, хорош каркать, нормально все!.. Давай накатим!
Они выпили, затем еще, из бани вернулся Драч со своей телкой. Буслай ушел, не успел Верзила объяснить ситуацию, как появился местный участковый. Он подошел к воротам пешком, в теплой куртке и шапке, подшофе. Драч провел его в дом.
– Участковый уполномоченный капитан Зубьев! – представился он, ладонью коснувшись подбородка. Хотел было взять под козырек, но не взял.
Лицо корявое, темное, как будто его из сырой коряги выстругали, оставив сучок вместо носа. Форменная куртка висит мешком, шапка замусоленная, как будто ею полы недавно мыли.
– Угощайся, командир!
Верзила не поленился сходить на кухню, достать из холодильника бутылку водки. Взял чистый двухсотграммовый граненый стакан.
– Да нет, я на службе, – сглотнув слюну, уныло проговорил Зубьев.
– Какая у вас тут может быть служба? Мы люди мирные, никого не трогаем, закон не нарушаем.
– Может, и мирные, но точно не местные. Откуда вы, документы можно?
– А чего ж нельзя?
Верзила достал из кармана своей куртки паспорт, фальшивый, но на заводском бланке. Очень высокая степень подделки.
– Кошельников Борис Андреевич, – прочитал участковый.
Он что-то заподозрил, поэтому долго рассматривал печать, проверил страницы на водяные знаки. Но подделку так и не определил. Буслай также впарил ему фальшивку, и с тем же результатом.
– А еще кто в доме есть?
– Да девчонки по улице ходили, холодно, мы их к себе позвали. Отдыхают.
– После чего отдыхают?
– После улицы, конечно! – подмигнул Драчу Верзила.
– А паспорта у них есть?
– А что, неплохая идея – паспорт спрашивать, когда знакомишься, – ухмыльнулся Драч. – А заодно и справку из кожвена.
– Может, выпьем за такую идею, командир? – усмехнулся Верзила.
– Ну, идея, конечно, хорошая.
Драч открутил у бутылки крышку, наполнил граненник, подал менту. А Верзила взял со стола тарелку с огурчиками.
– Ну хорошо!
Капитан выпил, закусил, лицо стало еще темней, зато взгляд просветлел.
– Сейчас наш друг из баньки вернется, еще тяпнем… Как насчет баньки, командир?
– Ну нет!
Мента интересовала только водка. Ну и немного служба.
– Откуда вы сами?
– Там же в паспорте указано, город Москва!
– А здесь что делаете?
– Отдыхаем! – осклабился Драч. – Волга, рыбалка, подледный лов.
– И много наловили?
– Пока не очень.
– А где хозяин дома?
– В Москве хозяин дома, друг мой лучший, Веретенцев Илья Данилович. Могу дать номер его телефона.
– Давай, – Зубьев смотрел на бутылку водки, от нетерпения двигая кадыком.
– Ну а что, нам скрывать нечего.
Для большей убедительности, чтобы вдруг не дрогнул голос, он продиктовал настоящий номер телефона. Память у него отличная, а у мента вряд ли. Тем более что он даже ухом не повел, слушая его. И глаз не сводил с бутылки. Реально его интересовала только водка.
Верзила плеснул ему на два пальца, полный наливать не стал, а то развезет, выносить придется.
Капитан в знак благодарности кивнул, выпил, закурил.
– А девчонки где? – спросил он.
– О-о, командир! Да ты ого-го! – засмеялся Драч, сжав кулак на уровне своей головы.
– Глянуть можно?
– Раздеть или так глянешь? – развеселился и Верзила.
– Да так.
Подружка Драча лежала на кровати в его комнате, отдыхала после банных припарок, а вот Марго исчезла. Верзила открыл дверь, заглянул в комнату, телевизор тихонько работал, покрывало на кровати примято, а проститутки нет.
– Чет я не понял!
Ему и самому стало интересно, куда она пропала. Он подошел к окну, осмотрел раму. Нет, не открывали окно. Подошел к шкафу, открыл створки, и точно, Марго там, сидит, обхватив колени. Одна только футболка на ней, больше ничего.
– Эй, ты чего здесь?
Зубьев подошел к шкафу, останавливаясь, пошатнулся. И даже беззвучно икнул, глядя на Марго.
– Да ходит тут всякая алкашня! – презрительно скривилась проститутка.
– Участковый это, – ухмыльнулся Верзила.
Марго улыбнулась одними губами, глядя на мента. И с издевкой процедила:
– Здрасьте!
Зубьев кивнул, закрыл створки, немного постоял, опираясь на шкаф, и, качнув его, оттолкнулся. Вышел, покачиваясь, в гостиную, глянул на бутылку и мотнул головой, как будто отказывал себе в продолжении банкета.
– Пойду я, – сказал он.
– А на посошок?
– Ну, если только на посошок, – выдавил он.
Из дома Зубьев вышел сам, кое-как добрел до ворот, кое-как закрыл калитку и сел на скамейку под фонарем.
– Я здесь немного… – доставая сигарету, сказал он. – Свежим воздухом подышу.
– Счастливо, капитан!
Верзила закрыл калитку, зашел в дом. Буслай со своей телкой вернулся из бани, Верзила налил, выпили, перекурили, а мент все сидел за воротами.
Верзила накатил еще, вошел в комнату, Марго все сидела в шкафу, он вытащил ее, уложил на кровать и отымел, как последнюю шлюху, заставляя кричать и от удовольствия, и от боли.
– Ну как? – заправляясь, спросил он.
– Все хорошо, – вздохнула она.
– А чего так невесело?
– Весело!
– Тогда пошли бухать!
– А можно потом?
Верзила кивнул, вышел из комнаты. Буслай за столом, Драч, его телка, все бухие.
– А мент где? – наливая себе, спросил Верзила.
– Да ушел… только что…
– Может, он девочку хотел? – спросил Драч.
– Ну так предложил бы свою, – фыркнул Буслай.
– Да нет, я ментов терпеть не могу! – мотнула головой проститутка.
– А кто тебя спрашивает? – скривил губы Верзила. – Скажем столбу отдаться – столбу отдашься.
– Можешь сразу двум, – хмыкнул Драч.
– А можно я к Марго? – спросила шлюха.
Буслай кивнул, более того, взял ее за руку и вывел из комнаты.
– Валить отсюда надо! – сказал он.
– Снова ты! – поморщился Верзила.
– Сначала сутики, теперь вот мент, неспроста все.
– Не знаю, может быть.
С одной стороны, Верзила соглашался с Буслаем – действительно, подозрительно все, а с другой – они под кайфом, в доме тепло, на улице холодно, в машине тряска.
– Может, правда свалим? – спросил Драч.
– Завтра, – кивнул Верзила и, немного подумав, добавил: – С ранья… Буслай за рулем, Буслаю больше не наливать.
– Ну, можно и так, – легко согласился Буслай.
И даже отправился в свою комнату – отсыпаться. А Верзила налил себе и Драчу. Добавить ему нужно, зарядиться как следует, а потом снова как следует встряхнуть кровать. Марго, оказывается, очень даже аппетитная штучка. Есть в ней какая-то изюминка… И Ташка вроде бы ничего, почему бы ее не трахнуть? Да, почему бы не устроить пьяную оргию?..
* * *Кабинет закрыт, отпечатан, ключ в тубусе, осталось только занести его в дежурную часть. Время половина десятого, пора домой.
В конце пустующего в этот час коридора появился Комов.
– Уходишь? – спросил он, глубоким зычным голосом заглушая гулкий шум шагов.
– А что?
– Значит, вовремя я подоспел! – останавливаясь, выдохнул Комов.
Слегка пахнуло пивом. Степан кивнул, он и сам бы не отказался сейчас от бутылочки «Жигулевского». Надо бы в магазин, взять пару бутылок пива, дома принять ванну…
– А ты подоспел?
– Вовремя! – кивнул Федот. – У меня сегодня все вовремя!
– Даже пиво?
– Даже пиво!.. Если бы раньше пришел, может, и не узнал бы ничего. А пиво задержало… Это я Веретенцева ждал с работы, жена сказала, через полчаса будет, а там ларек недалеко…
– Короче.
Степан знал, кто такой Веретенцев. Хотел того прокурор или нет, а Верзилу с его шайкой-лейкой он искал. Отрабатывались все связи, особое внимание обращалось на его знакомых, у которых имелось жилье вдали от Битова. В поле зрения попал и Веретенцев, с которым Верзилу связывала дружба волка и овцы. Но дружба. Веретенцев даже отстегивал бандитам по льготному, так сказать, курсу.
– Ну, если короче, то я через час зашел. Жена открыла, а Веретенцев у телефона. Какой, спрашивает, участковый?
– Какой участковый?
– Вот и я захотел узнать!.. – усмехнулся Комов.
И вдруг левой рукой взялся за левое же плечо Степана, как будто собирался сдвинуть его с места.
– Убираю жену, захожу в квартиру… Прокурор меня теперь еще больше полюбит!
– Что за участковый?
– Я тогда больше о прокуроре думал, когда трубочку брал… У Веретенцева этого… В общем, участковый из какого-то Камышевского, про жильцов спрашивал. Фамилию Кошельникова назвал… Ну, я сказал, что да, проживает такой, Кошельков, сказал, с друзьями.
– Кто такой Кошельков?
– Ну, Верзила… Он что, липовую ксиву не мог сварганить?
– Мог… Я спросил, кто там еще, а участковый заснул…
– Как это заснул?
– Да пьяный он был, язык заплетался, еле говорил… Я ему, эй, что за дела, а он как захрапит! – Комов задумался, а смешно это, что участковый заснул, или не очень.
– Думаешь, Верзила?
– А зачем мы Веретенцева отрабатываем? И дом у него в Камышевском, поселок такой в Ярославской области, на берегу Волги, не доезжая до Рыбинского водохранилища. Я смотрел по карте, там совсем недалеко. Если сравнивать с расстоянием до Лос-Анджелеса.
– Почему до Лос-Анджелеса?
– Потому что Шашкин меня там точно не достанет, а Камышевский под вопросом… Веретенцев на меня так орал… до генерального прокурора обещал дойти… Я сказал, с чего ему начать, куда для начала пойти. А потом еще и пригрозил! Если, говорю, вспугнешь Верзилу, сам за него сядешь… Короче, валить надо! От прокурора!
– В Камышевский?
– Верзила там! Точно Верзила!.. Я ведь с этим Веретенцевым ну очень вежливо поговорил… Простить не обещал!
– А Верзилу предупредить?
– Все возможно.
– Не доезжая до Лос-Анджелеса, значит?
– И даже до Парижа.
– Сколько их там?
– Ну Веретенцев Верзиле ключи давал, никого с ним не видел.
– Трое их там. Как минимум трое, и все вооружены.
– Спецназ нужен, а то мне снова дырочку просверлят… – Комов провел пальцем по одной заплатке на куртке и ткнул себя в грудь. – Для ордена!
– Типун тебе!.. А спецназ вызывать – это долго!.. Кулика поднимать надо.
– Да я уже позвонил, он сейчас будет. И Рома уже в пути… Можно я бронежилет поверх куртки надену?
– Можешь даже поверх прокурора!
– Где ж я такой бронежилет-то найду? С танка разве что снять.
Работа по убийству Катафьева очень помогла Степану в материальном плане. Мастера не только сдали Верзилу, но и подшаманили его старенькую «Волгу» за сущие копейки, машина смотрелась сейчас как новенькая и бегала резво. На ней опера и отправились в путь.
Глава 10
Дом кирпичный, одноэтажный, но немаленький, на высоком фундаменте. Собаки во дворе нет, забор относительно низкий, забраться во двор не составило большого труда. Степан с Комовым зашли с улицы, а Кулик с Лозовым – со стороны реки, через огород. Под прикрытием утренних сумерек подошли к самому дому. Тихо там, свет в окнах не горит, но дверь открыта. Может, кто-то из бандитов до ветру выходил, забыл запереть. Но как бы то ни было, Степан осторожно открыл дверь, глядя, нет ли между полотном и косяком натянутой проволоки. Вдруг бандиты решили установить растяжку.
Степан вошел в дом, прислушался, тихо. Даже не храпит никто. В гостиной полный бардак, одна часть посуды на столе, другая на полу, стул сломанный лежит, стекло в серванте разбито, накидка с дивана стянута. Людей не видно, но бутылка водки, запах перегара и табака указывали на недавнюю пирушку.
Вслед за Степаном в комнату втянулся Комов, за ним – Кулик. Одна комната примыкала к гостиной напрямую, к другим вел коридор, на который Степан и указал. Сам он вошел в ближайшую комнату. И увидел Верзилу. Он лежал в одних трусах, на спине, раскинув руки и повернув голову набок. Можно было бы подумать, что бандит спит, если бы не пулевое отверстие во лбу. И подушки под головой в крови.
Буслаева нашел Комов. Бандита также застрелили в его кровати, когда он спал. Все тот же почерк – дырка во лбу, подушка в крови. Драчев же застрелился сам. Он также лежал на кровати, но не вдоль, а поперек, фактически сидел, спиной прислоняясь к стене. Пистолет он держал двумя руками, во рту глушитель, как продолжение ствола, глаза открыты, стена в мозгах и крови.
Глаза мертвые, но предсмертный страх в них угадывался. Он с ужасом смотрел на своего убийцу, когда тот всовывал ему в рот ствол пистолета и нажимал на спусковой крючок. А как ему поднимали руки, как вкладывали в них пистолет, Драч уже не видел.
– Типа, сам застрелился? – с ухмылкой спросил Комов.
Они обошли весь дом, заглянули в подвал, но, кроме покойников, никого больше не нашли.
– Сначала дружков своих, потом сам, – кивнул Степан.
Покойники еще теплые, кровь не совсем свернулась, над покойниками даже витал запах пороха.
– А подружки где? – спросил Лозовой, поднимая с пола кружевной лифчик.
– Может, они по очереди носили? – усмехнулся Комов.
Степан с укором глянул на него. Верзила, Буслай и Драч еще те подонки, но их уже нет и никогда не будет, так что язык лучше попридержать.