Обрыв желаний

– У вас есть прекрасная возможность познакомиться ней, – не без сарказма сказала Полина.

– Маркушина мне ничего не скажет, – качнул головой Ролан Борисович. – Я лицо неофициальное, со мной она откровенничать не станет.

– Ну, если она умнее меня, то да, не станет.

– У вас другой случай, Полина. Вы были у белой скалы, вас видел сторож…

– И мотив у меня был.

Полина грустно усмехнулась, глянув на себя со стороны. Не успела расписаться в собственной недалекости, как уже снова посыпает голову пеплом. А ведь Ролан Борисович на самом деле не обладал полномочиями следователя. Возможно, он никогда и не был им, а она душу ему открывает.

– Вот видите.

– Ничего я не вижу. Думаю, вам пора! – Полина открыла дверь, предлагая Ролану Борисовичу освободить лоджию, а затем и номер.

– А как же белая скала? Я хотел бы узнать, как было дело.

– Поздно уже, а здесь рано темнеет.

– Ну да, темнеет, – кивнул Ролан Борисович.

– И не только в горах, – усмехнулась она.

Затмение могло случиться и с ним самим. Набросится на Полину, возьмет свое, а потом еще и со скалы сбросит. От Маркушина убежала, а этот может и догнать. Нет уж, хватит с нее.

– Ну, хорошо. – Ролан Борисович кивнул, проницательно глядя ей в глаза.

Он правильно все понял, поэтому не стал настаивать. А просто ушел, тихонько закрыв за собой дверь.

Полина вернулась на балкон и с высоты девятого этажа увидела, как Ролан Борисович идет к сторожке контрольно-пропускного пункта. И так вдруг захотелось отправиться к чертовой скале вместе с ним. Никакой он не проходимец, а просто человек, скучающий по делу, которому отдал всю свою жизнь. И Полина должна помогать ему, если не хочет сесть на мель. Да и потерянную шляпу неплохо было бы вернуть.

Но пока Полина переодевалась, пока спускалась на первый этаж, запал иссяк. А подозрительность вернулась. Вдруг Ролан Борисович маньяк в поисках жертвы? Может, Маркушин жив-здоров, а она готова сунуть голову в расставленные силки.

Глава 3

Створки лифта уже почти сомкнулись, когда между ними встряла чья-то ухоженная мужская рука со свежей ссадиной на пальце. Автоматика сработала, створки разошлись, и Полина увидела Максима. Лицо холеное, смуглая от загара кожа смягчена кремом, волосы чистые, тщательно уложенные, запах дорогого парфюма усиливал эффект обаяния, который он создал своим появлением. Тонкая царапина на правой щеке вносила брутальную нотку в его мужскую гламурность.

– Успел! – улыбнулся он, переступая порог.

Максим обрадовался Полине, но при этом в нем чувствовалось и смущение. Он должен был поздороваться с ней, но упустил момент и, возможно, сейчас корил себя за это, отсюда и чувство неловкости.

– А вы очень спешите? – спросила она, вспомнив, как он вчера дрался с Маркушиным.

Максим уклонялся от ударов, но в ответ не бил и в разговоре с Роланом Борисовичем он обратил внимание на свое благоразумие и нежелание конфликтовать с законом. Такой человек, как он, не должен был останавливать лифт рукой, но тем не менее Максим рискнул. И, возможно, делал он это не в первый раз, может, потому и поранил палец. И даже лицо…

– Не спешил. Пока вас не увидел…

Лифт уже поднимался, а в кабинке, кроме них, никого. И Полина не знала, как себя поведет, если он вдруг обнимет ее за талию. Если он сделает это по-хамски, она его, конечно же, оттолкнет, а вот если по-дружески… Они же все-таки знакомы, Максим даже спас ее, разве он не имел права на дружеский жест?

– А как увидел, так и заспешил.

Он вдруг приблизил к ней голову, едва не коснувшись носом. Зажмурил глаза, шумно втянул ноздрями воздух. В зеркале лифта можно было увидеть выражение блаженства на его лице. Возможно, притворного.

– Что вы делаете?

Полине совсем не трудно было изобразить возмущение, хотя голос дрожал вовсе не от раздражения.

– А что я делаю?

Максим отстранился от нее, сделал удивленные глаза. Он смотрел на Полину, но при этом, казалось, обращался к самому себе. И сам же все вспомнил.

– Извините, забылся, – он крутнул пальцем у своей головы, направляя его вверх.

Лифт остановился, створки раздвинулись. Максим вышел первым, но при этом подал Полине руку, и она едва удержалась от искушения опереться на нее.

– Совсем не обязательно!

– Ну извините!

Максим улыбнулся, как будто ничуть не обиделся, но даже не замедлил шаг у ее двери. Он шел к своему номеру, и ему все равно, последует она за ним или нет. А с чего это ей ломиться к нему в гости?

Дверь в свой номер Полина открывала с чувством досады. Сначала одного кавалера отвергла, теперь вот другого. Но если Ролан Борисович как-то не очень волновал воображение, то к Максиму она ощущала влечение. Не хотела себе в этом признаваться, но природу не обманешь.

Еще не поздно было окликнуть Максима, навязать ему свою компанию, но Полина не смогла наступить на горло своей гордости. И даже нашла себе оправдание. Везло ей в жизни на мужчин с красивыми светлыми лицами, и ни один из них так и не позвал замуж. И Максим сможет предложить ей только секс…

Но секс не печка, гореть в нем не страшно, скорее наоборот. Полина вздохнула, закрывая за собой дверь. И увидела, как из соседнего номера выходит Марина Маркушина. Женщина была явно чем-то взволнована. Бледность на ее лице проступала даже сквозь загар. И глаза на мокром месте.

Полина почувствовала укор совести. Ролан Борисович сейчас на пути к белой скале, а она ведет себя, как будто ничего не случилось. На ужин сходила, с Максимом интригует…

– Марина! – распахнув дверь, позвала она.

Женщина вздрогнула, остановилась, повернула голову на звук, но сфокусировалась на ней не сразу.

– Это правда? – осторожно спросила Полина.

Марина закрыла глаза, всхлипнула и резко повернулась к ней боком. Волосы, стянутые в хвост на затылке, разлетелись веером, настолько стремительными было это движение. Марина и слова не сказала, но свой протест выразила. Как будто Полина была виновна в смерти ее мужа.

Полина вышла из номера, провожая ее взглядом. Марина скрылась из вида, а она продолжала стоять. Максим уже исчез в своем номере, но ее это уже мало волновало. Не до любви ей сейчас. Марина не дала ответ на главный вопрос, но Полина и без того все поняла. Алексей Маркушин мертв, и больше никаких в этом сомнений.

Полина могла бы пойти за женщиной, нагнать ее у лифта или на лестнице, но смысла в том не нашла. За ней и без того придут. И все объяснят. Завтра. Или даже сегодня.

Она вернулась в номер, вышла на балкон, совершенно не думая о Максиме. А он стоял там и курил, выдыхая из легких не дым, а пар. Полина и сама бы не отказалась от электронной сигареты. Да и от обычной тоже. Впрочем, она умела держать себя в руках.

Максим глянул куда-то сквозь Полину, но сказал, обращаясь к ней, а не к пустоте. Значит, все-таки заметил.

– Погода отличная.

– Курортная, – кивнула она.