Опущенная

– Ну, ты же птица вольная…

– Хочешь отпустить меня на свободу?

– Да нет.

– А зачем тогда говоришь? – кисло усмехнулся он.

– Так давят на тебя.

– Кто?

– Мама хочет с тобой познакомиться.

– Она что, тоже хочет нас застукать?

– Где застукать? – не поняла Настя.

– Ну, на даче… Или где? – усмехнулся Сева.

– Не хочет мама нас застукать. Что ты такое говоришь?

– Могла бы просто сказать: «Хочу замуж». А ты отцу сказала, зачем?

– Сева, что с тобой? – Она смотрела на него в ожидании грома – среди темного неба.

Он уже успел сгустить тучи своим мрачным настроением, осталось только грянуть.

– Я вчера спал с Олесей, – невесело, но и без трагизма сказал он.

– Что?!

– Я изменил тебе.

– Но это неправильно!.. – ляпнула она.

И получила то, что заслужила.

– Конечно неправильно! – Сева глянула на нее как на дуру, которая должна была, но не могла устроить скандал в силу своей ограниченности.

– И как же нам теперь быть?

Настя продолжала тупить, но ничего не могла с собой поделать. Она должна была устроить скандал, послать Севу ко всем чертям, но если он уйдет, то уже никогда не вернется. А она не могла его потерять.

– Тебе решать, – пожал он плечами.

– Я могу тебя простить, – осторожно сказала она.

– Ну, было бы неплохо…

– А потом ты снова с ней переспишь, да? – со слезами на глазах спросила она.

– Олеся меня любит.

– И я тебя люблю!

– Так я ничего…

– Тебе надо выбрать: или с ней, или со мной…

– Я не знаю… Мне и с тобой хорошо, и ее жалко. – Сева посмотрел ей прямо в глаза.

Казалось, он и хотел надавить на нее, но не смог: не хватало совести вести себя нагло. Но и рыцарем он не казался.

– Жалко?! – возмутилась Настя.

Видела она Олесю, и не раз. Эта дрянь могла вызывать восторг, зависть, все что угодно, но только не жалость. Но и слезу она пустить тоже могла.

– А если ей плохо без меня? Почему я не могу ее пожалеть? – Сева глянул на нее с укором и удивлением.

– Ну, не знаю…

– Если не знаешь, подумай… А потом скажешь… – Сева поднялся, грустно глянул на нее и повернулся спиной.

Настя не могла поверить, что Сева может так просто взять и уйти. А он ушел. И она едва удержалась, чтобы не побежать за ним, как побитая собачонка. Она и без того повела себя как тряпка, осталось только самой постелиться ему под ноги. Но нет, до этого она не опустится.

Она не помнила, как долго сидела на скамейке. Поняла только, что сильно замерзла на ветру. В троллейбусе было тепло, но Настя не могла согреться. И на своей остановке вышла, содрогаясь от внутреннего озноба. Срочно нужно было идти домой, мама приготовит чаю с малиной или молока с медом. Или лучше ей ничего не говорить, а то набросится с вопросами, проклюет темечко.

А она и без того набросится, измучает вопросами. И попробуй признаться, что они с Севой расстались… А может, не расстались? Может, он передумает бросать ее? Не зря же оставил ей время на раздумье…

– Привет! А где охрана?

Кто-то догнал ее, поравнялся, заговорил. Она повернула голову на голос и увидела Женю.

Глава 3

Он шел к ней от своей вишневой «девятки». Шел и улыбался, пытаясь настроиться на мажорный лад.

– Я сегодня без охраны, – буркнула Настя.

– Чего так?.. Никто не пристает?

– Нет.

– А я?

– Только тебя не хватало…

– Что-то ты сегодня совсем грустная… Может, я чем-то могу помочь?