Человек в обществе. Стихи

Планка нравственности

Реплика Льва Толстого на картину «Гонец» Николая Рериха: «Случалось ли вам в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесёт. Так и в области нравственных требований надо всегда рулить выше – жизнь все снесет. Пусть ваш гонец высоко руль держит, тогда доплывет».

Достаток общий чтоб создать,
с запасом нужно поднимать
основы нрава и морали.
В советском прошлом не подняли,
а опустили планку вниз
и в результате злу сдались —
где чести нет, и нет добра
там негодяй кричит: «Ура!»

Ну, а сейчас? Сейчас так низко,
что выживаем с большим риском…

Нет сил добра

Нет сил добра – убил их капитал —
рассадник зла, корысти и наживы.
Я удивляюсь – почему мы живы?
Час «Х» давным-давно настал.

Ученый! Где, скажи мне, ноосфера?
Где коллективный разум, что добро творит!
Идея гармоничности – химера,
и правит миром банковский бандит.

Кто мог подумать – ростовщик в каморке
поднимется сегодня «до небес»!
И вот уж ФРСовские «волки»
прочистили наш социальный «лес».

Как любим мы иллюзией питаться —
мол, всё устроится само собой.
Но стоит ли тогда нам удивляться
на ноосферный банковский разбой?

Грусть старого учителя

На день учителя я получаю ноль
звонков и смс-шных поздравлений.
Когда-то поздравляли… Без сомнений
забыт «король» иль «голый» был «король»…
Учебники я сдал в макулатуру,
тетрадочки и записи свои.
Стираю в памяти учительские дни
я мокрой тряпкой. Вроде не халтурил,
педантом не был и свой класс любил…
Но класс ушел, и класс меня забыл…

Не то, что бы в обиде, но в печали
сижу я у закрытого окна,
там осень и в душе она.
А было – как они меня встречали!
В глаза глядели и ловили слово…
Включали в свой веселый хоровод…
Но всё прошло… Теперь уж нет забот…
Порой хотелось повторить их снова…
Но главные слова и я забыл…
Мой класс ушел, а я его любил…

Разные дефициты

При СССР был дефицит вещей,
а сейчас – дефицит совести.
Я не понимаю, хоть убей,
что хуже, что нам горестней.
Дефицит вещей осуждают,
а про дефицит совести – молчок!
Тут, наконец, я понимаю —