Крах клиники «Медиус». Приключения знаменитого сыщика Макса Пипсена

– Переведен в досудебную тюрьму. Но, помнится, Вы отказались общаться с ним, прочитав протокол показаний. Передумали?

– Да. Теперь я намерен пообщаться с ним. Но только не в кабинете, а в камере, в качестве арестованного.

Флетчер удивленно откинулся в кресле.

…………………………………………………………………

– Это называется «оперативная разработка понизу», – пояснил детектив интерполовцу, видя непонимание на его лице, – Моя легенда, которой мы сейчас займемся, должна быть основанием для моего ареста и заключения в камеру. Она же объясняет наличие поддельных документов. А вот как раз по ним я и смогу выехать из страны и попасть на Балканы, потому что меня будет разыскивать как голландская полиция, так и Интерпол. Логично…?

Капитан уважительно посмотрел на Пипсена:

– Теперь я вижу, что наша ставка именно на Вас в этом деле была совершенно правильной. Очень интересное решение и вполне логичное объяснение: как и зачем Вы попали на Балканы, в «горячую точку».

– Да, и притом сохранив в запасе свое настоящее имя. А любая проверка сможет подтвердить мою биографию частного детектива, бывшего американского копа или бойца, отправившего на небеса того незадачливого парня. До сих пор об этом жалею.

Пора обсудить детали моей легенды. Но, капитан, давайте при этом отталкиваться от моей реальной жизни, а то потом могу запутаться.

– Начнем с того, что я владелец частного детективного агентства «Пипсен и Сыновья», зарегистрированного в Амстердаме, Нидерланды, два года назад. Пока все это правда, а сейчас пойдет вымысел.

Флетчер придвинул листок бумаги, взял карандаш и вопросительно посмотрел на Макса:

– Есть мысли? Что Вы могли тут натворить, да еще так, что были вынуждены бежать на войну через пол Европы?

Пипсен задумался, уши опять пришли в движение. Повисло молчание, слышалось только тиканье настенных механических часов.

– Ну, допустим, некий очень богатый клиент заказал мне слежку за неверной супругой. Вместо того, чтобы сделать эту работу, я вступаю в сговор с дамочкой, узнаю от нее очень пикантные подробности жизни мужа и начинаю его шантажировать, вымогая деньги. Когда он отказывается и сообщает в полицию- мы похищаем у него ребенка и прячем.

Ну как такая версия?

Теперь задумался Флетчер.

– Вымогательство и киднэппинг- ядерная смесь, тянет лет на 20, не меньше. Имеет смысл подумать, но нужно проработать детали.

Мы же должны объявить Вас в розыск и выставить красную карточку*, значит, Вы должны скрыться от органов власти.

………………………………………………………………….

*Красная карточка (Red Notice) – международное уведомление Интерпола с красным углом с требованием ареста разыскиваемого лица государством- членом организации, с целью последующей экстрадиции в страну-инициатора розыска.

…………………………………………………………………..

– Совершенно верно, – согласился сыщик, – Я так и сделаю. Главное, не подстрелите меня при побеге, а то вместо выполнения задания мне придется залечивать пулевое ранение в закрытом госпитале.

– Не беспокойтесь: при побеге охрана будет стрелять холостыми патронами, – успокоил его капитан.

Глава 3

Пипсен сел в тюрьму.

Там, в ожидании суда, коротали время арестованные, но пока еще не осужденные.

Детектив не без удовлетворения осмотрел свою двухместную камеру.

«Вполне приличная комната для трехзвездочного отеля: хорошие кровати, телевизор, телефон, выгороженный санузел, прикроватные тумбочки с цветами. Все чисто и функционально, – век воли не видать» – примерно так думал «условно- арестованный» в ожидании напарника, обживаясь на новом месте.

Того привели ближе к вечеру.

Сосед настороженно разглядывал сыщика, не торопясь вступать в контакт. Пипсен заранее решил не корчить из себя «вора в законе», а просто импровизировать, опираясь на свою легенду.

«Я -«первоходок», хотя и по тяжелой статье. Опытный, матерый волк, но без уголовного прошлого, а с опытом работы в правоохранительной системе. Легенда весьма правдоподобная, не подкопаешься. Все вроде логично, курьер должен проникнуться доверием и уважением к такому послужному списку.

А в советах бывалого человека он явно нуждается, поскольку ранее не судим, отсюда и ожидаемая откровенность о собственном деле.»

Знание психологии всегда имело для Пипсена решающее значение, особенно в случаях, когда недоставало фактического материала.

Вновь прибывший вида был неказистого, встретишь такого на улице- не запомнишь. Напоминал скорее учителя геометрии из гимназии, чем курьера международной мафиозной группировки. Тощий, нескладный, на вид лет сорока, одет в пожеванный костюм, на носу блестят стекла очков без оправы.

В-общем, субъект вида «не бейте меня, ребята, я все скажу».

Эту фотографию детектив сделал в первые секунды, как только его новый сосед появился на пороге камеры.

«В принципе все правильно, курьер и не должен бросаться в глаза и запоминаться» – оценил внешность вошедшего Макс.

Видя явное нежелание- а может и робость, – нового сокамерника, сыщик после некоторой паузы решил взять инициативу разговора в собственные руки и представился:

– Макс Пипсен, частный детектив. Арестован за вымогательство и киднэппинг. Не гомосексуалист. Характер спокойный, бить тебя не буду».

Ход оказался удачным: лицо прибывшего разгладилось, и он с явным облегчением подошел к Пипсену и робко протянул ему руку.

– Билл Каспер, художник.

«Ну, начинается, – подумал детектив, – Не успел сказать и двух слов, а уже начал зачесывать хреновину.»

Что он Билл Каспер- сыщику было известно из протокола допроса, а равно и то, как этот субъект описал свое участие в схеме транспортировки органов из Албании в Западную Европу.

Необходимо было расширить кругозор и выяснить то, о чем курьер умолчал на допросе.

– И за какие художества сейчас сажают в тюрьму, – Пипсен пошел в атаку со свойственной ему прямотой, – Наркотики, убийство, растление малолетнего…?

– Да нет, ничего такого. Просто меня попросили доставить одну посылочку, пообещали хорошие деньги, вот я и позарился… А художник я по профессии, это правда.

«Может, он и художник- хрен его знает, в протоколе об этом ничего не говорилось. Ладно, пойдем дальше.»

– В посылочке оказалось совсем не то, что должно было быть- верно? Наверное, теперь придется огрести по полной, я так понимаю. Или нанять адвоката, который снимет с тебя последние штаны, но еще не факт, что поможет выкрутиться. Попал ты, Билли, на полную раскрутку. Хоть здесь тюрьмы и комфортные, но тратить лет десять – пятнадцать на созерцание однообразного пейзажа за решетчатым окном я бы не посоветовал.

Хотя, в твоем случае, можно скоротать время, раскрашивая бабочками потолок в кабинете начальника тюрьмы, -сыщик помолчал, – Так что было в посылочке, божий человек?

Ирония собеседника в сочетании с мрачными перспективами собственной жизни сделали свое дело: курьер решил, что быть откровенным в такой ситуации вполне резонно.