Завещание из космоса

Или даже родилась там.

А что, мысль! Внешность у нее действительно необычная. И тогда бесполезно проверять ее английский: она вполне может разговаривать без акцента сразу на двух языках.

Это многое объясняло. Даже инопланетные истории приобретали особый смысл. Человек, выросший где-нибудь в Америке, а потом приехавший сюда, действительно почувствует себя инопланетянином. Тут уж останется домыслить лишь самую малость.

Между тем девушка стала задумчивой. Она слегка покачивала чашку, наблюдая за коричневым напитком.

– Растворимый, – заметил Стас. – Можешь даже не сомневаться.

Его собеседница улыбнулась уголком рта:

– Знаешь, как долго тянется время, когда ты совсем один? Несколько месяцев… почти полный земной год… я сойду с ума…

В ее голосе Стасу почудилась непритворная тоска. Но уже через пару секунд Аня выпрямилась и мотнула головой:

– О чем мы говорили?

– О языках, – механически напомнил Стас.

Ее вспышка искренности – или это был очередной ход в игре? – опять заставила его сомневаться. Все может оказаться не столь простым, как он себе успел вообразить. Незнакомка хранила какую-то тайну. Целый вечер Стас пытался вызвать ее на откровенный разговор, но она лишь отшучивалась. Ее улыбка, ее тон – все как бы подчеркивало несерьезность рассказанной истории.

А может, никакой тайны нет, и девушка – в самом деле с другой планеты?

"Или она сумасшедшая", – с нарочитой грубостью закончил мысленный перебор вариантов Стас.

Однако последнему варианту сопротивлялась вся его душа. Если "инопланетянка" безумна, это на редкость странное безумие. Стасу попадались ненормальные, и он всегда различал их если не с первой, то со второй или с третьей фразы. Они были грубее, менее образованы, одержимы невероятными идеями – даже если выглядели обычными людьми. Их глаза никогда не улыбались.

Аня же обладает чувством юмора, легко поддерживает нормальный разговор… и, в конце концов, она просто красива!

– Когда ты улетаешь? – спросил он.

Девушка, собиравшаяся продолжить беседу, запнулась. Темные глаза посмотрели на Стаса с пристальным вниманием.

– Сегодня, – ответила она, на сей раз без тени улыбки. – Все уже готово, топлива хватит с избытком. Я и так задержалась на десяток дней дольше.

В ее взгляде, и в самом ответе сквозило что-то интимное, волнующее. Стас ощутил, как снова перехватывает дыхание.

– Потому что не хочешь вновь остаться в одиночестве? Ты специально искала что-то вроде нашей вечеринки, чтобы в последний раз побыть среди людей?

Его собеседница отпила из чашки. Стас автоматически повторил движение.

Кофе успел немного остыть, его вкус оставлял желать лучшего. Аня, однако, не обращала на это внимания.

– Мне лучше уйти, – произнесла она, отставила чашку с недопитым кофе и встала. – Спасибо за вечер, Стас.

– Подожди! – он тоже вскочил. Надо же, еще минуту назад ничто не предвещало катастрофы. – Я сказал лишнее? Прости, не хотел тебя обидеть. Беру свои слова обратно – любые, которые тебе не понравились.

– Дело не в словах, – отозвалась девушка. Она выглядела одновременно и расстроенной, и решительной. – Я совершила глупую ошибку. Прости меня, пожалуйста.

Они вышли на улицу вместе. Машин, равно как и людей, не было. Цепочка желтоватых фонарей тянулась вдоль домов, но свет с трудом проникал под сень роскошных каштанов.

Девушка зашагала по тротуару. Стас поравнялся с ней, не пытаясь остановить или хотя бы узнать причины бегства. Его охватило возбуждение – почти радостное, несмотря на очевидный разлад отношений.

Молчание длилось недолго.

– Ты зря мне поверил, Стас, – произнесла Аня, глядя перед собой. – Теперь поздно что-то менять, но я не могу…

– Не нужно оправдываться, – сказал он. – Это ведь была моя ошибка.

– Нет. Я допустила, чтобы все зашло слишком далеко. Извини.

По мнению Стаса, едва ли что-нибудь зашло слишком далеко. Они сидели в мирной обстановке за кофе, на свежем воздухе, беседовали на отвлеченные темы. Веяло приятной летней прохладой, над головой мерцали полночные звезды. И тут, как гром среди…

"А вдруг именно кофе подействовал на нее так? – терялся в догадках Стас. – Инопланетная биохимия может отличаться, реакции на местную пищу и напитки непредсказуемы".

Он чуть заметно улыбнулся собственным мыслям. Биохимия? Из крупного трехтомника, прочитанного по этому предмету, помнился только C3 и C4 фотосинтез, а остальное давно погреб под собой разнообразный информационный хлам. Иначе говоря, с тем же успехом Стас мог бы рассуждать о влиянии эффекта Ярковского на орбиты астероидов.

– Не совсем понимаю, о чем ты говоришь, – признался он вслух, – но для тебя это, кажется, очень важно.

Девушка не ответила. Они прошагали еще сотню метров.

"Или все-таки безумие? Резкая, немотивированная смена настроений. Может, с тем парнем, который рвался в кухню, у нее было нечто похожее?"

Предположение хранило в себе крупицу здравого смысла, однако Стасу оно показалось отвратительным. Пусть лучше сумасшедшим окажется мир, а не собеседница. Пусть где-то в галактике существуют другие планеты, пусть там живут люди, отличающиеся от европейцев меньше, чем жители Китая. Почему это должно быть невозможным?!

"Невероятным, – поправил себя Стас. – Всего лишь невероятным".

– Мы поссорились?

– Что? – Аня вынырнула из задумчивости. – О, нет, конечно нет. Я просто… Понимаешь, Стас, есть вещи, которые я не имею права делать.

– Например, рассказывать варварам о существовании других цивилизаций?

Наконец-то она снова улыбнулась.

– А что мой рассказ добавил бы к тому, что уже есть в вашей культуре?

– Ты имеешь в виду, к фантазиям по поводу инопланетян? – Стас пожал плечами. – Например, определенность. Одно дело – догадки и предположения, совсем другое – реальные свидетельства.

– Ты же выслушал мое "реальное свидетельство".

Прозвучала ли в ее голосе укоризна? Нет, наверное почудилось.

– Но ты ведь не рассчитывала, что я поверю.

– Тогда мне было все равно.

– А что изменилось?