Кощей Бессмертный и народ Перуна. Сила Духа

Они с разбегу бросились в воду и, стали купаться и, плескаться, как будто не было тяжёлого и бесконечно долгого дня, потом разом перекинулись через спину, перевоплотившись в огромных рыб, скрылись в глубине реки, наплававшись, выскочили на берег, перевоплотившись в людей.

Святогор, сидя на берегу, любовался ими, посмеиваясь над их безлобными дурацкими шутками и приколами, вспоминая себя в молодости.

Они напомнили ему, как он в молодости в их годы проходил свои испытания вместе с Святозаром.

«Если эти молодцы прошли все испытания, которые не под силу взрослым мужам, на равных друг с другом, чего от них можно ждать дальше, когда они встанут на возраст и обретут мужескую силу,» – подумал он, – «но утро вечера мудренее, а пока пусть отдыхают и радуются жизни.» Поужинав, молодцы в этот прекрасный вечер, почему-то не стали любоваться красотами окружающего мира, а повалились на землю и сразу же провалились в глубокий и безпробудный сон, так свойственный молодым людям, после тяжёлого и трудного дня.

Утром, когда все перекусили, Святогор объявил им результаты испытаний, кратко, но доходчиво:

– Испытания вы прошли, но этого мало для того, чтобы стать Витязем с большой буковицы. Вам необходимо найти себе верного друга и помощника – волшебного богатырского коня, здесь пригодятся все ваши; знания, терпение, умение и сметливость, а самое главное, чистое и преданное сердце, без него конь вас к себе и близко не подпустит, помните об этом и запоминайте всё, что я скажу, вы пойдёте пешком в сторону Рипейских гор, ловить себе коня надо в одиночку и без оружия, а, кому и куда идти вам подскажет ваше сердце, довертесь ему и не сопротивляйтесь его зову. Желаю вам успеха, да вот ещё, возьмите с собой по котомке, туда положите по караваю хлеба и крепкую уздечку, но всё это не для вас, а коням, я надеюсь, понятно объясняю, когда поймаете коня, дайте ему каравай и пока он ест, поговорите с ним ласково, дайте ему имя и только, тогда оденьте на него узду, а дальше, что с конём делать и как за ним ухаживать, вам наверное известно, жду вас через месяц.

Дав им на прощание свои наставления, он отправился на поляну, чтобы навести там порядок после проведённых испытаний, а молодцы стали собираться в долгий путь навстречу трудностям и приключениям, они подготовили котомки, в которые по совету богатыря поклали по караваю свежеиспечённого хлеба и хорошей крепкой уздечке, поклонились в пояс своему наставнику и отправились в сторону Рипейских гор, а Святогор задумчиво проводил их взглядом и со вздохом проговорил:

– Не знаю хлопцы, найдёте ли вы себе коней, да сразу четырёх, такого ещё не бывало при моей жизни, – но, вспомнив, об их успехах на испытаниях, покачал головой и добавил, – хотя, кто его знает, а Боги точно на их стороне.

Обретение друга

… а отвечайте вы на любовь любовью

и обрящете покровительство Богов ваших…

Любите ближнего вашего, если он того достоин…

    Перун

А молодцы тем временем смело и уверенно вышагивали по древнему дремучему лесу, временами, подшучивая над друг другом и, увертываясь от справедливой затрещины, весело смеялись, избыток силы переполнял и толкал их на необдуманные поступки, то кто-нибудь из них вырывал дерево с корнем и замахнувшись бросал в остальных, те со смехом ловили его и бросали ему в ответ, а тот дико хохоча, отпрыгивал в сторону, или сгибали верхушки деревьев до земли, клали на них пни и под весёлый гогот, отпускали деревья, которые распрямляясь, запускали эти снаряды далеко в чащу.

Идя таким образом, они прошли лес и вышли на поляну, откуда начиналась степь, которая изобиловала всевозможными формами жизни, большое количество трав и кустарников при своём цветении, распространяли одуревающие и густые запахи, от которых при дыхании кружилась голова, огромные тучи насекомых; бабочек, стрекоз, кузнечиков, пчёл, мух и других неизвестных созданий, перелетали с цветка на цветок, создавая невероятный шум и гомон, отчего закладывало в ушах.

При виде всего этого изобилия жизни, они остановились в восторге, наблюдая за этой жизнью и благодарили своих Богов за эту красоту, и пока так стояли, привыкая к степи, Один неожиданно сказал своим друзьям:

– Бывайте братцы, не поминайте лихом, – перекинулся Зайцем и скрылся в густой высокой траве.

Оставшие, как бы очнувшись от наваждения, сразу вспомнили, куда и зачем они идут, пошли дальше по степи, где на исходе трёх дней с ними простился Ратибор, который перевоплотился в Сокола, взмыл в небеса, превратился в точку и исчез из виду, а Огнеслав с Раданом, простившись с ним пошли вперёд в сторону Рипейских гор.

Степь кончилась. Перед ними стоял дремучий Урманский лес, здесь перед ним, они ударились о землю и перекинулись – Огнеслав в Волка, а Радан в Филина и в таком виде вошли в лес, а из леса на обратной его стороне, откуда уже виднелись Рипейские горы, выбежал Волк, который перекинулся и принял облик Огнеслава, Филина нигде не было видно, он решил подождать и отдохнуть, во время отдыха сотворил себе обед, при помощи волшбы и перекусил, Радана по-прежнему не было, не дождавшись, пошёл дальше один, теперь все его мысли и помыслы были направлены на поиски богатырского коня.

Прошла неделя, как исчез Радан, а Огнеслав по прежнему упорно продвигался в направлении Рипейских гор, сердце по-прежнему молчало, даже когда тот приблизился к отрогам гор, пологие холмы у их подножия, кое-где покрытые лесом, изобиловали высокой сочной травой, которая доходила Огнеславу до пояса, что затрудняло движение, тогда он остановился и прислушался, внимательно осматривая окрестности, вдруг ему почудилось, что где-то заржала лошадь, сердце у него ёкнуло, а потом бешенно заколотилось, словно хотело выскочить из груди, тут его осенило, что там бродит его богатырский конь.

Огнеслав насторожился и определив по звуку направление, отправился в сторону пологого холма с тремя высокими деревьями на его вершине, затем он пригнулся и полностью скрылся в высокой траве, медленно, стараясь не шуметь, продвигался сквозь неё, осторожно раздвигая стебли, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.

Всё было тихо, только слабый ветерок дул ему навстречу, обдувал его разгорячённое лицо и шевелил макушки трав, и только мирны насекомых гудели, создавая свой неповторимый фон, привнося в тишину своеобразный колорит и умиротворённость, несмотря на то, что немилосердно палило Ярило-Солнце, вдруг недалеко от него раздалось тихое ржание.

Огнеслав притих, стараясь, не дышать и не шуметь, осторожно раздвинул руками высокую траву, рядом с ним в пяти саженях стоял молодой и статный жеребец, гнедая масть, которого переливалась на солнце, подчёркивая мощные мускулы на туловище, а огромные стройные ноги, от избытка несказанной силы, приплясывали и не стояли на месте, его длинная грива, свиваясь кольцами, свешивалась с шеи, колыхаясь и переливаясь разными оттенками цветов в такт движениям ног, что выдавало и подчёркивало его особую стать богатырского коня.

Огнеслав увидев его, позабыл обо всём на свете, он любовался им и не мог отвести от него своих восхищенных глаз, что чуть было не забыл, зачем сюда пришёл, но во время опомнился и подумал, – «как мне к нему подобраться, он меня к себе не подпустит, а принять облик какого-нибудь зверя, это значит спугнуть его и, тогда коня, ни за что не поймать.»

Пока он так думал, конь ничего не подозревая, поедая траву, подошёл к нему на расстояние в сажень, благо, что ветер дул в сторону Огнеслава.

Тогда не долго думая, Огнеслав выскочил из травы и одним прыжком взлетел на коня, тот от неожиданности присел под его тяжестью, но сразу же встал на дыбы, чтобы сбросить неожиданного седока.

Огнеслав был готов к такому повороту событий и крепко обхватил шею коня обеими руками, тогда тот упал в траву на бок и стал кататься на спине.

Огнеслав выпустил шею, конь почувствовав, что хватка исчезла, быстро вскочил на ноги, но седок уже сидел на нём.

Тогда конь помчал его по степям, по лесам, по оврагам, взлетел выше леса дремучего, ниже облака стоячего, хочет хитростью иль обманом, только справиться с непрошенным седоком.

Конь бежит, земля дрожит, из пасти пламя пышет, а из ушей дым валит.

Целую седьмицу конь носил на себе Огнеслава, но в конце концов выбился из сил и остановился, он хрипло дышал, а бока судорожно вздымались.

Огнеслав, говоря ему ласковые слова, гладил одной рукой по шее, а другой крепко держался за гриву, старался успокоить коня.

Это ему удалось, конь фыркнул и хотел повернуть голову, чтобы укусить его за ногу, но Огнеслав ещё крепче обхватил шею руками и сдавил её, не позволив ему это сделать, тут конь смирился, полностью ему покорился и дал себя погладить, только громко всхрапывал и нервно дрожал мелкой дрожью по всему телу.

Огнеслав достал из котомки каравай хлеба и угостил его, тот недоверчиво посмотрел на хлеб, обнюхал, посмотрел на седока, и увидев, что угрозы нет, осторожно взял губами хлеб из его рук.

Пока он ел хлеб, Огнеслав обняв коня за шею, говорил ему в ухо ласковые слова:

– Ты конь, мой помошник и друг, я нарекаю тебя Длинногривом, помогай мне в сече, защищай меня от врагов, если ранят меня, то вынеси из битвы живого, я буду тебя любить и холить, а при необходимости и жизнь за тебя отдам.

Мы с тобой отныне связаны судьбой, в беде и радости будем всегда вместе, – с этими словами он достал из котомки уздечку, слез с него, взнуздал уздою, потом взлетел ему на круп и дал тому возможность почувствовать седока.

Подъехав к подножию холма, остановил коня и спешился, взял его под уздцы и стал водить шагом, чтобы тот остыл и отдышался, после чего он обтёр ему бока пучком травы, стирая с боков хлопья пены, давая возможность Длинногриву отдохнуть и окончательно успокоиться, затем вскочил на него верхом и направил свой путь шагом в сторону Даарии к хоромам Святогора.

Как только конь передохнул после быстрого бега, когда тот носил его по лесам и полям, стараясь сбросить, Огнеслав пустил его рысью, он бежит деревья мелькают, реки и озёра между ног пропускает, вот уже и лес, где Радан исчез.

Конь под ним заржал, Огнеслав услышал ответное ржание другого коня, они были из одного табуна и сразу почувствовали друг друга.

Тут из леса выехал всадник, в котором Огнеслав признал Радана, тот сидел на коне пегой масти, грива светло-коричневого цвета, переливалась сверкала искорками на солнце, она свисала до передних колен и при движении развевалась по воздуху, полностью скрывая собой седока.

Они съехались, остановились, спешились и обнялись, после осмотра коней, отпустили их пастись, а сами сели в тени под деревьями и стали рассказывать друг другу, о том, как им достались богатырские кони.

Первым начал свой рассказ Огнеслав, свою историю уже пережитую, он считал удивительным приключением, которое случилось с ним и рассказывал её с долей юмора, сдабривая тяжёлые и опасные моменты шутками в свой адрес, Радан слушая его, от души смеялся над его шутками.

Когда пришла очередь рассказывать Радану, он принял сперва серьезный вид, но по мере своего повествования, постепенно успокоился и перешёл на более спокойный иронический тон.

– Перед лесом, как помнишь, мы с тобой перекинулись, я значит в Филина, а ты в Волка и пошли лесом, я верхом, ты стало быть низом.

Лечу я, значит Филином, по лесу, вижу как твоя серобурая шкура мелькает между деревьев, вдруг мне захотелось полететь вправо, что я и сделал.

И летел в этом направлении, пока лес не кончился, оказался на берегу озера, благо, что солнце уже ушло на покой и на небесах находилась только Луна Леля, тут я увидал как по берегу озера ходит конь и пьёт воду.

Я пролетел над ним и крикнул филином «Угу, Угу, Угу», конь перестал пить, поднял голову, осмотрелся и снова стал пить воду, не обращая на меня никакого внимания.

Я видел его сверху и сразу полюбил его, он был таким красивым, сильным и мощным, а при свете луны он светился и переливался, когда же взошла Луна Фатта, то и вовсе был сражён увиденным, подо мной резвился чудо-конь из сказки, который представлял собой видение, сверкающее как радуга, его грива развевалась как тысячи огненных нитей.

Я просто любовался им и совсем забыл, зачем я здесь и почему, но что-то остановило меня и привело в чувство, вдруг меня осенило, что если взойдёт Месяц, мне никогда не поймать этого коня, увидав, что он не боится филина, понял – это мой шанс, опустился ему на спину и перекинулся в себя, лицом к его голове. Не долго думая, ухватил его за шею двумя руками и прижался к нему, конь почувствовал на себе седока, рванул с места в карьер, на ходу, то вставая на дыбы, то лягаясь, делал резкие повороты и развороты, хотел силой иль обманом только справиться с Раданом, но я сидел на нём, как влитой, крепко охватив его шею руками и сжав тело ногами.