Магеллан, Дрейк, Дампир и другие. Приключения отважных капитанов

Мистер Дрейк приказал заковать индейцев в кандалы, и когда это было выполнено, он объяснил жефе, что утром он должен будет показать, где находиться «барка муэле прат», и если он лжет, то он и его подручный будут сразу повешены. Свои слова мистер Дрейк подтвердил выразительным жестом, затягивая воображаемую веревочную петлю на собственной шее. До утра индейцы сидели в трюме, прикованные к бимсу, а мы готовили галион и испанское оружие к предстоящей баталии.

План генерала Дрейка состоял в превращении галиона «Голден Хинд» в испанский барк «Кристофер», захваченный нами в свое время у островов Кабо-Верде. Генерал предусмотрительно сохранил испанские флаги, бортовые полотна, испанские кирасы, оружие, и много испанской одежды. Он дал команду поднять на бизани, гроте и фоке флаги Испании, и повесить на корме полотно с надписью «Кристофер». У нас было всего две шестивесельных шлюпки, поэтому мистер Дрейк приказал капитану Томасу Муну отобрать 18 матросов и солдат, понимающих испанский язык, переодеть и перевооружить их, хорошенько накормить, выдать к еде вина и дать пару – тройку часов поспать. Операция намечалась на утро – мы плыли в неизвестность.

То, что старик жефе называл Муэле Прат, оказалось испанской гаванью, обозначенной на португальской карте как Вальпараисо. Мы шли с севера и с расстояния в поллиги увидели у южного берега бухты крупное судно с испанским флагом, стоявшее на якоре. Мистер Дрейк лично стоял на румпеле, капитан Мун собрал нашу абордажную команду на шканцах, и приказал говорить только на испанском, и действовать решительно и быстро.

Фальшивый барк «Кристофер», ведомый мистером Дрейком, шел так, чтобы закрыть испанцам возможность разворота и выхода из бухты. Испанцы, их было на судне не более полутора десятков, приняли нас за своих. Ничего не подозревая и без оружия они столпились на своем левом борту. Кто-то из испанцев стал бить в барабан, другие орали, поднимали руки и даже размахивали крупными бутылями, видимо приглашая нас на выпивку. Мы улыбались, и в ответ на дробь испанского барабана стучали своими алебардами по палубе. Все произошло быстро и без кровопролития. Мистер Дрейк медленно подвел фальшивый «Кристофер» к левому борту испанца, мы выдвинули абордажные трапы, и спрыгнули на вражескую палубу. Для того чтобы пленить полупьяную команду испанского судна нам хватило пары минут.

Капитан Томас Мун довольно грубо объяснил испанскому капитану, встретившему его с улыбкой, что его судно теперь наше, и если никто не окажет сопротивления, то все будут живы. Обескураженный испанский капитан громко повторил услышанное своим подчиненным. Мистер Мун повел капитана в его каюту, наши матросы встали на румпель, заняли мостики на баке и юте, солдаты, в том числе и я, связывали испанским матросам руки, и по одному вели их к трапу в трюм. Когда наше дело было почти закончено, и не связанных испанцев осталось три человека, один испанец, невзирая на наши алебарды и аркебузы, ловким прыжком забрался на борт, пробежал по нему до самого бака, и там, где ему не мешал борт нашего галеона, прыгнул в воду и поплыл к берегу. Догнать храброго беглеца не представлялось возможным.

Генерал Дрейк оставил на «Кристофере» своего брата, перешел на испанское судно, носившее имя «Капитан Мориаль» и приказал его обыскать. Интерес для нас представлял провиант, мы нашли муку и сушеное мясо, соль, вино, и несколько бочек пресной воды. Испанский капитан – его звали Иоанн Григо, по национальности он был грек – объяснил, что судно готовилось к отплытию, он же выдал генералу Дрейку четыре мешочка с золотом. Мистер Дрейк приказал спустить пару шлюпок, и мы под командой мистера Муна отправились в испанский поселок. Беглец видимо успел предупредить местных жителей, и десяток домов поселка были пусты. В маленькой испанской церкви мы нашли всякую утварь, ризы и книги – мистер Мун приказал нам все это сжечь.

8 декабря 1578 года «Голден Хинд» и «Капитан Мориаль» с нашим экипажем покинули гавань Муэле Прат и ушли на север. Генерал Дрейк отпустил всех испанских пленников, за исключением капитана Григо, содержавшегося под арестом на «Голден Хинд». Днем 9 декабря галион «Голден Хинд» проходил мимо той бухты, где нами были взяты в плен индейцы. Мистер Дрейк выполнил свое обещание, он освободил жефе и его подручного, и разрешил им спрыгнуть с борта в море и убираться к своему берегу. Старику и его молодому слуге не оставалось ничего другого, как воспользоваться полученным разрешением.

Удача в бухте Муэле Прат и поселке Вальпараисо улучшила настроение всей нашей команды и самого генерала Дрейка. Море было спокойным, легкий ветер попутным. Наше плавание продолжилось.

ОТЧЕТ О ПЛАВАНИИ МИСТЕРА ДРЕЙКА ОТ БУХТЫ МУЭЛЕ-ПРАТ ДО СЕВЕРНЫХ БЕРЕГОВ АМЕРИКИ

События с начала декабря 1578 года по начало февраля 1579 года не представляют для моего отчета о действиях генерала Дрейка особого интереса. За это время мы продвинулись вдоль берега до 12° южной широты, потеряли в стычке с индейцами на берегу одного нашего солдата и отобрали у испанцев в порту Тагораса восемнадцать слитков серебра, и в порту Арика еще пятьдесят семь слитков серебра, каждый весом по двадцать фунтов. Наши нападения были основаны на внезапности, и испанцы не смогли нанести наши кораблям и всей команде никакого урона и, тем более, снарядить за нами погоню. Мистер Дрейк всегда уничтожал призовые суда, которые могли сдерживать весьма быстрый галион «Голден Хинд». 9 февраля генерал выгрузил с большого, но неповоротливого испанского «Капитана Мориаля» все, что считал необходимым, на свой флагман, приказал разбить ему компас и сломать румпель и бросил испанское судно в открытом море. В январе – феврале 1579 года мы захватили еще три малых рыбацких фрегата, один был сожжен, два брошены вместе с «Мориалем». Генерал Дрейк теперь мог полагаться только на наши силы – на «Голден Хинд» было 22 матроса и 40 солдат, при необходимости мистер Дрейк мог выставить отряд всего из пяти отделений аркебузеров, следовательно, прямое столкновение с испанцами нам было не под силу. Это определяло методы нашего генерала.

Утром 13 февраля 1579 года на 12° южной широты мы достигли небольшого прибрежного острова Сангайян, обогнули его и за ним захватили испанское купеческое судно, стоявшее на якоре. При этом купеческий фрегат понял наши намерения, и пытался уйти к берегу, но генерал Дрейк на «Голден Хинд» закрыл ему путь в открытое море, а капитан Томас Мун на пинасе перекрыл направление бегства к берегу. Пара залпов из аркебуз решила дело – испанцы легли в дрейф. Ничего ценного, за исключением тридцати слитков серебра, на испанском фрегате не оказалось. Мы пленили хозяина фрегата, его капитана, взяли в заложники двух его матросов, сломали на фрегате румпель, чтобы лишить его хода, и вернулись на флагман.

Мистер Дрейк лично допросил капитана фрегата – его звали Гаспар. Выбора у Гаспара не было – или он ответит на все вопросы мистера Дрейка, или отправиться на рею. Гаспар рассказал, что в ближайшем порту Кальяо всегда стоит много судов, но все ценности обычно хранят на берегу в испанской крепости. В городе Лима, расположенном поблизости от Кальяо, много жителей и хороший гарнизон, проводка судов в гавань Кальяо очень непроста, так как пролив между островом Сан Лоренцо, закрывающим Кальяо с запада, и гаванью изобилует мелями. Но сейчас ни в крепости у Кальяо, ни в Лиме нет ни золота, ни серебра, так как десять дней назад специальное испанское судно увезло очередную партию ценностей, собранных за полгода в провинции Перу в порт Панама, чтобы отправить их в метрополию.

Сообщение Гаспара очень заинтересовало мистера Дрейка – ему выпал шанс сорвать большой куш. Он под угрозой смерти потребовал от Гаспара ночью провести наш галеон в бухту Кальяо. У Гаспара не оставалось выбора – он согласился выполнить для генерала эту работу.

Ночью мы тихо, и не зажигая на галионе огней, прошли в пролив у острова Сан Лоренцо и встали там на якорь. Капитан Дрейк и капитан Томас Мун на двух шестивесельных шлюпках с командами по шесть солдат, вооруженных аркебузами и шесть матросов поплыли вглубь бухты. У пирса действительно стояли на якоре испанские суда. Команд и вахты на судах не вероятно не было – испанцы были очень беспечны, рассчитывая, что никто не осмелится и близко подойти к гавани под огонь крепостных пушек. Мы плыли максимально тихо и не зажигали огней, и часовые в крепости нас также не заметили. Я находился на шлюпке мистера Томаса Муна. Мы последовательно подплывали к испанским судам и перепиливали плотницкой пилой якорные канаты. Если кто-то и был на этих судах, он должен был это заметить не сразу. Матросы на шлюпке мистера Дрейка делали такую же работу.

Все проходило удачно, пока наша шлюпка в темноте случайно почти не столкнулась с другой шлюпкой, в которой плыл какой-то испанский военный чиновник с вооруженной охраной. Чиновник удивился нахождению нас в своей гавани и спросил, с какого мы судна. Мистер Мун что-то ему ответил на смеси испанского и французского языков, испанец переспросил еще раз. Мистер Мун не стал отвечать и скомандовал нам дать по испанской шлюпке залп из шести аркебуз. Испанцы дали залп в ответ и смертельно ранили одного нашего солдата. Я и два матроса получили легкие ранения. Испанская пуля попала мне в кирасу, отскочила и сильно ободрала кожу на шее. Если бы пуля отскочила на дюйм левее, я тоже мог получить смертельное ранение. Вести бой с испанцами на их территории было бессмысленно. Мы срочно вернулись на «Голден Хинд», подняли на борт шлюпки, выбрали якоря, и поставили все паруса. Капитан Гаспар взял курс на запад, чтобы обойти опасные камни у мыса Париньяс, когда он выполнил этот маневр, то передал управление мистеру Томасу Каттилу и отправился в трюм к другим нашим узникам, ожидавшим решение своей судьбы.

/От автора. Капрал Генри Дженкес неверно назвал мыс именем Париньяс, такого мыса сегодня нет у порта Кальяо, но подобный мыс расположен севернее порта Пайта, встречающегося в рассказе капрала далее./

Мистер Каттил принял мористее и на всех парусах повел «Голден Хинд» на север. Утром следующего дня племянник генерала 15-летний Джонни Дрейк с вороньего гнезда на бизани обнаружил на юге почти на линии горизонта силуэты трех кораблей. Генерал Дрейк решил, что это испанские суда из Кальяо, и они нас преследуют. За галионом на буксире мы вели единственный оставшийся пинас. Генерал перевел рулевую команду пинаса на флагман, и приказал судовому плотнику пробить долотом в трюме пинаса несколько дыр, так, чтобы он вскоре затонул. После этого ход у нашего галеона прибавился, с юга—запада дул ровный ветер, море было спокойным, все складывалось в нашу пользу. Наша гонка, если это действительно была погоня, длилась весь день и всю ночь, на следующее утро силуэты кораблей за нашей кормой пропали. Мы сделали короткую остановку и высадили на берег своих пленников – капитана Григо, капитана Гаспара и двух его матросов и хозяина потопленного нами испанского фрегата. После этого «Голден Хинд» опять устремился на север. Мистер Френсис Дрейк надеялся догнать испанцев и захватить испанское золото.

Преследование длилось долго, мы пересекли 5° южной широты, и вскоре зашли в испанскую гавань Пайта, где мистер Дрейк продолжал выдавать наш «Голден Хинд» за испанский барк «Кристофер». Он лично отправился с парой матросов, переодетых в испанскую форму, на берег, закупил у хозяина местного гостевого дома несколько мешков муки, соль, масло, вино, щедро расплатился и между прочим расспросил его о судне, идущем из Кальяо в Панаму, ссылаясь на то, что там помощником капитана служит его давний приятель. Ничего не подозревающий хозяин объяснил мистеру Дрейку, что искомое судно, имевшее название «Консепсьон», двое суток назад заходило в Пайту, чтобы пополнить запасы воды, а затем ушло в Панаму. Командует судном капитан Хуан де Антон, о его помощнике он ничего рассказать не может. Мистер Дрейк поблагодарил испанца, вернулся на «Голден Хинд» и мы продолжили погоню с новой силой. В море генерал приказал поставить на фоке испанские паруса с красными крестами, и наш галион стал еще более походить на испанское судно.

Торговые пути в этой части побережья были весьма оживленны. 21 февраля 1579 года мы повстречали испанский барк, видимо идущий из Панамы. Наш «испанский» барк не вызвал у команды барка никакого удивления. Еще через неделю ночью мы догнали испанский фрегат, имевший весьма резвый ход и видевший нас за своей кормой весь предыдущий день. Мистер Каттил выполнил очень рискованный маневр, мы на полном ходу подошли к левому борту фрегата, высадили на его шкафут абордажную команду и захватили судно.

Фрегат оказался торговым, а его шкипер по фамилии Браво был весьма смелым парнем. При допросе он сообщил генералу, что идет в порт Панама с грузом маиса, ветчины и корабельного такелажа, а также имеет на борту десять монахов доминиканцев и капеллана города Лима, возвращающихся в Кастилию. Генерал не поверил тому, что на судне, плывущем из провинции Перу, нет никаких ценностей. Однако шкипер Браво стоял на своём. Его слова подтвердили капеллан и монахи. Мистер Дрейк вынужден был дать поручение нашему палачу приготовить двенадцать веревок, на которых за ложь он вздернет всех испанцев на рею. Первым наш палач стал вешать шкипера, он просунул веревку сквозь блок, накинул петлю испанцу на шею, и повис на противоположном конце веревки. Мистер Дрейк наблюдал за происходящим. Еще полминуты и шкипер был бы мертв, но один из монахов не выдержал. Он упал перед мистером Дрейком на колени и закричал, что все расскажет. Оказалось, что все серебро, золото и драгоценности шкипера, хозяина, капеллана и монахов было спрятано под половыми досками в капитанской каюте. Ценности были уложены в пятнадцать сундуков весом по 100 фунтов, капеллан, монахи и шкипер в один голос утверждали, что это единственное, что им удалось скопить за 15 лет жизни, а шкипер молил не топить его судно, и не забирать золото его хозяина.

Генерал без особых раздумий принял такое решение – золото и серебро он забирает себе как приз, из товаров забирает мясо и такелаж, капеллану, монахам и части судовой команды разрешает грузиться в шлюпку и плыть на берег. Когда указание мистера Дрейка было исполнено, он милостиво похвалил шкипера Браво за смелость, и сообщил ему о своем решении не отбирать фрегат. Наш плотник срубил на испанском судне фок-мачту, мы сломали румпель, а парус с бизани срезали и кинули за борт. На фрегате остались шкипер и два матроса.

Захват испанского фрегата отобрал у нас драгоценные 6 часов, но подтвердил правильность решения мистера Дрейка идти по вражеским морям под вражескими флагами и парусами. Атакованный нами испанский фрегат не уступал нашему галиону в ходе, и не торопился, только ориентируясь на наш испанский камуфляж. Если бы он увидел, что мы под флагом английским, то при нашем приближении вполне мог выполнить оверштаг, встать на обратный курс с лавированием против ветра, и мы его как судно быстрое, более легкое и с меньшей осадкой вряд ли бы догнали.

1 марта 1579 года наш наблюдатель – им выступал юный Джонни Дрейк – заметил впереди по курсу крупное судно – возможно, это была наша цель. В это время мы были чуть южнее 1° северной широты. Ветры в тех местах зависят от силуэта гор на берегу, и наш галион никак не могли догнать более тихоходное испанское судно. Около 6 вечера нам это удалось, мистер Дрейк первоначально шел в четверти лиги мористее испанца, затем принял вправо и с близкой дистанции дал неожиданный залп из трех пушек, целясь в носовую часть нашей жертвы. Первый же залп был удачен – бизань на испанце надломилась и развернула паруса, а ветер, дувший с берега, повернул испанское судно ютом в нашу сторону. Мы забросили абордажные крючья, подтянулись своим бортом к испанцам, и наша абордажная команда высадилась на вражеский дек. Я был в составе абордажной команды. Испанцы сразу нас встретили залпом не менее чем из тридцати аркебуз. Последнее, что я помню, был сильнейший удар в правое подреберье, после чего я потерял сознание.

Я пришел в себя через несколько дней в своей каюте. Товарищи увидели, как я открыл глаза, и искренне обрадовались. Еще через две недели я впервые сумел встать на ноги. Корабельный лекарь сообщил мне, что пуля пробила мне печень, но прошла навылет, я мог умереть от потери крови, но сейчас все худшее позади. Товарищи рассказали мне, что в той баталии мы потеряли восемь человек, трое были из моей каюты. Испанцы отказались сдаваться пиратам, более того я и более десяти моих товарищей попали в испанский плен – испанские пехотинцы, охранявшие груз, успешно атаковали вдоль своего левого борта. Дело завершилось к полудню следующего дня после переговоров нашего генерала мистера Дрейка и испанского капитана де Антона. Сеньор де Антон починил свою каравеллу, отдал мистеру Дрейку больше половины своего груза золота и серебра, и ушел по ветру на север на расстояние в четыре лиги. Все это время мистер Дрейк не двигался с места. Только на безопасном расстоянии испанцы высадили на шлюпку захваченных пленных, из которых два наших товарища не пострадали, четверо были ранены легко, трое, в том числе я, были ранены тяжело. В эту же шлюпку сгрузили тела семи убитых. Испанцы также понесли потери, но какие именно – мне неизвестно.

Приз, взятый генералом Дрейком у испанцев составлял не менее 1600 фунтов золотом и более 15000 фунтов серебром, уложенными в более чем 150 окованных железом сундуков. Мои товарищи перетаскивали эти сундуки с испанской каравеллы на наш галион более суток. А сейчас – 18 марта 1759 года мы двигались вдоль американского побережья на север в районе 11° северной широты.

Так мы прошли не менее 700 лиг, в течение которых наш генерал рассчитывал обнаружить проход на восток, позволяющий нам пройти к острову Ньюфаундленд, и оттуда вернуться в Англию. Мы миновали широту Ньюфаундленда, дошли до 58° северной широты, но никакого восточного пути не обнаружили и повернули на юг. Мистер Дрейк несколько раз подходил к берегу, для пополнения запаса воды, и высаживал небольшие группы матросов и солдат на берег, но никаких туземцев мы не обнаружили – места были необитаемы. Была середина лета, погода и ветер были нам благоприятны, мы в последний раз пополнили запасы воды, набрали дикорастущих яблок, и мистер Дрейк принял решение идти на запад через Тихий океан.

ОТЧЕТ О ПЛАВАНИИ МИСТЕРА ДРЕЙКА ОТ АМЕРИКИ ДО АНГЛИИ

Место, из которого начался наш переход на запад через Тихий океан, мистер Дрейк назвал порт Нью-Альбион, он находится в районе 38° северной широты. Землю мы в первый раз увидели утром 13 октября 1579 года, на 8° северной широты. Встретившиеся нам острова были обитаемы. Островитяне уже видели белых людей, нам удалось выменять у них большое количество разнообразных фруктов, получить пресную воду. Они предлагали нам и какие-то листья, которые сами непрерывно жевали, но мистер Дрейк запретил их брать, называя дурманящим зельем и отравой. 18 октября нам удалось обнаружить острова, на которых жители предложили нам на обмен корицу, а местный вождь немного говорил по-португальски. Он объяснил мистеру Дрейку как более коротким путем нам попасть на острова пряностей. Мистер Дрейк заверил вождя, что он тоже португалец (к этому моменту мы шли под английским флагом и с английскими парусами) и подарил ему отрез прекрасного испанского лилового бархата.

14 ноября 1579 года мы подошли к Молуккским островам. У первого же острова к нашему галиону навстречу вышло небольшое португальское судно. Португальский чиновник видел нас издалека, и принял за португальское судно, и был весьма удивлен, что мы англичане. То, что мы не испанцы его очень успокоило, но он попросил нас не задерживаться на Молукках. Мистер Дрейк последовал совету португальца, мы зашли только на один остров, называемый Тернате, закупили там несколько тонн пряностей, и в начале декабря 1579 года ушли. Отсутствие западного ветра вынудило генерала Дрейка вести «Голден Хинд» на юг, при этом мы пробирались между мелкими островами, проливы между которыми изобиловали отмелями и рифами. Один такой риф подстерег наш галеон 9 января 1580 года. Мы вонзились на гребень подводной скалы в восемь часов вечера и освободились в четыре часа дня 10 января. Это стоило нам трех тонн гвоздики и восьми пушек, сброшенными по приказу мистера Дрейка за борт, с целью уменьшить осадку галиона «Голден Хинд» и сняться с рифа.

Наш галион требовал ремонта, поэтому мистер Дрейк 18 февраля 1580 года встал на якорь на островке, носившем имя Баратене. После ремонта судна мы посетили остров Большой Джава, где закупили много риса и фруктов. Мистер Дрейк посетил одного из местных королей, он знал португальский язык, но еще лучше говорил на турецком языке, которым наш генерал не владел. Король имел хорошее представление о странах на запад от острова Большой Джава, и говорил, что находится в постоянной дружеской переписке с османскими чиновниками из города Ангора. Мистер Дрейк подарил королю испанский кинжал, украшенный рубинами, и заверил его, что Английская королева Елизавета дружит с османским султаном. После этого король посоветовал мистеру Дрейку уплывать с острова, ввиду того, что через три дня к его берегам должны придти португальские корабли.

Генерал Дрейк воспользовался советом джаванского короля, кроме того, подул благоприятный западный ветер. Без единого происшествия галеон «Голден Хинд» пересек океан, и 18 июня 1580 года мы обогнули мыс Доброй Надежды. Воды и припасов у нас было достаточно, так как наш экипаж составлял всего 59 человек, и мистер Дрейк взял курс на север, пользуясь тем, что ветер был благоприятен.

22 июля 1580 года мы достигли 7° северной широты и бросили якорь у гвинейского берега Сьера-Леоне. Местное население негритянское и дружелюбное. Жители содержат в своих селениях как домашних животных обученных слонов. Мы выменяли у жителей провиант – свежую и вяленую рыбу, устрицы, лимоны, сделали основательный запас пресной воды. Мы имели потребность в дровах для судовой плиты, но местные жители, предлагали нам на обмен только доски из красного дерева и древесный уголь. Цена на эти товары была одинакова. Мы закупили красное дерево, использовали его в переходе до Портсмута как топливо, и ощущали себя королями. Мистер Дрейк ожидал смены ветра и торопился, поэтому 24 июля 1580 года мы вышли в море. Других остановок генерал Дрейк до самой Англии не делал и в понедельник 26 сентября 1580 года наш галион «Голден Хинд» благополучно подошел к гавани Плимута. С рыбацкой лодки при подходе к Плимуту нас окликнули и сообщили, что в городе чума, и порт временно закрыт для всех судов. Мистер Дрейк поставил «Голден Хинд» на якорь у островка Сент-Николас. Затем он отправил своего человека в Лондон – это был его слуга Джон Брюер, а мы не получили разрешения сойти на берег. 1 октября 1580 года Брюер вернулся, мистер Дрейк провел общее построение команды, и разрешил нам покинуть судно. Вознаграждение за успешное завершение экспедиции он обещал выдать через своего агента в Плимуте не позднее 1 января 1581 года, после чего мистер Томас Дрейк раздал нам контракты, подписанные нами при зачислении в команду. Эти контракты более 2-х лет хранились в каюте мистера Дрейка. На каждом контракте было написано рукой генерала: «Работа исполнена. Генерал Френсис Дрейк».

В заключение генерал Дрейк в шутку посоветовал нам не потерять свои контракты в плимутских тавернах и кабаках и не опаздывать к выплате. Закончил он прощание с нами тем, что запретил что либо рассказывать о нашей экспедиции, если мы не хотим встречи с королевским судом.

КОНКЛЮЗИЯ

Общий размер призов взятых генералом Дрейком в вышеописанной экспедиции составляет не менее 2000 фунтов золотом и 25000 фунтов серебром. Кроме того, генералом Дрейком были взяты большие ценности в виде драгоценных камней и различных предметов, ими украшенных. Учет призов вел лично мистер Френсис Дрейк, его брат Томас Дрейк, и изредка его ординарец Джон Брюер. Мне составить подробный список ценностей, взятых в качестве приза генералом Дрейком, не представлялось возможным, ввиду непрерывной слежки, которую указанные выше трое вели за всеми членами команды в течение всего времени экспедиции.

За обещанным вознаграждением я явился 12 декабря 1580 года. Распоряжался выдачей вознаграждений мистер Томас Дрейк. За службу в экспедиции генерала Дрейка мне насчитали и выдали 26 фунтов 5 шиллингов и 5 пенсов. Мой контракт завершился, я попрощался с мистером Томасом Дрейком и уехал в Лондон.