Полное собрание сочинений. Том 9. Июль 1904 ~ март 1905

Действительность лучше всего разрешает всевозможные теоретические разногласия, и я уверен, что быстрый ход революционных событий устранит и эти разногласия по аграрному вопросу среди социал-демократии. Вряд ли станет отрицать кто-нибудь, что не наше дело прожектерствовать насчет всевозможных земельных реформ, что мы должны укреплять связи с пролетариатом, поддерживать крестьянское движение, не упуская при этом из виду собственнические тенденции крестьянина-хозяина, тенденции, враждебность которых пролетариату тем скорее и резче будет проявляться, чем быстрее пойдет вперед революция.

Но, с другой стороны, ясно, что переживаемый революционный момент требует вполне определенного конкретного лозунга. Таким лозунгом должно стать образование революционных крестьянских комитетов, и наша партийная аграрная программа очень правильно выдвинула его. В крестьянском движении масса темноты, бессознательности, и было бы крайне опасно строить себе на этот счет какие-либо иллюзии. Темнота мужика выражается прежде всего в непонимании политической стороны движения, – в непонимании, например, того, что без коренных демократических преобразований во всем политическом строе всего государства совершенно невозможны никакие прочные шаги по пути расширения землевладения. Крестьянину нужна земля, и его революционное чувство, его инстинктивный, первобытный демократизм не может выразиться иначе, как в наложении руки на помещичью землю. Этого, конечно, никто не станет отрицать. Социалисты-революционеры останавливаются на этом положении вместо того, чтобы подойти к этому туманному стремлению крестьянства с классовым анализом. Социал-демократы на основании такого анализа утверждают, что все крестьянство вряд ли может солидарно идти дальше требования возвращения отрезных земель, так как за пределами такого аграрного преобразования неизбежно выступит ярко антагонизм сельского пролетариата и «хозяйственных мужичков». Социал-демократы, конечно, ничего не могут иметь против того, чтобы восставший мужик «добил до конца помещика», отнял у него всю землю, но они не могут вдаваться в авантюризм в пролетарской программе, не могут заслонять классовой борьбы против собственников розовыми перспективами таких перестроек землевладения (хотя бы и демократических перестроек), которые окажутся лишь передвижением классов или разрядов собственников.

До сих пор у нас в программе было выдвинуто требование возвращения отрезков, а в разных комментариях к программе указывалось, что отрезки вовсе не загородка, а «дверь, чтобы идти дальше»[102 - См. Сочинения, 5 изд., том 7, стр. 190. Ред.], что пролетариат охотно поддержит крестьянство на этом дальнейшем пути, но непременно оглядываясь и присматривая за своим временным союзником, крестьянином-хозяином, не выпускает ли он свои хозяйские коготки. Теперь, перед лицом революционных событий, невольно возникает вопрос: не целесообразнее ли перенести такое положение нашей тактики из комментариев в самую программу? Ведь как-никак программа является официальным общепартийным выражением взглядов социал-демократии, а всякий комментарий по необходимости представляется более или менее личным воззрением того или другого социал-демократа. Неразумнее ли поэтому внести в программу более общее положение нашей политики по этому вопросу, а в комментариях развивать частные мероприятия, отдельные требования, вроде, например, отрезков?

Чтобы конкретнее выяснить мою мысль, я приведу здесь ту формулировку, которую приняло бы соответствующее место в нашей программе: (РСДРП требует прежде всего)… «4) учреждения революционных крестьянских комитетов для устранения всех остатков крепостничества, для демократического преобразования всех вообще деревенских отношений и для принятия революционных мер к улучшению положения крестьянства, не останавливающихся перед отнятием земли у помещиков. Социал-демократия будет поддерживать крестьянство во всех его революционно-демократических предприятиях, отстаивая самостоятельные интересы и самостоятельную организацию сельского пролетариата».

В предлагаемой формулировке в программу внесено то, что до сих пор обыкновенно развивалось в комментариях, «отрезки» же из программы переносятся в комментарии. Такое изменение имеет то преимущество, что в программе яснее указывается особность пролетарской позиции, а ясность в таком важном вопросе перевешивает все редакционные неудобства (таким неудобством является включение в программу вместо определенного требования – разъяснения, обыкновенно относимого в комментарий. Надо заметить, впрочем, что в нашей программе уже имеются такие разъяснения: сравни, напр., пункт о борьбе с реформами, связанными с упрочением полицейско-чиновничьей опеки[117 - Речь идет о следующем положении программы партии, принятой на II съезде РСДРП: «Стремясь к достижению своих ближайших целей, РСДРП поддерживает всякое оппозиционное и революционное движение, направленное против существующего в России общественного и политического порядка, решительно отвергая в то же время все те реформаторские проекты, которые связаны с каким бы то ни было расширением или упрочением полицейско-чиновничьей опеки над трудящимися классами» («II съезд РСДРП. Протоколы». 1959, стр. 424).]. Преимуществом является также и то, что программа раз навсегда устраняет нелепую мысль, будто социал-демократия говорит крестьянину, что дальше отрезков он не может и не должен идти. Мысль эту необходимо устранить ясной формулировкой программы, а не ограничиваться разъяснением ее в комментариях. Недостатком предлагаемой мною формулировки может показаться то, что в ней не указывается никаких определенных способов экспроприации земли. Но есть ли это, собственно говоря, недостаток?

Социал-демократы, писавшие по аграрному вопросу, неоднократно показывали, насколько неуместно нам пускаться на этот счет в прожектерство, ибо самая главная мера земельной реформы – национализация земли – в полицейском государстве по необходимости будет извращена и послужит для затемнения классового характера движения. А между тем все другие меры к преобразованию земельных отношений будут при капиталистическом строе лишь приближением к национализации, лишь частными мерами, лишь некоторыми из возможных мер, т. е. такими, которыми ограничивать себя социал-демократия вовсе не намерена. В настоящее время социал-демократы против национализации, и даже социалисты-революционеры под влиянием нашей критики стали гораздо осторожнее относиться к этой национализации (сравни проект их программы с их прежним «удальством»).

Но дело в том, что революционное движение ведет нас к демократической республике, представляющей одно из наших ближайших требований, наряду с уничтожением постоянной армии и т. п.

При демократической же республике, при вооружении народа, при осуществлении других подобных же республиканских мер социал-демократия не может зарекаться и связывать себе руки по отношению к национализации земли. Итак, недостаток предлагаемой мною формулировки только кажущийся. В действительности же она дает выдержанный классовый лозунг для данной минуты, – притом лозунг вполне конкретный, – оставляя вместе с тем полный простор для тех «революционно-демократических» шагов, которые могут оказаться необходимыми или желательными, в случае благоприятного развития нашей революции. В настоящее время, а также и далее до полной победы крестьянского восстания, революционный лозунг необходимо должен учитывать антагонизм мужика и помещика; и пункт об отрезках совершенно верно подчеркивал это обстоятельство; между тем, всевозможные «национализации», «передачи ренты», «социализации» и т. п. – ив этом как раз их недостаток – игнорируют и затемняют характерный антагонизм.

Предлагаемая мною формулировка вместе с тем расширяет задачу революционных крестьянских комитетов до «демократического преобразования всех вообще деревенских отношений». В нашей программе крестьянские комитеты выдвинуты, как лозунг, причем совершенно правильно они характеризованы, как крестьянские, т. е. сословные, ибо сословный гнет может быть уничтожен только всем низшим угнетенным сословием. Но есть ли основание ограничивать задачи этих комитетов одними аграрными реформами? Неужели же для других преобразований, например, административных и т. д., нужно создавать другие комитеты? Ведь вся беда крестьян, как я уже указывал, в полном непонимании политической стороны движения. Если бы удалось связать хотя бы в отдельных случаях успешные революционные мероприятия крестьян в деле улучшения их положения (конфискация хлеба, скота, земли) с учреждением и деятельностью крестьянских комитетов и с полной санкцией этих комитетов революционными партиями (а при особо благоприятных условиях временным революционным правительством), тогда можно было бы считать выигранной борьбу за привлечение крестьян на сторону демократической республики. Без такого же привлечения все революционные шаги крестьянства будут очень непрочны, и все их завоевания будут легко отобраны стоящими у власти общественными классами.

Наконец, говоря о поддержке «революционно-демократических» мероприятий, предлагаемая формулировка ясно проводит грань между обманчивой, якобы социалистической, внешностью таких мер, как захват земли крестьянами, и их действительным демократическим содержанием. Чтобы видеть, насколько важно для социал-демократа проведение такой грани, довольно вспомнить отношение Маркса и Энгельса к аграрному движению, например, в Америке (Маркс в 1848 году о Криге[118 - «Циркуляр против Криге» написан К. Марксом и Ф. Энгельсом в мае 1846 года. По требованию Брюссельского коммунистического корреспондентского комитета, основанного Марксом и Энгельсом, Криге, взгляды и деятельность которого резко критиковались в циркуляре, вынужден был напечатать этот документ в редактируемой им газете «Der Volks-Tribun» («Народный Трибун») №№ 23 и 24 от 6 и 13 июня 1846 года (а не в 1848 году, как ошибочно указывает Ленин. На эту свою ошибку Ленин специально указал в статье «Маркс об американском «черном переделе»»).Маркс и Энгельс, беспощадно высмеивая утопизм и фразерство мелкобуржуазных идеологов типа Криге, критиковали попытки Криге придать движению за аграрную реформу в США видимость борьбы за социализм, но в то же время отмечали действительно прогрессивное содержание подобных мелкобуржуазных демократических движений, которые являются первым шагом, первой формой пролетарского движения и которые должны «развиться дальше в коммунистическое движение» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 4, стр. 8).], Энгельс в 1885 о Генри Джордже[119 - Ф. Энгельс критиковал Генри Джорджа в предисловии к американскому изданию своей книги «Положение рабочего класса в Англии» за его ограниченные, мелкобуржуазные взгляды по аграрному вопросу. В то время как Маркс считал причиной современного антагонизма между классами экспроприацию у рабочего класса всех средств производства, в число которых входит и земля, Генри Джордж видел главную причину деления населения на богатых и бедных только в экспроприации земли у народных масс и предлагал в качестве радикального средства избавления от нищеты национализацию земли. «То, чего хочет Генри Джордж, – писал Ф. Энгельс, – оставляет нынешний способ общественного производства нетронутым и в сущности предвосхищено крайним крылом буржуазных экономистов рикардианской школы, которое также требовало конфискации ренты государством» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XVI, ч. I, 1937, стр. 288). В. И. Ленин называл Джорджа «буржуазным национализатором земли».]). Теперь, конечно, никто не станет отрицать крестьянскую войну из-за земли, погоню за землей (в полу крепостных странах или в колониях). Мы вполне признаем ее законность и прогрессивность, но вместе с тем мы разоблачаем ее демократическое, т. е. в конечном счете буржуазно-демократическое содержание, а потому, поддерживая это содержание, мы с своей стороны вносим особые «оговорки», указываем на «самостоятельную» роль пролетарской демократии, на особые цели социал-демократии, как классовой партии, стремящейся к социалистической революции.

Вот те соображения, вследствие которых я предлагаю товарищам обсудить на предстоящем съезде мое предложение и расширить соответственный пункт программы в указанном мною духе.

«Вперед» №12, 29 (16) марта 1905 г. Подпись: – ъ

Печатается по тексту газеты «Вперед»

Проделки бонапартистов

Женева, 29 (16) марта.

Нами только что получено из Твери следующее сообщение: 9 марта на собрании периферии совместно с комитетом в присутствии представителя от ЦК обсуждался вопрос об отношении к III партийному съезду, созываемому ЦК (воззвание к партии от 4 марта 1905 года). Прочитана резолюция Тверского комитета: «Приветствуя призыв ЦК РСДРП готовиться к III партийному съезду (резолюция ЦК от 4 марта 1905 г.), Тверской комитет в заседании своем постановил: принять участие в этом съезде посылкой делегата. Ввиду же заявления Тверского комитета представителю Организационного бюро об его участии в организуемом этим Бюро съезде, Тверской комитет считает долгом указать, что заявление это было им сделано ввиду ссылки представителя Бюро[103 - Представитель Бюро Комитетов Большинства, делавший на заседании Тверского комитета и периферии в феврале доклад о III съезде, сообщает нам, что это утверждение Тверского комитета «неточно». «Я сообщал, – заявляет он нам, – на основании прямого заявления члена ЦК, Никитича, чго ЦК имел намерение объявить очередной III съезд, сделавши этим очередным съездом, путем соглашения, съезд, созываемый Бюро, но в то время еще не успел, в силу разных обстоятельств, вступить в официальные переговоры с Бюро по этому вопросу».] на постановление ЦК сделать организуемый съезд очередным».

Собрание периферии не присоединилось к резолюции Тверского комитета. Большинством семи голосов против одного при одном воздержавшемся принята следующая резолюция: «Дождавшись, наконец, призыва ЦК готовиться к немедленному созыву III съезда и приветствуя этот акт ЦК, мы заявляем, что мы уже приняли участие в партийном съезде, созываемом Организационным бюро. Воспользоваться же предложениями, сделанными ЦК в его воззвании «К партии» от 4 марта, мы считаем возможным только лишь при условии формального соглашения между ЦК и Организационным бюро» (за – 6, против – 3). Чтобы охарактеризовать настроение остальных трех, голосовавших против, приведу другую резолюцию, предложенную двумя товарищами, голосовавшими против: «Приветствуя решение ЦК о созыве III партийного съезда, местная организация настоятельно рекомендует ему и Организационному бюро войти в соглашение между собою. Если же соглашение не состоится, местная организация оставляет за собой свободу действия».

Из этого сообщения вытекает следующее: 1) Тверской комитет вместе с периферией заявил, по признанию самого комитета, о согласии участвовать в организуемом Бюро Комитетов Большинства съезде; 2) затем впоследствии Тверской комитет, под влиянием новых обещаний ЦК созвать III съезд, взял свое согласие обратно. Периферия, однако, не пошла за комитетом и не отказалась от участия на съезде, уже созванном Бюро; 3) новые обещания ЦК о созыве III съезда даны им в неопубликованном до сих пор и неизвестном нам «воззвании к партии от 4-го марта 1905 года».

Чтобы оценить по достоинству образ действий нашего знаменитого ЦК, напомним товарищам, во-1-х, партийный устав, а во-2-х, некоторые факты. По уставу съезд созывается Советом, а не Центральным Комитетом. Следовательно, ЦК дает обещания, за которые он не отвечает. Центральный Комитет обещает сделать то, чего он, ЦК, по уставу сделать не может. Центральный Комитет обещает или предполагает, а Совет располагает. Члены же партии, имеющие наивность слушать обещания ЦК и плохо знающие устав, оказываются одураченными. Как «располагает» Совет, об этом говорят факты, В постановлении 8 марта (н. ст.) Совет заявляет (№ 89 «Искры»), что он «в согласии с большинством партийных работников» (может быть, и с Тверским комитетом в том числе?) «признает нецелесообразным созывать партийный съезд в такой момент». Неужели это еще неясно? Неужели из этого еще не видно, что Совет паки и паки бесстыдно обманывает партию, ибо никакого «согласия» от «большинства партийных работников» он не получал?

Далее, 10 марта (н. ст.), т. е. через день, Совет принимает другое постановление (№ 91 «Искры»), в котором выражает согласие послать на съезд, созванный русским Бюро Комитетов Большинства, двух представителей, но ни слова не говорит о согласии на созыв съезда.

Добавим, что Совет не только выступает официально против «целесообразности» созыва съезда, но в то же время подделывает голоса к съезду, увеличивая число якобы полноправных комитетов и отказываясь сообщить партии, когда и какие новые комитеты он признает утвержденными. В постановлении Совета от 8 марта (разобранном в № 10 «Вперед»)[104 - См. настоящий том, стр. 335–337. Ред.] правоспособными к 1 января 1905 г. названы комитеты Полесский, Северо-Западный, Кубанский и Казанский, тогда как последние два комитета вовсе не были утверждены ЦК a первые получают полноправие с 1 апреля 1905 года.

Мы спрашиваем членов партии, которые хотят не только числиться, но быть на деле членами партии: неужели хотят они допускать эту игру? Совет подделывает голоса и высказывается против съезда, а ЦК дает «обещания» насчет съезда, пользуясь наивностью людей, не знающих, что по уставу эти обещания не могут иметь формального значения! Не подтверждают ли факты целиком того, что мы уже написали в № 8 «Вперед», 28 (15) февраля, по поводу первых сообщений, что ЦК «согласился» на съезд? Заметим, что с тех пор прошел месяц, что «Искра» выпустила с тех пор номера 88, 89, 90, 91 и 92-й (помеченный 10 марта ст. ст.), не обмолвившись ни словечком об этом «щекотливом» вопросе насчет «согласия» ЦК на съезд! Нам остается только повторить сказанное в № 8 «Вперед»:

«Мы только что получили сообщение, которое можно понять в смысле согласия ЦК на немедленный съезд. Ни в каком случае не ручаясь пока за достоверность этого известия, мы, однако, считаем его правдоподобным. Центральный Комитет многие месяцы боролся против съезда, раскассировывая организации, бойкотируя и дезорганизуя комитеты, высказывавшиеся за съезд. Такая тактика потерпела крушение. Теперь, руководствуясь своим правилом «целесообразность все, формальность ничто», – ЦК ради «целесообразности» (то есть ради недопущения съезда) готов хоть сотню раз заявлять формально, что он стоит за немедленный созыв съезда. Надеемся, что ни Бюро, ни местные комитеты не дадут обморочить себя фокусами партийной «комиссии Шидловского»»[120 - Комиссия Шидловского — особая правительственная комиссия, учрежденная по царскому указу от 29 января (11 февраля) 1905 года «для безотлагательного выяснения причин недовольства рабочих в гор. С.-Петербурге и его пригородах» в связи с развернувшимся стачечным движением после «кровавого воскресенья» 9 января. Во главе комиссии был поставлен сенатор и член Государственного Совета Н. В. Шидловский. В комиссию входили чиновники, начальники казенных заводов и фабриканты. Кроме этого, в комиссию должны были войти и представители от рабочих, которые выбирались двухстепенными выборами. Большевики развернули большую разъяснительную работу в связи с выборами в комиссию, разоблачая истинные цели царизма, который организацией этой комиссии стремился отвлечь рабочих от революционной борьбы. Когда же выборщики предъявили правительству требования: свобода слова, печати, собраний, неприкосновенность личности и т. п., то Шидловский 18 февраля (3 марта) 1905 года объявил, что эти требования не могут быть удовлетворены. После этого большинство выборщиков отказалось от выборов депутатов и обратилось с воззванием к рабочим Петербурга, которые поддержали их забастовкой. 20 февраля (5 марта) 1905 года комиссия, не приступая к работе, была распущена.В. И. Ленин, говоря о фокусах партийной «комиссии Шидловского», имеет в виду двурушничество меньшевистского ЦК, на словах высказывавшегося за созыв III съезда, а на деле боровшегося против съезда.].

Постскриптум. Женева, 30 (17) марта. Приходится вести настоящий дневник проделок Центрального Комитета. Нам доставлено следующее письмо ЦК присланное им в Бюро Комитетов Большинства:

«4 марта ЦК постановил обратиться к комитетам партии с призывом готовиться к III партийному съезду, и с своей стороны решил принять меры к созыву съезда по возможности в самом непродолжительном времени.

Так как успех общепартийного съезда и скорейшее осуществление его созыва находятся в зависимости от дружной работы по возможности всех товарищей и организаций, высказывающихся теперь за съезд, то ЦК обращается к Организационному бюро комитетов так называемого «большинства» с предложением взаимного соглашения в этом деле и совместной работы в целях скорейшего созыва съезда и осуществления наиболее полного представительства на нем всей партии.

6 марта 1905 г.

    ЦК РСДРП»

Поистине, бесконечно долготерпение русских комитетов и их доверчивость! Почему не публикует ЦК свое воззвание от 4 марта? К чему говорит он лживые фразы о «соглашении» с Бюро? Бюро пригласило на съезд всех без исключения, всю партию, оно сделало это более месяца тому назад открыто, публично. Бюро давно уже ответило ЦК, что никакие отсрочки теперь невозможны. Кто не на словах лишь хочет общепартийного съезда, тот пусть пожалует, только и всего. И, наконец, какое значение могло бы иметь соглашение Бюро с ЦК когда созывает съезд по уставу не ЦК a Совет, высказавшийся против съезда?

Позволительно надеяться, что теперь уже все увидят двойную игру Совета и Центрального Комитета. А Бюро, мы уверены, ни на шаг не отступит от работы созыва съезда в назначенный им уже и сообщенный Центральному Комитету срок.

Напечатано в конце марта 1905 г. отдельным оттиском из № 13 газеты «Вперед»

Печатается по тексту отдельного оттиска

Второй шаг

В № 11 «Вперед» мы приветствовали первый шаг оставшегося без партии Совета партии[105 - См. настоящий том, стр. 349–354. Ред.]. Мы спрашивали себя: хватит или не хватит у Совета ума и честности сделать второй шаг по новому пути? Теперь нами только что получено из России известие, что второй шаг сделал Центральный Комитет. Вот те документы по этому делу, которые могут быть опубликованы немедленно.

1) Воззвание ЦК к партии от 4-го марта 1905 года.

К партии

Товарищи! Революция в России началась! Пролог ее непоколебимым образом доказал, что самой главной и решающей исход ее силой является городской пролетариат. Однако ускорение исхода революции, внесение планомерности в революционную борьбу народных масс и, особенно, максимальный учет результатов революции в пользу пролетариата находятся в громадной зависимости от фактического состояния сил и организации нашей партии. История возлагает на нашу партию политическую и моральную ответственность перед российским пролетариатом, перед всем нашим народом, наконец, перед пролетариатом всего мира. В современном состоянии наша партия не способна выполнить своих обязанностей в той мере, как это необходимо и возможно по состоянию сил, которыми потенциально располагает российская социал-демократия. Считая в настоящий момент несвоевременным и бесплодным выяснять с документами в руках, в какой степени руководились в своей внутренней партийной деятельности глубокими политическими мотивами или интеллигентской накипью отдельные видные члены партии, влиятельные группы и целые партийные учреждения – словом, оставляя в стороне вопрос, кто и в какой степени виноват в глубокой дезорганизации партии, ЦК, сознавая всю тяжесть лежащей на нем ответственности, заявляет перед лицом всей партии о своем твердом решении употребить все от него зависящее к тому, чтобы обеспечить партии необходимое единство и предотвратить окончательный раскол. Целый ряд новых вопросов выдвигается перед российской социал-демократией чуть не ежедневно развитием революции. Многие из этих вопросов едва намечены нашей тактикой, так как она разрабатывалась по преимуществу применительно к «мирному» времени. Ряд других совсем не находит себе ответа в предыдущем партийном опыте, так как они выдвинуты новыми, только что появившимися причинами. Партийная литература, конечно, приходит на помощь, но ее ответы не всегда удовлетворяют местных работников в смысле полноты, единства, всеобще признанной авторитетности. В самое последнее время значительное число комитетов, объединившихся после частных конференций, приняло политику недоверия к центральным учреждениям партии, существующим на основании партийного устава, принятого II съездом партии, и довели ее до образования своего органа, своего центра, а в настоящее время работают над созывом своего съезда. Наконец, летом этого года наступает время, определенное уставом партии для созыва III очередного съезда. – При таких обстоятельствах ЦК видит единственное и последнее средство к предотвращению раскола в созыве общепартийного съезда в самом ближайшем будущем.

Убежденный, что плодотворность работы съезда, как в смысле разработки выдвинутых переживаемым политическим моментом перед партией серьезнейших задач, так и в смысле достижения действительного прочного единства партии, будет всецело зависеть от всестороннего и полного представительства на съезде всех значительных и влиятельных течений, ЦК, на основании устава, решил для обеспечения полноты представительства широко воспользоваться своим правом приглашать на съезд товарищей с совещательным голосом. Имея в виду, что разъедающая партию распря привела в некоторых местах к прямому откалыванию от комитетов значительных групп, а в некоторых – к резкому антагонизму между комитетами и перифериями, ЦК предлагает послать своих представителей на съезд с правом совещательного голоса: 1) всем группам, отделившимся от комитетов до 1 марта с. г., 2) всем перифериям крупных промышленных центров, где в районе деятельности комитета находится не менее 20 000 рабочих и где больше половины членов периферии выразят недоверие местному комитету в вопросе о выборе делегата на съезд.

Примечание. Входящими в состав периферии ЦК предлагает в данном случае считать лишь тех товарищей, которые, входя в одну из подкомитетских организаций, занимаются под руководством и контролем комитета активной революционной работой, выражающейся в пропаганде, агитации, организации, писании, печатании и распространении литературы. Далее, так как по уставу общепартийный съезд созывается Советом партии, то ЦК, приглашая местные комитеты партии высказываться за созыв III съезда, как единственное теперь средство обеспечить единство партии, с своей стороны, будет через своих представителей в Совете партии поддерживать свое решение о немедленном созыве съезда и теперь же примет ряд практических подготовительных мер. Кроме того, ЦК заявляет, что он сделает все от него зависящее для привлечения к делу осуществления созыва съезда возникшего для этой цели, по инициативе нескольких комитетов, «Организационного бюро», подготовительные работы которого могут послужить к ускорению и облегчению созыва съезда.

Примечание. Подробности привлечения «Организационного бюро» комитетов так называемого «большинства» к подготовке созыва съезда должны быть выработаны по взаимному соглашению. Видя в созыве немедленного общепартийного съезда последнее средство предотвратить раскол и создать фактическое единство партии, которое одно только может дать нам необходимую силу для выполнения великих, стоящих перед российской социал-демократией задач, ЦК призывает всех членов партии к самой энергичной подготовке немедленного съезда.

4 марта 1905 г.

    ЦК РСДРП

2) Письмо ЦК к Бюро Комитетов Большинства от 6 марта 1905 года.

4 марта ЦК постановил обратиться к комитетам партии с призывом готовиться к III партийному съезду и с своей стороны решил принять меры к созыву съезда по возможности в самом непродолжительном времени.

Так как успех общепартийного съезда и скорейшее осуществление его созыва находятся в зависимости от дружной работы по возможности всех товарищей и организаций, высказывающихся теперь за съезд, то ЦК обращается к Организационному бюро комитетов так называемого «большинства» с предложением взаимного соглашения в этом деле и совместной работы в целях скорейшего созыва съезда и осуществления наиболее полного представительства на нем всей партии.

6 марта 1905 г.

    ЦК РСДРП

3) Воззвание к партии от имени ЦК и Бюро Комитетов Большинства совместно от 12 марта 1905 года.

К партии

Центральный Комитет и БКБ, взявши на себя инициативу по созыву III партийного съезда, объявляют всем партийным организациям, что, исходя из насущной необходимости немедленного созыва III партийного съезда для установления общей партийной тактики и организационного единства партии, они пришли к соглашению относительно совместной организации съезда на следующих основаниях: