Шифры. Переписка между городами, внутри города, с заграницей?
Чтения по вопросу «как себя держать на допросах»? Надобность в этой и подобных брошюрах?
Архивы комитета? Были ли и сохранялись раньше? теперь?
VII. Связи и деятельность в других слоях населения кроме рабочего класса
27. Работа в крестьянстве? Есть ли отдельные связи? – подробные данные о них? – как завязаны и как поддерживаются, с какими крестьянами? – с сельскохозяйственными рабочими? Роль рабочих, уходящих в деревню?
Попытки пропаганды? – распространения брошюр? – листков? – каких именно, с каким успехом?
Современное положение и виды на будущее.
28. Студенчество. Случайное и личное или организованное воздействие? Много ли социал-демократов выходит из студентов? Есть ли связи с студенческими кружками, землячествами, союзными советами? Как ведутся эти сношения? – чтения? – распространение литературы? Преобладающее настроение в студенчестве и история смены разных настроений.
Отношение к студенческим волнениям?
Участие студентов в демонстрациях? Попытки заранее сговориться об этом?
Студенты как пропагандисты, подготовка их?
29. Средние учебные заведения, гимназии, семинарии и пр., торговые и коммерческие училища? Характер связей с учениками? Отношение к новому фазису подъема движения в их среде? Попытки устройства кружков и занятий? Бывали ли (и часто ли) социал-демократы из только что кончивших (или некончивших) гимназистов? Кружки, чтения? распространение литературы?
30. Связи с «обществом»? Были ли прежде и теперь? среди каких слоев? На почве денежных сборов? – распространения литературы? – для устройства легальных библиотек? – для сбора сведений и корреспонденции? Изменения в отношении «общества» к с.-д. Спрос на с.-д. литературу? Связи в чиновничьем мире? среди почтово-телеграфных, железнодорожных служащих? среди фабричной инспекции? среди служащих по полиции? – среди духовенства? и т. д.?
Желательно ознакомление и с тем опытом, который есть у отдельных членов комитета в их личных связях в разных слоях.
31. Связи в военной среде? Роль интеллигентов и рабочих с.-д., отбывавших воинскую повинность? Связи среди офицеров и нижних чинов? Чем поддерживаются и как утилизируются эти связи? Значение этих связей в агитационном, пропагандистском, организационном и других отношениях.
По этому и предыдущим вопросам желательны особенно подробные данные ввиду новизны вопроса и необходимости обобщить и связать многие разрозненные шаги.
VIII. Состояние не социал-демократических революционных и оппозиционных течений и отношение к ним
32. Либеральные направления. Либерально-народнические. В обществе? – студенчестве? «Освобождение», его распространение (в студенчестве? у рабочих?) и влияние? Есть ли кружки «освобождеицев»? Отношение их к с.-д.
Интерес к «Освобождению» в с.-д. кругах и точка зрения на него. Утилизируется ли для пропаганды и агитации? Общие собрания с полемикой?
33. С.-р. Подробная история их появления в данной местности? – когда? – из народовольцев? – переход в с.-р.? – влияние «экономизма»? Характер и состав их связей и кружков? – ветераны? – студенты? – рабочие? Борьба с с.-д., ее ход и способы ведения?
Объединенные группы с.-д. и с.-р. Подробная история их, данные о работе, листках, резолюциях групп и проч.
Особые условия слабости или силы с.-р.? Террористические увлечения – в студенчестве? – в рабочей среде?
Работа с.-р. в крестьянстве? Характер их связей и деятельности там? Влияние их «аграрной программы»?
34. Остальные группы и направления. «Свобода», «Рабочая партия политического освобождения России», махаевцы[41 - Махаевцы, махаевщина – враждебное марксизму анархистское течение, возглавлявшееся польским социалистом В. К. Махайским (писал под псевдонимом А. Вольский). Программа махаевцев была изложена в книге Махайского «Умственный рабочий» (издана в трех частях: первая и вторая части напечатаны на гектографе в Сибири в 1899 и в 1900 годах, где автор был в ссылке, третья часть – в 1904 году в Женеве). Характерной чертой махаевщины было враждебное отношение к интеллигенции, которую Махайский считал паразитическим классом, разжигание антагонизма между рабочим классом и революционной интеллигенцией. Отдельные группы махаевцев, организационно неоформленные и между собой не связанные, имелись в Иркутске, Одессе, Варшаве, Петербурге и др. городах. Влияние махаевцев среди рабочего класса было очень незначительно.], рабочезнаменцы[42 - Рабочезнаменцы – члены революционной группы «Рабочего знамени», созданной в Петербурге во второй половине 1897 года; первоначальное название – «Группа рабочих-революционеров» – по имени возникшей в 1896 году в Белостоке группы, с которой петербургская группа имела связь. В 1898 "году группа приняла название «Русская социал-демократическая партия», но в РСДРП не входила. Выступая против «экономистов» и ставя на первый план политическую пропаганду среди рабочих, рабочезнаменцы занимали неверную позицию в вопросе о построении партии, считая необходимым создание отдельной национальной русской социал-демократической партии. Группы «Рабочего знамени» имелись в Киеве, Гродно, Ковно и других городах. Политические взгляды рабочезнаменцев не были однородными; часть их тяготела к группам народнического направления. Группа выпускала нелегальную газету «Рабочее Знамя» (вышло три номера: № 1 – в Белостоке в мае 1898 года, № 2 – в Лондоне в марте 1900 года, № 3 – в Киеве 7 февраля 1901 года); издала ряд брошюр, в том числе программную брошюру «Задачи русской рабочей партии». Состав групп «Рабочего знамени» часто менялся в связи с неоднократными арестами ее членов. В 1901 году группа была разгромлена царской охранкой. Видные деятели «Рабочего знамени» – В. П. Ногин, С. В. Андропов и др. стали на позиции «Искры», а другая часть группы – Б. В. Савинков, И. П. Каляев и др., а также Киевский комитет «Рабочего знамени» примкнули к эсерам.] и т. д. Характеристика воззрений, отношение к с.-д., данные об их связях и работе.
Написано в декабре 1902— январе 1903 г.
Впервые напечатано в 1924 г. в журнале «Пролетарская Революция» № 1
Печатается по рукописи
1903
Московские зубатовцы в Петербурге
В «Московских Ведомостях»[43 - «Московские Ведомости» – одна из старейших русских газет; издавалась Московским университетом с 1756 года (первоначально в виде небольшого листка). В 1863–1887 годах редактором-издателем «Московских Ведомостей» был М. Н. Катков – крайний реакционер и шовинист. В эти годы газета превратилась в монархо-националистический орган, проводивший взгляды наиболее реакционных слоев помещиков и духовенства; с 1905 года «Московские Ведомости» – один из главных органов черносотенцев. Выходила до Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года.] (№ 345, от 15 дек. 1902 г.) помещено «Письмо к издателю» рабочего Ф. А. Слепова, которое мы перепечатываем целиком ниже. Во-первых, нам хочется поощрить нашего почтеннейшего «собрата по перу», г. редактора «М. Вед.» Грингмута, поместившего столь интересный документ, А в поощрении г. Грингмут, несомненно, нуждается, ибо его высокополезная деятельность по доставлению (и освещению) материала для революционной агитации за последнее время как-то ослабела, потускнела… задора стало меньше. Стараться надо больше, коллега! Во-вторых, петербургским рабочим в высшей степени важно теперь следить за каждым шагом зубатовщины, регулярнее собирать, шире распространять и обстоятельнее разъяснять всем и каждому сведения о том, как обнявшиеся с шпионами рабочие беседуют с бывшими, настоящими и будущими генералами, великосветскими дамами и «истинно русскими» интеллигентами.
Вот это письмо, которое мы снабжаем некоторыми примечаниями в скобках:
«Милостивый государь. Не найдете ли вы возможным напечатать в уважаемых истинно русскими людьми «Моск. Ведомостях» следующее:
10 числа текущего месяца в Петербурге, в помещении «Русского собрания», происходило заседание членов совета названного «Русского собрания», посвященное исключительно вопросам, касающимся быта русских заводско-фабричных рабочих. – Из наиболее видных представителей петербургского общества были следующие лица: бывший помощник варшавского генерал-губернатора генерал К. В. Комаров, генерал-контролер А. В. Васильев, полковник А. П. Веретенников, граф Апраксин, бывший киевский генерал-губернатор, граф А. П. Игнатьев, граф П. А. Голенищев-Кутузов, генерал Забудский, адмирал Назимов, Николай Вячеславич фон-Плеве, член совета при Министерстве народного просвещения И. П. Хрущов, профессор Генерального штаба Золотарев, В. С. Кривенко, гр. Н. Ф. Гейден, ген. Демьяненков, протоиерей Орнатский и др. представители церкви; были также дамы великосветского петербургского общества, а также из городского управления – городской голова Лелянов и гласный Дехтерев. Из представителей печати – В. В. Комаров, редактор «Света», В. Л. Величко, редактор «Русского Вестника», Сыромятников, сотрудник «Нового Времени», К. К. Случевский, бывший редактор «Правительственного Вестника», Лейкин, редактор-издатель журн. «Осколки», художник Каразин и др. – Заседание открылось чтением доклада о положении рабочих заводско-фабричной промышленности, каковой был прочитан рабочим И. С. Соколовым (см. о нем в № 30 «Искры», где дан, со слов «Света», более полный список петербургских рабочих-зубатовцев. Ред.[44 - Здесь и далее имеется в виду редакция газеты «Искра».]). Докладчик главным образом выяснил современное состояние рабочего класса в промышленных городах, их нужды материальные и духовные, их стремления к знанию и т. д. (Жаль, что не напечатан доклад г. Соколова! Интересно бы посмотреть, как он мог «выяснить» стремления рабочих к знанию, не говоря о полицейской травле этого стремления. Ред.). Затем представители рабочих Москвы (не правильнее ли было сказать: представители московского охранного отделения? Не на полицейские ли денежки и съездили Вы с Вашими товарищами в Питер, г. Слепов? Ред.), в числе которых был и я, также имели честь присутствовать на заседании «Русского собрания» и докладывать почтенному собранию о положении дол в рабочем мире Москвы. В своем докладе мы, прежде всего, выразили глубокую благодарность от имени русских рабочих членам «Русского собрания» за то, что они допустили их представителей выяснить то состояние, в котором находится в настоящее время рабочий класс в России. Далее мы просили представителей высшего русского общества обратить серьезное внимание на образование русских рабочих (ну, конечно! Именно от высших классов надо ждать рабочему образования – посредством нагайки, вероятно! Ред.), находящееся далеко не в удовлетворительном виде, чем с успехом пользуются злонамеренные личности для проведения социалистической пропаганды (если социалистам выгоден недостаток образования, то почему же это правительство закрывает школы для рабочих и закрывает читальни? что-то тут не так, г. Слепов! Ред.), нанося этим вред не только рабочим, но и всему Государству Русскому. – Затем мы старались обратить внимание почтенного собрания на несочувствие московских фабрикантов и заводчиков к идее рабочих Москвы объединиться в тесную семью для учреждения своих касс взаимопомощи, столь важных для избавления от гнетущей их нужды. В связи с этим мы просили членов почтенного собрания возбудить в правительственных сферах вопрос о кредите для рабочих касс взаимопомощи (см. речь нижегородского рабочего Самылина на суде в № 29 «Искры» о том, как его арестовали за участие в экономическом кружке. Вот вам и образование, вот вам и кассы! Ред.). Несомненно, что поддержка в материальных нуждах рабочих составила бы лучшее опровержение злонамеренной пропаганды в их среде (неужели г. Слепов – и попалась же такая удачная фамилия! – серьезно думает, что сознательный рабочий из-за жалких подачек откажется от стремления к свободе? А несознательную, темную массу «поддержать в материальных нуждах» не в силах даже самые высокопоставленные покровители зубатовцев, ибо для такой поддержки надо сначала изменить весь общественный строй, покоящийся на обездолении масс. Ред.). – Эти фальшивые «доброжелатели» рабочих говорят обыкновенно, что жизнь улучшить они могут только посредством бунтов, возмущений, сопротивлений власти и т. п. К несчастью нашему, такое подстрекательство имеет иногда успех, как все знают. Мирное улучшение быта рабочих лучше всего опровергает агитаторов. – Затем мы имели честь докладывать почтенному собранию, что в Москве, несмотря на сильнейшую безработицу, социалистическая пропаганда за последнее время потеряла всякий успех (а мы недавно только слышали о громадных арестах в Москве! К чему бы было и кого бы было арестовывать, если бы пропаганда теряла успех?? Ред.) именно потому, что рабочие начинают уже организовываться, имея у себя Общество взаимного вспомоществования, Общество потребителей, и потому, что сочувственное внимание власти обращено уже на нужды рабочих, дав возможность устроить для них общеобразовательные чтения и т. п. – Кроме всего вышесказанного, мы докладывали также собранию о случаях, бывших в Москве, где мы фигурировали в качестве посредников-примирителей рабочих с заводчиками и не только устраняли, но и предупреждали могущие вспыхнуть беспорядки, так, напр., было на заводе Гакенталь, на заводе бр. Бромлей, на заводе Добров-Набгольц. Мы упомянули также о стачке рабочих металлургического завода Гужон, где рабочие прокатного и гвоздильного отделений, хотя прекратили работы, но только благодаря нашему вмешательству не дошли до беспорядков, и рабочие стали на работу, послушав наших товарищеских советов (таких «товарищеских» советов довольно уже слушают рабочие при каждой стачке и от полиции, и от фабричных инспекторов, которые всегда упрашивают «стать на работу». Это не товарищеские, а полицейские советы. Ред.).
Члены «Русского собрания» выслушали благосклонно (еще бы не благосклонно слушать рабочих, помогающих полиции в ее деле! Ред.) наши доклады и многие высказались в том смысле, что надо серьезно задуматься над вопросом о рабочих и дать рабочим возможность и способы выбиться из-под влияния социалистического учения (интересная картина: генералы и попы, зубатовские шпионы и верные полицейскому духу писатели собрались «помогать» рабочему выбиваться из-под влияния социалистического учения! – а кстати также и помогать вылавливать неосторожных рабочих, которые пойдут на удочку. Ред.), допустив их самодеятельность, под контролем правительственных узаконений и под руководством той части интеллигенции, которая истинно любит свою родину и стремится к благу и процветанию ее (хороша самодеятельность под контролем полиции! Нет, рабочие уже требуют теперь самодеятельности при условии свободы от полиции, свободы выбора в руководители таких интеллигентов, которым они, рабочие, доверяют. Ред.). – В. В. Комаров, А. В. Васильев, полковник Веретенников, г. Дехтерев, художник Каразин, князь Д. П. Голицын и многие другие чрезвычайно тепло отнеслись к вопросу о рабочих. Были высказаны мысли о необходимости учреждения особых советов от рабочих с центральным во главе, роль которых была бы благотворною в смысле предупреждения возникающих недоразумений между рабочими и заводчиками. По выражению г. Дехтерева, это следует допустить потому, что толпа никогда не может действовать сознательно и что повлиять на толпу рабочих могут лучше всего сами рабочие, приведя для примера существующие во Франции такого рода учреждения, с успехом выполняющие вышеуказанные задачи. (Да, Советы от рабочих имеют успех во Франции и во всей Европе. Это правда. Но они имеют успех потому, что рабочие пользуются там политической свободой, имеют свои союзы, свои газеты, своих выборных в парламентах. Неужели г. Дехтерев думает, что петербургские рабочие все так наивны, чтобы не знать об этом? Ред.). – Вопрос о правительственном кредите кассам взаимопомощи рабочих также был встречен сочувственно членами «Русского собрания». Заседание закончилось тем, что постановлено было избрать особую комиссию для обсуждения мер по данному вопросу. – Мы надеемся, что вы, г. редактор, как истинно русский человек, отнесетесь также сочувственно к нам, рабочим, и позволите сообщить в газете вашей вышеприведенное, дабы лучшие наши люди соединились все для совместной борьбы с врагами нашей родины, вносящими в народные массы смуты, сеющими семена междоусобиц и ослабляющими преданность к заветам старины, освященным веками, уважение и благоговение пред верховною властью. – Мы твердо верим, что есть и на Руси люди, готовые посвятить свои силы на служение отчизне, положить на алтарь ее свои силы и способности и, дружно сплотясь, поставить непреодолимую преграду неправде и злу на Руси.
Рабочий Ф. А. Слепов».
А в конце не мог не проговориться г. Слепов! Вся поддержка рабочих нужд, все сочувствие со стороны правительства свелось к одному: из рабочих же образовать группы для борьбы с социализмом. Вот это правда. И рабочим очень интересно будет узнать, что кроме нагаек и тюрем, ссылки и тюрем в них будут еще внедрять «уважение и благоговение пред верховной властью» гг. зубатовские рабочие. На открытых собраниях ни один разумный рабочий не станет говорить то, что он думает, – это значило бы прямо отдаваться в руки полиции. А посредством своих газет, своих листков и своих собраний мы можем и должны добиться того, что новый зубатовский поход весь пойдет на пользу социализму.
«Искра» № 31, 1 января 1903 г.
Печатается по тексту газеты «Искра»
Послесловие к «Извещению об образовании «организационного комитета»»[45 - Организационный комитет (ОК) по созыву II съезда РСДРП был создан на совещании в Пскове 2–3 (15–16) ноября 1902 года.Первая попытка создать Организационный комитет была предпринята на Белостокской конференции комитетов и организаций РСДРП (23–28 марта (5–10 апреля) 1902 года), созванной по инициативе «экономистов» и бундовцев. На конференции были представлены Петербургский и Екатеринославский комитеты РСДРП, Союз южных комитетов и организаций РСДРП, ЦК Бунда и его Заграничный комитет, «Союз русских социал-демократов за границей» и организация «Искры» (представитель «Искры» Ф. И. Дан имел мандат от «Заграничной лиги русской революционной социал-демократии»). Избранный на конференции Организационный комитет в составе представителей: «Искры» – Ф. И. Дана, «Союза южных комитетов и организаций РСДРП» – О. А. Ерманского и ЦК Бунда – К. Портного не мог приступить к работе, так как вскоре после конференции два его члена были арестованы.Весной и летом 1902 года в письмах к членам русской организации «Искры» – И. И. Радченко в Петербург и Ф. В. Ленгнику в Самару – В. И. Ленин выдвинул задачу создания нового Организационного комитета, в котором искровцы играли бы ведущую роль. В то же время Ленин считал необходимым для сохранения преемственности с решениями Белостокской конференции ввести в состав ОК представителя Бунда при условии нейтрализации попыток Бунда влиять на дела русской социал-демократии. Работа по созданию ОК сосредоточилась целиком в руках искровцев. 2(15) августа 1902 года в Лондоне на совещании искровцев, которым руководил Ленин (принимали участие В. П. Краснуха, П. А. Красиков и В. А. Носков), было создано ядро русского Организационного комитета. Было решено пригласить в ОК представителей Бунда и группы «Южный рабочий», у которой в это время наметилась тенденция к сближению с «Искрой», а также предоставить ОК право кооптации новых членов.2–3 (15–16) ноября в Пскове, на квартире П. Н. Лепешинского, состоялось совещание представителей социал-демократических организаций, на котором был сконструирован ОК в составе: В. П. Краснуха – от Петербургского комитета РСДРП, И. И. Радченко – от русской организации «Искры» и Е. Я. Левин от «Южного рабочего». В состав ОК были также кооптированы от русской организации «Искры» – П. А. Красиков, Ф. В. Ленгник, П. Н. Лепешинский, Г. М. Кржижановский, от Северного союза РСДРП – А. М. Стопани. На совещании был принят текст «Извещения об образовании «Организационного комитета»», которое в декабре 1902 года было издано в России отдельным листком.Представитель Бунда на совещание не явился, а вскоре после опубликования в «Искре» «Извещения «Организационного Комитета»» Бунд выступил в своей газете «Последние Известия» с нападками на ОК и с изложением своих особых взглядов на задачи ОК и условия созыва съезда. Ленин подверг резкой критике позицию Бунда в статье «По поводу заявления Бунда», напечатанной в «Искре» № 33, 1 февраля 1903 года (см. настоящий том, стр. 95–101). Представители Бунда в дальнейшем приняли участие в работе ОК. Несмотря на это, Ленин в письмах в ОК требовал не допускать ни малейшего примиренчества к Бунду и «готовить везде и среди всех почву для борьбы с Бундом на съезде» (Сочинения, 4 изд., том 34, стр. 126).На другой день после Псковского совещания три члена ОК – искровцы И. И. Радченко, В. П. Краснуха и П. Н. Лепешинский были арестованы. Это обстоятельство тяжело отразилось на дальнейшей работе ОК, так как влияние искровцев в ОК, состав которого был неоднороден, было до некоторой степени ослаблено.После опубликования «Извещения» ОК был признан во всех своих функциях комитетами – Петербургским, Московским, Киевским, Харьковским, Екатеринославским, Донским, Тифлисским, Бакинским, Тульским, Саратовским, Брянским, Северным союзом, Сибирским союзом и Союзом горнозаводских рабочих. Одесский и Николаевский комитеты, признав ОК, нашли нежелательным исполнение им некоторых функций ЦК. Особую позицию занял только Воронежский комитет, который выпустил листок, направленный против «Искры» и ОК.В первых числах февраля 1903 года в Орле состоялось второе совещание ОК, на котором в состав ОК были введены: Р. С. Гальберштадт и Е. М. Александрова – от русской организации «Искры», представитель «Южного рабочего» В. Н. Розанов, представитель Бунда К. Портной. Кандидатами в ОК были утверждены искровцы Б. И. Гольдман, А. П. Доливо-Добровольский, Р. С. Землячка и бундовец И. Л. Айзенштадт. На совещании был выработан и принят проект устава съезда и список организаций, имеющих право участвовать в съезде. Проект устава съезда был разослан местным комитетам, после чего члены ОК предприняли объезд местных комитетов. Бюро ОК подвело итоги обсуждения проекта устава местными организациями и выяснило, что из 16 организаций, внесенных Организационным комитетом в список правомочных участников съезда, голосовало за принятие каждого пункта проекта устава не менее двух третей. Таким образом, устав съезда был принят и утвержден местными организациями. На основе этого устава Организационный комитет развернул дальнейшую работу по подготовке II съезда партии.Успешная деятельность Организационного комитета, завершившаяся созывом съезда, оказалась возможной только в результате огромной работы по объединению русских революционных социал-демократов, проведенной редакцией и организацией «Искры» во главе с В. И. Лениным, руководившим деятельностью искровцев. В книге «Шаг вперед, два шага назад» Ленин писал: «ОК был главным образом комиссией по созыву съезда, комиссией, составленной нарочно из представителей разных оттенков вплоть до бундовского; действительную же работу создания организационного единства партии всецело вынесла на своих плечах организация «Искры»» (Сочинения, 4 изд., том 7, стр. 257).]
«Четыре года тому назад несколько русских социал-демократических организаций объединились в «Российскую социал-демократическую рабочую партию», выработав некоторый план организации и общие принципы деятельности, изложенные в изданном партией «Манифесте». К сожалению, эта первая попытка не увенчалась успехом: не было еще налицо необходимых элементов для создания единой, сильной социал-демократической партии, борющейся непреклонно за освобождение пролетариата от всех видов гнета и эксплуатации. С одной стороны, самые формы практической деятельности русской социал-демократии еще только складывались; недавно выступившая на путь борьбы социал-демократия еще искала путей для наилучшего проведения своих теоретических взглядов, она шла еще робкими, неуверенными шагами. Лежащее в основе ее деятельности рабочее движение, вылившееся в грандиозные стачки, только что вспыхнуло тем ярким блеском, который ослепил глаза многим, затмив для них столь ясные и определенные задачи и цели революционной социал-демократии, заставив увлечься узко профессиональной борьбой. С другой стороны, непрестанные репрессии правительства, обрушиваясь на социал-демократические организации, еще не окрепшие, еще не успевшие пустить прочных корней, разрушали всякую преемственность, уничтожали всякие традиции в деятельности.
Однако эта неудавшаяся попытка не прошла бесследно. Сама идея организованной политической партии пролетариата, руководившая нашими предшественниками, стала с тех пор путеводной звездой и желанной целью всех сознательных соц.-демократических деятелей. В течение этих четырех лет делались неоднократные попытки осуществить эту завещанную нам первыми соц.-демократическими деятелями идею. Но до сих нор мы все еще стоим перед нашей дезорганизованностью так же, как и четыре года тому назад.
А между тем жизнь предъявляет нам все большие и большие требования. Если первые деятели партии ставили своей задачей пробуждение дремлющих в рабочих массах революционных сил, то перед нами стоит гораздо более сложная задача – направить пробуждающиеся силы туда, куда нужно, стать во главе этих сил и руководить ими. Мы должны быть готовы не сегодня-завтра услышать призывный клич: «Ведите нас, куда вы нас звали!», и страшно, если этот миг застанет нас врасплох, столь же разрозненными, столь же неподготовленными, как в настоящий момент. Пусть нам не говорят, что мы преувеличиваем серьезность момента. Кто способен заглядывать дальше поверхности ряби, кто способен распознавать совершающийся в глубине процесс, тот не заподозрит нас в преувеличении.
Но серьезность положения усугубляется еще другими обстоятельствами. Мы переживаем знаменательный исторический момент. Пробуждение рабочего класса в связи с общим ходом русской жизни вызвало к деятельности различные общественные слои. С большей или меньшей сознательностью они стремятся сорганизоваться, чтобы так или иначе примкнуть к борьбе с отжившим режимом. В добрый час! Социал-демократия может только приветствовать всякого примкнувшего к такой борьбе. Но она должна зорко следить за тем, чтобы подобные союзники не сделали ее молотом в своих руках, не отодвинули ее от главной арены деятельности, не лишили бы руководящей роли в борьбе с самодержавием и, главное, не повредили бы поступательному ходу революционной борьбы, отклонив ее от правильного пути. Что подобная опасность не призрак воображения – ясно для всякого, внимательно следившего за революционной борьбой последних лет.
Итак, в настоящий момент перед русской социал-демократией стоит громадная задача, которая не по плечу никаким местным комитетам, никаким даже районным организациям. Как бы совершенны ни были местные организации, они не смогут справиться с этой задачей, ибо она уже переросла местные рамки. Она может быть выполнена только коллективными силами всех русских социал-демократов, сплоченных в одну централизованную, дисциплинированную армию. Но кому же взять на себя инициативу объединения?
Вопрос этот обсуждался в прошлом году на конференции представителей: петербургского «Союза борьбы», Центрального комитета объединенных южных комитетов и организаций, организации «Искры», Центральных комитетов (русского и заграничного) Бунда, «Союза русских социал-демократов за границей» и некоторых других организаций. Конференцией поручено было представителям некоторых организации образовать Организационный комитет, который взял бы на себя задачу фактического восстановления Российской социал-демократической рабочей партии.
Во исполнение этого постановления представители петербургского «Союза борьбы», организации «Искры» и группы «Южного рабочего»[22 - Бунду также было предложено прислать своего представителя в Организационный комитет, но по неизвестным нам причинам Бунд не отозвался на это приглашение. Надеемся, что причины эти были чисто случайные, и Бунд не замедлит прислать своего представителя.] образовали Организационный комитет, который ставит своей первой и главной задачей подготовку условий для созыва партийного съезда.
Но ввиду того, что дело созыва съезда представляется в высшей степени сложным и требует для своего осуществления значительного времени, Организационный комитет впредь до восстановления центральной организации партии берет на себя выполнение некоторых общих функций (выпуск общерусских листков, общий транспорт и техника, установление связей между комитетами и проч.).
Само собою разумеется, что Организационный комитет, возникший по частной инициативе некоторых организаций, находится в обязательных отношениях только к тем организациям, которые его уже уполномочили или дадут свои полномочия. Для всех же прочих комитетов и групп он представляет частную организацию, предлагающую им свои услуги.
Велика и ответственна задача, которую решается взять на себя Организационный комитет, и если он все же дерзает сделать это, то лишь потому, что необходимость объединения слишком настоятельна, разброд слишком дает себя чувствовать, дальнейшая дезорганизованность слишком угрожает общему делу. Приступая к деятельности, Организационный комитет полагает, что успешность этой деятельности в значительной степени будет обусловливаться отношением к нему социал-демократических комитетов и организаций, и само это отношение будет для него критерием того, насколько правильно оценил он настоящий момент.
Декабрь 1902 г.