Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 – июнь 1916

Мы никогда не возражаем в нашей печати против объединения Социалистической партии с Социалистической рабочей партией (S. P. and S. L. Р.) в Америке[39 - Социалистическая партия Америки оформилась в июле 1901 года на съезде в Индианополисе в результате объединения групп, отколовшихся от Социалистической рабочей партии и Социал-демократической партии США, одним из организаторов которой был Юджин Дебс, популярный деятель рабочего движения США; он же был в числе основателей новой партии. Социальный состав партии был неоднородным: в нее входила часть рабочих-американцев, рабочие-иммигранты, а также мелкие фермеры и выходцы из мелкой буржуазии. Центристское и правооппортунистическое руководство партии (В.-Л. Бергер, Морис Хилквит и др.) отрицало необходимость диктатуры пролетариата, отказывалось от революционных методов борьбы, сведя деятельность партии в основном к участию в избирательных кампаниях. В годы первой мировой войны в Социалистической партии сложились три течения: социал-шовинисты, поддерживавшие империалистическую политику правительства; центристы, которые выступали против империалистической войны лишь на словах; революционное меньшинство, стоявшее на интернационалистских позициях и боровшееся против войны.Левое крыло Социалистической партии во главе с Чарлзом Рутенбергом, Уильямом Фостером, Биллом Хейвудом и др., опираясь на пролетарские элементы, вело борьбу против оппортунистического руководства партии, за самостоятельные политические действия пролетариата, за создание производственных профсоюзов, основанных на принципах классовой борьбы. В 1919 году в Социалистической партии произошел раскол. Вышедшее из СП левое крыло стало инициатором создания и основным ядром Коммунистической партии США.В настоящее время Социалистическая партия является немногочисленной сектантской организацией.Социалистическая рабочая партия Америки была создана в 1876 году на объединительном съезде в Филадельфии в результате слияния американских секций I Интернационала и других социалистических организаций. Съезд проходил при руководящем участии соратника Маркса и Энгельса Ф.-А. Зорге. Подавляющее большинство партии составляли иммигранты, слабо связанные с коренными рабочими Америки. В первые годы руководящее положение в партии заняли лассальянцы, которые допускали ошибки сектантско-догматического характера. Часть руководителей этой партии считала главной ее задачей парламентскую деятельность и недооценивала значение руководства экономической борьбой масс, другие же скатывались к тред-юнионизму и анархизму. Идейные и тактические шатания руководства привели к ослаблению партии и отходу от нее ряда групп. Маркс и Энгельс резко критиковали сектантскую тактику американских социалистов.К 90-м годам к руководству Социалистической рабочей партии пришло левое крыло, возглавляемое Д. де-Леоном, допускавшее, однако, ошибки анархо-синдикалистского характера. СРП отказывалась от борьбы за частичные требования рабочего класса, от работы в реформистских профсоюзах и все больше теряла и без того слабые связи с массовым рабочим движением. В годы первой мировой войны Социалистическая рабочая партия склонялась к интернационализму. Под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции наиболее революционная часть партии приняла активное участие в создании Коммунистической партии Америки. В настоящее время СРП представляет собой малочисленную организацию, не имеющую влияния на рабочее движение США.]. Мы всегда ссылаемся на письма Маркса и Энгельса (особенно к Зорге, активному члену американского социалистического движения), где оба осуждают сектантский характер СРП (S. L. Р.)[40 - См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные письма, 1953, стр. 399–401, 414–416; Сочинения, т. XXVIII, 1940, стр. 177–179.].

Мы вполне согласны с вашей критикой старого Интернационала. Мы участвовали в Циммервальдской конференции (Швейцария 5–8. IX. 1915 г.). Мы образовали там левое крыло и предложили нашу резолюцию и проект манифеста. Мы только что опубликовали эти документы на немецком языке, и я посылаю их вам (вместе с немецким переводом нашей брошюры «Социализм и война»), надеясь, что в вашей Лиге есть товарищи, знающие немецкий язык. Если бы вы могли помочь нам издать эти вещи на английском языке (это возможно только в Америке, после чего мы послали бы их в Англию), мы охотно приняли бы вашу помощь.

В нашей борьбе за истинный интернационализм и против «джинго-социализма» мы в нашей печати всегда указываем на оппортунистических вождей СП (S. Р.) в Америке, которые стоят за ограничение иммиграции китайских и японских рабочих (особенно после конгресса в Штутгарте в 1907 г. и вопреки его решениям). Мы думаем, что нельзя быть интернационалистом и в то же время стоять за подобные ограничения. Мы утверждаем, что если только американские и особенно английские социалисты, принадлежащие к правящей и угнетающей нации, не против каких бы то ни было ограничений иммиграции и обладания колониями (Гавайские острова), если они не стоят за полную независимость последних, то такие социалисты в действительности – «джинго».

В заключение я еще раз повторяю наилучшие приветы и пожелания вашей Лиге. Мы были бы очень рады и далее получать от вас информацию и соединить нашу борьбу против оппортунизма за истинный интернационализм.

    Ваш Н. Ленин

NB: В России две социал-демократические партии. Наша партия («Центральный Комитет») против оппортунизма. Вторая партия («Организационный комитет») оппортунистична. Мы против союза с нею.

Вы можете писать на наш официальный адрес (Русская библиотека. Для ЦК – улица Гюго де Санже, 7, Женева, Швейцария). Но лучше пишите на мой личный адрес: Вл. Ульянов. Зайденвег, 4-а. III. Берн. Швейцария.

Написано на английском языке между 31 октября и 9 ноября (13 и 22 ноября) 1915 г.

Впервые напечатано в 1924 г. в Ленинском сборнике II

Печатается по рукописи Перевод с английского

О двух линиях революции

В «Призыве»[41 - «Призыв» – еженедельная газета, орган меньшевиков и эсеров; издавалась в Париже с октября 1915 по март 1917 года. Критикуемая Лениным статья Плеханова «Две линии революции» была напечатана в этой газете 17 октября 1915 года.], № 3, г. Плеханов пытается поставить основной теоретический вопрос о грядущей революции в России. Он берет одну цитату из Маркса, где говорится, что революция 1789 г. во Франции шла по восходящей линии, а 1848 г. по нисходящей. В первом случае власть переходила постепенно от более умеренной партии к более левой: конституционалисты – жирондисты – якобинцы. Во втором – наоборот (пролетариат – мелкобуржуазные демократы – буржуазные республиканцы – Наполеон III). «Желательно, – умозаключает наш автор, – направить русскую революцию по восходящей линии», т. е. чтобы власть сначала перешла к кадетам и октябристам[42 - Октябристы – члены партии «Союз 17 октября», образовавшейся в России после опубликования царского манифеста 17 октября 1905 года. Это была контрреволюционная партия, представлявшая и защищавшая интересы крупной буржуазии и помещиков, хозяйничавших по-капиталистически; возглавляли ее известный промышленник и московский домовладелец А. И. Гучков и крупный помещик М. В. Родзянко. Октябристы полностью поддерживали внутреннюю и внешнюю политику царского правительства.], потом к трудовикам, затем к социалистам. Вывод из этого рассуждения делается, конечно, тот, что неразумны левые в России, не желающие поддерживать кадетов и преждевременно дискредитирующие их.

Это «теоретическое» рассуждение г. Плеханова представляет из себя еще и еще один образец подмена марксизма либерализмом. Г-н Плеханов сводит дело к вопросу, «правильны» или неправильны были «стратегические понятия» передовых элементов? Маркс рассуждал иначе. Он указывал факт: революция в обоих случаях шла по-разному, а объяснения этой разницы Маркс не искал в «стратегических понятиях». Смешно, с точки зрения марксизма, искать ее в понятиях. Ее надо искать в различии соотношения классов. Тот же самый Маркс писал, что в 1789 г. буржуазия во Франции соединилась с крестьянством и что в 1848 г. мелкобуржуазная демократия изменила пролетариату[43 - См. К. Маркс. «Законопроект об отмене феодальных повинностей», «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» и «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» (К. Маркс и ?. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 5, стр. 299, т. 7, стр. 22 и т. 8, стр. 141 – 142).]. Г-н Плеханов знает это мнение Маркса, но молчит о нем, чтобы подделать Маркса «под Струве». Во Франции 1789 г. дело шло о свержении абсолютизма и дворянства. Буржуазия на тогдашней ступени экономического и политического развития верила в гармонию интересов, не боялась за прочность своего господства и шла на союз с крестьянством. Этот союз обеспечил полную победу революции. В 1848 г. дело шло о свержении буржуазии пролетариатом. Последнему не удалось привлечь к себе мелкой буржуазии, и ее измена вызвала поражение революции. Восходящая линия была в 1789 г. формой революции, в которой масса народа победила абсолютизм. Нисходящая линия 1848 г. была формой революции, когда измена пролетариату со стороны массы мелкой буржуазии вызвала поражение революции.

Г-н Плеханов марксизм подменил вульгарным идеализмом, сводя дело к «стратегическим понятиям», а не к соотношению классов.

Опыт русской революции 1905 года и контрреволюционной эпохи после нее говорит нам, что у нас наблюдались две линии революции в смысле борьбы двух классов, пролетариата и либеральной буржуазии, за руководящее влияние на массы. Пролетариат выступал революционно и вел за собой демократическое крестьянство на свержение монархии и помещиков. Что крестьянство проявляло революционные стремления в демократическом смысле, это доказали в массовых размерах все крупные политические события: и крестьянские восстания 1905–1906 гг., и военные волнения тех же лет, и «крестьянский союз» 1905 г., и обе первые Думы, где крестьяне-трудовики выступали не только «левее кадетов», но и революционнее интеллигентов-социал-революционеров и трудовиков. Об этом, к сожалению, часто забывают, но это – факт. И в III и в IV Думах крестьяне-трудовики показали, при всей их слабости, что деревенские массы настроены против помещиков.

Первая линия русской буржуазно-демократической революции, взятая из фактов, а не из «стратегической» болтовни, состояла в том, что решительно боролся пролетариат, нерешительно шло за ним крестьянство. Шли оба эти класса против монархии и против помещиков. Недостаток силы и решительности этих классов вызвали поражение (хотя частичная брешь в самодержавии была все же пробита).

Второй линией было поведение либеральной буржуазии. Мы, большевики, всегда говорили, особенно с весны 1906 года, что ее представляют кадеты и октябристы, как единая сила. Десятилетие 1905–1915 гг. подтвердило наш взгляд. В решающие моменты борьбы кадеты вместе с октябристами изменяли демократии и «шли» помогать царю и помещикам. «Либеральная» линия русской революции состояла в «успокоении» и раздроблении борьбы масс ради примирения буржуазии с монархией. И международная обстановка русской революции, и сила русского пролетариата делала такое поведение либералов неизбежным.

Большевики сознательно помогали пролетариату идти по первой линии, бороться с беззаветной смелостью и вести за собой крестьянство. Меньшевики скатывались постоянно на вторую линию, развращая пролетариат приспособлением его движения к либералам, начиная с приглашения идти в булыгинскую Думу (август 1905 г.), кончая кадетским министерством 1906 г. и блоком с кадетами против демократии в 1907 г. (С точки зрения г. Плеханова – заметим в скобках – «правильные стратегические понятия» кадетов и меньшевиков потерпели тогда поражение. Почему же? Почему массы не послушались мудрого г. Плеханова и кадетских советов, распространявшихся раз во сто шире, чем советы большевиков?)

Только эти течения, большевистское и меньшевистское, одни только они проявили себя в политике масс в 1904–1908, как и после, в 1908–1914 годах. Почему? Потому, что только эти течения имели прочные классовые корни, первое – пролетарские, второе – либерально-буржуазные.

Теперь мы снова идем к революции. Это все видят. Сам Хвостов говорит о настроении крестьян, напоминающем 1905–1906 годы. И опять перед нами те же две линии революции, то же соотношение классов, только видоизмененное изменившейся международной обстановкой. В 1905 г. вся европейская буржуазия была за царизм и помогала ему кто миллиардами (французы), кто – подготовкой контрреволюционной армии (немцы). В 1914 г. разгорелась европейская война; буржуазия повсюду победила, на время, пролетариат, захлестнула его мутным потоком национализма и шовинизма. В России мелкобуржуазные народные массы, главным образом крестьянство, составляют по-прежнему большинство населения. Они угнетены в первую голову помещиками. Они политически частью спят, частью колеблются между шовинизмом («победа над Германией», «оборона отечества») и революционностью. Политическими выразителями этих масс – и этих колебаний – являются, с одной стороны, народники (трудовики и социал-революционеры), с другой – оппортунисты социал-демократы («Наше Дело», Плеханов, фракция Чхеидзе, OK), которые с 1910 года решительно покатились по дорожке либеральной рабочей политики и к 1915 году докатились до социал-шовинизма гг. Потресова, Череванина, Левицкого, Маслова или до требования «единства» с ними.

Из этого фактического положения вытекает с очевидностью задача пролетариата. Беззаветно смелая революционная борьба против монархии (лозунги конференции января 1912 г.[44 - Имеется в виду Шестая (Пражская) Всероссийская конференция РСДРП, состоявшаяся 5–17 (18–30) января 1912 г. в Праге. Пражская конференция фактически сыграла роль съезда. Конференцией руководил В. И. Ленин. Он сделал доклады о современном моменте и задачах партии, о работе Международного социалистического бюро, а также выступал по другим вопросам. Ленин являлся автором проектов резолюций по всем важнейшим вопросам порядка дня конференции. Пражская конференция РСДРП сыграла выдающуюся роль в строительстве партии большевиков, партии нового типа, в укреплении ее единства. Подробнее о Пражской конференции см. в Сочинениях В. И. Ленина, 5 изд., том 21, стр. 121 – 156.Говоря о «трех китах», Ленин имеет в виду лозунги большевистской партии: 1) демократическая республика, 2) восьмичасовой рабочий день, 3) конфискация всей помещичьей земли.], «три кита»), – борьба, увлекающая за собой все демократические массы, т. е., главным образом, крестьянство. А вместе с тем беспощадная борьба с шовинизмом, борьба за социалистическую революцию Европы в союзе с ее пролетариатом. Колебания мелкой буржуазии не случайны, а неизбежны, они вытекают из ее классового положения. Военный кризис усилил экономические и политические факторы, толкающие ее – и крестьянство в том числе – влево. В этом объективная основа полной возможности победы демократической революции в России. Что в Западной Европе вполне созрели объективные условия социалистической революции, этого нам нет надобности доказывать здесь; это признавали до войны все влиятельные социалисты во всех передовых странах.

Выяснить соотношение классов в предстоящей революции – главная задача революционной партии. От этой задачи уклоняется OK, который в России остается верным союзником «Нашего Дела» и за границей бросает ничего не значащие «левые» фразы. Эту задачу неправильно решает в «Нашем Слове» Троцкий, повторяющий свою «оригинальную» теорию 1905 года и не желающий подумать о том, в силу каких причин жизнь шла целых десять лет мимо этой прекрасной теории.

Оригинальная теория Троцкого берет у большевиков призыв к решительной революционной борьбе пролетариата и к завоеванию им политической власти, а у меньшевиков – «отрицание» роли крестьянства. Крестьянство-де расслоилось, дифференцировалось; его возможная революционная роль все убывала; в России невозможна «национальная» революция: «мы живем в эпоху империализма», а «империализм противопоставляет не буржуазную нацию старому режиму, а пролетариат буржуазной нации».

Вот – забавный пример «игры в словечко»: империализм! Если в России уже противостоит пролетариат «буржуазной нации», тогда, значит, Россия стоит прямо перед социалистической революцией!! тогда неверен лозунг «конфискации помещичьих земель» (повторяемый Троцким в 1915 г. вслед за январской конференцией 1912 г.), тогда надо говорить не о «революционном рабочем», а о «рабочем социалистическом» правительстве!! До каких пределов доходит путаница у Троцкого, видно из его фразы, что решительностью пролетариат увлечет и «непролетарские (!) народные массы» (№ 217)!! Троцкий не подумал, что если пролетариат увлечет непролетарские массы деревни на конфискацию помещичьих земель и свергнет монархию, то это и будет завершением «национальной буржуазной революции» в России, это и будет революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства!

Все десятилетие – великое десятилетие – 1905–1915 гг. доказало наличность двух и только двух классовых линий русской революции. Расслоение крестьянства усилило классовую борьбу внутри него, пробудило очень многие политически спавшие элементы, приблизило к городскому пролетариату сельский (на особой его организации большевики настаивали с 1906 года и ввели это требование в резолюцию Стокгольмского, меньшевистского, съезда[45 - Речь идет о Четвертом (Объединительном) съезде РСДРП, который состоялся 10–25 апреля (23 апреля – 8 мая) 1906 года в Стокгольме. Анализ работ съезда дан Лениным в брошюре «Доклад об Объединительном съезде РСДРП (Письмо к петербургским рабочим)» (Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 1–66). Требование об особой организации сельского пролетариата, о котором говорит Ленин, вошло в тактическую резолюцию съезда по аграрному вопросу в следующей формулировке: «При этом партия во всех случаях и при всяком положении демократически-аграрных преобразований ставит своей задачей неуклонно стремиться к самостоятельной классовой организации сельского пролетариата, разъяснять ему непримиримую противоположность его интересов интересам крестьянской буржуазии, предостерегать его от обольщения системой мелкого хозяйства, которая никогда при существовании товарного производства не в состоянии уничтожить нищеты масс, и, наконец, указывать на необходимость полного социалистического переворота, как единственного средства уничтожить всякую нищету и всякую эксплуатацию» («КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. I, 1954, стр. 125).]). Но антагонизм «крестьянства» и Марковых – Романовых – Хвостовых усилился, возрос, обострился. Это такая очевидная истина, что даже тысячи фраз в десятках парижских статей Троцкого не «опровергнут» ее. Троцкий на деле помогает либеральным рабочим политикам России, которые под «отрицанием» роли крестьянства понимают нежелание поднимать крестьян на революцию!

А в этом сейчас гвоздь. Пролетариат борется и будет беззаветно бороться за завоевание власти, за республику, за конфискацию земель, то есть за привлечение крестьянства, за исчерпание его революционных сил, за участие «непролетарских народных масс» в освобождении буржуазной России от военно-феодального «империализма» (= царизма). И этим освобождением буржуазной России от царизма, от земель и власти помещиков пролетариат воспользуется немедленно не для помощи зажиточным крестьянам в их борьбе с сельским рабочим, а – для совершения социалистической революции в союзе с пролетариями Европы.

«Социал-Демократ» № 48, 20 ноября 1915 г.

Печатается по тексту газеты  «Социал-Демократ»

У последней черты

Превращение отдельных лиц из радикальных социал-демократов и революционных марксистов в социал-шовинистов – явление, общее всем воюющим странам. Поток шовинизма так стремителен, бурен и силен, что повсюду ряд бесхарактерных или переживших себя левых социал-демократов увлечен им. Парвус, показавший себя авантюристом уже в русской революции, опустился теперь в издаваемом им журнальчике «Die Glocke» («Колокол»)[46 - «Oie Glocke» («Колокол») – журнал, издававшийся в Мюнхене, а затем в Берлине в 1915–1925 годах членом Германской социал-демократической партии социал-шовинистом Парвусом (А. Л. Гельфандом).] до… последней черты. Он защищает немецких оппортунистов с невероятно наглым и самодовольным видом. Он сжег все, чему поклонялся; он «забыл» о борьбе революционного и оппортунистического течений и об их истории в международной социал-демократии. С развязностью уверенного в одобрении буржуазии фельетониста хлопает он по плечу Маркса, «поправляя» его без тени добросовестной и внимательной критики. А какого-то там Энгельса он третирует прямо с презрением. Он защищает пацифистов и интернационалистов в Англии, националистов и ура-патриотов в Германии. Он ругает шовинистами и прихвостнями буржуазии социал-патриотов английских, величая немецких – революционными социал-демократами и лобызаясь с Ленчем, Генишом, Грунвальдом. Он лижет сапоги Гинденбургу, уверяя читателей, что «немецкий генеральный штаб выступил за революцию в России», и печатая хамские гимны этому «воплощению немецкой народной души», его «могучему революционному чувству». Он сулит Германии безболезненный переход к социализму через союз консерваторов с частью социалистов и через «хлебные карточки». Как мелкий трус, он снисходительно полуодобряет Циммервальдскую конференцию, делая вид, будто он не заметил в ее манифесте мест, направленных против всех оттенков социал-шовинизма, от парвусовского и плехановского до кольбовского и каутскианского.

В шести номерах его журнальчика нет ни единой честной мысли, ни одного серьезного довода, ни одной искренней статьи. Сплошная клоака немецкого шовинизма, прикрытая разухабисто намалеванной вывеской: во имя будто бы интересов русской революции! Вполне естественно, что эту клоаку похваливают оппортунисты: Кольб и Хемницкий «Народный Голос»[47 - «Народный Голос» («Volksstimme») – газета, орган Германской социал-демократической партии; выходила в Хемнице с 1891 года.].

Господин Парвус имеет настолько медный лоб, что публично объявляет о своей «миссии» «служить идейным звеном между вооруженным немецким и революционным русским пролетариатом». Эту шутовскую фразу достаточно выставить на осмеяние перед русскими рабочими. Если «Призыв» гг. Плеханова, Бунакова и К

вполне заслужил одобрение шовинистов и Хвостова в России, то «Колокол» г-на Парвуса – орган ренегатства и грязного лакейства в Германии.

Нельзя не отметить по этому поводу еще одну полезную сторону теперешней войны. Она не только убивает «скорострельной пушкой» оппортунизм и анархизм, она великолепно разоблачает также авантюристов и переметных сум социализма. Для пролетариата в высшей степени выгодно, что эту предварительную очистку его движения история начала делать накануне социалистической революции, а не в самом ходе ее.

«Социал-Демократ» № 48, 20 ноября 1915 г.

Печатается по тексту газеты  «Социал-Демократ»

Прикрытие социал-шовинистской политики интернационалистскими фразами

Как относятся политические факты к политической литературе? политические события к политическим лозунгам? политическая действительность к политической идеологии? Этот вопрос имеет в настоящее время самое коренное значение для понимания всего кризиса Интернационала, ибо всякий кризис, даже всякий перелом в развитии, неизбежно ведет к несоответствию старой формы с новым содержанием. Мы не говорим уже о том, что буржуазное общество постоянно вскармливает таких политиков, любящих называть себя внеклассовыми, и таких оппортунистов, любящих называть себя социалистами, которые умышленно и систематически обманывают массы самыми пышными, самыми «левыми» словами. Но в эпоху кризиса даже у добросовестных участников его наблюдается сплошь да рядом расхождение слова с делом. И великое прогрессивное значение всяких кризисов, даже самых тяжелых, трудных и болезненных, состоит, между прочим, именно в том, что они с великолепной быстротой, силой, наглядностью разоблачают и отметают прочь гнилые – хотя бы и добросовестные – слова, гнилые – хотя бы и построенные на базе наилучших намерений – учреждения.

В жизни российской социал-демократии самый крупный факт теперь – выборы питерских рабочих в военно-промышленный комитет. Впервые за время войны и только эти выборы притянули действительно массы пролетариев к обсуждению и решению основных вопросов современной политики, показали нам настоящую картину того, что есть в социал-демократии, как массовой партии. Оказалось, что есть два, только два течения, одно – революционно-интернационалистское, действительно пролетарское, организованное нашей партией, оно было против обороны. Другое, «оборонческое» или социал-шовинистское, было блоком «нашедельцев» (т. е. главного ядра ликвидаторов), плехановцев, народников и беспартийных, причем весь этот блок поддерживала вся буржуазная печать и все черносотенцы в России, доказав тем буржуазную, а не пролетарскую, сущность политики этого блока.

Таковы факты. Такова действительность. А лозунги и идеология? Питерское «Рабочее Утро»[48 - «Рабочее Утро» – меньшевистская легальная газета; выходила в Петрограде в октябре – декабре 1915 года. «Рабочее Утро» явилось преемником газеты «Утро», выходившей в августе 1915 года. Газета прикрывала социал-шовинизм и оборончество интернационалистской фразеологией.], № 2 (22. X), сборник «окистов» («Интернационал и война», № 1, 30. XI. 1915), последние номера «Нашего Слова» дают ответ, над которым должен подумать и еще подумать всякий, интересующийся политикой не так, как гоголевский Петрушка интересовался чтением.

Посмотрим же на содержание и значение этой идеологии.

Питерское «Рабочее Утро» – самый важный документ. Здесь сидят главари ликвидаторства и социал-шовинизма вкупе с доносчиком г. Гвоздевым. Эти люди знают досконально все, что предшествовало выборам 27. IX и что было на этих выборах. Эти люди могли накинуть флер на свой блок с плехановцами, народниками и беспартийными, и они накинули флер, они ни звука не сказали ни о значении этого блока, ни о численном соотношении различных элементов его. Им выгодно было скрыть такую «мелочь» (данные об этом, несомненно, были у г. Гвоздева и его друзей из «Рабочего Утра»), и они скрыли ее. Но выдумать третьей группы, кроме 90 и 81, они не могли; лгать на месте, в Питере, перед лицом рабочих, сочиняя «третью» группу, о которой рассказывает басни «копенгагенский аноним»[49 - Копенгагенский аноним – Л. Д. Троцкий, получивший это прозвище со времени Копенгагенского конгресса (1910), когда он выступил с анонимной клеветнической статьей о положении дел в РСДРП в органе германской социал-демократии – газете «Vorw?rts» 28 августа 1910 года. В связи с появлением в «Vorw?rts» этой статьи Троцкого члены русской делегации Копенгагенского конгресса В. И. Ленин, Г. В. Плеханов и представитель польской социал-демократии А. Барский (А. С. Варшавский) направили протест в ЦК Германской социал-демократической партии.В данном случае В. И. Ленин имеет в виду статьи, помещенные без подписи в газете «Volksrecht» («Народное Право») 18 декабря 1915 года, «Русский национализм и рабочий класс» и в газете «Наше Слово» 19 декабря, «Факты и выводы (Еще о петроградских выборах)». Газета «Наше Слово» в то время редактировалась Троцким.] на страницах немецкой печати и «Нашего Слова», – невозможно, ибо не сошедшие с ума люди не лгут, если знают, что разоблачение лжи неизбежно тут же и тотчас же. Поэтому «Рабочее Утро» печатает статью К. Оранского (старый знакомый!): «Две позиции», подробнейшим образом разбирает обе позиции, группы 90 и группы 81, ни единым словом не упоминая о 3-ей позиции. Кстати: цензура изуродовала № 2 «Рабочего Утра» почти сплошь; белых полос чуть ли не больше, чем уцелевших, но из статей пощажены именно те, только те две статьи, – «Две позиции» и фельетон, по-либеральному извращающий историю 1905 года, – в которых ругают большевиков за «анархизм» и «бойкотизм». Царскому правительству выгодно, чтобы такие вещи писались и печатались. Такие речи пользуются не случайно монополией легальности всюду, от деспотической России до республиканской Франции!

Какими же доводами защищает «Рабочее Утро» свою позицию «оборончества» или «социал-шовинизма»? Исключительно увертками, исключительно интернационалистскими фразами!! Наша-де позиция вовсе не «национальная», вовсе не «оборонческая», у нас лишь выражено – «нисколько не выраженное в первой позиции» (т. е. в позиции группы 90) – «небезразличное» «отношение к положению страны», к «спасению» ее «от разгрома и гибели». Наша-де позиция была «действительно международная», указывала пути и средства «освобождения» страны, мы «одинаково (!! с первой позицией) оценивали происхождение войны и ее социально-политическую сущность», мы «одинаково (!! с первой позицией) намечали общую проблему международной организации и международной работы пролетариата» (не шутите!) «и демократии во время войны, во все без исключения периоды развития мирового конфликта». Мы-де заявляли в нашем наказе, что «в данной общественно-политической обстановке рабочий класс не может взять на себя никакой ответственности за оборону страны», мы «решительно присоединялись прежде всего к международным задачам демократии», «внесли свою лепту в живую струю стремлений, имеющих своими этапами Копенгаген и Циммервальд» (вот как мы!). Мы-де за лозунг «мира без аннексий» (курсив «Рабочего Утра»). Мы «противопоставили абстрактности и космополитическому анархизму первого течения реализм и международность своей позиции, своей тактики».

Не правда ли, ведь это – сплошь перлы! Но в этих перлах, кроме безграмотности и репетиловского вранья[50 - Репетилов – персонаж из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума».], есть совершенно трезвая и правильная, с точки зрения буржуазии, дипломатия. Чтобы влиять на рабочих, буржуа должны наряжаться социалистами, эсдеками, интернационалистами и т. д., иначе влиять невозможно. И «Рабочее Утро» наряжается, подкрашивается, румянится, прихорашивается, делает глазки, ни перед чем не останавливаясь! Мы готовы подписать хоть сто раз и Циммервальдский манифест (пощечина тем из циммервальдцев, которые подписали этот манифест, не борясь с его робостью и не делая оговорок!), и какую угодно резолюцию об империалистской сущности войны, и любую присягу в своем «интернационализме» и в своей «революционности» («освобождение страны» в подцензурной печати = революция в нелегальной), – лишь бы… лишь бы нам не мешали звать рабочих к участию в военно-промышленных комитетах, т. е. к фактическому участию в грабительской, реакционной («оборонительной») войне.

Только это есть дело, все остальное слова. Только в этом суть, все остальное фразы. Только это нужно полиции, царской монархии, Хвостову и буржуазии. Умные буржуа в более умных странах терпимы к интернационалистской и социалистической фразе, лишь бы было участие в обороне: припомните отзывы французских реакционных газет о Лондонской конференции социалистов «тройственного согласия»[51 - Лондонская конференция социалистов стран «тройственного согласия» состоялась 14 февраля 1915 года. В ней приняли участие представители социал-шовинистов и пацифистских групп Англии, Франции, Бельгии и России: Независимой рабочей партии, Британской социалистической партии, Рабочей партии, Фабианского общества, Французской социалистической партии, Генеральной конфедерации труда, Бельгийской социалистической партии, эсеров, меньшевиков. В повестке дня конференции стояли вопросы: 1) права наций; 2) колонии; 3) гарантии будущего мира.Большевики не были приглашены на конференцию. Однако по поручению В. И. Ленина М. М. Литвинов явился на нее для оглашения декларации ЦК РСДРП. В основу декларации был положен проект, написанный В. И. Лениным. Декларация содержала требования о выходе социалистов из буржуазных правительств, полного разрыва с империалистами, отказа от сотрудничества с ними, решительной борьбы против империалистических правительств и осуждения голосования за военные кредиты. Во время оглашения декларации Литвинова прервали и лишили слова, и он, передав президиуму текст декларации, покинул конференцию. О Лондонской конференции см. статьи В. И. Ленина «О Лондонской конференции» и «По поводу Лондонской конференции» (Сочинения, 5 изд., том 26, стр. 158–160 и 177–179).]. Это у господ социалистов, знаете ли, вид «тика», писала одна из этих газет, вид нервной болезни, когда люди непроизвольно повторяют один жест, одно движение мускулов, одно слово. Вот и «наши» социалисты не могут ни о чем говорить, не повторяя словечек: мы интернационалисты, мы за социальную революцию. Это не опасно! Это только «тик», а «нам» важно то, что они за оборону отечества.

Так рассуждали умные французские и английские буржуа: если участие в грабительской войне защищают фразами о демократии, социализме и т. п., то разве же это в самом деле не выгодно для хищников-правительств, для империалистской буржуазии? Разве барину не выгодно иметь лакея, который бы божился и клялся перед народом, что барин всю свою жизнь отдает попечению о народе и любви к нему?

«Рабочее Утро» клянется Циммервальдом и на словах отгораживается от плехановцев, заявляя (№ 2), что оно «во многом не согласно» с ними, а на деле соглашается с ними в основном, на деле идет вместе с ними, вместе со своей буржуазией, в «оборонческие» учреждения шовинистской буржуазии.

OK не только клянется Циммервальдом, а «подписывается» и расписывается по всей форме, не только отгораживается от плехановцев, но даже выпускает какого-то анонима А. М., который, спрятавшись за свою анонимность, как за подворотню, пишет: «мы, примыкающие» (? может быть, А. М. это целых два «примыкающих»?) «к Августовскому блоку, считаем нужным заявить: организация «Призыв» далеко перешагнула за пределы терпимого в нашей партии, как мы их понимаем, и членам групп содействия «Призыву» не должно быть места в рядах организаций Августовского блока». Ну и храбрые же эти «примыкающие» А. М., так и режут правду-матку открыто в лицо!

Из пяти лиц, составляющих «Заграничный секретариат» OK, издавший цитируемый сборник, ни одно не пожелало заявить столь храброй вещи! Выходит, что пятерка секретарей против разрыва с Плехановым (еще не так давно П. Аксельрод заявлял, что меньшевик Плеханов ему ближе большевиков-интернационалистов), но боясь рабочих и не желая портить своей «репутации», предпочитает молчать об этом, выпуская, однако, одного или двух анонимных примыкающих, чтобы они поблистали дешевым и безопасным интернационализмом…

С одной стороны, отдельные секретари, А. Мартынов, Л. Мартов, Астров, полемизируют с «Нашим Делом», а Мартов даже высказывается против участия в военно-промышленных комитетах от своего лично имени. С другой стороны, бундовец Ионов, считающий себя более «левым», чем отражающий действительную политику Бунда Косовский, и потому охотно выдвигаемый бундистами для прикрытия их национализма, проповедует «дальнейшее развитие старой тактики» (II Интернационала, приведшей к краху его), «но отнюдь не ликвидацию ее». Редакция помещает двусмысленные, ничего не говорящие дипломатически-увертливые оговорочки к статье Ионова, не возражая против ее сути, против защиты гнилого и оппортунистичного в «старой тактике». Анонимные А. М., «примыкающие) к Августовскому блоку[52 - Августовский блок – антипартийный блок ликвидаторов, троцкистов и других оппортунистов, направленный против большевиков. Организатором блока был Троцкий. Блок оформился на конференции представителей антипартийных групп и течений, которая состоялась в августе 1912 года в Вене. Подавляющее большинство делегатов состояло из лиц, проживавших за границей и оторванных от рабочего класса России, не связанных непосредственно с местной партийной работой. Конференция приняла антипартийные, ликвидаторские решения по всем вопросам с.-д. тактики и высказалась против существования нелегальной партии. О распаде Августовского блока см. статьи В. И. Ленина «Распад «Августовского» блока», «Разоблачение «августовской» фикции» и «О нарушении единства, прикрываемом криками о единстве» (Сочинения, 5 изд., том 25, стр. 1–4, 27–30 и 183–206).], прямо защищают «Нашу Зарю»: она-де хотя и «уклонилась» от интернационалистской позиции, но «отвергла (?) политику Burgfrieden'a для России, признала необходимость немедленного восстановления интернациональных связей и, как нам» («примыкающим» анонимным А. М.) «известно, одобрила исключение Манькова из думской фракции». Превосходная защита! И мелкобуржуазные народники за восстановление связей, и Керенский против Манькова, а назвать людей, высказавшихся за «непротиводействие войне», отвергающими политику гражданского мира (Burgfrieden), значит обманывать рабочих пустыми словами.