Инквизитор времени

Ян в душе ненавидел Долгова, а увидев этот роскошный кабинет, закипел. Долгов молчал, может переваривал вопрос советника, а может понимал, что давно уже сам на мушке.

– Камин, в котором не горит огонь, – Ян заметил в стороне камин, но его верхняя планка была чистой, без копоти, такого не бывает, если топить дровами.

– Вы…

– Думаешь от себя скрыться? Ты же звонишь сам себе и сам с собой разговариваешь. Тапочки с головой льва, – в этом деловом кабинете тапочки выглядели вульгарно, они были детскими, но Долгов любил их, они были теплыми, это жена подарила.

– Вы…

Он сбросил тапочки и, завертев головой по сторонам, стал паниковать.

– Успокойся, от себя не убежать. Бежевый ковер, зеркальная вставка, как раз над столом, зачем ты ее сделал? Чтобы смотреть в небеса или то, как на нем лежит женщина? Кресло, ну надо же, у тебя есть вкус или пользуешься услугами дизайнера? Цвет слоновой кости, благородно. Но зачем тебе столько ящиков, в каждой по ручке?

Долгов опустил голову, понимал, что советник знает все, что с ним происходит. Теперь он не думал кто на проводе, с кем говорит, он жалел, что набрал телефон. Ему стало страшно, рука задрожала.

– Не бойся, скоро все закончится. И мой совет, перестань бороться сам с собой.

На этой фразе Ян отключился, еще видел, как Долгов осторожно, словно это бомба, положил телефон на столик и, сделав несколько шагов назад, подошел к окну.

Ян был доволен своей выходкой, не ожидал, что так легко напугает человека, который приказал его ликвидировать. Он не отключался, еще долго был с ним, записал новые данные с монитора, новые имена и цифры. А потом Долгов сел в кресло и закрыл глаза. Ян «вывалился», в этот момент был горд собой, что не испугался и загнал в угол своего противника. Вынув симку и перегрузив телефон, Ян пошел гулять, сам себе улыбался, а после в парке, чуть наклонив голову вперед и закрыв глаза, постарался расслабиться. Ему удалось «провалиться» и увидеть мир водителя автобуса, он вышел и опять «провалился». К нему вернулись способности видеть чужими глазами. А потом все изменилось, смотрел на человека, думал о нем и, закрыв глаза, тут же переходил в его сознание. Не всегда получалось, но, как считал Ян, надо тренироваться, и пока что ему надо набраться терпения.

– Или все же я сошел с ума?

Этот вопрос пугал его, он много раз задавал его себе, что ничего подобного нет, ни Вали, ни Долгова, лишь только шрамы на голове от операции возвращали его к реальности и путали события. Ян пытался себя переубедить, что нет провалов, что не видел девочки с искаженным после аварии лицом, что ничего этого нет. Но закрыв глаза, опять «проваливался» и снова смотрел на мир чужим зрением.

– Я свихнулся.

Стало темнеть, Ян встал со скамейки, на которой просидел не один час, и быстрым шагом направился домой. Проходя мимо «Магеллана», посмотрел на витрину. «Шустро они ее заменили», – подумал он, вспомнив рисунок с дыркой. А на следующий день, перебирая рисунки, нашел тот самый, который перерисовал, рука сама потянулась к карандашу, не хотел, но, ткнув грифелем, сделал дырку. Осознав, что испортил рисунок, он закричал на себя, ведь теперь ему опять придется сидеть не один час. В голове промелькнула мысль, быстро оделся и буквально побежал к магазину «Магеллан», а подойдя к нему, уставился на разбитую витрину.

– Вот черт! – понимая, что это случайность, либо закономерность, связанная с рисунками.

Вернулся домой и, отбросив в сторону заказ, принялся перерисовывать рисунок. Как только он был закончен, вышел из дома. Спешил, уже не знал, о чем думать, может это все же случайность. Подошел к магазину, еще пару часов назад витрина была разбита и стекла были рассыпаны по траве, но теперь витрина была цела и осколков не было видно. Он дотронулся до нее, чуть надавил, как бы проверяя, не муляж ли это. Заметив, что он делает, продавщица улыбнулась. Стал ее спрашивать, но она только пожала плечами. Вошел в магазин и, подойдя к той самой продавщице, спросил:

– Его заменили?

– Что?

– Стекло.

– Не знаю, а вы из рекламной компании?

– Нет-нет, ваша витрина утром была разбита, и кажется, уже не первый раз.

– Нет, – тут же возмутилась продавщица. – Ее никто не бил, вчера мыли, должны сегодня оформлять, думала, что вы из рекламного агентства.

– Я не оттуда. Вы говорите, она целая?

– Вы же сами видели.

– Да, видел, но стекло же утром было разбито.

– Нет, – уверенно сказала продавщица.

– Разбито! – чуть ли не крикнул Ян.

– Вы наверное ошиблись, тут очень толстое стекло, в прошлый раз был сильный ветер, ветка сломалась, но стекло осталось целым.

– Но как же так, я ведь утром видел в нем дыру, а вы говорите, что оно не разбивалось.

– Нет, витрина была целой, точно ошиблись.

– Ничего не понимаю.

Валя зашла в магазин, еще пару дней назад видела на манекене ярко-зеленную шляпку, хотела ее примерить, но выбор оказался большим, вот и задержалась. Она сразу узнала голос ангела, повернулась, это тот самый мужчина, что был в салоне сотовых телефонов. Валя подошла поближе, думала, что если это он, то узнает ее. Продавщица, что разговаривала с Яном, посмотрела на лицо девочки, знала, что это неправильно, но не могла не посмотреть.

– А ты что тут делаешь, в школу не опоздаешь? – все еще кипя от злости, не понимая, кто его водит занос: продавщица, которая уверяет, что витрина не разбивалась, или его зрение, спросил Ян.

– Нет, сегодня выходной, – растеряно ответила Валя и попятилась назад.

12. Живой рисунок

Валя бежала домой и плакала, не поверила в то, что это тот самый ангел, который был с ней добр, читал сказки и пел песни. Продавщица осуждающе посмотрела на мужчину, он понял, что натворил, только когда девочка выбежала из магазина. Ян быстро вышел на улицу, но не стал ее догонять, а вместо этого сел на скамейку и, закрыв глаза, «провалился».

«Постой, не спеши», – мысленно обратился к девочке.

Валя резко остановилась, сразу повеяло чем-то добрым, родным, она повернула голову и посмотрела на мужчину, что сидел на скамейке.

«Извини, не хотел тебя напугать».

«Ты не мой ангел, уходи».

«Я был твоим ангелом, но сейчас с ним, так надо, понимаешь?»

Он хотел бы объяснить девочке, кто такой, остаться другом, но боялся, что Валя посчитает, будто смеется над ней, ведь многие только это и делали.

«Ты рисовала?»

«Уходи».

«Прошу, не обижайся на меня».

Валя отвернулась и пошла в парк, перестала отвечать ангелу, он был ее и в то же время уже нет. Достала платок, вытерла мокрые глаза, на душе стало грустно, захотелось прижать к груди кошку Марту и, закутавшись в одеяло, все забыть.

Ян пришел домой, знал, что она плакала, видел это. Достал рисунки, где Валя улыбалась, это была не та девочка с уродливым лицом, нарисовал ее такой, какая есть в душе, доброй и цветущей. Вспомнил, как она, мечтая, фантазировала про свою комнату, где будет кровать, где шведская стенка, где повесит гамак, он будет конечно же убираться, но это ведь прикольно, когда в доме гамак. Потом девочка рассказала про стеллажи, заполненные до самого потолка книгами. Хотела, как у сказочного профессора, иметь колбы, чтобы делать опыты. Ян взял лист бумаги, быстрыми росчерками нанес основные предметы, а после уже красками стал разрисовывать. Он не заметил, как пролетело время, еще дорисовывал цветок гибискус с красными шапками, а уже думал покрасить потолок.