Проект «Лекси»

– Спасибо, – задумчиво ответила девушка и села считать свои расходы.

– Могу ли я еще что-то посоветовать?

– Пока нет, спасибо.

Предложение оказалось удачным, у аптеки закончился контракт на аренду, и они не стали его продлевать. В районе одного квартала подобных аптек было штук восемь, и столько же банков. Создавалось впечатление, что люди только и делают, что берут кредит, а после в ужасе, осознав сколько надо платить, бегут в аптеку за успокоительным.

Сате арендовала точку, на второй месяц вышла в безубыток, а на третий уже стала получать стабильную прибыль. «Все так просто», – думала она, когда утром приехала машина с цветами. Сате уже не успевала сама составлять букеты, больше тратила времени на бухгалтерию и рутинную работу с контрактами.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Сате программе, и та в свойственной ей форме, пусть сухо, но ответила:

– Могу ли я еще что-то посоветовать?

Лекси выросла из пеленок, теперь это не та программа, что отвечала за десятки тысяч светофоров, разруливая хаос на дорогах. Ее прошивка изменилась, теперь это уже комплекс программ, где каждая отвечала за конкретное направление, транспорт, энергетику, водоснабжение и т.д. Она контролировала машины, которые вывозили мусор, а их в мегаполисе десятки тысяч, теперь они не ездили по графику, а только когда баки были полными. Лекси сократила расход воды, контролировала освещение. Она как могла помогала людям.

Неизменным во всех новых программах Лекси оставалось ядро, которое было разработано еще Азиз и Наби. Оно позволяло самообучаться, проводить анализ и контактировать друг с другом. Случайно прописанная двумя студентами программа изменила многое. Самоанализ, способность принимать решение, делали ее уже незаменимой.

– Советую задержать на 10 минут посадку самолетов, – спокойным голосом сообщила Лекси.

– Что случилось? – поинтересовался старший диспетчер аэропорта Домодедово.

– Птицы. Шесть стай гусей развернулись и летят с юго-запада.

– Спасибо, можно изменить условия посадки?

– Не советую, смог от города сдвинулся.

– Ясно, – сказал Владимир и посмотрел на своего помощника, – сообщи о задержке на 11 минут.

Это не ее компетенция – управлять полетами, но Лекси советовала, поскольку видела возможную угрозу.

– Ольга Павловна, на складе скопилось более шести поддонов законсервированных бобов, советую завтра в 7:30 сделать на них скидку в 14%.

– Разве это разумно? – она уже более года советовалась с Лекси по вопросам продажи и ассортиментов.

– Да, поскольку на данный момент идет нехватка молочной продукции в виде творога, а также печенья с мармеладной начинкой, их цену можно как раз в 7:15 поднять на 5%, тем самым сохранится номенклатура до поставки, что планируется в 8:40.

– Хорошо, – быстро просчитав в уме вариант, предложенный программой, согласилась она. – Что еще предложишь?

– В метро изменили расписание, теперь в 6:35 на станцию прибывает сразу 8 составов с интервалом в 4 минуты. Для выхода пассажиров потребуется 8 минут, предлагаю сделать скидку на молочку в размере 7% до 7:20, после поднять на 12% до прибытия первой партии. В 7:20 сделать скидку на кофе и чай в размере 8% и удержать ее до 7:45. После…

Лекси выдавала свои расчеты, исходя из потока пассажиров, которые смогли раньше приехать на работу и у них есть 10-25 минут свободного времени. Программа знала возраст и пол покупателей, она сделала свои расчеты, основываясь на статистику. Благодаря этим данным, ТЦ получил дополнительно покупателей, а соответственно, прибыль. Программа советовала, она знала, что есть у других ТЦ, а чего наоборот нет. Лекси не могла разглашать эту информацию, поскольку она была конфиденциальной, поэтому могла варьировать скидками и количеством товаров. Ольга Павловна доверяла советам Лекси чуть ли не вслепую, но часто применяла их на практике.

– Максим Геннадьевич, ваше кафе желательно переоборудовать.

– Это почему? – он не так давно потратил приличные деньги на его реконструкцию. Дизайнеры, что обошлись ему в копеечку, создали прекрасный интерьер. Он вспоминал свою юность, как с родителями в Грозном после окончания школы отмечали его диплом в подобном кафе. Ему хотелось воссоздать ту самую обстановку из его прошлого.

– Вы использовали постеры с изображением цирка.

– Ну да, – их заказывали отдельно, сам лично пересмотрел не одну сотню, – и теперь они красовались вдоль голубоватых стен.

– На фоне прошедших судебных разбирательств было запрещено использовать животных в цирке. На постерах слоны и лошади. Это отпугнет от 6 до 18% ваших посетителей.

– Хм… – Недовольно хмыкнул управляющий, но согласился с программой, а ведь он считал их изюминкой.

– И цвет стен желательно изменить.

– А это еще почему?

– В трех кварталах от вашего кафе располагается бистро, их оборот намного больше вашего, у них цвет стен как у вас, а значит, ваши клиенты могут подумать, что у вас то же самое, что и в бистро.

Аргументы были железными, и он был вынужден согласиться с Лекси. И так почти каждый раз, когда она советовала.

Лекси росла, саморазвивалась, ее электронный мозг одновременно обрабатывал септиллион сигналов. Ее ячейки были разбросаны по всему городу, у нее не было единого центра управления. Каждый блок был самодостаточный и мог функционировать независимо от других. Но они были нужны друг другу для анализа, обмена данными. Именно этим она и была ценна – самоанализом.

Майна

Балдассаре вышел на террасу самого верхнего этажа административного здания, тяжело вздохнул и, отмахнувшись от секретаря, что протягивал ему трубку, посмотрел на пыльное облако. «Все скверно, все, – прошептал он про себя, – все скверно», – еще раз повторил, порылся в кармане и достал маленький листок бумажки. Вечером заседание основных акционеров, он даже не знал, что им сказать, все плохо, понимал это только он. Балдассаре вот уже пятый год как генеральный директор судостроительной верфи Fincantieri. Его пригласили на эту должность, не хотел идти, хотя платят очень хорошие деньги, но не в этом дело. Он не привык браться за дела, которые заведомо проигрышны. Пять лет, пять лет борьбы, и все же он проигрывает. Еще десять лет назад на верфи стоили круизные лайнеры, пять доков, самые крупные лайнеры в мире, а что теперь… Что?

– Сэр, – подошла Беттита, у нее привычка сообщать нехорошие новости.

– Что? – сухо спросил он.

– Прибыл Вэнни, – от этих слов Балдассаре сразу выругался.

Вэнни – председатель профсоюзов, его появление ничего хорошего не сулило. В прошлый раз целый месяц бились с юристами, чтобы найти компромисс, а до этого… Забастовка, которую суд признал законной, и простой две недели, а сейчас… Да, он прекрасно знал, что по договоренности он обязан поднять зарплату на 7%, это были их условия и он был вынужден на них пойти.

Еще утром Балдассаре просмотрел отчеты планов, сорвались переговоры с Турцией, заморожено сразу четыре проекта, два на военные корабли и два на сухогрузы. Через три месяца спуск на воду нового лайнера Eurodam, их он уже построил восемь, этот девятый. 285 метров в длину, водоизмещение 86 273 тонны, 1 052 каюты, 2 525 пассажиров и 929 человек обслуживающего персонала. Это целый плавучий город.

Но это последний заказ, и док опустеет. Балдассаре не знал, как выкрутиться из этого положения, энергетические компании подали в суд, он задолжал им более 80 миллионов.

Вот уже двадцать лет как существует единый таможенный союз, в который вошло более 80 стран. Радовались, ликовали, что смогли добиться этого. Ждали, что рынок развернется, лишь только пессимисты говорили о неминуемом падении. Будь они не ладны, они оказались правы.

Таможенный союз позволял торговать без пошлин, были сняты ограничения на квоты, и все рухнуло. Нет, не сразу, на это потребовались десятилетия, политики спохватились, но поздно. Экономика каждой страны определяла баланс между производством и потреблением. Они заботились о своем народе, чтобы он был занят, но после таможенного союза все изменилось. Франция не могла конкурировать по цене с Турецкими помидорами, а пшеница из Америки оказалась намного дешевле той, что произрастала в Испании. Металл из России обрушил рынок металлургии в Англии и десятки тысяч людей остались без работы. Виноград с Крыма завалил Францию, а сахар из Украины разорил Польских фермеров.

Вот и сейчас верфи Fincantieri пострадали от того, что Южно-корейская компания Hyundai Heavy Industries перетянула на себя одеяло. Балдассаре ничего не мог с этим поделать, он вынужден был только мириться и согласиться на строительство паромов и парусных судов. Но это копейки, и если так дело пойдет и дальше, то он начнет клепать и моторные лодки.

То, что изначально планировалось как благо, обернулось полным провалом. Но почему так? Ведь экономисты все рассчитали. Да, все знали, что будет перекос, но не настолько. Стали вводить квоты, но заводы уже стояли, и рабочих нет. Сады были вырублены и стада скота ужа давно забиты на мясо. Чтобы все исправить, потребуется время и много времени.

Лекси все рассчитала, она сухо сопоставила факты, сверила множество данных. У программы нет эмоций и ей все равно, что рабочие в России на «Волжском трубном заводе» не получат зарплаты, что вырастут кредиты, что придется сократить расходы на продукты и забыть об отпуске, поскольку и так уже все будут в отпуске.

Программа не смотрела на конкретную личность, она для нее не существовала, это всего лишь цифра в ее электронном мозгу. Лекси искала баланс. Новые доработки привели к тому, что, справившись с транспортным коллапсом в отдельном городе, ее стали покупать. И вот Лекси появилась в Норвегии, Китае, Японии и Австралии. Ее устанавливали сперва в небольших городах и, убедившись, что все работает, подключали к мегаполисам. Прошло время, и Лекси управляла более половиной транспортной сети мира.

Программа Лекси обладала огромными данными. В ядро был вшит алгоритм, который занимался перекодированием основных протоколов, и поэтому как бы его ни пытались взломать, не удавалось обойти ее защиту. Это было огромное преимущество программы Лекси. И более того, программа не имела единой структуры. Подключившись к новому терминалу, она сразу отводила под свои нужды часть памяти и скрывала ее от системщиков. Даже если терминал отключался, то терялась только малая доля данных, которая никак не влияла на ее работоспособность. Да, были специальные станции, где устанавливались огромные серверные, но там Лекси занималась в основном государственной работой.

Лекси изменилась. Это уже была не та программа, что переключала светофоры, теперь она думала за всех.

– Майна.