Шелковый шнурок

– Те приведут тысяч двадцать… самое большее – тридцать…

– Ну что ж, тогда мы бросим на Вену вдвое больше! – запальчиво воскликнул Магомет. – И я сам поведу это войско – сотру в порошок Австрию и Ляхистан! Уничтожу проклятых гяуров…

Последние слова султан произнес уже без пафоса, вяло, и великий визирь чуть заметно улыбнулся в бороду, потому что знал: запальчивости падишаху хватает ненадолго.

– Мы должны разбить их, прежде чем они объединятся, мой повелитель, – почтительно, но твердо сказал великий визирь. – Я уже послал Ибрагим-паше приказ склонить на нашу сторону Текели…

– Правильно сделал.

– И подтягиваю войска к столице, чтобы наияснейший падишах, как только сочтет нужным, мог направить их на врага. На днях соберем диван – сообщим высочайшее решение.

– И это правильно… Что еще?

Кара-Мустафа понизил голос:

– Мой могущественный повелитель, светоч божественной мудрости, тот презренный гяур, гетман Юрий Ихмельниски, как я докладывал, оказался недостойным высочайшего доверия…

– Что он такое натворил?

– Верные люди доложили: его шурин, полковник Яненченко, находится сейчас в Ляхистане и ведет там тайные переговоры с коронным гетманом Яблоновским[12 - Станислав Яблоновский – коронный гетман Воеводства Русского, так называлась тогда Галиция.], а может, и с самим королем. Подозреваю, что переговоры с нашими врагами за нашей спиной – это…

Великий визирь выдержал паузу, прежде чем закончить, но гнев уже охватил султана.

– Гяур! Собака! Смерть для него – не самое тяжкое наказание!

– Истинно так, славный повелитель трех континентов… Я велел схватить негодяя. Прикажешь повесить?

Султан задумался.

– Повесить?.. Гм… это проще всего… Но для чего торопиться? Нет, лучше спровадь его в подземный каземат Еди Куле! – И, немного помолчав, спросил: – А кто же теперь будет править Украиной?

Кара-Мустафа хитро прищурился.

– Мы сделали ход конем… как в шахматах, мой повелитель…

– Что именно?

– Я приказал правителю Афлака[13 - Афлак (тур.) – Валахия, феодальное княжество между Карпатами и Дунаем.] Дуке купить у нас этот обширный и благодатный край, и ему не осталось ничего иного, как открыть свои сундуки, которые трещат от золота. Мы получим немалые деньги и покроем значительную часть затрат на предстоящую войну…

– Ты это ловко придумал… Ха-ха-ха! Так вытрясти карманы старого афлакского скупердяя! Ха-ха-ха! – хохотал султан. – И как это пришло тебе в голову?

– Когда государственная казна пустеет, то поневоле становишься ловким и хитрым, как сам шайтан.

– Ну, и что же он? Долго сопротивлялся?

– Представь себе, яснейший, – нет… Видимо, польстился на безграничные просторы Правобережной Украины… Сразу же велел перенести резиденцию тамошнего правителя из Немирова в Печеру, что в Брацлавском полку, а в Чигирин назначил полковником какого-то казака Гримашевского…

– Ладно, пускай хозяйничает… Но дай ему понять, что джизье[14 - Джизье (тур.) – подушный налог с немусульман.] в Валахии теперь увеличится вдвое… И чтобы платил исправно! Кроме того, к весне пусть выставит десять тысяч конных воинов с обозом и приведет их под Белград!

– Мой повелитель мудро решил, – склонился в поклоне Кара-Мустафа. – Правитель Афлака выполнит этот приказ, я позабочусь об этом.

– У тебя все?

– Все, мой повелитель. Позволь удалиться?

– Иди!

Кара-Мустафа еще раз поклонился и попятился к дверям: придворный этикет не позволял подданным падишаха поворачиваться к нему спиной. Но когда он протянул назад руку, чтобы открыть дверь, султан остановил его:

– Подожди, Мустафа!

Великий визирь поклонился.

– Подойди сюда! – приказал Магомет и, когда Кара-Мустафа вновь приблизился к нему, спросил, пристально глядя ему в глаза: – До меня дошли слухи, что в твоем гареме зацвела «райская роза»… Правда ли это?

– Что мой повелитель имеет в виду?

– Ну как же! Говорят, такой красавицы и в султанском гареме нет!

Кара-Мустафе стоило больших усилий скрыть охватившее его волнение. Он сразу понял, о какой красавице спрашивает султан.

– Злые языки преувеличивают, мой богоданный повелитель, – сказал Кара Мустафа. – Действительно, в моем гареме есть несколько новых… но чтобы они сравнились с красавицами султанского гарема! Не верится мне… Нет, не могу догадаться, о которой из них идет речь. – И он смело посмотрел на султана.

– Ту пленницу привезли тебе из Камениче.

«Он таки знает все, – пронеслось в голове Кара-Мустафы. – Интересно, кто это из моих людей соглядатай султана? Дознаюсь, выжгу глаза собаке и вырву язык!»

Вслух же он произнес:

– А-а, теперь мне все ясно… Такая девушка есть! Хорошенькая. Тебя, мой повелитель, не обманули, когда описывали ее красоту… И все же среди роз султанского гарема она оказалась бы обыкновенным полевым цветком.

– Так это чудесно! – воскликнул Магомет. – Розы колючи и, несмотря на свою красоту, быстро надоедают. Менее яркие полевые цветы порой милее нашему сердцу… Не так ли?

Кара-Мустафа прекрасно понимал, к чему клонит султан, и не посмел на этот раз возражать. Хотя Магомет говорил, как казалось, милостиво и доброжелательно и ничего прямо не требовал, за внешней его мягкостью скрывалась мстительная и завистливая натура – из-за одного неосторожно сказанного слова султан мог вспыхнуть в любую минуту. А сейчас, накануне похода на Австрию, на который великий визирь возлагал такие большие и честолюбивые надежды, он опасался осложнить свое положение. Поэтому смиренно поклонился и, подавляя досаду, с приветливой улыбкой сказал:

– Бесспорно так, хранитель мудрости пророка! Настанет время – и этот скромный полевой цветок расцветет пышно, как драгоценнейшая роза. Тогда рука преданного слуги преподнесет его тебе во всей непорочной красе! Думаю, это будет лучшим подарком моему повелителю в тот день, когда презренные, обуреваемые гордыней гяуры падут под ударами сабель непобедимых воинов нашего грозного хондкара[15 - Xондкар (тур.) – один из титулов султана, говорящий о его неограниченной власти. Дословно – человекоубийца.], величайшего завоевателя всех времен!

Лицо султана прояснилось: он любил лесть.

– На все воля Аллаха! Я всегда знал тебя, Мустафа, как моего преданнейшего слугу… Можешь идти!

4

На галере, когда в лицо подул свежий морской ветерок и слуги подали на верхнюю палубу кувшин холодного шербета, Кара-Мустафа постепенно начал успокаиваться.

Собственно, что произошло? Ведь все складывается как нельзя лучше! Султан поручил ему готовить войско для большой войны в Европе и, можно не сомневаться, назначит на время похода сердаром, так как у самого вряд ли хватит сил и желания нести тяготы военного похода. А это – верный путь к осуществлению его мечтаний и намерений! Пусть Магомет думает, что поход готовится для возвеличивания его особы. Ха-ха! Зазнавшийся мальчишка! Нет, он, Мустафа, не настолько глуп, чтобы, стоя у руля империи, не позаботиться о себе, о своем и своих потомков будущем! Не был бы он достоин рода Кепрюлю, если бы, став великим визирем, не мечтал о большем – о троне падишаха или короне императора! И первый успешный шаг на этом пути сделан.

Удалось также без осложнений избавиться от Юрия Хмельницкого. Казна украинского гетмана существенно пополнит казну великого визиря. Чего еще желать?