Если ты святой

– Как же странно ты устроен. Тебя волнует то, что не имеет абсолютно никого значение. Я думал, что хорошо говорю на твоём языке. И все слова которые я произношу, ты понимаешь буквально. Они для тебя значат то, что значили и раньше. Это большой труд для меня. Говорить твоими словами. А получается, что?! Либо дело в моём произношении. Либо ты вообще не понимаешь, что происходит, – говорил он. А я снова, как в первый раз смотрел на его изуродованный рот. Только теперь раны на нём были свежими. И выглядело это достаточно мерзко. Почему-то после его речи я успокоился. И теперь у меня не было страха от того, что он со мной рядом. Но дружественным его присутствие я не находил для себя. – Тебе понравился прыжок? – спросил с усмешкой он.

– Мы сможем отсюда выйти?

– Хм… Что-то в тебе начинает зарождаться разумное, – сказал он и замолчал. Затем он стал медленно уходить в сторону. Я смотрел за ним внимательно. Он будто бы почувствовал мой взгляд. Повернулся и посмотрел на меня в ответ. А после нескольких шагов скрылся за огромный квадрат, воткнутый в землю. На секунду я испугался, что он мог оставить меня. Но тут же в это переживание врезался его голос. – Зачем тебе отсюда уходить? Посмотри вокруг, это всё твоё. Здесь нет никого больше, – сказал он, сидя на верхушке квадрата, свесив с его края ноги.

– Я хочу найти своего пса. Он где-то там ждёт меня.

– Это твое искреннее желание?

– Да, – крикнул я ему.

– Я уже начал думать, что ты и вправду стал хотя бы что-то понимать, – сказал он. А затем спрыгнул с квадрата вниз, и вышло у него это довольно-таки ловко. – Скажи мне, ты сейчас говоришь в точности то, что думаешь или ты действительно ничего так и не понял? – сказал он и обошёл меня, встав за моей спиной. Я поднялся. И стал задумчиво смотреть в холодное бездушие этого места.

«Мир катонный, а сосули из воды. Посмотри на него. Ты посмотри», – пропел он. Мне хотелось, чтобы он прочёл мои мысли. Тогда бы он понял, что во мне больше нет того сомнения, которое было когда-то. Буквально прожитую вечность назад. Воин обретает бесстрашие, когда понимает, что война и есть его жизнь. Это не смирение, а просветление.

– Так, если ты знаешь, что для меня нет другого выбора. Как идти дальше с тобой. Зачем ты создаешь во мне ощущение некой иллюзии, что выбор всё же есть? – сказал ему я. Он продолжал стоять у меня за спиной.

– А что плохого в иллюзиях? Они помогают понять, как могло бы быть по другому. Они могут стать настоящим или заменить прошлое, – сказал он. Я обернулся, чтобы посмотреть на него, но его там не было. Будто он просто исчез. А буквально через секунду он снова появился.

– Зачем ты это делаешь? – спросил я про его внезапные исчезновения.

– Это делаю не я. На такое способно только время, – сказал он своим обезображенным ртом. К чему уродству я так до конца и не привык.

Я шёл за ним, его шаги были для меня приемлемого темпа, а шуба из муха-жуков делала этот поход для меня более чем комфортным. Проходя мимо очередной ледяной фигуры, мне казалось, что я уже проходил мимо неё. Это было что-то вроде перманентного дежавю. С одинаковым финалом – я перевожу взгляд на спину моего спутника. Ощущение пропадает. А затем всё повторяется.

С чёрного неба стал падать снег. Он был ледяной. Снежинка буквально была покрыта льдом. Он не парил, как бы мягко приземляясь, наоборот, летел быстро. Как мелкие белые кометы, падающие на планету. Моя голова ощущала каждую снежинку. Но удары были не критичны.

– Стой, – сказал он и сделал жест рукой. Это был очередной спуск, который прерывал абсолютно ровную плоскость, переводя её в другую. У меня не было желания ещё раз скатываться с этой ледяной громадины кубарем. И я надеялся, что у моего спутника припасён козырь в рукаве на такие случаи. Он подошёл к тому месту, где начинается перелом и стал смотреть вниз. – Нас ждёт долгое путешествие, – сказал он и поставил на снег свой кожаный портфель. – Тебе нужно одеть муха-жуков наоборот.

– Что это значит? – спросил я.

– Снимай, – сказал он, и я снял муха-жукную шубу. Взяв её, он сказал мне вытянуть мои руки. Я так и сделал. И он одел на меня шубу другой стороной. Как смирительную рубашку. – Если ты поедешь вниз на муха-жуках. То они все отвалятся. А так, они будут защищать тебя от встречного ветра, – сказал он. Я был не против. Он взял свой портфель обратно в руки и сел на землю. А затем стал толкаться одной рукой, а другой держать сумку.

Мой спутник, быстро набирая скорость, покатился вниз. Поднявшись, я посмотрел ему вслед. После нескольких секунд раздумья, я опустился на снег и, проделав за ним все движение, как под копирку, поскользил по ледяной горе за ним вслед.

Духовное искусство. 1.2

«Как можно думать о том, чтобы жить вечно. Если даже на этом небольшом временном отрезке тебе не принадлежит ничего. Даже такая значимая часть жизни как сон. Сон тебе не подвластен. Тогда, что вообще принадлежит тебе. Вот сейчас я открою глаза и что дальше меня за этим ждёт? Ты думаешь, что день твой распланирован, с утра несколько яиц, принять душ, подобрать одежду на сегодня. Может одеть то, что уже надевал вчера. Почему бы и нет. Дальше едешь на работу, и там тебя ждут большие свершения или маленькие проблемы. Разница не большая. Всё ведёт к тому, что это пожирает твое время. И где то в глубине зарождается ненависть, с которой нужно что то делать. И где за этим контроль? Выбор, конечно, есть всегда, только вот, тот ли это выбор, который сделает тебя лучше. Наша микроволновка оснащена технологией «хуйтач», с ней ваша сосиска будет разогрета до небывалых температур. Ну а наши разработчики постарались и придумали пылесос с функцией «блэкхолсакнано» – засосёт целую галактику. Сядь, сконцентрируйся, представь, что ты гепард, который выбирает за какой антилопой из стаи тебе погнаться, выбор должен быть верным, а иначе тебя ждет лишь фрустрация. Ну что выбрал?!» – молодой человек открыл глаза.

Он лежал на кожаном диване с раскладным механизмом. Юноша откинул покрывало в сторону и стал осматривать свою рану. Шов выглядел надёжным из-за прочных ниток, которые использовал Ден. Кожа вокруг раны на колене была синей, как океан на рекламных пасторах в тур агентствах. Он потянулся к коленке пальцами, и легким касанием ощупал рану.

– Ай, – прошипел он. Дверь открылась, в кабинет вошёл Ден, держав руках поднос. А ещё на руке его что-то висело, молодой человек не смог разглядеть.

– Ну что, спящий красавец. Пора вставать. Сказка для тебя подошла к концу, – сказал Ден и поставил поднос на стол. – На вот, примерь. – сказал Ден и кинул в сторону молодого человека штаны. Юноша поймал их рукой. Поднялся с дивана и сразу же стал примерять штаны. – Ну как? – спросил Ден.

– Отлично, – ответил юноша, рассматривая старенькие спортивные штаны, которые к тому же были ему немного велики.

– Ален Делон умер бы от зависти, – сказал Ден, посмотрев на молодого человека. – Вот. Иди, поешь, – сказал Ден, молодой человек подошёл к столу, где стоял поднос. Там была чашка кофе, пара бананов, дольки апельсина, варёные яйца, и нарезка из колбасы и сыра. Молодой человек взял поднос и сел на стул, который стоял возле огромного деревянного стола Бороды. Ден обошёл этот громадный стол и сел за роскошное кожаное кресло напротив парня. Тот стал робко брать еду с подноса. – Ешь. Давай, – сказал Ден и стал вращаться в кресле, с видом, как будто бы он Тони Монтана. Затем он достал портсигар и вытащил оттуда папиросу. Смочив её у себя во рту, он поднёс к ней огонь зажигалки и втянул в себя дым. – Хм. Хм, – прокашлялся он. – На, держи, – сказал Ден, протягивая папиросу юноши.

– Нет, спасибо. Может, потом, – сказал молодой человек, посмотрев на папиросу. В кабинете уже стало пахнуть земленистым едким дымом.

– Ну что, рассказывай? – сказал Ден и затянулся ещё раз. Парень в этот момент положил себе в рот несколько кусочков колбасы и сыра.

– Да, что тут расскажешь?! – ответил он. Его слова прозвучали неразборчиво из-за еды у него во рту.

– Чего тебе хочется? – переформулировал вопрос Ден.

– Да, мне бы жильё какое-нибудь.

– И всё?

– Ну да, – ответил молодой человек, опустил голову к подносу и стал выбирать, что ему съесть ещё. Выбор пал на яйцо. В кабинет вошёл Борода и Ден заёрзал на кресле. Он прошёл к столу и Ден быстро встал с кресла. Тот молча сел. Ден отошёл к стулу, который был рядом с парнем и сел возле него. Юноша уже съел яйца, сыр, колбасу и перешёл на фрукты.

– Опять ты гадость свою тут куришь. Вони от неё, – сказал, морщась, Борода Дену. Ден сделал ещё одну затяжку и, встав со стула, затушил папиросу в пепельнице.

– Ничё она не воняет. Наоборот, какой благородный запах. Запах блаженства и ярких цветов, – сказал воодушевлённо Ден.

– Обманом придать яркость сознаю – это то же самое, что…

– Катится с реальной горы на велотренажёре, – вставил молодой человек и стал жевать апельсин.

– Поясни? – сказал Борода и стал внимательно смотреть на парня.

– Ну, как педали, ты крутишь, а по горе вниз не едешь. Это подмена понятий. Действие мы меняем на полу-действие. И хотим убедить себя и всех остальных, что так и должно было быть изначально.

– Вон она, как! Ты понял? – сказал Борода, с довольным видом обращаясь к Дену.

– Лихо ты завернул, – сказал Ден.

– И много у тебя такого в запасе? – сказал Борода.

– Надеюсь, что хватит до конца времён, – ответил юноша и взял чашку кофе в руку. Сделав глоток, он поставил его обратно на поднос. – А разрешите задать вопрос?

– Вперёд, – сказал Брода и сопроводил свои слова жестом.

– А чем вы тут занимаетесь?

– А сам, как думаешь? – сказал саркастично Ден.

– Не знаю.

– Ну мысли есть?

– Думаю, чем-то… Вроде… Незаконной торговли .

–Ну вот, мы его приютили, а он… Закон – понятие очень сложное. И не всегда моральное. Слыхал про Закон о граждани?не Рейха? – сказал Борода.

– Нет, – растерянно помотал головой молодой человек.