Империя. Знамя над миром

– Случайно оказались, милейшая Ива. Совершенно случайно. Идём, смотрю в бинокль, а тут ваша неземная красота на берегу смотрит вдаль. Разве мы могли не почтить почтением ваше очарование?

Все трое рассмеялись.

Да, прославленная в боях Третья Тихоокеанская эскадра сегодня почтила Ивовую Гавань вовсе не случайно. Сегодня было событие – официальное открытие третьего по величине и самого северного порта Сунгарии. Нет, русские корабли и до этого были отнюдь не редкостью у берегов ИвГавани, но сегодня все работы по реконструкции и открытию порта миру были завершены со всей официальной помпезностью.

Пока шла подготовка к церемонии, контр-адмирал утащил молодого правителя Сунгарии в сторону:

– И да, кузен, пока суть да дело, позволю себе украсть у тебя несколько минут касаемо южного причала для эскадры. Ты же понимаешь, что…

Слово за слово. Пошла оживлённая дискуссия. Все вроде были и не против обустройства дополнительной базы флота, помимо уже действующих баз в Архангело-Михайловске и Надежде, но, как всегда, было много нюансов – торговый порт рядом, и рыболовецкий, расстояние до транспортного терминала, ограждения, противолодочные и противоторпедные заграждения, усиление береговых батарей на участках, топливные терминалы, снабжение, обеспечение, охрана и прочее, прочее, прочее…

Деньги. Время. Ресурсы. Сунгарии нужна русская эскадра. Русской эскадре нужны незамерзающие порты Сунгарии на пути к Порт-Артуру, острову Южный, базам Саттахип и Паттани в Сиаме. Да и в направлении русских Палау, Сайпана и островов Бисмарка этот порт будет не лишним. Но деньги, время, ресурсы…

А впереди война. Ситуация в мире всё хуже и хуже. Япония та же очень недобро косится, явно недовольная тем, что Россия так стремительно осваивает Дальний Восток и резко усиливает своё влияние и свою военную мощь в регионе. Да и во всей Юго-Восточной Азии в целом. Ну, ещё бы, по итогам Третьей Тихоокеанской войны Страна восходящего солнца потеряла слишком многое – Южный Сахалин, две трети Курильских островов, часть территорий южнее Большого Владивостока, Порт-Артур и фактически Дальний, ставший вольным городом под тройным русско-японско-китайским протекторатом. И тот же остров Южный, бывший Ханьнань, некоторые острова в Тихом океане. По факту Японии осталась только Корея и немного океанских островов. Да что там говорить, если на Хоккайдо до сих пор действует русская военно-морская база в Кусиро. Срок аренды подходит к концу, но как-то не похоже, что её царственный свёкр собирается оттуда выводить войска и флот.

Нравится ли это Японии? Однозначно нет. Россия и та же Сунгария так и не стали добрыми соседями для японцев. На императора Хирохито давили, и всем было понятно, что прямого военного столкновения с Новым Царьградом Токио не выдержит. Сейчас не 1904 год. Три русские Тихоокеанские эскадры были серьезной силой, опирающихся на авиацию, береговые батареи, несколько линий укрепрайонов, на аэродромы и склады, а население русского Дальнего Востока выросло на пятнадцать миллионов человек, плюс пять миллионов русских в Сунгарии. Железные и автомобильные дороги, военные базы, большой мобилизационный потенциал – всё это исключало внезапный сокрушительный удар по интересам России в регионе. Дальний Восток и Сунгария могли полгода-год воевать с Японией и без снабжения с Большой Земли, имея к тому же союзный договор с Династией Цин.

Поэтому Хирохито и его Генштаб прекрасно отдавали себе отчет в том, что шанс у Японии может возникнуть только в случае большой, а лучше всеобщей войны с Россией. Вообще же, японцы оказались в крайне стеснённой ситуации. Ресурсов не хватало, утрата территорий сказалась крайне негативно на возможностях и потенциале империи, нужно было расширять свой ареал, но двигаться было решительно некуда – победить Единство или США было очень трудно (если возможно), атаковать Францию – серьезный риск, что в дело вступит Россия, защищая своего партнёра по Новоримскому Союзу. Британия была военным союзником Японии и, по существу, единственным окном в мир. Эту половину мира уже поделили великие державы, и японцам приходилось довольствоваться ролью бедного, но затаившего злобу родственника.

Ива покосилась на мужчин. Федя напирал. Её Миша жёстко отбивался. В критические моменты оба апеллировали к императору Михаилу и к тому или иному его высказыванию. Вновь спорили…

Пока мужчины обсуждали текущие державные вопросы, Ива окинула взглядом Ивовую Гавань. Что ж, вот ещё одна веха в их правлении. В этом году у них юбилей – ровно десять лет назад Миша взошёл на Великокняжеский престол Сунгарии, равно как ровно десять лет назад она стала его женой и великой княгиней Сунгарийской.

Это были непростые десять лет. Формально княжество было независимым государством. Династия Цин десять лет назад была вынуждена признать независимость части своих северо-восточных территорий при обязательстве России не включать эти земли в свой состав, сохранив их суверенитет. По факту же с каждым годом влияние России и Единства в Северной Маньчжурии росло, русские были всюду, на всех должностях, во главе всякой коммерции и прочего, а за истекшие десять лет в Сунгарию переселились миллионы великороссов, малороссов и прочих выходцев из центральных губерний России. Немало было и обычных для Единства иностранных переселенцев, которые охотно принимали русское подданство, заводили свои хозяйства или мастерские и активно вписывались в новую общность. Пусть Сунгария в Единство не входила, но на территории княжества фактически работали исключительно русские законы, а нахождение на территории княжества русских чиновников или офицеров считалось чем-то само собой разумеющимся.

Да и тот же племянник императора Михаила Второго контр-адмирал князь императорской крови Фёдор Александрович был в Сунгарии далеко и отнюдь не в первый раз.

Глубокий вдох.

Восхитительно.

Ива дышала морем. Она, как и все Савойские, очень любила море. Может быть, именно поэтому столица Сунгарии так быстро фактически переместилась из Харбина в Архангело-Михайловск, бывший Сейсин. Пока же Ивовая Гавань, названная мужем в честь неё, была одним из южных портов Русского Мира на Дальнем Востоке.

Конечно, СЖД была становым хребтом экономики и развития Сунгарии. Прямая железная дорога от Читы до Большого Владивостока работала на полную мощность, принося княжеству немалые деньги за транзит. Но вопрос же был не только в железной дороге. Была гигантская программа освоения, которая продлится ещё не один десяток лет.

Не так и просто давалось продвижение русских на юг. Отнюдь не просто. Но когда это нас останавливало?

Да, пока на юге Маньчжурии наше влияние ограничено, но север уже почти совсем русский. Ханьцев всех давно выселили. Маньчжуров тут не так уж и много осталось, от силы миллион, и те министры-маньчжуры, которые окружают трон, служат новому правителю вполне достойно, прекрасно понимая и то, кто он, и то, кто и что за ним стоит, да и свои перспективы тоже. Империя Цин близилась к своему закату, Китай в целом погряз в военных кликах и гражданской войне, и только на севере Маньчжурии был относительный порядок. И пусть в Сунгарии было много русских и правителем был сын русского императора, но многие маньчжуры считали Сунгарию неким воплощением нового величия Маньчжурии.

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВАЯ ЗЕМЛЯ. РОГАЧЁВО. ВОЕННО-ВОЗДУШНАЯ БАЗА «СИЯНИЕ». КОМАНДОВАНИЕ ОПЕРАТИВНОЙ АВИАГРУППЫ «СЕВЕР». 1 июня 1933 года

Мы приземлились. Вертолёт с императрицей тоже уже замедлял обороты винтов. Я внутренне выдохнул. Нет, машины надёжные, вертолёты у нас летают уже с дюжину лет и все основные детские болезни нам удалось решить, но одно дело вертолёт на фронте, где их много, а другое дело, когда они транспортируют в своём чреве императора и императрицу. Тут ответственность совсем другая и требования к вертолёту совсем иные. И, как вы понимаете, речь идёт вовсе не о комфорте, стюардах в ливреях и не о приятной прохлады бокалах шампанского. Долететь бы благополучно, остальное как-то приложится.

Конечно, я не собирался возить жену сюда на каждое испытание. Да и сам вряд ли буду тут частым гостем. Край совершенно дикий, и, насколько я помнил из своего будущего, он таковым будет точно ещё лет сто. Полигон ядерный да база стратегической авиации – вот и все достопримечательности здешние. Ну, не считая полярного сияния, льда и вечно голодных белых медведей. В общем – колорит.

Можно было устраивать «бахи» и в Семипалатинске, но как-то не очень хотелось пока в центре Империи сильно пачкать. А там дальше будет видно. Но уверен, что мои испытания нанесут природе куда меньше ущерба, чем то бесконечное количество подрывов по принципу, а давайте «ещё так бахнем!», а потом посмотрим, что случится. Что случится – я себе вполне представлял. И постараюсь побыстрее перейти к подземным ядерным испытаниям. Впрочем, при Хрущеве рванули на Новой Земле водородную Царь-бомбу в 58 мегатонн, и ничего, конец света не наступил, хотя и были некоторые к тому предпосылки. В любом случае потрепало всех хорошо.

Ну, на то мы и цари, чтобы всех трепать. Такова наша царская доля. Как говорится, мы, цари, народ работящий.

Снимаю шлем, а охрана помогает мне избавиться от вериг свинцового «бронежилета».

Фууууух! Свинцовые вериги это вам не стандартный армейский броник.

Даже не представляю, как там было Маше носить всё это счастье.

Спешу к стоящему невдалеке вертолёту. Мне предстоит короткое свидание с любимой женщиной. Дальше мы вновь полетим разными бортами. В этот раз на самолётах. И увидимся мы с женой только уже в Новом Царьграде.

Борта № 1 с индексом «А» и «Б» уже готовы к взлёту. Идут последние предполётные проверки.

Холодно. Полярное лето, ничего не попишешь. Идти в палатку и пить верноподданнический горячий чай императрица отказалась, предпочтя остаться на краю лётного поля, глядя на суету у наших самолётов.

– О чём думаешь?

Маша улыбается.

– О самолётах.

Смеюсь:

– Конечно! О чём может думать действующий генерал десантно-штурмовых войск, как не о самолётах! Я-то думал, что ты думаешь о романтике, или хотя бы размышляешь о результатах атомного испытания!

Императрица поёжилась и подняла воротник на тёплой полярной куртке.

– А что там думать? Бахнуло и бахнуло. Как и ожидалось. Всё получилось – ну вот и славно. Было эпично. Спасибо за представление. Особенно если вспомнить, сколько чудовищных денег мы в это шоу вложили. Дашь кому-то орден, а кому-то титул, а кому-то то и другое. И можно без хлеба. Нет, вещь нужная, кто спорит. Но сколько у нас будет таких вот «изделий» через пару лет? Пять? Дюжина? Две дюжины? Это как-то предотвратит войну?

Качаю головой:

– Нет. Не предотвратит. Две дюжины атомных бомб слишком мало для этого. Впрочем, про две дюжины я загнул, нет у нас пока таких мощностей и возможностей. Зрелище, конечно, красивое, но поверь мне, скажу тебе как генерал генералу, на генералов это мало произведёт впечатления, ведь две-три сотни бомберов смогут в любой момент устроить то же самое в любом произвольном городе обычными бомбами. Дрезден, Гамбург, Токио и прочие города во время Второй мировой войны были сожжены почти дотла и разрушены до фундамента отнюдь не атомными бомбами. Да и не понимают они пока их мощи и перспективы. В общем, если потрясение в столицах и будет, то не большее, чем был эффект от первого применения танков на поле боя во времена Великой войны. Единственная хорошая новость, что, шарахнув баллистической ракетой по Лондону, Вашингтону или Берлину, нам пока можно будет пренебречь высокой точностью попадания.

Императрица пожала плечами.

– Помнится, тебе, чтобы превратить в руины четверть лондонского Сити, не понадобилась никакая атомная бомба.

– Одно другому не мешает.

Жена долго молчала.

– Как думаешь, успеют они обзавестись такими бомбами?

– Не знаю. Скорее нет, чем да. Во всяком случае, за два года – вряд ли. Может, к году сороковому, но может, и раньше. Я, как ты знаешь, и учёных ядерщиков переманивал к нам в Единство, и уран с плутонием закупал почти по всему миру, и урановые шахты затапливал, и с особо упрямыми всякое нехорошее случалось. Но у меня всё-таки нет уверенности, что я сделал достаточно, и что я всё предусмотрел. Я попаданец, а не всевидящий всезнайка. Того же Эйнштейна нам из Германии переманить не удалось. И далеко не только его одного. Там есть и атомщики. В Рейхе очень хорошая физическая школа. Со всеми вытекающими последствиями. Короче, я более чем уверен, что к 1940-му или в начале сороковых атомные бомбы будут и у Германии, и у США, и у Британии. А может, и у Японии, невзирая на всю их бедность и ограниченность в ресурсах. Японцы умеют удивлять.

Помолчав, добавляю:

– Хуже всего, что война уже скоро, печёнкой чую, а конфигурация союзов так и не стала более понятной. Надо и с Вилли-Три встречаться, да и с Анри Французским тоже.

Не отрываясь от видов лётного поля, царица сказала спокойно: