Вольный князь

– Сюрпри-и-из!

Несмотря на личину, можно было с уверенностью сказать, что князь улыбается.

– Но как? – услышал он удивленный голос, в котором отчетливо слышались нотки зарождающегося страха.

– Сам не знаю, – пожимает плечами Атей и резко бьет кулаком сначала в живот, а когда воин согнулся (легкая кольчуга оказалось недостаточной защитой для тупого сильного удара), хватая ртом воздух, бьет его шлемом об косяк двери, пока тот не потерял сознание.

«Ты как, братишка?» – спросил князь Кота, направляясь к сжавшейся в комочек девушке.

«Подпалили немного, но жить буду, – ответил Сай, вылизывая шерсть. – Это маги были?»

«Наверное, – пожал тот плечами. – Я магов видел не больше твоего. Ну если Ви и наших альвов не считать. Но Льдинка и себя, и их недомагами называет, а эти вон как швырялись разной бякой».

Призрак подошел к девушке и опустился перед ней на корточки, снимая с головы шлем.

– Не бойся, малышка, – сказал он как можно мягче. – Я князь Сайшат, и теперь тебя никто не обидит.

Пережитый ужас, что держал девчушку последнее время в сильном напряжении, как-то разом схлынул, и она навзрыд заплакала, уткнувшись лицом в колени.

В это время в гостиную номера влетела Катаюн.

– Уже все? – разочарованно произнесла она, бросая клинки в ножны. – А я надеялась на развлечение.

Атей развернулся к «тени».

– Савмак внизу?

– Да, – кивнула та. – Услышав, что наверху все закончилось, он прибежал на первый этаж и на глазах оставшихся в живых ночников перекинулся. Мне даже предлагать сложить оружие не надо было. Сами все побросали и на колени бухнулись. Теперь сидят в углу и скулят, словно щенки, которых бросила мать.

– Ката, займись девочкой, а я воинов свяжу, – сказал Призрак. – Если меня не обманывает предчувствие – это хозяева Корешка. Ну, или тот, кто имеет к ним отношение. Уж очень они на ночников не похожи.

«Тень» молча кивнула и поспешила сменить Атея перед рыдающей девушкой.

– Тихо, маленькая, тихо, – опустилась она перед ней на колени. – Плохие дяденьки мертвы. Рядом только хорошие. Давай какую-нибудь одежку найдем, что ты прелести свои всем напоказ выставила?

– А дедушка? – подняв заплаканное лицо, наконец проговорила она.

Катаюн повернулась в центр комнаты и увидела на полу тело сухонького старичка. Свернутая под неестественным углом голова не позволяла двояко судить о его состоянии.

– А дедушка уже в лучшем из миров, – развернулась к ней «тень».

– У меня больше никого нет, – тихо произнесла девочка, и из-под ресниц, что не успели до конца просохнуть, вновь хлынули слезы.

Ваиктаиронка подалась к ней и обняла за хрупкие плечи, прижимая к своей груди. Как она понимала ее. Ведь у нее тоже была семья, которая потом продала свою дочь, оставив сиротой при живых родителях. Больше трех лет ничтожного существования, чтобы потом вновь обрести семью. Она не даст этой девочке пойти по ее стопам. Надо будет, сама станет умолять Айтерианна взять под крыло эту несчастную. А уж они точно не бросят. Не из того теста род Сайшат.

– Не плачь, – гладила она ее по слипшимся от пота и крови волосам. – Кстати, тебя как зовут? Меня Катаюн.

«Тень» приспустила платок, чтобы девчушка увидела ее улыбающееся лицо полностью.

– Дарья, – робко ответила та.

– О, почти как младшую Айтиру, – поднявшись на ноги, но продолжая поддерживать разговор, произнесла Катаюн.

Она никак не могла найти приличной одежды или хотя бы большой кусок ткани, чтобы укрыть девушку. И теперь крутила головой во все стороны. Ближайшее тряпье было все изодрано и залито кровью. Наконец, подошла к окну и содрала с него плотные темные занавески.

– А кто это, младшая Айтира? – шмыгнув носом, спросила девочка.

– Это младшая сестра нашего князя, – подошла к Дарье «тень». – Встань, я одежду тебе нашла.

И когда девушка поднялась, стала закутывать ее в занавеску.

– Ну, как у вас дела? – подошел Атей.

– Нормально, – кивнула Катаюн. – Знакомься, Айтерианн, – это Дарья.

– Ну, здравствуй, Дарья, – улыбнулся он. – Тебе я представиться уже успел. А теперь пойдемте вниз. Нужно узнать, как у других дела обстоят. Да и Савмак нас, наверное, заждался. Кстати, Ката, а что ты там кричала внизу, перед атакой?

– Боевой клич, – немного смутившись, ответила она.

– И как, если не секрет, он переводится?

– «Нас слишком мало, чтобы быть слабыми».

Уже направившись к выходу, Призрак резко остановился.

– Да? – удивился он. – Но я слышал два имени: Минуа и Айтира. Причем здесь «тень» и моя жена? И почему именно эти слова?

Катаюн улыбнулась и стала объяснять:

– Вообще это были не имена. Наш родной язык таков, что одно и то же слово, но произнесенное с разной интонацией, может иметь различные значения. Но в данном случае ты почти прав, когда говоришь, что слышал имена. Минуа с языка ваиктаирон на общий можно произнести, как… – она задумалась. – Малышка, что ли? А Айтира помимо обозначения жизненной спутницы Айтерианна, можно перевести еще как сильный, но в боевом кличе это слово звучало уже как АйтиРРа. На самом деле все эти переводы довольно условны. Невозможно перевести все слово в слово. Дарина, например, тоже Айтира, но произнесенное на ваиктаирон оно будет звучать отлично от точно такого же слова, но употребляемого в отношении княгини Виолин. Поэтому мы давно называем Иглу просто – младшая Айтира. И слова эти услышали тоже от нее. Она очень способная и упертая девочка. Когда у нее долго не получалась связка с мечами, что ей показала Анэхит, она несколько дней отрабатывала ее, бубня под нос эту фразу. Мы услышали и теперь это наш боевой клич.

– Понятно, что ничего не понятно, – пробормотал Атей. – Но звучало красиво: «энт туа миннуа, сакта айтирра». А раньше клич был?

– Да, но это было в другой жизни. И означал он примерно следующее: «Пусть прольется кровь, что не даст засохнуть Изначальным». Откуда нам было знать, что Изначальным эта кровь до одного места. Это их кровь, то есть твоя, Айтерианн, не дала мне засохнуть, а не наоборот.

Логово Сайшат

Утром Даргас бурлил. И бурлил – это мягко сказано.

Воины князя начали возвращаться в Логово, когда на улицах города стало уже довольно светло и самые ранние пташки стали выбираться из своих домов. Первыми испытали шоковое состояние от заваленного трупами Свободного района уличные уборщики. Даже во время разборок ночников не было столько мертвых. Причем мертвецы были не просто тихо прирезаны, когда и крови на мостовой почти нет. Некоторые тела были просто разорваны: тело отдельно от головы и конечностей. Но и это еще не все. Конечности отделила от туловища не острая сталь, их словно с мясом вырвали у несчастных. Правда потом, когда Ян Первак со своими людьми стал наводить в районе порядок и горожане узнали, что все эти тела принадлежат ночникам, несчастными их больше никто не называл. А когда им пояснили, что это не их внутренняя разборка, а результат рейда дружины князя Сайшат, который находится с недавних пор на службе герцогини Амсбер, то вообще вздохнули облегченно. У разумных появилась надежда, что беспредел в Мегаре наконец закончится. О благополучном и тихом Тенистом квартале все знали не понаслышке. Да и вид разорванных тел больше не вызывал недоумения. Всем было понятно – поработали оборотни князя.

Результат акции был впечатляющим: более трех сотен убитых бандитов. Когда вайроны и «тени» стали врываться на свои объекты, реакция их посетителей везде была одна и та же. Сначала недоумение от того, что кто-то посмел не просто зайти в Свободный район, в котором и стража днем не всегда появлялась, но и стал задавать вопросы о главарях ночников. Потом радостное злорадство от того, что предстоит неплохое развлечение с этими недоумками. Особенно это проявлялось, когда в некоторых воинах, несмотря на их закрытые лица, они признавали девушек. Скрыть части тела, выпирающие в нужных местах, представители женской половины вайронов и «теней» просто не могли. И заканчивалось все это настоящей паникой, когда эти самые «крошки» начинали резать ночников, как беспомощных инвалидов. Словно и не было у тех за плечами суровой школы выживания в самом низу городского общества.

Те, кто сразу не пал под ударами воинов, пытались выпрыгнуть в окно, улизнуть потаенной дверью или просто прорваться через этих беспощадных убийц, но выскочить из таверн, гостиниц или борделей на улицу, чтобы скрыться в темных подворотнях. Но и там они чувствовали себя в безопасности совсем недолго. Летящие с крыш стрелы с поразительной точностью и быстротой отнимали их жизни. Так что паника на улице ни в чем не уступала панике внутри зданий, что превратились в самые натуральные бойни.

Призрак понимал, что, несмотря на такой результат, это все равно ничтожно мало. Пусть не капля в море, но и прыгать от восторга, повода нет. Вычистить криминал из любого города или страны – задача невыполнимая. К этому можно только стремиться. Освободившиеся в эту ночь вакансии быстро заполнятся. Кто-то поднимется в криминальной иерархии выше. Возможно, придут разумные со стороны и в результате жестокой (не жесткой, а именно жестокой) конкуренции займут свободные ниши. Но очень скоро численность восстановится. Вот только так же нагло, как это было до сегодняшней ночи, вести себя они больше не будут. На некоторое время вообще должно настать затишье, пока ночники «делят должности». А вот когда поделят, стоит ожидать их «выход в свет». Не для того существует ночная гильдия, чтобы честно работать.

Но и на этот случай у Атея были мысли. Он превратит Восточный район в полигон для своих «теней» и оборотней. И «верным» работа найдется. Воины должны отрабатывать свои умения не только на учебной площадке. Он будет держать ночников в постоянном напряжении, чтобы они и знать не знали, когда вассалы беспощадного князя Сайшат свалятся им на головы. Пусть учатся честному искусству воровства, когда у зевающего человека могут вытащить изо рта золотую коронку, а не заливать кровью особняк, как это было в Тенистом квартале, чтобы найти в результате небольшой кошель золотых данеров.