Москва… Как много в этом звуке…

Вещав сии слова, от глаз его сокрылся.
И абие от сна болярин возбудился,
Исполнен ужасом и радостию весь,
Глаголет: «Посетил, о боже, ты мя
днесь,
Ты дух мой, томный дух, исполнил
весь надежды:
Пускай мне смерть сомкнет в мученьях
тяжких вежды,
Я долг отечеству сыновний сотворю.
Я верен мне во сне явленному царю!
Но кто сей Михаил? Кто будет нам
владетель?
О ты, вселенныя владыка и содетель,
Почто дерзаю я вникать в твои судьбы!
Ты нам пошлешь царя, мы суть его
рабы».
По размышленьи сем он одр оставил
вскоре —
Еще не явльшейся на небесах Авроре,
Он воздух голосом во храмине делит
И верному рабу войти к себе велит.
«Дедешин где Андрей?» – поспешно
вопрошает;
Велит, да он к нему, не медля,
поспешает
И в комнату к нему его да приведет.
Меж тем уже заря явила в небе свет.
Болярин воружен из храмины выходит,
Служитель главного к нему над
стражей вводит,
И сей ему речет Дедешииа побег:
«Когда ты, государь, починуть лишь
возлег,
Дедешин со твоим пришел мне
повеленьем,
Что он идет за град твоим соизволеньем.
Я другу твоему оспорить не посмел,
Врата ему отверзть градские повелел».
Тогда болярин сна видение воспомнил,
Глаголет: «Так злодей предательство
исполнил!»
И вскоре к своему он воинству приспел
И тако в бодрости он войску повелел:
«О други, бодрствуйте и вскоре
воружайтесь,
За веру за свою, за церковь вы
сражайтесь!
Я зрю – Дедешиным нам смертный
ров изрыт,
Сей льстец прегнуснейший злым ядом
весь покрыт.
Ко северной стене вы града все спешите
И тамо вы свою днесь храбрость
покажите,
Оттоле враг начнет чинить приступ на
нас:
Се нам страдальческих венцов
приятный час!
Явите, чада, вы своею ныне кровью,
Что вы пылаете к отечеству любовью!»
И се – по воинству усердный шум
восстал,
И огнь во очесах их жара возблистал.
<…> все воины, отважные сердцами,
<…> смертными, как брачными
венцами.
<…> российский вождь поставити
успел,
<…> в град молниеносных стрел.
<…> воздух весь от ядр летящих воет,
<…> возопил: «Се ров Дедешин роет!»
<…> в стремленьи враг идет,
<…> противу лютых бед.
Тогда-то Шеину явил в себе всяк воин,
Что россом нарещись во свете он
достоин.
Стремящихся к стене отчаянных врагов
Свергают со зубцов стремглав
в глубокий ров,
Но сколько раз врагов с раскатов
низвергали,
Толико раз они на оные взбегали.
Уже повержена ударами стена,
И сила россиян во граде стеснена,
Уже везде враги по стогнам града
рыщут
И смертью добычи в домах побитых
ищут.
Но Шеин, взяв из войск надежнейший
отряд,
Выходит с малым сил числом к Литве
за град,
Желая жизнь продать свою драгой
ценою
И тяготить врагов ужасною войною.
Меч острый Шеина всех страшно
поядал,
Кто первый под его удары попадал,
Подобно току вод, стремящусь чрез