Падение белого аиста (Звёзды со вкусом красной икры-II)

Я беру «мартини» и остатки джин-тоника, переношу бокалы, проверяю целостность презервативов, раздеваюсь, запускаю на Настином телефоне её любимую Катю Ши и задёргиваю занавески, а затем зажигаю тусклое бра. Настя приходит в салатовом халатике, под которым спрятано крепкое тело «песочные часы», грудь третьего-до-упора размера и небрежно выбритые врата Венеры. Она садится на кровать прямо в халате, кокетливо подложив ногу под себя (назвать это ножкой я не могу при всём желании). Чтобы вы понимали, Аськина рука в районе плеча толще моего бедра. Мы снова выпиваем и болтаем о новостях.

Затем я приглашаю её на танец. Это старомодное действие почему-то считается неотъемлемым атрибутом наших ночных свиданий. Настя активирует у себя рефлекс чувственности и мы начинаем мягко кружиться. Резких движений я избегаю, поскольку боюсь в этом случае войти в штопор как подбитый «Спитфайр». Мы сливаемся в единый любовный клубок, и я начинаю ласкать её. Несмотря на габариты, а я всегда боюсь, что она слегка меня раздавит, Аська очень чувствительная и начинает ласково, но басовито постанывать – сказывается обилие тестостерона в организме. Я закрываю глаза и представляю Бритни Спирс. Такая вот странная у меня этой ночью сексуальная фантазия.

Глас народа

Утром я подскакиваю на кровати с криком «тринадцатый город». Настя уже ушла, Андрей чешет трёхсуточную щетину и тоже выбегает, помахивая портфелем. Я допиваю «мартини» из горлышка бутылки, стоящей на тумбочке, и иду в душ. Протираясь мочалкой, которая пахнет Настей, я вдруг замираю. Я не помню, как вчера надевал презерватив. Под прохладным душем неожиданно становится очень жарко и душно. Я помню как завершил путешествие на край ночи, но не помню, чтобы меня сдерживала прочная розовая резинка с ароматом сакуры. Я буквально выбегаю из ванны и бросаюсь в комнату. Три индивидуальные упаковки с презервативами лежат нераспечатанные, как и моя любимая одноклассница после выпускного.

Я падаю на кровать. Вот и доигрался. Я всегда в глубине души знал, что пьяный секс с нелюбимыми женщинами приведёт меня к наполовину застеклённой двери в поликлинике с надписью «залёт». Больное творческое воображение уже рисует прибывающих на свадьбу родственников Насти с Могилёвщины. Мне мерещатся разговоры в стиле сериала «Сваты» и такие же деревенские предки Насти, а также бледные лица моих родителей. Я представляю их шок: вместо симпатичной и начитанной Ирки в дом приходит бывший чемпион района по вольной борьбе и пекарь с фабрики «Бильбао» Анастасия Викторовна Разумок.

Трясущимися руками беру телефон. Он разряжен, я нервно втыкаю зарядное в розетку и жду, пока он включится. Я сижу почти голый, а телефон долго тупит. Наконец набираю Настю.

– Проспался, алкоголик? – ржёт она в трубку. На заднем фоне тоже слышно хихиканье. – Что там у тебя, у меня тесто ждёт.

– Настя, слушай, – я пытаюсь сохранить спокойствие в голосе,

кажется, я вчера не использовал защиту.

Опять смех.

– Конечно не использовал, дурачок. Охал так, что я думала, тебя сейчас удар хватит. Ладно, повезло тебе вчера, короче. Я как раз позицию меняла и слезла, а ты и выстрелил. Промычал что-то и заснул. Ну и я отрубилась. Давай, пока.

Я молча сбрасываю вызов. Пронесло не то слово. Можно сказать, я выпрыгнул с последним парашютом из горящего самолета. Тут же телефон звонит опять. Я не глядя отвечаю:

– Ага, мы всё-таки доигрались!

На той стороне повисает молчание. Я смотрю на входящий звонок и вижу «Михаил «Знамяньюс».

– Дружище, я не понимаю, что ты, чёрт побери, такое несёшь? – раздаётся насмешливый голос Мишки, ой, Михаила Иваныча. – Как дела, бухарик?

– Ну почему сразу бухарик? Наслаждаюсь фрилансом. Блин, только вспомнил, что мне сегодня лонгрид писать и приступить я должен был два часа назад.

– Не парься, старик, возможно скоро никаких лонгридов писать не придётся.

Меня опять прошибает пот. Миха работает т а м, в государственном СМИ, и инсайды у него оперативнее собственно событий.

– Что случилось?

– Хочу поприветствовать кандидата в депутаты Палаты представителей от 96-го Чкаловского округа Клименкова Анатолия Борисовича!

Я ничего не понимаю.

– Слушай, старик, хватит бухать! Тебя выдвинули в кандидаты на предстоящие выборы. В роли альтернативного кандидата без альтернативы, если ты понимаешь, о чём я. Ну, чтобы оппозиция не бойкотировала процесс и не заявила о монопольном положении кандидатов «от власти».

До меня начинает доходить. Эту схему я знаю. Я буду этаким зицдепутатом, займу «центристскую» позицию, буду всех критиковать, а потом благополучно солью выборы в пользу назначенного властью кандидата. Создам видимость существования «нормальной оппозиции, у которой были шансы победить, но увы…».

– Да ты погоди отказываться. Дай-ка свой адрес, я приеду.

Миша брезгливо оглядывает помещение и просит тапочки. Наверное, в комнатах стоит перегар, которого я не чувствую. Я веду гостя на кухню, приоткрываю форточку, ставлю чайник. Он отодвигает пустые и наполовину пустые бутылки и достаёт папку с документами.

– По твоему округу из «провластных» выдвигается Арина Арно…

Я тут же начинаю кашлять:

– Что?! Кто?! Эта… представительница службы протокола? Я думал она ещё ходит в школу.

– Как раз окончила. Шучу. Ей вообще-то 22 года, а в депутаты можно баллотироваться с 21. Решение она принимала сама, наверху его одобрили.

– Господи, Миша, что вы делаете со страной?

Собеседник пожимает плечами:

– А что не так? Ты же первый верещал, что геронтократы захватили власть и молодежи не дают дорогу.

– Так я нас имел в виду, тридцатилетних! У нас уже есть какой-никакой опыт. А у неё что – опыт изящного дефиле и хлопания в ладоши на хоккее?

– Молодец! Быстро схватываешь. Заготовка для речи к дебатам у тебя уже есть.

– Я ещё ни на что не соглашался.

– Это мы сейчас исправим. Во-первых, тебя оформят штатным редактором к нам на «Трансельмаш», на совместное предприятие, задним числом. Скажем, точно на следующий день после увольнения с «Меридиана». С ФСЗН мы утрясём. На заводе работает больше двух тысяч человек и тебя выдвинут на общем собрании. То есть ты сразу получаешь официальное место работы без прерывания трудового стажа и кандидатское удостоверение.

Я молчу и потягиваю пиво.

– За эту в общем-то непыльную работёнку ты в течение трёх ближайших месяцев будешь получать по 2 000 долларов.

Бутылка зависает у меня во рту.

– Сколько-сколько?!

– Ты не ослышался. За фиктивную кандидатуру мы заплатим тебе 6 000 баксов, аналогично зарплате депутата «палатки». Поправишь материальное положение, – Миха косится на моё дешёвое пиво, – съедешь обратно в Новую Боровую.

– Это, конечно, очень заманчиво, но я боюсь, что моя репутация после всего этого мероприятия окончательно упадёт на дно.

– А сейчас она где? Ты в блэклистах всех СМИ. Но твоя принципиальная позиция не осталась незамеченной, равно как и регулярные посты в Facebook. Кстати, в этом отношении тебя будет легко продвинуть рекламой. У тебя не мёртвый и свежесозданный аккаунт, а регулярно выплёвывающая порцию критики в отношении власти и оппозиции страничка. В деле с «Инсургентой» ты повёл себя как настоящий журналист, ты был на самой вершине. Да, дело замяли, выставили поверхностным болваном, но люди помнят тебя как честного и открытого человека. Ты, можно сказать, жертва системы. Вот что все помнят. И логично, что ты попытаешься дать ей отпор.

– Ошибаешься! В первую очередь все поймут, что я продался властям от безысходности и меня выдвинул государственный завод. И вообще в честные выборы никто не верит.

– Завод, вообще-то, совместный, белорусско-китайский. Тебе поверят. Ты не какая-то выскочка или «безработный», или «мама в декрете». Ты солидный журналист с решительной позицией и стабильной критикой власти. Мы тебя вообще не ограничиваем в высказываниях, программе и риторике. Говори, что хочешь, доноси позицию. Завоевывай сторонников и возглавляй движение масс, так сказать.

– Всё это полный бред. Эти ваши выборы-перевыборы, на которые никто не ходит, и кандидаты, которых никто не слушает.

– Ты знаешь, у кандидата есть несколько неочевидных преимуществ перед простыми смертными.

– Бесплатное зрительское место на «Дожинках» или дополнительный вес багажа при полётах «Белавиа»?

– Гораздо лучше, – с этими словами Миша достаёт телефон и показывает снимок какой-то афиши. Я прищуриваюсь, потом округляю глаза и выхватываю телефон из рук, увеличивая изображение.

– Я подумал, тебе как журналисту будет интересно. Эх, чего уж там! Дадим тебе инициативную группу, штаб. Возглавит его несравненная Марина Мескалина, моя зам.