Ледяной мир

– Ладно, присядь вон там, на стул, – указав пальцем в сторону книжного шкафа, где стоял стул, выпалила Царица, так за глаза в детдоме называли директрису за её властный и строгий характер. – Я вас внимательно слушаю, Елена Сергеевна, а ты, Белоголовцев, сиди тихо, – повернув голову к Елене Сергеевне и поудобней разместившись в своём кресле, как на троне, директриса. – Только выкладывайте побыстрей, а то у меня на всякую ерунду и личные дела нет свободного времени.

– Как я уже вам сказала, – начала Елена Сергеевна, – дело касается именно Алекса Белоголовцева. Я тут покопалась в бумагах, которые вы мне так любезно предоставили по моему запросу, и выяснила, что у Алекса нет никаких записей о его родителях и близких родственниках.

– Да, товарищ старший лейтенант, – перебивая Елену Сергеевну, заговорила Октябрина Ивановна. – Никаких сведений о его родителях или родственниках мы не нашли.

– А вы хорошо искали? – задала вопрос Елена Сергеевна и посмотрела на Алекса.

Тот, отвернувшись от разговаривающих между собой женщин, сидел на стуле и помалкивал, как будто это его не касалось.

– Если его, как говорится, выбросили на помойку, как кутёнка, – вновь выпалила директор детского дома, поглядывая на старшего лейтенанта, – значит, он им был не нужен. И не надо меня здесь учить, что я должна делать, а что нет. Это уже не ваша епархия, уважаемая Елена Сергеевна. – Здесь каждый второй без родителей, – выпалила директриса. – Это непосредственно ваша работа как участкового разбираться в подобных случаях и выявлять нарушения, а моя работа их учить и воспитывать.

– Извините меня, я не то хотела сказать, – посмотрев на директора детского дома, вымолвила инспектор.

– Забудьте, Елена Сергеевна. Это обычная и повседневная рутина, которую вам не нужно знать, – уже тихим спокойным голосом промолвила директриса. – Ну, что вы замолчали, продолжайте, я вас внимательно слушаю.

– А если это была случайная ошибка, – вымолвила женщина в милицейской форме и, поднявшись со стула, подошла к Алексу. – А ну-ка, выйди пока в коридор, Алекс, и подожди меня там за дверью. Только никуда не уходи, мы тебя потом позовём. Я пока переговорю с Октябриной Ивановной с глазу на глаз, как говорится, без посторонних ушей.

– А ну, выйди и смотри там без фокусов, а то я тебя как облупленного знаю, – посмотрев на парня, выдавила директриса. – И закрой поплотней дверь.

– То посиди, то выйди, вас не понять, – Алекс, бурча себе под нос, поднялся и вразвалку вышел в коридор, громко хлопнув дверью.

– Поосторожней там, Белоголовцев, а то дверь сломаешь, – крикнула Октябрина Ивановна в спину Алекса. – Кто за неё будет рассчитываться?

– Так, теперь всё по порядку, – начала Елена Сергеевна, посмотрев на закрывшуюся дверь за Алексом, а потом на директрису детдома, сидевшую в своём кресле, как на царском троне.

– Я вас очень внимательно слушаю, товарищ старший лейтенант, – поменяв позу в кресле и посмотрев на наручные часы, сказала Октябрина Ивановна. – Выкладывайте побыстрей свою просьбу, у меня мало времени, уважаемая Елена Сергеевна.

– Алекс Белоголовцев – мой родной сын, – произнесла Елена Сергеевна. – И я пришла забрать его от вас к себе домой.

– Интересно, – протянула директриса детского дома. – А какие у вас, Елена Сергеевна, есть доказательства, что он ваш сын? Где соответствующие документы? И почему я должна вам верить?

– У Алекса есть медальон на золотой цепочке, который был надет у него на шее, когда его подобрали на вашем крыльце, – произнесла собеседница директрисы. – В медальоне, если кто знает, как его открыть, спрятана фотография. На ней

изображена я и маленький мальчик. Этот ребёнок и есть мой сын Алекс.

– Никакого медальона при нём не было, – поглядывая на часы, грубо бросила Октябрина Ивановна Смольская. – И не надо мне тут рассказывать сказки.

– Медальон у Алекса. Я своими глазами это видела, Октябрина Ивановна. По этому медальону я его и признала, – в сердцах выпалила Елена Сергеевна. – И в данный момент медальон на нём.

– Но почему вы его тогда подбросили к нам, а не воспитывали сами? – спросила директор детского дома.