Старые тетради

Врать уметь – то же талант. Девочка опять сменила настроение. Опять ударилась в меланхолию. Грусть и печаль затуманили глаза её. Она медленно опустилась на кровать, глядя куда-то в тёмный угол, и молчала. По-моему я перестарался, второй удар по самолюбию за один вечер – это уже слишком. Решил смягчить:

– Будешь пить чай?

Она только кивнула в знак согласия.

Я поставил греться чайник на плитку, сполоснул стаканы, насыпал песок в сахарницу. Раздался стук в дверь.

– Открыто.

В комнату вошел гитарист, он же – мой постоянный спарринг-партнёр по уличным боям.

Вот это да! День сюрпризов просто. Тело напряглось, синяки опять заныли. Он окинул комнату быстрым взглядом и наткнулся на притихшую девочку.

– Вот ты где, Стелла. А мы обыскались тебя по деревне. Пошли, эти искатели талантов сами ничего не понимают в искусстве.

Удивительно, но она легко подчинилась его воле. Просто встала и вышла из комнаты. Настроение у меня окончательно испортилось, хотя где-то в душе продолжал тлеться огонёк надежды на то, что она вернётся. Закипел, засвистел чайник. Я стал заваривать, и услышал шум открывающейся двери. Наверняка, гитарист, не может уйти просто так, без единого удара. Резко поворачиваюсь, уже в полной боевой готовности. Она!

– Ты вернулась?

– Ты же обещал напоить меня чаем.

– Садись. – Я старался казаться спокойным и где-то даже чуточку равнодушным. Да голос выдаёт меня с головой. Она всё понимает и улыбается той самой прекрасной очаровательной улыбкой. Я разлил по стаканам чай.

– Значит, зовут тебя Стеллой?

– А ты до этого не знал?

– Звал тебя «Весною». Меня, кстати, Володей предки нарекли. Будем знакомы.

– Будем.

Чай пили мы в молчании. Не знаю, о чём она там думала, сам же я плавал в вопросах: почему она вернулась? Что бы это значило? Что она сказала гитаристу?

Когда чай был допит до последнего глотка, Стелла встала:

– Спасибо большое. Мне пора.

– Я провожу тебя.

Она остановилась на пороге и взглянула на меня:

– Если я тебе дала надежду, то извини. Прощай.

Я был просто ошеломлён. Ещё минуту назад я был уверен, что между нами начинает что-то складываться, что-то проясняться. И вот! «Прощай» из уст её перечеркивает всё! Я не нашел слов что-либо ответить ей. Просто осторожно пожал её маленькую ладонь, и она ушла. Одна ушла.

Промчалась ещё одна неделя. Спокойная и смирная. Ни драк, ни разборок. Вообще ничего. Тишь и благодать. Меня просто не замечали. Я – просто превратился в пустое место. Стелу я так и не видел больше.

В воскресенье навалилась невыносимая жара. Я решил сходить на речку, поплавать. Меня совсем не пугало, что речка протекала в трёх километрах от деревни. Для молодого и здорового человека три км – не расстояние. Речка протекала посередине леса, или это лес оккупировал речку. Не важно. Красота просто завораживающая, так и просившаяся на полотно к мастеру. Я переплыл речку, и побродил на берегу. И уже плыл обратно, когда понял, что кто-то кидает в меня камешки. А когда вылез на берег, то мои догадки подтвердились: вещи мои исчезли. Я озирался вокруг, но заросли кустарника и деревьев скрывали злоумышленника.

– Кто здесь? – крикнул я, теряя терпение. В ответ – тишина. Несколько раз я повторял свой вопрос, а результат был прежним. И тогда я выругался. Смачно так, на нашем, на великом. Из-за березы вышла Стелла, держа в руках мои вещи.

– Ты и ругаешься виртуозно. – Она широко улыбалась. В глазах плясали весёлые озорные огоньки. Просто светилась изнутри неподдельной радостью и счастьем. Я её ещё ни разу такой не видел. И это произвело на меня большое впечатление. Глаз нельзя было оторвать от такой прелести. Настроение из неё било нескончаемым потоком. Она и сама отлично шутила, и над моими нескладными шутками смеялась от души. Дорога назад нам показалась бы слишком короткой, если не настигла первая гроза. Мы спрятались под огромным вековым дубом, чья густая крона впрочем, не уберегла нас от вездесущих капелек дождя. При вспышках молнии и раскатах грома, Стелла вздрагивала и всё теснее прижималась ко мне. Я чувствовал её горячее дыхание, я слышал стук её сердца. И снова я не смог устоять перед соблазном, поцеловав её в полуоткрытые жаркие губы. Мы были мокрыми и счастливыми.

С этого дня жизнь моя существенно изменилась. Мне даже не хватало времени вести свой дневник. Я чувствовал себя безмерно счастливым человеком. Мы с ней часто ходили на речку, где я обучал её плавать. Ученица она была прилежной, делала большие успехи. А когда возвращались, то обязательно останавливались около старого дуба. И тесно прижавшись, друг к другу, долго целовались. Вот и сегодня было так.

– Я люблю тебя, Стелла.

Она улыбнулась, прижалась ко мне, и притихла. Я готов был кричать о своих чувствах на весь белый свет. Хотя она и ничего не говорила в ответ, я знал, что и она испытывала аналогичное. Нам всегда хотелось быть только вдвоем. Мы не ходили ни на киносеансы, ни на танцы. Сидели где-нибудь на лавочке под кустами сирени, я ей часто играл на гитаре. И она при этом повторяла:

– Как хорошо, что ты тогда не уехал.

Порой нежелание расставаться переходило всякие границы, и Стелла стала ездить со мной в рейсы. Часто бывали в городе, где бродили по парку, сидели в кафетерии, и возвращались в деревню поздним вечером. Завгар и удивлялся, и по-стариковски ворчал, что остальные водители успевали сделать по две ходки, что видимо, мне не нужна хорошая зарплата, проверял наличие бензина. Он и не догадывался, как я провожу время и что передвигаюсь на черепашьей скорости.

Но случилось то, что я ну никак не ожидал.

– Понимаешь, – она ходила по комнате, и, словно слепая, натыкалась на скудную мебель.

Такой растерянной мне еще не приходилось её видеть.

– Что случилось?

– Он вернулся из армии.

– Кто? – я ничего не понимал. Я не хотел ничего понимать.

– Мой парень.

– Ну и что? – я начинал заводиться.

Она не дождалась своего парня из армии! Осуждается, конечно, в народе. Ну и что? Не мужу же, в конце концов, она изменила. Поговорят бабки, почешут языком, и забудется.

– Мне было с тобой очень хорошо. – Стелла присела за стол и включила лампу.

Было? Одно лишь слово резануло по слуху. Было? Мы, что уже расстались? Я кипел от возмущения и непонимания. Почему она должна вернуться к нему? Это, ну никак не вписывается ни в какие логические рамки. Абсурд! Паранойя! Стелла, словно прочитала мои мысли, глянула как-то виновато:

– Я увидела его и поняла, что люблю его.

– А как же я?

– Извини, – она встала.

– Нет! – закричал я. Настиг около порога, перегородил путь. – Ты не должна так поступать. А как же мы с тобой? Я же люблю тебя.

По её лицу бежали слёзы.

– Прости меня, Володя. Прости. Это лето было просто прекрасным. Я никогда тебя не забуду. – И она вышла из комнаты.

И в это время так символично перегорела лампочка. Я остался один, в кромешной темноте.