Славяне

Разрубив мясо на части и сложив его на волокуши, Яромир взял под уздцы коня и не спеша двинулся к дому. Веселина уже поджидала его возле погреба, расположенного в задней части подворья. Земляной вал надёжно защищал довольно глубокую яму от летнего солнцепёка. Плотно утрамбованный снег и мелкие куски льда, перемешанные с соломой, были заготовлены ещё зимой и до сих пор сохраняли низкую температуру в обширном приямке-леднике.

– Как Миринка? – спросил Яромир, подводя воз к подножию ледника.

– Плачет ещё… – вздохнула Веселина, стаскивая высохшие куски дёрна с творила погреба.

Яромир взобрался на вал и, поднатужившись, поднял тяжёлую берёзовую крышку, открывая проход вглубь земляного хранилища.

– Я слезу вниз, а ты подавай мне вон те небольшие куски, – распорядился Яромир, спускаясь в погреб.

Веселина не говоря ни слова, поспешила выполнить поручение мужа. Яромир наложил на лёд мяса в один слой и крикнул:

– Всё… хватит милая!

Выбравшись из ямы, он посадил крышку на место и закидал её дёрном

– Льда там мало осталось, – пояснил он своё решение. – Боюсь, до зимы не хватит… – и, покосившись на приличную груду медвежатины, лежащую на волокушах, добавил. – Часть завялим, а остальное… остальное я завтра свезу к Бериславу и обменяю на железо.

Веселина лишь согласно кивнула, даже не уточняя, какое железо собрался брать её муж. Он мужчина и лучше знает, что им нужно для успешного ведения хозяйства.

– Помоги мне затащить волокуши под навес и приготовь мокрые куски ткани, а я тем временем крапивы нарву. Обложим мясо, и глядишь к завтрашнему утру, оно ещё не испортится и для обмена годным останется.

Женщина вновь кивнула и взялась за оглоблю. Вместе они заволокли поклажу под навес овина и отправились выполнять каждый свою часть работы.

***

Ужинала семья на этот раз без всякого веселья. Миринка всё ещё дула губки, вспоминая героически погибшую собаку, и нехотя пережёвывала кусок ржаного хлеба, изредка запивая его простоквашей. Ко щам она не притронулась вообще, хотя их аппетитный запах мог вызвать голод даже у мёртвого… не к ночи будет сказано. Супруги же настолько были измотаны сегодняшним днём, что тоже ели молча и почти без всякого удовольствия.