Серенады куплет недопетый… Из записок влюблённого Маэстро…

И яркий блеск Любви в очах!

Никодимова любовь…

Полюбил молодку Никодим,
Лесоруб таёжного лесхоза.
(Грубым нравом многих покорил
«Недотрог возвышенного спроса»)
Сильным от рождения он был:
Ни какой работы не чуждался!
Но и залихватом озорным —
На гуляньях всяк его боялся!
Утончённую натуру в ней узрел
В глубине Души её девичьей:
Как увидел, тут же оробел,
Впал в курьёз до «самых не приличий»!
Ах, девчонка-пуговка, плутовка:
Глазки-васильки! Златые косы, —
Для мужского взгляда мышеловка! —
Обвивают стан её, что лОзы.
Алых губ манящие изгибы, —
Как тут устоишь пред этой феей?!
Все подружки тут же позабыты
В пользу этой редкой орхидеи…
Покупал подарки дорогие
И цветы бросал в её оконце.
Молодые годы, золотые!
Счастьем упивался в блеске солнца!
Но увы, вниманием своим
Дева силача не награждала.
Флиртовала для забавы с ним,
Но, отнюдь, к себе не подпускала!
Впал в уныние наш славный Никодим,
Аллегория Душевная напала.
От страданий горьких закутил…
В пьяной драке смерть его сыскала!
А дивчина, кто всему виной,
Та из-за которой всё случилось,
Не нашла Душе своей покой:
Тёмной ночью в речке утопилась…

Искренне верю

Не лукаво, а искренне, с Верою
Убеждён, что безумно люблю
Жизнь свою несчастливую, бренную
В столь жестоком, реальном Миру!

Мне не зримы Дороги Небесные
И неведома Вечности ширь.
Уповая на нежности женские,
Погружаюсь в рассветную синь.

Льёт река серебро, пополняя
Разноцветной Природы пейзаж.
В вожделении чувства играют,
А в груди упоенная блажь.

Всё на свете тогда забываешь
С кареглазой желанной своей,
Словно ввысь поднебесья взлетаешь
От блаженства горячих страстей!

Ароматы отавы вдыхая,
Окроплённую свежей росой,
Я Душой и всем сердцем внимаю
Красоту благодати земной!

Предсказание

Под Рождество гадали на Судьбу.
Морозной ночью. Способом известным:
Тарелка, нитка, буквы по-кругу,
Огонь свечи и десять рук в довесок.

Вопросы задавалися… ЕМУ!!!
Отцу народов, кто всему Учитель.
Сердечный стук тревожил тишину:
«А вдруг покинет ОН свою обитель?».

Вождь не обиделся, плюс ко всему,
Нам отвечал безропотно, без гнева.
Видать, спустя полвека, и ему
Тирана Слава тоже надоела.

Когда настала очередь моя,
Я вспомнил о девчонке кареглазой,
Которая жила в чужих краях.
Влюбил её в себя одной, лишь фразой.

«Как сложится у них?» – спросил Гаркалин.
А я безудержно ответа ждал.
«Они удачливы!» – сказал товарищ Сталин
И круг магический под стрелкой задрожал.

Всё, может и сбылось, как он ответил,
Но я другую выбрал, на беду.
Ошибку жизни поздно я заметил…
Теперь жалею, что разбил свою мечту!