«Мустанг» против «Коломбины», или Провинциальная мафийка

– А если мы не хотим домой? – с вызовом спросила сизоголовая.

– Тогда приводом доставим в райотдел.

– Еще чего! В чем мы виноваты, вы можете сказать?

– Вас опознал потерпевший как соучастниц преступления.

– Господи, какая чепуха! – хохотнула сизая. Но в серых глазах промелькнула тревога. Ее подруга растерянно моргала на Мельникова. – Мы вот возьмем и не пойдем, тогда как? Руки нам крутить будете?

– Потребуется – скрутим. Но лучше для вас не оказывать сопротивления работнику милиции, а спокойно помочь разобраться, справедливы ли показания потерпевшего.

– Не знаем мы никаких ваших потерпевших! – дернула плечом сизоголовая. Но Мельников ненавязчиво взял ее под руку, и она пошла, ворча и хмыкая. Следом потянулась и Красная Шапочка, держась за рукав подруги.

Подъехал на «Коломбине» Калитин. Мельников пропустил на заднее сиденье Сизую, забрался сам, жестом пригласил Красную Шапочку. Та села беспрекословно, так и не произнеся ни слова.

– Куда мы едем? – спросил Калитин у женщин. – Прошу ваш адрес. Или сразу в райотдел?

– Чего мы там забыли? – взъелась Сизая. – Везите домой, раз вам так надо. Улица Курганная… Везите, мы хотя пятак за автобус сэкономим.

Да, женщина с норовом, но в крутых переделках не бывала, с милицией неприятностей не имела, иначе так легко не согласилась бы сесть в машину. Тонкие губы кривит презрительно, от Мельникова острый птичий нос воротит, но пальцы нервно бегают по сумочке-косметичке. Красная Шапочка косится на Мельникова, как на серого волка. У нее узкое, довольно миловидное лицо, рот великоват, полуоткрыт, как бы левит слова собеседников, а в карих глазах застыл вопрос, словно чего-то не поняла она в окружающем мире. Эта характером явно слабее подруги, вся под ее влиянием. Когда первый испуг минует, обе настрочат заявления, и начальство призовет Мельникова на ковер за нарушение законности. Но ведь надо же найти хулиганов, избивших Мамедова!

– Вот ваша Курганная. А номер?

– Тридцать первый. Прямо перед соседями совестно: милиция домой привела, как какую-нибудь…

– На нас не написано, что мы из милиции, мы же не в форме. И мужчины к вам иногда заходят, верно?

– А вот это не ваше дело.

– Не наше. Мы по уголовным делам. Приехали, выходите. Приглашайте в гости.

– Век бы таких гостей не видать, – фыркнула Сизая и пошла в подъезд.

Поднялись на второй этаж. По коридору направо. Дом гостиничного типа, какие строили при Хрущеве, – двери с обеих сторон длинного коридора. Навстречу, как будто ждали, две пожилые соседки. Осмотрели пристально мужчин, переглянулись, головами закачали. Красная Шапочка чуть поклонилась им с постной улыбкой: «Здрассьте». Сизая прошипела-прорычала: «Эр-рс-с». Вслед шепоток явственный:

– Опять новых привели, гос-споди батюшка, что творится ноне…

– У меня не убрано, вынести вам документы? – остановилась сизоголовая.

– Мы зайдем, если не возражаете, – дружелюбно улыбнулся Калитин.

– Хм! – прозвучало в ответ. При желании это «хм» можно принять за согласие.

Квартирка – однокомнатная келья. Крохотная прихожая, слева вешалка, справа две двери – в санузел и на кухню, прямо – комната. Для одиночки жилплощадь – вполне. На вешалке забыта мужская фуражка – не так уж и одиноко жиличке этой кельи. В комнате даме ко-холостяцкий уют: диван-кровать, зеркало с подзеркальной тумбочкой, кресло, стулья, стол. На столе фигурная пепельница с окурками.

Хозяйка достала из подзеркальной тумбочки паспорт, резко протянула Мельникову.

– Нате! Глядите, и привет. Надеюсь больше не встречаться.

Так, Вепрева Наталья Леонидовна, 26 лет. Прописка: Шихане к, Курганная, 31, квартира 28. Все в порядке.

– Где работаете, Наталья Леонидовна?

Та, нервно закуривая сигарету, процедила, что работает в парикмахерской «Гармония», в мужском салоне. Очевидно, и тут все в порядке, никакой зацепки.

– А ваши документы? – обратился Мельников к Красной Шапочке.

– У меня нету… – пролепетала она. – Нет, вообще-то есть, только дома. Я не здесь прописана, в гости пришла…

– Где работаете?

– Я… только устраиваюсь.

– Давайте поподробнее. Наталья Леонидовна, надеюсь, пригласит нас сесть? Спасибо.

– Хм! – отозвалась Вепрева и первая села в единственное кресло, дымя сигаретой.

– Итак, ваша фамилия, имя, адрес.

Фамилия ее Жукова, зовут Светлана Дмитриевна. Прописана у родителей, но с ними немножко поссорилась, временно живет у подруги Наташи. Устраивается официанткой в ресторан, даже направление выписали на собеседование, но еще не ходила. Когда выписали? В прошлом… ой, нет, в позапрошлом месяце, завтра обязательно пойдет, честное слово…

– Плохо, Жукова. Документов не имеется, не работаете, на что существуете, неизвестно. Придется нам продлить знакомство, девушки. Поедете с нами в райотдел.

– С какой стати?! – вскипела Вепрева. – Врываются, хватают, везут, как… как гестаповцы! Мы ограбили кого, зарезали?

– Потерпевший показал, что вы обе присутствовали при хулиганских действиях.

– Никаких действий не видели, ничего не знаем!

– Тем более в ваших интересах все выяснить без огласки, без вызова с места работы, не так ли?

Вепрева ткнула сигарету в пепельницу, встала.

– Ладно, Светка, съездим в ихнюю милицию, а то начнут таскать, мороки больше будет.

В коридоре райотдела расхаживал Мамедов. При виде его Жукова приостановилась на миг, Вепрева прошла, не повернув головы.

Как и следовало ожидать, знакомство с Мамедовым они отрицали. Вепрева припомнила, что где-то в феврале или в марте этот тип в нетрезвом состоянии приставал к ним возле кинотеатра «Россия», звал в ресторан, но они не связываются с первым встречным, они ушли от него, вот и все. Водкой никогда не спекулировали, откуда у них водка, не пойдут же они стоять в очереди у винного отдела, там и мужикам ребра ломают. Все это Вепрева повторила на очной ставке с Мамедовым. Жукова подтвердила ее показания.

– Слушай, совесть иметь нужно! – пылал негодованием Асхат.

Но он был один против двоих, тут уж ничего не поделаешь. Все-таки Мельников взял на себя ответственность: Вепреву отпустил домой, а Жукову отправил в изолятор временного содержания – до выяснения личности.

– Не имеете права! – шипела Вепрева.

Мельников и сам знал, что тут его право сомнительно.

Следовало навести справки через адресный стол, в конце концов поехать по адресу, названному Жуковой, отвезти ее к родителям. Тем более что она и сама родительница, имеет пятилетнего ребенка, по которому соскучилась, похоже, только теперь.