Подлинная история жизни и смерти Емельяна Пугачева

Пробыв несколько дней, П. был однажды вместе с Оболяевым в бане.

Здесь Оболяев обратил внимание на оставшиеся у П. на груди после болезни знаки. П. сначала промолчал, но по выходе из бани заявил Оболяеву, что это царские знаки. Еремина Курица сначала отнесся к этим словам с недоверием, но когда П. стал кричать на него, то сомнения у него рассеялись.

С согласия П. Оболяев открыл Григорию Закладнову, что П. – не кто иной, как император Петр III. Закладнов с улыбкой проговорил на это: "что за диво такое – конечно, Господь нас поискал".

Как раз в это время в Яицком войске приводился в исполнение приговор по делу об убийстве Траубенберга, и казаки были недовольны.

Это создало благоприятную почву для распространения слуха о том, что Петр III жив. Рассказы о первом посещении П. Яицкого городка принимали легендарный характер.

Несколько казаков решились ехать в умет к Оболяеву проверить слух об императоре. П. принял их с важностью, обласкал, обещал всяческие милости войску.

"Я даю вам свое обещание, – говорил он, – жаловать ваше войско так, как Донское, по двенадцати рублей жалованья и по двенадцати четвертей хлеба; жалую вас рекой Яиком и всеми протоками, рыбными ловлями, землей и угодьями, сенными покосами безданно и беспошлинно; я распространю соль на все четыре стороны, вези кто куда хочет и буду вас жаловать так, как и прежние государи, а вы мне за то послужите верой и правдой".

Вообще, П. обещал все то, о чем всегда мечтали яицкие казаки.

Приезжавшие казаки были в полной уверенности, что П. – император!

Сам он правда едва не попался от разыскивавшие его стражников, когда в это время, отправившись в Малыковку в дом своего кума. Но ему удалось уйти от погони и скрыться в Иргизских лесах.

«Еремина же Курица» был арестован, и П. без него прибыл в Таловый умет, где его ожидали яицкие казаки: Чучков, Караваев, Шигаев, Мясников и Зарубин.

Последний был известен под именем Чики, а впоследствии назывался графом Чернышевым. Свидание произошло в степи; П. старался уверить казаков, что он император, но они все же сомневались, в особенности Зарубин. Результатом свидания было, однако, присоединение означенных казаков к самозванцу.

Казаки эти знали, что П. не император!

На сомнения Чики Караваев говорил: "пусть это не государь, а донской казак, но он вместо государя за нас заступит, а нам все равно, лишь бы быть в добре!".

Позже Зарубин (Чика) прямо спросил Пугачева об его происхождении, и П., как показал Чика на следствии, сделал ему признание, что он действительно донской казак и что, услышав по донским городам молву, будто император Петр Федорович жив, и решил принять его имя.

Под его именем, – продолжала П., – я могу взять Москву, ибо прежде наберу дорогой силу, и людей будет у меня много, а в Москве войска никакого нет".

Это же признание П., по его собственным словам, сделал Караваеву, Шигаеву и Пьянову.

"Итак, – замечает исследователь пугачевщины, Дубровин, – происхождение и личность П. для яицких казаков не имели никакого значения; им необходим был человек чужой среды, никому не известный в войске, человек такой, который, воспользовавшись уверенностью русского народа, что Петр III жив, провозгласил бы себя государем и возвратил войску яицкому все его права, привилегии и вольность".

А все это говорит нам о отсталости и недальновидности вышеперечисленных лиц, ибо подобного рода государственные перевороты таким путем не делаются!

Тут у Е. Пугачева если бы у него были реальные планы занять царский трон, ему были нужны и активные и влиятельные союзники в дворянской среде, а вот их то у него и не было м связи с чем изначально «восстание Е. Пугачева» было одной большой АВАНТЮРОЙ!

После свидания в степи, возле Талового умета, принадлежавшего Ереминой Курице, казаки разъехались и начали осуществлять первоначальный план восстания, согласно заранее распределенных ролей.

Шигаева и Караваева П. послал в Яицкий городок за знаменами и оповестить войско о появления Петра III, а сам с Зарубиным, Мясниковым и Чучковым отправился в степь, к Узеням.

По дороге они расстались: Чучков поехал на Узень, а Пугачев с Мясниковым и Зарубиным (Чикой) – через Сырт, степью, к Кожевниковым хуторам. Здесь П. приняли сначала с большим недоверием, но, при помощи сопровождавших его товарищей, это недоверие скоро рассеялось, и слух о появлении императора стал распространяться по хуторам.

Из Кожевниковых хуторов П. отправился на Усиху. Его сопровождали 6 человек. Шигаев и Караваев, равно как и вся партия, их посылавшая, деятельно работали в пользу П. в Яицком городке и приготовляли знамена.

В числе ревностных приверженцев П, был и казак Яков Почиталин, впоследствии первый секретарь самозванца.

Все происходившее не могло долго оставаться неизвестным старшине и коменданту Симонову: они отправили на реку Усиху отряд, чтобы схватить самозванца, но приверженцы П. успели известить его, и отряд не нашел его на прежнем месте.

Вместе со своей свитой, в составе которой был теперь и Почиталин, П. отправился на Бударинские зимовья в хутор Толкачева. Медлить теперь было нельзя.

По дороге, в поле, Почиталин, как единственный грамотный человек, написал первый манифест Пугачева. П. был неграмотен, не мог его подписать, но отговаривался какой-то "великой причиной", которая будто бы до Москвы мешает ему подписывать бумаги собственноручно.

17 сентября 1773 г. в хуторе Толкачева манифест был прочитан перед собравшимися казаками, число которых достигло уже 80-ти человек.

"И которые, – говорилось, между прочим, в этом манифесте, – мне государю, амператорскому величеству Петру Федаровичу, винные были, и я государь Петр Федарович во всех винах прощаю и жаловаю я вас: рякою с вершин и до усья и землею, и травами и денежным жалованьям, и свинцом и порахам и хлебным провиянтам, я, великий государь амператор, жалую вас Петр Федарович…"

После этого развернули знамена и двинулись к Яицкому городку. По хуторам были разосланы гонцы собирать людей к государю. Так началась пугачевщина».

Из этого отрывка видно, что перед читателем Е. Пугачёв выступает только как политический АВАНТЮРИСТ бывший в свою очередь такой же МАРИОНЕТКОЙ в руках других политических авантюристов.

Ведь «происхождение и личность П. для яицких казаков не имели никакого значения; им необходим был человек чужой среды, никому не известный в войске, человек такой, который, воспользовавшись уверенностью русского народа, что Петр III жив, провозгласил бы себя государем и возвратил войску яицкому все его права, привилегии и вольность»!!!

А авантюризм заключался в том, что МИР не заканчивался за пределами территорий подконтрольных яицким казакам.

С тех прошло еще 100 лет и вот в последней редакции БСЭ (1974 г.) автором статьи Р.Ф. Овчинниковым, была дана вот такая общая характеристика Пугачёву и всему народному движению под его руководством.

«Осенью 1772 (Пугачев-автор) поселился среди заволжских старообрядцев на р. Иргиз, где узнал о разгроме восстания яицких казаков. П. начал подговаривать казаков к побегу на вольные земли за Кубань, но вскоре по доносу был арестован, в январе 1773 доставлен в Казань и приговорён к ссылке на каторгу в Сибирь.

В мае 1773 П. бежал из казанского острога.

В август 1773 снова появился в селениях яицкого казачьего войска.

По договорённости с группой яицких казаков, ветеранов восстания 1772, П. решил принять имя покойного императора Петра III и поднять казачество на новое выступление, надеясь на поддержку его крестьянством.

Взгляды П. на конечные цели восстания не шли дальше наивных представлений народных масс о возможности построения крестьянско-казацкого государства во главе со справедливым «мужицким царём»!

Ну, а где тут правда в истории жизни и смерти Е. Пугачева можете спросить чтитель?

А нет ее там, ибо Правда, она находится в тех документах, дошедших до нашего времени где зафиксированы в первую очередь слова самого Е. Пугачева.

Но и документы сами по себе содержащие правду, не могут ее полностью сами по себе расскрыть. Тут нужен комплексный подход.

Когда документы будут сравниваться с выводами историков разных времен работавшими с этими документами.

А весь процесс нашего нового исторического исследования «Крестьянской войны в России 1773-1775 годов» будет у нас проходить в форме исторического расследования, проводимого по правилам современного судопроизводства.

Часть 1

Приступая изучению истории «Крестьянской войны 1773-1775 годов» в Российской империи мы с вами уважаемый читатель никак не можем пройти мимо личности автора первой из опубликованных в России работ на эту тему– А.С. Пушкина.

Но вот одна незадача!

А.С. Пушкин в России во время своей жизни   и после своей смерти, это два совершено разных человека и писателя!

До 1917 года он был всего лишь одним из известных российских поэтов, после 1917 г. новой коммунистической властью был взведён в ранг «борца с царизмом» с примесью «стойкого декабриста» и официально объявлен «ГЕНИЕМ» – якобы создавшим «литературный вариант русского языка»!