Последняя битва маршала П. Ротмистрова. Т. 1

Противник, стремясь содействовать частям, действующим на; главном Калининском направлении, в новое СЗФ пытался переходить в наступление, группируя главные свои усилия на направлении БЕЛЫЙ. БОР, ЛЮБЯЩА, сочетал, наступление на отдельных участках с обороной на остальном фронте.

Больше группа генерала Ватутина в ЖБД в состав которой входила и 8 тбр не упоминается.

А вот теперь, познакомьтесь уважаемый читатель с тем как эти же события описывает П.А. Ротмистров и как от них «веет» наигранным «псевдо патриотизмом, и я бы даже отметил «шапкозакидательством»!

«Наконец второй танковый батальон пересек дорогу Стренево – Медное и развернулся фронтом на северо-запад. Уже слышны выстрелы тридцатьчетверок, устремившихся на южное основание вражеского ромба.

Показались танки и второго батальона. Стреляя с коротких остановок, надвигались тяжелые КВ. Танки противника, попав в огневой мешок, метались по лощине, пытаясь оторваться от наседавших на них наших пяти танковых рот. Но не многим это удалось.

Развивая успех, 8-я танковая бригада перешла в преследование врага, овладела Медным, деревнями Поддубни, Черкассы, Новое Брянцево и через Горбатый Мост прорвалась к западной окраине Калинина.

46-й мотоциклетный полк, взаимодействуя с 934-м стрелковым полком, несмотря на то что дважды подвергался бомбардировке фашистской авиацией, упорно продвигался вперед и уцепился за северо-западную окраину Заволжья.

Но крупные силы вражеской мотопехоты с танками перешли здесь в контратаку и вынудили наших мотострелков отходить. После ожесточенного боя полк закрепился на южной окраине Дорошихи

Двое суток продолжались тяжелые бои на окраинах Калинина, но сломить сопротивление гитлеровцев нам так и не удалось.

Противник имел большое превосходство в силах и технических средствах, особенно в танках, непрерывно поддерживался многочисленной авиацией, нас же никто с воздуха не прикрывал.

Как было установлено по документам убитых и из опроса пленных, фашисты за 15—16 октября подтянули в Калинин 36-ю моторизованную и 6-ю танковую дивизии.

Каждая из них имела свыше 11 тысяч человек и около 200 орудий и минометов, а 6-я танковая дивизия, кроме того, насчитывала до 150 танков и штурмовых орудий.

В пятнадцать часов 16 октября танковая дивизия и моторизованная бригада немцев, замененные в городе 36-й моторизованной и 6-й танковой дивизиями, при мощной поддержке авиации, нанесли удар вдоль шоссе на Торжок.

Наша танковая бригада, 934-й стрелковый и 46-й мотоциклетный полки оказали врагу упорнейшее сопротивление.

Танкисты, пехотинцы и мотострелки проявили стойкость и мужество, сражались, не щадя своей жизни. К исходу дня фашисты потеряли до 600 солдат и офицеров, 22 танка, 10 бронетранспортеров и 10 орудий.

Но и наши потери были очень чувствительными.

Более половины танков получили серьезные повреждения, три машины сгорели.

Значительный урон понес 46-й мотоциклетный полк.

На Горбатом Мосту фашисты захватили наш подбитый броневик и сожгли его вместе с экипажем в составе младшего лейтенанта И. К. Червоткина, рядовых С. Т. Алехина, В. С. Шоломенцева и Ф. Н. Буняева.

На следующий день противник, подтянув свежие танковые и моторизованные части, начал яростные атаки с разных направлений.

Группе танков и мотопехоте врага удалось прорваться к штабу нашей бригады в Малице.

При отражении нападения гитлеровцев пал смертью храбрых начальник штаба майор М. А. Любецкий. Все мы очень переживали эту тяжелую утрату.

Чудом остался жив и командир 8-го танкового полка майор А. В. Егоров.

Прямым попаданием термитного снаряда была пробита лобовая броня его командирского танка. Погиб механик-водитель Иван Августинович. Егоров отделался легкой контузией и остался в строю.

Эвакуировали с поля боя тяжелораненого командира второго танкового батальона капитана И. Д. Баскакова.

Были ранены командиры танковых рот старшие лейтенанты С. Г. Доценко и П. В. Недошивин.

По докладу А. В. Егорова, в танковом полку осталось исправными всего девять танков КВ и Т-34.

Потеряна была часть легких боевых машин.

С наступлением сумерек было решено отвести оставшиеся танки, мотострелковый батальон, а также сильно поредевшие подразделения 46-го мотоциклетного полка за реку Тверца и временно перейти к обороне, прочно оседлав шоссе.

Чтобы скрыть от противника наш отход, я потребовал ночью некоторые танки в трактора передвинуть вдоль линии фронта, от фланга к флангу, имитируя перегруппировку сил.

Все обошлось.

Гитлеровцы не пытались перейти в преследование, значит, еще побаивались нас, хотя по радио передавали, что, мол, советская 8-я танковая бригада разгромлена, а ее командир полковник Ротмистров погиб в последних боях.

На рассвете я собрал на своем КП всех командиров частей и подразделений. Командир танкового полка представил мне и комиссару бригады Н. В. Шаталову вновь назначенных командиров танковых батальонов.

Первым батальоном командовал теперь капитан Д. К. Гуменюк, вторым – капитан А. Н. Ушаков. Оба они уже имели боевой опыт, на фронте находились с первых дней войны.

Знакомлю командиров со сложившейся обстановкой, разъясняю нашу задачу. Мы должны сделать все, чтобы не пустить немцев к Торжку.

«– Противник располагает подавляющим превосходством в танках», – замечает майор Егоров, как бы сомневаясь, справится ли ослабевшая бригада с этой задачей.

– Вот теперь, как никогда раньше, мы должны воевать не числом, а умением, – ответил я ему и посмотрел на посуровевшие лица своих боевых соратников.

Они тоже вопросительно смотрят на меня.

Чтобы сказанное мною не осталось пустой фразой, приказываю:

– В контратаки против крупных групп вражеских танков на открытой местности не переходить. Бить их огнем танковых и противотанковых пушек из засад.

Танки с сильно разбитой ходовой частью и поврежденными моторами окопать по обе стороны шоссе для ведения огня прямой наводкой.

Однако гитлеровцы почему-то отказались от активных действий и далее Медного не пошли.

Наконец подошла оперативная группа во главе с генералом Н. Ф. Ватутиным. Ее части заняли оборону на участке 8-й танковой бригады. Мы же приступили к восстановлению танков и подготовке бригады для дальнейших боевых действий.

В связи с тем, что калининское направление приобрело важное оперативно-стратегическое значение, Ставка Верховного Главнокомандования 17 октября 1941 года создала из войск правого крыла Западного фронта Калининский фронт в составе 22, 29, 30, 31-й армий и оперативной группы генерала Н. Ф. Ватутина.

Командование войсками фронта возлагалось на генерал-полковника И. С. Конева.

К исходу этого дня войска оперативной группы занимали следующее положение: 183-я стрелковая дивизия вышла в район Погорелово, в 16 километрах северо-западнее Марьино; части 185-й стрелковой дивизии сосредоточились в Иванцево, в 15 километрах севернее Медное; 8-я танковая бригада располагалась в 12 километрах к западу от Марьино; 46-я в 64-я кавалерийские дивизии подходили к Торжку.

Командующий войсками Калининского фронта приказал оперативной группе нанести контрудар и уничтожить противника в районах Марьино и Медное.

С этой целью он усиливал группу 133-й и 119-й стрелковыми дивизиями, а также отдельной мотострелковой бригадой комбрига А. Н. Рыжкова.

При этом 119-я стрелковая дивизия и отдельная мотострелковая бригада оборонялись юго-западнее Калинина.

Используя выгодное оперативное положение войск группы, охватывающих растянувшиеся по дороге 1-ю танковую дивизию и 900-ю моторизованную бригаду противника с трех сторон, генерал Ватутин принял решение окружить и уничтожить их одновременными ударами на разных направлениях.