Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат

Состав командиров в группе: командир заставы старший лейтенант Волохов, политрук заставы Юрченко, заместитель командира лейтенант Потапов и следователь из отряда лейтенант Баюнов. Его нашли раненным в ногу в том городке, где стоял отряд, укрыла в погребе одна старушка, хозяйка домика на окраине. Чудом ей удалось встретиться с парнями, что проводили разведку, банально наткнулась на них, укрывшихся в лопухах, ну и попросила забрать русского офицера. Так Баюнов и оказался в отряде. Но пока он не дееспособен из-за ноги, сложное ранение. Кстати, одним их гражданских оказался врач из районной больницы, он-то с двумя своими подчинёнными, которым удалось покинуть больницу – весь состав был вырезан националистами, – и вёл в группе всех раненых, так что лейтенант был под плотным медицинским контролем. Всего раненых было четверо, но трое других – ходячие.

Из пришлых был только один, да и то не командир, а интендант в звании интенданта третьего ранга, что соответствовало армейскому капитану. Ха, помню ещё. Были и сержанты, артиллеристы, танкисты, пехота, пара связистов, пара зенитчиков, ну и один сапёр, и на этом всё. Ах да, Михайлов сразу уточнил, что среди простых красноармейцев было сразу четыре профессиональных водителя. Как раз из группы интенданта. Вёл разговор Михайлов с командиром заставы, а тот об интенданте упомянул мельком, мол, что из уничтоженной автоколонны он. Вот и всё.

– Хорошо, – довольно кивнул я. – Вот что, готовь технику к бою и долгому ночному маршу. Сегодня мы нанесем немцам несколько ударов из засады и уйдём следом за нашими войсками. Находиться на вражеской территории, а я имею в виду западные области, где население к нам не дружественно, смертельно опасно. Поэтому, проведя необходимую подготовку, пару раз ударим так, чтобы немцы хорошо запомнили, и всю ночью будем идти на восток. Это всё, готовьтесь. Мехводов немедленно отправь спать, им ночью предстоит много работы.

– Есть, разрешите выполнять? – козырнул немного возбуждённый старлей.

– Выполняйте.

Отправив командира танковой роты заниматься своими делами, я энергично двинул в сторону лагеря гостей. У меня на них были огромные планы, и честно говоря, я уже начал подготовку, чтобы их претворить в жизнь, осталось уговорить Волохова войти в состав группы, без погранцов они не осуществимы. В сопровождении Погорелова, он так и оставался дежурным по лагерю, я прошёл к пришлым. Было видно, что служба там поставлена как надо, нас остановил часовой в зелёной фуражке и вызвал сержанта, тот уже провёл на территорию временной стоянки и подвёл к свеже поставленному шалашу, где играли дети, тут я и обнаружил старшего лейтенанта Волохова. Он о чём-то разговаривал с двумя женщинами в гражданском платье. Мельком обернулся, что-то им сказал и, развернувшись, шагнул мне навстречу, бросив правую руку к фуражке:

– Командир резервной заставы Энского погранотряда старший лейтенант Волохов, товарищ майор. Готов поступить в ваше распоряжение до выхода к нашим войскам из окружения.

– Вот как? – удивился я и честно признался: – А я думал, мне вас уговаривать придется, старлей. Честно говоря, у меня есть острая необходимость в таких бойцах, как вы. Я беру вас в свою группу.

– Что мы должны делать? – тот сразу приступил к делу.

– Вам выдали сухпай?

– Пока только детям, мы им остатки овощей отдали, они у нас почти не голодают, но всё же выданные вашим старшиной по приказу дежурного продукты мы отдали жёнам и детям. Жаль, запас небольшой у вас оставался, но раз больше нет, потерпим.

– Поспешное решение. Через полчаса будет готов суп, второе вы получить не успеете, его только заложили, да и уйдёт он миномётчикам и танкистам, а вот вы после ужина займётесь работой. До наступления темноты предстоит много работы. Не боитесь?

– Когда это мы боялись, товарищ майор? – слабо улыбнулся тот.

– Отлично. Значит, собирайте всех командиров своей заставы, я буду ставить задачи, так как нужно одновременно нанести несколько ударов в разных местах. Поэтому придётся разбиться на группы, и во главе этих групп должны быть опытные командиры.

– У меня все сержанты старослужащие. Приказ я уже отдал, сейчас подойдут.

Пока командиры собирались у нашего пятачка, я посвятил Волохова, кем их вижу и как собираюсь задействовать в составе мангруппы. Сначала я собирался сформировать отдельный мотострелковый взвод, группу разведчиков, особиста назначить – в общем, много чего, а потом передумал. Зачем их дробить, можно оставить всё как есть. То есть все погранцы станут временно мотострелками, но Волохов так и будет отвечать за все направления, высылая при необходимости бойцов на охрану объектов, территории лагеря или техники, ну или на разведку. То есть сделать универсальное подразделение, коим в принципе застава и являлась.

Мы расстелили на упавшем стволе карту, чтобы показать координаты складов, куда я хотел направить погранцов для одновременного налёта с физическим устранением охраны и вывозом части имущества. Играть и строить из себя всё знающего и умеющего командира я не стал, тут не операция с применением танков, поэтому указал Волохову, где находятся четыре остро необходимых нам склада, и дал приказ взять их под контроль, уничтожив охрану. Первым делом требовалось нанести удар по складу ГСМ, так как проблема с топливом и горюче-смазочными материалами стояла у нас не просто остро, а орала благим матом. Топлива для танков оставалось километров на десять. Для грузовиков на тридцать, так что на один рейс к этому складу их хватит, дальше будем пользоваться уже добытым топливом. Именно поэтому налёт следовало совершить первым делом на склад ГСМ. Причём это я так называю – «налёт», а на деле ставил задачу вести себя тихо. Охрану ликвидировать без шума по возможности. Если не получится, то использовать гранаты и огонь в упор. Погранцов я собирался усилить за счёт пулемётов с танков. Вынужденная мера, у них было всего три ДП, но фактически не было боезапаса и гранат. Застава сюда шла не просто так, а била, где только можно, так что боекомплект подошёл к концу, и воевать было нечем. К счастью, этого добра у нас хватало, так что старшина уже организовал выдачу необходимого боезапаса и гранат. Скоро должны были передать два ДП для усиления огневой мощи групп и четыре ДТ, снятых с танков. Конечно, у погранцов были СВТ, а те давали достаточно серьёзный огневой вал, но пулемёты есть пулемёты.

Таким образом, я указал Волохову на карте, где четыре нужных склада. Список необходимого я писал тут же. Причём просил в случае работы на складе с продовольствием захватить ещё и очередную колонну грузовиков. Они там часто появляются, а нам очень нужны. Ему я отдал всех свободных водителей. Да и с десяток пограничников заставы могли водить машины, так что с этой стороны проблем не было. Дальше Волохов, сверяясь с моей картой, продолжил планировать операцию, а я лишь стоял рядом и слушал, как работают профессионалы. В это дело я влезать не собирался, не сильный специалист. Я командир, поставил задачу, дальше пусть подчинённые думают, как ее выполнить, заодно и покажут, чего они стоят. Естественно, склады я отметил самые нужные нам – это склад ГСМ, с продовольствием, тяжёлого стрелкового вооружения, ну и склад лёгкого стрелкового, где находился боезапас. Подумав, я на миг отвлёк Волохова, поставив ему задачу захватить ещё и пятый склад, но это не так срочно и может подождать. Склад вещевого имущества. Пришлось пояснить старлею, что не все в группе снабжены нужными вещами, требовались сидоры, котелки, полотенца, даже банальные ложки, ну и смена элементов формы требовалась, на некоторых она как горела. Самим погранцам всё из перечисленного тоже требовалось, так что Волохов возражать не стал, сразу включив склад в план операции и выделив на захват пять погранцов. Вряд ли охрана на этом складе больше полного отделения немцев, так что хватит. Кстати, миномётчики до этого склада всё же добрались, единственная резведгруппа из всех, они благополучно вернулись и как раз доложились, так что я именно поэтому и вспомнил о складе. Бойцы подтвердили, что в охране насчитали с десяток немцев, не более.

Тут к нам прибежал Погорелов. Оказывается, вернулся наблюдатель с дороги. Там появилось кое-что из того, что мне требовалось. У брошенной советской техники встала группа машин. Всего три грузовика в сопровождении легкого автомобиля повышенной проходимости. Причём на этой машине, как видели в бинокль наблюдатели, их было двое и стоял зенитный пулемёт. Спаренные стволы в небо смотрели. Немцев было всего шестнадцать, но бойцы уверяли, что это точно ремонтники. Они запустили генератор, а потом сваркой проводили какие-то работы у сломавшегося на дороге Т-IV. Ну, и ужин готовили заодно, один колдовал у костра.

Внимательно выслушав доклад одного из наблюдателей – второй остался на точке для наблюдения за немцами, – я задумался на миг и зло пробормотал:

– Чёрт, как бы сейчас пригодилась трофейная форма!

– Товарищ майор, у нас она есть. Четыре комплекта, включая офицерскую, – прервал мои раздумья Волохов, который, как оказалось, слушал, о чём мне докладывали.

– Да? – обрадовался я. – Отлично, старлей. Выдайте форму дежурному по лагерю и продолжайте планирование. Сразу после ужина выдвигаетесь. Как будете встречать наши грузовики?

– У продовольственного склада, там в случае захвата грузовиков противника машины для вывоза не потребуется, всё, что нужно, загрузим и вывезем. У остальных на дороге к складам выставлю бойцов, в случае захвата тот даст отмашку, что всё в норме, в случае неудачи остановит их, пока склад окончательно не станет нашим.

– Добро, действуйте. Вот, кстати, и сигнал к ужину. Можете отправлять бойцов, а я пока с вашими приживалами пообщаюсь, у меня есть, где приложить их руки.

Меня изрядно порадовало, что у погранцов была немецкая форма, включая офицерскую. Пока Погорелов её принимал, чтобы отнести к тягачу – эту операцию возглавлю сам, – я прояснил у Волохова, откуда та у них взялась. Всё оказалось просто, зная, как реагируют водители на посты, он решил организовать засады по тому же принципу. Форму взяли у немцев, застрявших с пустым, к сожалению, грузовиком. Переодели тех, кому она подошла. На заставе никто не знал немецкого, но этого и не требовалось. Организовали пост. Пропускали большие колонны, включая пехотные, движение было большим, несмотря на второстепенность дороги, но всё же смогли дождаться одну колонну из четырёх машин без сопровождения и, по знаку бойцов, что её остановили, ударили из засады. Потом быстрая зачистка, и бегом на десять километров, где ожидали жёны, дети и гражданские. Три раза была организована подобная операция, один раз в неё попал то ли отставший пехотный взвод, то ли получивший какое-то своё задание и топавший туда. Взвод и личный состав небольших колонн уничтожали полностью. Машины и ранцы осматривали. Однако погранцам везло как утопленникам. Были небольшие сухпаи, шоколад, но на этом всё. Детей и жён прокормить ещё хватало, но уже самим ничего не оставалось. Хорошо, склад с той брюквой попался, хоть немного поели.

Погранцы быстро насыщались, они реально были голодны, а я занимался гражданскими и пришлыми бойцами. К счастью, все они решили присоединиться к нам, боязно было оставаться одним, когда вокруг немцы, так что, особо не мудрствуя, чтобы не тянуть время, назначил их на рабочие места по специальностям. Из врача, его помощников и двух учительниц сформировал санвзвод, отправив их старшине, пусть организует и передаст перевязочные средства, что были у него на хранении. Немного, но что есть. Интендант, оставшись один, сам ко мне подошёл, сейчас все его красноармейцы-водители быстро ужинали у кухни, их включили в операцию. Его я назначил старшим по тылу и отправил к старшине. Тот теперь подчинялся интенданту третьего ранга Крапивину. Кстати, специалистом тот действительно оказался неплохим и быстро организовал порядок в лагере, рассредоточил и так скудные средства среди уходивших на боевое дело подразделений. Кстати, и топливо заставил перелить так, чтобы хватило всем грузовикам. А то ЗИСам налили меньше, а те потребляют прилично, а полуторкам больше, хотя расход у них и невысок. А так перелили, и теперь можно считать, что колонна точно дойдёт до склада ГСМ. Кстати, поведёт её старшина, наш командир хозвзвода, Крапивин уходил с Волоховым, на нём организация сбора того, что нам нужно, список необходимого имущества я ему дал. Маршрут для автоколонны уже был проложен, и хотя частью придётся двигаться по опушке, чтобы выехать на дорогу, ведущую сразу к двум складам, но надеюсь, всё пройдёт благополучно.

Танкистов и всех, кто имел отношение к технике, я отправил Михайлову и в техремвзвод. Сапёра в хозвзвод, он пока один, будет больше, сформирую сапёрное отделение, зенитчиков следом, пока они не у дел, обоих связистов оставил при себе как посыльных, они телефонистами были, с радиостанциями не работали. Остальных, включая лишних гражданских, также закрепил за хозвзводом, лишние руки в этом подразделении не помешают, хоть освободим бойцов от нарядов. Что делать с женщинами и детьми, я пока не решил, думаю, пока пассажирами побудут, а когда мы выйдем на оперативный простор, в сопровождении бронетехники и бойцов отправим в советский тыл. Там дальше сами разберутся.

Когда закончил с этим делом, все новенькие уже распределились по поляне по своим подразделениям. То и дело слышались команды и ругань, но тихая. Всё же женщины и дети рядом, а царила суета, лязг. В общем, техника готовилась к маршу. Грузовики уже были сосредоточены у дороги, впереди стоял БА, чуть в стороне тягач. Именно его я собирался взять на дело. Опасно? Конечно, но тут дело очень серьёзное, и не стоит медлить ни секунды. Волохова я всё же ограбил на двух водителей. Они мне нужны были.

Колонна старшины пока осталась в лагере, им рано выдвигаться, хотя погранцы уже покинули поляну, минут десять назад все зелёные фуражки, разделившись на пять групп, ушли на дело. Через час колонна старшины должна была двинуться к складу ГСМ. Меня же никто не задерживал, поэтому подойдя к тягачу, где были одни только добровольцы, я негромко велел построиться. Сам я уже переоделся в форму ефрейтора вермахта – единственная, что более-менее подошла, а так моё участие не обсуждалось, я единственный знал немецкий язык. Осмотрев куцую шеренгу из шести бойцов, велел Бабочкину поправить пистолет, немцы их на животе носили, а не на боку, поправил детали амуниции у других, трое были в наших технических комбезах за неимением немецких. Для маскировки вместо пилоток пришлось выдать немецкие кепи, а бойцам в трофейной форме, что лишились головных уборов, надеть каски, в комплекте у запасливых пограничников те были. Более того, я собрал все МП у погранцов. Трофейные автоматы среди командиров рассредоточили, так что моя группа вся была оснащена автоматическим оружием. Включая Бабочкина, играющего роль офицера. Мало того что форма ему подошла, так он на вид был настоящим арийцем. Типаж тот, что нужен. Только чуб я велел ему состричь, не носили по уставу немцы таких причёсок. Тот повздыхал, но всё же подготовился. Перед самым приказом на выдвижение я велел всем пострелять из автоматов, чтобы привыкнуть к этому оружию. Нормально, освоили его все, включая перезарядку.

Всего вместе со мной на боевую операцию шло семь человек. Это Бабочкин, Лосев – куда без этой неразлучной парочки! – Салов, Горелов и два стрелка-радиста из роты Михайлова. Они были хорошими стрелками. Резвые и очень злые на немцев, старлей сам отбирал добровольцев, выдал лучших, уже бывших под обстрелом, да ещё каким!

– В машину.

Бабочкин сел в кабину к Горелову, а мы забрались в небольшой кузов тягача и поехали по узкой лесной дороге к выезду. Выбрались нормально, свежих следов, кроме наших, тут не было, так что двинули к развилке. Проехали сгоревший БТ и направились сразу к дороге. Там шли войска противника, но движение заметно спадало – вечер, к ужину и ночёвке готовились. До темноты оставалось часа три.

Мы встали у поста наблюдателей и оттуда, несмотря на то что стоим на виду с дороги, стали как бы заниматься своими делами. Кстати, танк здесь уже починили. Что-то было там с ходовой. По словам наблюдателя, во время движения одна гусеница дала клин, и его аж развернуло. После этого танк оттащили на обочину, и колонна пошла дальше, а экипаж остался ожидать ремонтников. Дождался. После починки он на максимальном ходу помчался догонять своих, а ремонтники сели ужинать. Как раз в этот момент я стал их рассматривать в бинокль.

– Выезжаем, – сразу скомандовал я. Пока те собраны в кучу и не ожидают нападения, нужно этим воспользоваться.

Причина такого моего интереса была в двух специализированных «Мерседесах» – это и были передвижные ремонтные мастерские, третья машина – обычный грузовик с запасом запчастей. Мы выехали на дорогу и сбавили скорость, чтобы очередная колонна нас обогнала. Та ушла вперёд, и на дороге больше никого не было. Это просто отлично, так что когда мы подъехали, никто не мог нам помешать. Немцы расположились не на обочине – колонны просто облака пыли поднимали. Нет, они встали в ста метрах против ветра, чтобы пыль их не доставала. Когда мы подъехали, то тоже свернули в поле. Якобы к технике. Немцы, не прекращая ужина, с интересом нас разглядывали, у стоявших в линеечку грузовиков и легковушки прогуливался часовой с карабином на плече, и всё на этом.

Когда мы уже были рядом, вдруг здоровенный фельдфебель, отложив котелок, нахмурился и что-то резко крикнул. Стало ясно, что он узнал тягач, более того, судя по маркировкам на дверцах машин их колонны, этот тягач был из их подразделения. Вот чёрт. Всё продумал, а это нет.

Нам повезло, что пока мы двигались по дороге, я распределил цели. Три автомата ударили по вскакивающим ремонтникам, чуть позже к ним присоединились автоматы Горелова и Бабочкина. А вот я, откинув приклад, короткой очередью со ста метров срезал уже снимающего с плеча карабин часового, после чего присоединился к расстрелу ремонтников. Часового я снял с гарантией. На спину упал и больше не шевелился. Попадания были, на груди появилось несколько тёмных точек. По одному магазину всем бойцам хватило, чтобы покончить с ремонтниками.

– Вы двое, быстро пробежались и добили раненых, мне выстрелов в спину не нужно, – скомандовал я.

– Есть, – зло оскалившись, козырнули танкисты и рванули осматривать немцев.

– Так, а вы двое берёте эти два «Мерседеса». Сразу осваивайте их, теперь это ваши машины. Справитесь?

– Научимся, – степенно кивнул один из водителей. – Мы со всякими дело имели.

– Если что, я на таких машинах уже ездил, помогу, подскажу.

Отправив двух водителей осваивать передвижные мастерские, я быстро осмотрелся. Бабочкин с Лосевым как раз заканчивали осматривать технику на предмет затаившихся противников, мало ли не все ужинали, но всё оказалось пусто.

– Работаем, – крикнул я. – Быстро-быстро.

И мы кинулись работать. Я завёл грузовой «Опель» и, подогнав его к легковушке, с помощью Бабочкина накинул жёсткую сцепку. Лосев трофеи собирал по своему разумению. Мудрить не пришлось, сцепка была закреплена на борту грузовика, видимо не в первый раз водителю этой машины приходилось таскать на буксире разнообразную технику. Тросов тоже хватало. У водителей с «Мерседесами» все-таки возникли некоторые проблемы. Пришлось бежать и учить на ходу, сообщив, что на нашем топливе, а грузовики были дизельные, можно загубить двигатели, те жрали более качественное, поэтому наше не стоило заливать. Тем более дизельное топливо имелось, у меня в «Опеле» стояло три бочки с ним, две с бензином, одна с маслом, ну и ящики с деталями. Кстати, масляные и воздушные фильтры были, специально залез посмотреть, пока бойцы суетились. Тягач, получалось, оставался без работы, поэтому прикинув, я погнал Горелова осматривать ближайшие брошенные машины. Кстати, рядом стоял специализированный санитарный автобус с красными крестами, дверцы были открыты. Немцы в нём уже полазили. На вид цел. Горелов подтвердил, действительно цел. Это для нашего санвзвода. Чуть дальше на обочине стояло два ЗИСа, судя по открытым бакам, наши сами слили с них всё топливо. На другом борту моего грузовика, а «Опель» я собирался вести сам, была ещё одна жёсткая сцепка. Её накинули на санитарный ГАЗ, а уже к нему оба ЗИСа, тягач их утащит. Оба грузовика пришлось на тросы сажать, ничего, не должны побиться, почти в упор всё же прикручивали.

На всё про всё у нас ушло не более получаса, больше всего времени занял тягач. Пока прицепляли грузовики, на дороге уже показалась очередная немецкая часть, однако мы уже построились в колонну и тронулись с места. Убитых немцев от дороги было не видать, оба стрелка, пока мы были заняты, оттащили их подальше и бросили в траве. Разве что ещё автоматическое оружие всё собрали да пистолеты. Было четыре МП, один МГ и пять пистолетов, всё, естественно, с боеприпасами. Кстати, легковой вездеход оказался тоже «Мерседесом», но не таким, как выпускались в конце войны, похожими на «Виллис». Так вот, он имел радиостанцию. Длинная антенна покачивалась на корме. Отлично, пока эта машина станет моей штабной. Бабочкина за пулемёт, а Лосев и так всегда при мне, ординарец. Рацию я знал. Как пользователь. Так что пока сам буду с нею играться, на приём можно и Лосева посадить, а когда будет специалист, заимею радиста. Да вот обоих связистов заставлю выучить эту специальность, отправив к радистам Михайлова, пусть тренирует. В общем, сам выращу ценных спецов.

Встретились мы с немецкой пехотной колонной как раз у поворота к лесу, тут меня удивила дисциплинированность немцев. Офицер, что двигался пешком впереди, поднял руку, останавливая своих, и махнул, что пропускает нас. Какие вежливые, однако! Бабочкин, что сидел в передовой машине, то есть рядом со мной в «Опеле», лишь благодарно кивнул офицеру, ну и мы, свернув, погнали дальше, пока не ушли в лес. Добрались до первой поляны, свернули на заброшенную дорогу и двинули дальше. Кстати, что делать, пока меня не было, Михайлов, оставшийся старшим в лагере, знал, я отдал необходимые распоряжения, так что неудивительно, что всё было подготовлено к немедленному снятию с места стоянки. Лишь последняя суета ещё происходила.

Задержались мы ещё на полчаса. Пришлось распределять трофеи. Ремонтники приняли обе передвижные мастерские, они пребывали в восторге от качественного оборудования, станков и материала. Обе машины я сразу закрепил за двумя сержантами-техниками, что теперь отвечали за оборудование в грузовиках. «Опель» тоже ушёл ремонтникам. Автобус приняли медики, водителя выделять не пришлось. Один из фельдшеров, помощников врача, его Раевским Павлом Игнатьевичем величали, умел водить машину. Женщин и детей мы посадили в этот санитарный автобус. Немного тесновато вышло, но ушли все. Врач даже успел провести инспекцию, что есть в автобусе, а чего нет. Кое-что все-таки было, включая инструменты, врачей это порадовало, а то у них фактически ничего не было. У немецких ремонтников мы забрали индивидуальные пакеты, тоже всё передали медикам. Грузовики разгрузили, но ничего интересного там для нас не было, передали миномётчикам, так как колонна старшины ушла недавно, правда мы с ними не встретились, и техники у них не было. После осмотра и заправки удалось запустить оба двигателя, бамперы у машин немного помялись при буксировке, но на ход это не влияло. Выстроившись в колонну, мы покинули лагерь. Топлива хватало. Использовали для танков и грузовиков трофейное. Немного залили, чтобы километров на пятьдесят хватило, потом разбавим уже нашим. Если, конечно, пограничники не оплошают и всё добудут, вся надежда на них.

Кухню к «Опелю» прицепили, а сам я передвигался на легковом, штабном теперь вездеходе. Со мной были Лосев и Бабочкин, они создавали расчёт зенитного пулемёта, Бабочкин стрелок, а мой ординарец – второй номер. Также были оба красноармейца-связиста, мои посыльные. Один сидел у радиостанции в наушниках и слушал эфир, Фомин настроил её на нашу волну, второй поглядывал по сторонам. Машину вёл, естественно, я, никто больше этого делать не умел. Чуть позже нужно будет решить этот вопрос и организовать краткие курсы. Только по вождению, ремонт не требовался. Не стоит зря тратить время. В принципе, вездеход мог вместить ещё одного-двух бойцов, но Лосев забрал все наши вещи, кое-что даже на борту закрепил, так что и те, кто имелся, едва уместились. Реально мы барахлом запаслись. Кстати, о своих вещах я не переживал, ординарец за них отвечал и следил, так что оба моих вещмешка были тут же.