Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

Когда я добежал до улицы, где находился нужный мне институт, сестра уже сидела на лавочке. Подойдя, присел рядом и сказал:

– Можешь не говорить. Вижу, что сдала.

– Ага, – не могла не улыбнуться широкой улыбкой она. – Высший балл.

– Узнала, какие экзамены завтра будут?

– Да, вот записала, – протянула мне кусочек бумаги.

– Надо будет блокнот с карандашом купить, – рассеянно пробормотал я, изучая, что было написано на листочке округлым аккуратным девичьим почерком. – Завтра у тебя весь день занят. Плотно, я смотрю, загрузили, чтобы ты в оставшиеся дни уложилась. Ладно, без тебя справлюсь.

– Ты комнату снял? Мешков, вижу, нет.

– Снял. Тут недалеко, пару шагов дворами, – ответил я, вставая, и мы направились к нужному дому, общаясь на ходу. – Тебе нужно отдохнуть, завтра тяжелый день. Сейчас придем, так что сразу под душ, потом поужинаем и спать. У меня завтра тоже дел много, нужно решить.

– Что за дела? – деловито поинтересовалась сестра.

Рассказав ей о том, как можно получить паспорт, так же пояснил, что пройдусь в районную больницу, узнаю насчет набора персонала. Сестре хватит и санитаркой поработать, главное выбить приемлемый график работы, чтобы совместить работу и учебу. Тем более учеба не скоро начнется, это приемная комиссия сейчас работает, а начало учебы через два месяца, когда закончится практика у старших курсов. Я уже все узнать успел. Но это не все, официальная работа, с трудовой книжкой, позволяла встать в очередь на комнату, а мне это и надо. Когда из Москвы все побегут при подходе немцев, думаю, получить освободившуюся комнату труда не составит. Иллюзий насчет квартиры я не питал, вряд ли дадут. Да и насчет, что немцы дойдут до Москвы, не уверен, были некоторые планы насчет этого, посмотрим, как дальше история пойдет.

Таня познакомилась с хозяйкой квартиры. Нас покормили, сестра осторожно посетила душ, она в нем была в первые, любопытство так и перло из нее, потом снова надев то же платье, вернулась в комнату. Ну а я в душ пошел.

Утром Таня направилась к институту, дорогу она запомнила. В руке у нее были писчие принадлежности и пара чистых тетрадей. Это из запасов хозяина квартиры, нужно купить и вернуть на место, чтобы хватало, домработница выдавая нам этот комплект, попросила об этом. Это не трудно. Прихватив солидную пачку денег, я выяснил, где находится нужный магазин, и направился туда. Прикупил не только солидную стопку разных тетрадей, но и чертежный инструмент, разные писчие принадлежности, карандаши и даже нашел два медицинских справочника. Тоже взял. Помимо них купил небольшой, явно дамский портфельчик на длинном ремне. Светло-коричневый. Вместо школьной сумки будет, стильно и элегантно. Это чтобы в руках все не носила. Похожие сумочки я видел у студенток в институте. Так что особо выделяться сестра не будет. Это хорошо. Вернувшись на квартиру, передал все, что мы у домработницы занимали, только все новое, свежекупленное, а часть покупок я составил в комнате. Остальное сложил, то, что по моим прикидкам Тане понадобится, в сумочку и поспешил к институту. Снова пройти внутрь мне была не проблема, какой сейчас, экзамен знал, нашел нужную аудиторию и стал терпеливо ждать. Танюша выпорхнула четвертой, сияя улыбкой. Еще шире улыбаться начала, когда я ей сумочку с содержимым задарил. Думаю, не визжала от радости, потому что народу в коридоре хватало, но затискала от души. Даже как-то неловко для меня, она была без лифчика, постирала вчера, и он все еще сох в ванной. Я, конечно, мужчина в самом расцвете сил, но пока женским полом не интересовался, организм еще не повзрослел для этого, но я понимал, еще немного, еще чуть-чуть и наступит тот счастливый день, которого жду уже не один месяц. Сложно быть взрослым мужиком в теле пацана.

Оставив сестру в институте, когда она пришла в себя, то поспешила к следующей аудитории, деловито инспектируя на ходу содержимое подарка, я вышел наружу и запрыгнул в трамвай. Оплатив билет, покатил к рынку. Хватит ходить как бомж, ну или деревенский. Внимание привлекаю. Стоит приодеться, чтобы влиться в массы москвичей. Сестру тоже бы приодел, только та занята. Ни одной свободной минуты. Ничего, закончит с экзаменами, там посмотрим. Если ее примут, задарю подарками.

До вещевого рынка добрался без проблем, это, конечно, не Черкизовский рынок, но тоже впечатлял. Погулял по рядам. Первым делом присмотрел себе отличный кожаный и дорогой чемодан. Он еще вшитыми ремнями вверху застегивался. В своей прошлой жизни я уже такой видел, офицерский вроде, но не думал, что они уже сейчас существуют. Картонных и фанерных чемоданов хватало, но я ухватился именно за кожаный, светло-коричневого оттенка. Не удивлюсь, если он импортный. Оплатив покупку, поторговался, не без этого, скинув процентов пятнадцать, после чего держа за ручку на весу, не сказать, что легкий чемодан, все же кожа, стал обходить ряды. Нужна обувь, причем срочно, сапоги, в которых я сейчас ходил, уже серьезно жали, как бы до беды не дошло, до тех же кровавых мозолей. У нужного продавца сторговались так: он забирает мои сапоги и с наценкой продает свои. Померил, чуть велики, но со временем сядут как надо. Надел их, портянки свежие тут же прикупил, и ударил с продавцом по рукам. Как влитые, нормально. Дальше у соседа сапожника купил отличные городские штиблеты как раз по моей ноге, причем не ношенные, а к ним пачку носков, десять штук. Все это убрал в чемодан. В других рядах прикупил белье, три белые майки и трое сатиновых трусов по размеру. В другом месте обнаружил отличный костюм для подростка, темно-серый, выглаженный, но главное мне по размеру, не поленился, надел, даже рукава подходили, и осмотрел себя в зеркале, вынесенном продавцом. У него был небольшой закуток для переодевания с ширмой, так что нормально. С только что купленными черными мужскими туфлями отлично смотрелся.

Костюм я взял. В принципе, на этом все, мне особо больше ничего и не нужно было, однако, проходя через ряды, не удержался, купил крепкие штаны, для леса, и кожанку, чуть велика по размеру, но навырост хватит. Дальше пошел туда, где посуду продают. Купил небольшую двухлитровую кастрюлю, чугунную сковороду с крышкой, чайник, две кружки, две глубокие тарелки, две чуть меньшего размера для второго. Нож, несколько вилок, ложек. То есть посуду для Тани. Если она даже не поступит, разных учебных заведений по Москве хватает, будет поступать в другом месте, а поступив, ей потребуется посуда, это обязательно. Вот я и решил поспешить с покупками.

Когда уже покидал рынок, услышал, как кто-то наигрывает на аккордеоне, причем немилосердно фальшивя, мой идеальный музыкальный слух этого никак перенести не мог. Однако я лишь поморщился и заспешил в ту сторону, где терзали инструмент. Раз аккордеон есть, то, может, и гитара найдется? Повезло, продавец занимался продажей именно музыкальных инструментов. Подержанных, правда, но, думаю, и новье найдется. Мельком посмотрев на толстяка, это он выдавливал из баяна эти стоны, я посмотрел на продавца, тот морщился не хуже меня, и спросил:

– Гитары есть? Испаночка?

– Есть, две. Командировочные привозили из Испании. Хочешь посмотреть?

– А то.

– Только осторожно, не поцарапай.

Продавец передал мне черную лакированную гитару и, пристально поглядывая на меня, стал рассчитывать толстяка. Тот брал баян, понравился он ему. Когда продавец вернулся, я уже закончил настройку, а гитара была реально расстроена, и взял верхние ноты, проверяя проделанную работу. После чего поправив ремень, сделал перебор и стал быстро перебирать пальцами. Очень сложная композиция, услышанная мной еще в том мире, и я по памяти по слуху пытался ее повторить, и что удивительно, практически идеально повторил. Нужно немного доработать, потренироваться, и исполню не хуже реальных музыкантов.

Когда продавец, с немалым интересом слушавший мою игру, вокруг тоже ценители собрались, озвучил цену, мне показалось, я ослышался. Даже демонстративно в ухе поковырялся и попросил повторить цену. Торговались почти час, но я купил гитару, не мог не купить эту красавицу. В комплекте шел чехол и запасные струны, хоть это скрасило грусть расставания с такой значительной суммой.

Когда Танюша глубоко под вечер пришла сильно усталая из института, судя по ее виду, вся выложилась, я сидел за столом в нашей комнате и писал. От руки, но левой рукой, чтобы почерк изменить. Комната была неплохо меблированной, кроме двух кроватей и шкафа, был письменный стол. Даже радио в углу под потолком, репродуктор, где едва слышно бормотал диктор. Новости шли. Когда дверь открылась, я закрыл тетрадь и убрал ее в сторону.

– Как ты? – тихо спросил я.

– Ох и тяжело. Все сдала на сегодня, но не знаю, как завтра день пройдет. Устала я.

– Иди в душ, вода снимет усталость, потом ужинать и спать. Тебе нужен отдых, – скомандовал я. – Кстати, вон халат купил, для дома, чтобы ходить, как раз твой размер, можешь его взять, там переоденешься.

Похоже, сестра настолько устала, что не заметила мои обновки. Да и гитара, что стояла на кровати, прислоненная к стене, была ею не замечена. А тут сразу появились силы и начались шаманские пляски насчет обновок. Понимая, что для женщин это самая животрепещущая тема, я обрадовал ее, что как только закончатся экзамены и появится свободное время, пойдем и все ей купим. Даже костюм, чтобы ходить на уроки. Вот тут сестра впервые озаботилась, а откуда у меня действительно деньги? Сколько мне дали, она знала прекрасно, математикой владела не хуже меня, знала, что практически все мы потратили на билеты до Ленинграда, а тут я незнамо на какие деньги снимаю комнату, да еще закупаюсь. В моей байке, что я добычу сбывал на сторону, она уже сомневалась.

– Они не ворованные? – настороженно спросила она, пока я собирался с мыслями.

– Нет, – засмеялся я. – Просто, пока я ходил по лесу, нашел труп, старый, похоронил его. Но на теле и рядом было много золота, видимо, какой-то дворянчик сбежать не смог и помер. Вот это все я продал, большую часть уже тут. Не волнуйся. Для семьи отложил, на покупки им тоже, так что хватит и тебя устроить, и им дать. Себе ничего не оставлю, вон только гитару. Костюм, кстати, планирую тебе оставить, с собой не возьму. Когда буду приезжать, буду надевать.

– И часто приезжать хочешь?

– Летом приеду, как раз к началу твоих занятий, имей это в виду.

Танюша ушла принимать душ, потом мы вместе поужинали, и она потребовала показать все обновки. Я возражать не стал, показал и даже оделся. Почти час потеряли. Да и сама сестренка в халате долго у зеркала шкафного крутилась, рассматривала себя.

– Прическа у тебя не городская. Завтра у тебя, я посмотрел, тоже времени нет, потом сходим, как раз когда за одеждой пойдем, вот и парикмахерскую посетим. Я, кстати, тоже оброс, не помешает.

За следующие два дня особо серьезного ничего не произошло, Таня активно сдавала экзамены, уже все сдала, сейчас ожидала, какое решение примет приемная комиссия, возьмут ее или нет, как на иголках сидела, ну а я тоже эти дни не дремал. Заполнил до отказа тетрадь, для первого раза хватит, потом еще будет, купил с десяток конвертов и на двух написал данные всесильного наркома. Был шанс, что тетрадь не попадет к нужному адресату, значит, нужно подтолкнуть к тому, чтобы следующую подобную корреспонденцию принимали со всем тщанием. И вызывали нужных людей или фельдъегерей для передачи письма адресату.

Как раз сегодня я и решил опустить первое письмо в почтовый ящик, причем сделать это на Киевском вокзале. Там и народу много, и контроль меньше. Переоделся под деревенского, мешок тряпьем набил, кепку на глаза и в таком виде к вокзалу. Я уже освоился с местными маршрутами за эти дни. Там спокойно подошел к почтовому ящику и опустил письмо. После чего покинул вокзал, добрался до съемной комнаты, нормально переоделся, в штаны от костюма и белую рубашку. Жарко, и так хорошо. Головные уборы в городе не носили, так что и я отвыкал, как в принципе и Танюша. Вот в таком виде я и направился в районную больницу. Она тут не так и далеко. Главврач уже несколько дней отсутствует, он находился на курсах по повышению квалификации, но сегодня должен быть, вот и постараемся пристроить сестренку.

9 мая. Москва. Лубянка. Кабинет наркома Берии.

17 часов 36 минут

– Разрешите? – заглянул в кабинет секретарь.

Хозяин кабинета был не в духе. Он только что вернулся от Хозяина, где получил вполне справедливый втык, отчего злился еще больше, и уже вызвал ответственных людей, готовясь передать, только все в троекратном размере, что услышал от главы страны. Тем удивительнее ему было поведение секретаря, тот прекрасно понимал, в каком состоянии его начальник, но все равно зашел. Значит, что-то действительно срочное.

– Давай! – отрывисто приказал Берия, требовательно протянув руку, заметив, что у секретаря конверт с письмом в правой руке.

Подойдя, секретарь передал конверт и сообщил, пока начальник, осмотрев вскрытый конверт, достал тетрадный листок и читал не такое и большое сообщение в письме:

– Письмо изъяли сегодня в десять часов дня. Почти сразу оно было отправлено в наш наркомат. Вскрыто с применением всех средств, в специальном помещении. Эксперты, осмотрев и изучив содержимое, немедленно связались со мной и передали его вам. Опасности оно не представляет, чистое. Следов особых нет, отпечатков тоже. Чисто сработали.

Почему передали, усталый нарком уже понимал сам. Там было несколько коротких строк, а именно:

«Доброго дня. Не думаю, что обрадую. Вы будете расстреляны 24 декабря 1953 года по решению Верховного суда СССР. С вами буду расстреляны ваши соратники, которых в газетах будут называть „бандой Берии“. Это Меркулов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик, Даконазов и Влодзимирский. Инициалов, извините, не помню, хорошо хоть фамилии вспомнил.

Пока жив Сталин, живы и вы, запомните это. Сталина убили, цинично и подло, отравив 1 марта в 1953 году, а умер он 5 марта. Есть несколько версий, но основных две. Отравление и инсульт. Думаю, вторая верная. Когда случился инсульт, к товарищу Сталину не пускали больше двух суток врача, пользуясь вашим отсутствием. Когда вы вернулись, было уже поздно. Те, кто вас убьют, встанут у руля, они же и уничтожат страну, агония будет длиться сорок лет.

Воспримите серьезно эту информацию. У вас есть шанс все изменить. Кто повинен во всем описанном, будет сообщено в следующих сообщениях. Следующее письмо под номером два. Не пропустите. Аноним».

– Было второе письмо? – коротко поинтересовался Берия.

– Такая информация не поступала. Отменить совещание?

– Нет, все, как и прежде. После совещания вызови-ка мне Меркулова. А письмо на анализ почерка. Не пойму, кто писал.

– Есть, – секретарь забрал письмо и покинул кабинет, и почти сразу внутрь стали заходить командиры в разных рангах.