Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист.

Всё хорошо, но бензин закончился. Да, были аварии, разбили «миг», лётчик с серьёзными травмами был отправлен в госпиталь, ещё у одного поломали стойку, но уже вернули в строй. Разбитый «миг» разобрали на запчасти как будущий донор. Потом ещё несколько машин в других полках повредили, в основном при посадках, тоже в ремонт. Продолжали летать. Я делал заявки на новые машины, но пока отказывали, что имеете, вам, мол, хватит. Так что осваивались. АСС заработал, бойцы уже пять-шесть прыжков с парашютами совершили, также был учебный вылет бомбардировочных полков на СБ и «Су-2», всем составом, да ночью. Сначала взлетали звеньями, отрабатывали это, успели сдать по вылету. Потом два взлёта полками было, светлым днём, причём, без боевой загрузки в первый раз. Отработали общий взлёт, сбор в небе и полёт по маршруту, командиры полков следили, как наши держат строй. Полки «Су-2» летали, наши истребители хоть теперь знают силуэт этой машины. Потом второй вылет, уже с загрузкой, мешки с песком. А тут ночью провели. У ведущих сигнальные фонари в хвосте, чтобы лётчики ориентировались во тьме. Взлетали с бомбовой нагрузкой, я кстати участвовал, по рации управлял с места стрелка-радиста, указал кто оторвался, велел нагонять, и вот так тройками вёл полк к полигону, где мы отбомбились. К слову, настоящими бомбами. Сотки были, по макетам. Кстати, этот вылет был согласован с штабом ВВС округа, и в защищённых землянках были наблюдатели от штаба. Вылет признали как отличный, все цели были накрыты точно. А я ещё удивлялся, чего это на мой запрос по учебному вылет с боевым сбросом легко согласились. Меня проверяли. Правда, пусть на аэродроме жгли костры, всё же два самолёта неопытные лётчики, они и днём-то летают с трудом, что уж про ночь говорить, всё же поломали. Хорошо без травм обошлось, синяки и ссадины только. Ну там шасси, винты погнули. Механиков у нас прибавилось, почти три десятка, распределили по полкам, какие машины кто знают, тем более комсомольский набор, а у тех энтузиазм прёт, вот и начали восстановление. Хотя много комсомольцев, почти пять десятков, после ускоренного пятидневного обучения военной науке, и присяги, никто же не служил, да несколько опытных техников, отправил на базу А. Два механика и десяток комсомольцев в эскадрилью «пешек», всё. Они за ней числятся, учатся обслуживать машины, остальные на восстановление, в ремонтное подразделение. Дело пока идёт.

Да, с бензином засада. Если запасные моторы мы получили, особенно для «мигов», у них ресурс мигом вылетает, то насчёт бензина отказали. Самим мало. Впрочем, всё же какие-то телодвижения пошли, начали распределять самолёты, полевые площадки, маскировать, войска в движение пришли, но не так как я рассчитывал. Похоже всё делают на отъ*бись, выполняя спущенные сверху директивы и приказы. Нам они тоже приходили. Поэтому вот что я сделал, велел пока переходить к теории, тем более я дал немало наработок в тактических приёмах, несколько уже отработали в воздухе. Вот пока пусть на земле отрабатывают, обслуживают машины, через три дня топливо будет, да много, приказал пустые бочки из-под бензина вывезти в лесок, выгрузить аккуратно, я оттуда все бочки незаметно и прибрал. Поначалу к немцам хотел слетать, но я пообщался со старшим инженером дивизии, задал вопрос по типу: сможем ли трофейное немецкое топливо использовать в будущем? Вот и получил ответ. Топливо у немцев конечно хорошее, но очень высокий октан, не для наших моторов. Поэтому решил лететь в Африку, у англичан и увести топливо. А так как те используют другие ёмкости, и набрал бочек, больше пяти сотен. Так что сам за штурвалом «К-5», в одиночестве, я и вылетел в сторону Африки, за два часа до темноты. Мне ещё до Крыма долететь нужно, дозаправлюсь, и дальше ночью. Запасы бензина имею, две бочки, в один конец, а там наберу. А что делать? Учиться надо, а без топлива это невозможно. Вот и буду добываться, благо в медальоне-хранилище занято всего на четыре тонны, есть куда убирать. Себе я командировку оформил на четыре дня, что делать мой зам знает, проследит за выполнением.

Машина была хорошо обслужена, поэтому я не ожидал особых проблем. Добрался до Турции, сел у Стамбула. Летел до предела. К чёрту Крым, это крюк какой. Напрямую, через Румынию и Болгарию. Дальность у машины чуть-чуть не доставало до тысячи километров, как раз до турок и долетел. Хорошо темнеть начало, когда я к границе приближался, темнота скрыла. Да и летел большую часть на бреющем, чтобы наше ПВО не отследило мой маршрут. То, что я посещаю заграницу, никто не должен знать. Кстати, приметил большие цистерны в Румынии. Стоило бы глянуть что там, может когда война начнётся тут и буду пополнять запасы? Выясню позже. А так, после дозаправки, полетел на Крит. Там тоже сел благополучно, дозаправился, через Средиземное море я с тем запасом что в баках был, не долечу, ну и дальше. Когда светать начало, я как раз пересёк береговую черту. Недалеко от Александрии, крупной военно-морской базы Англии. В газетах советских об этом писали. Я сразу пошёл на посадку, не хватало ещё засветить тут самолёт с тактическими знаками ВВС РККА. Посадка прошла неплохо, заправил самолёт, топлива ещё хватало, я даже думаю наполовину маршрута обратно хватит. Пока же убрал в медальон, переоделся, лётный костюм сменил на брюки от пиджачной пары, и белую рубаху. Тут жара, пиджак одевать не стал. Пригодилась бы та одежда, что замочил в тазике в квартире, но меня сразу на аэродром, и обратно. Надеюсь Ирина постирает. Если одежда после стольких дней не превратится в тряпьё в воде. Кстати, я успел отправить пару писем Ирине, сообщил, что ей будет уходить девяносто процентов зарплаты. Ну и получил ответное письмо от неё. Пока короткое. Добрались хорошо, обустраиваются на квартире, решила устроить детей в садике. Про одежду в тазике не написала.

Кстати, пока вот иду быстрым шагом к окраинам Александрии, тут километров десять будет, ближе не подлетал из-за зениток, вышел на дорогу, может кто подвезёт, ну и прикидывал возможность приобрести тут драгоценные камни. А что, в Тернополе я нашёл ювелира, даже купил у него два изумруда, довольно крупные. И тот начал их гранить. Как должно быть, показал на пример камня-накопителя от лекарского амулета. Это не совсем его специфика, но за работу взялся, я хорошо платил. Просто на это уйдёт порядочно времени, а запасные камни уже нужны, осознал это. Вон, зарядил накопитель, и снова опустошил, приводя тело в порядок, убрал зарождавшуюся язву, прочистил кишечник, убрал следы двух переломов, почистил суставы. Это всё что успел, пока не разрядился. Нет, запасные камни точно иметь стоит. Тут мои размышления прервал рёв движка, меня нагонял внедорожник. Кажется, этот «Додж-три четверти». Может и не он, но очень похож. В машине четверо солдат, при сержанте, и крупнокалиберный зенитный пулемёт «М2». Похоже патруль. Так и есть стали притормаживать и остановились рядом. Английский я знал, отлично им владел, как и немецким, и китайским. Может хранилища я и не покупал ранее, до гибели, но амулеты обучения, всё же не обошли меня стороной. Впрочем, изучил я английский и немецкий, китайский итак знал, изучил, начал сначала в Академии, потом на службе, и владел им хорошо.

– Сэр, кто вы? – спросил сержант, покидая машину.

Я же заговорил на русском, делая вид, что не понимаю его. Так что долго не думали, руки спереди связали, обыскав, в машину, тут боковые лавки сзади, двое солдат сторожили, один за пулемётом, и покатили в город. Как раз то что я и хотел. А на улочках, я убрал в аурное хранилище верёвки с рук и быстрыми касаниями, отправил всех солдат в медальон-хранилище. Да, это их убьёт, но особо я в этом негатива не видел. Ну не люблю я их. Это ещё со службы идёт. А тут настоящие британцы, из Метрополии. Ухватившись за руль, чуть не задавил двух местных жителей, убрал скорость, запрыгнув на место водителя, и остановил машину. Не обращая внимания на свидетелей, десятка полтора, свернул в узкий проулок, и там убрал машину в медальон, поправил одежду и уверенным шагом двинул в сторону рынка. Шум от него был изрядный. Вряд ли ошибусь. И оказалось, ошибся. А это рыбный рынок в порту, продавали даже вяленную, ну и свежую, только выловили. Покупать не стал, денег у меня нет, поэтому поискав, нашёл полуразрушенную хибару, судя по воронке, авиабомба сработала, внутри никто не жил, стал доставать по одному солдат, полностью раздевать, снимая с них всё ценное, ну и по деньгам прикинул. Не так и много, однако рыбы свежей, и вяленной, закупил. Да на все деньги, убирая в медальон. Тела оставил в том полуразрушенном доме. В принципе, я сюда и прибыл что найти ювелиров. Ну а что, я спать хочу, сутки на ногах, ушёл бы от города, нашёл место и поспал, пока день, а с утра пошёл на дело. Однако у меня тут интерес не только к добыче запасов топлива, но и вот к ювелирам. Нашёл, подсказали где они, а общался на английском, и посетил. Продал ювелирку, что в схроне Москвы нашёл, местных денег заимел. Но главное ювелир согласился огранить один алмаз, огранка – это его специализация, у него же камень и купил, образец показал. Сообщил что сутки ему потребуется, завтра к обеду приду, получу.

Вот так с отличным настроением провёл разведку, выяснив где британцы держат запасы топлива. Причём, мне нужны именно авиационное, а его держат отдельно. Взял двух языков, вот последний, офицер-интендант, и сообщил, где подземные хранилища и неплохие запасы. Плюс несколько баз хранения, включая у аэродромов. Их координаты тоже получил. Дальше, банально переплатил портье и мне выдали лучший номер. Искали ли того, кто побил патруль, не знаю, но я выспался отлично, даже не мешали заунывные мотивы с мечети рядом, хотя окна были открыты.

Разбудили меня вовремя, я попросил это сделать, когда темнеть начнёт. Дальше поужинал в столовой зале внизу, сидя на коврике. Скрестив ноги с удовольствием поел глазуньи, да с морепродуктами. Никогда ничего подобного не пробовал, и ведь понравилось.

После этого покинув гостиницу, я ещё возможно сюда вернусь, хотя и не уверен, и побежал по первому адресу, амулет ночного виденья, отлично помогал ориентироваться. Дальше за город. Тут разные военные базы тылового обеспечения, мне нужна топливная. Ну судя по запаху, когда я добрался до подземного хранилища, это то, что нужно, хорошо работал мощный генератор, энергия была, в стороне заполняли одну подземную цистерну, вот я запустил насос у своей, и из трубы, к которой ничего не было присоединено, хлынул пенистый поток топлива. До утрамбованного пропитанного разным ГСМ песка, тот не достигал, а исчезал в медальоне-хранилище. Подземное хранилище оказалось всего на пятьсот тонн. Пришлось поискать местного рабочего, но новой информации тот не дал. Для самолётов топливо было всего одно, и я его уже опустошил. Так что шашку пяток шашек динамична на крышку люка, шнур горел, я не хочу, чтобы кто-то узнал о пропаже бензина, и покинул базу, и на «Додже» звук этого двигателя местным должен быть знаком, погнал к ближайшей тополиной базе. Вспышка взрыва сзади, осветила всё на многие километры вокруг, хорошо я этого ожидал. Амулет ночного и дальнего виденья снял, отключив. На новой базе тоже был бензин, но всего восемьдесят бочек. Прямо в бочках и прибрал. Базу сжёг, заметал следы. Потом, уже перемещаясь на самолёте, тут расстояние большое, добрался до второй топливной базы, ещё увёл около сотни бочек, плюс самосливом слил топливо с бензовоза. Да, забирал и моторное масло в бочках, а оно тут неплохое. Также огнём заметая следы кражи. Ну и успел посетить места хранения у двух аэродромов. И что? У меня даже девятьсот тонн не набралось. Вот так повздыхав, вернулся в город, как раз светало, и успел убрать в медальон неплохой самолёт. Десантники очень уважали его, гидролодка «Каталина», в патрульной версии. Вполне новая машина. Пригодится. И дальность очень солидная.

«Додж» я тоже собирался оставить, новая машина. Будут поставки по ленд-лизу, тогда достану, перекрасив, смогу использовать. А может вообще оставлю себе. Видно будет. В общем, я на местном базаре закупался до обеда свежими фруктами, и разной готовой едой. Плова целый казан, только с огня сняли. Сладости восточные брал в больших объемах. Деньги закончились на чае. Нашёл отличный чёрный чай, а тут он просто восхитительный, купил два вида. Очень дорогой, его мало было, и тоже неплохой, но продавали уже мешками. Всё это относил за территорию базара и незаметно прибирал. Так время до обеда и прошло. Посетил ювелира, и надо же, камень полностью готов, тот занялся вторым, мало ли успеет? Пусть делает, я заплатил, снова продав ювелирки ему, и спать в гостиницу. Рядом поставил амулет зарядки, пусть заряжает новый накопитель. Вообще хотел этой ночью улететь, ещё топливо добыл бы в Румынии, но услышал информацию, два офицера обсуждали на улице, что танкер пришёл в порт, а там разное топливо, надеюсь, и авиационное есть.

Моторы «Каталины» гудели ровно, я поднял самолёт на высоту трёх тысяч метров, и поставив на автопилот, будильник рядом тикал, банально уснул, лёжа на полу. Ну шкура волчья лежит, подстилка, и всё. Семь часов полёта, над Турцией и до Одессы, я высчитал время, определив скорость полёта, мне этого вполне хватило выспаться. Проснулся вовремя, завтракая, и пошёл на посадку, определившись уже, где нахожусь. Да и береговая черта впереди видна. А так я закончил, как и планировал, проснулся в отеле, меня вовремя подняли, поиски диверсантов, что взорвали топливные базы, велись, но искать в дорогом отеле видимо и не подумали. Так что пошёл на дело. Самое интересное, на одном транспорте, на палубе, увидел несколько рядов новеньких «Доджей», вроде того что у меня был, патрульный. Тут были такие же, один в один, даже пулемёты установлены, пока на крепежах. Новенькие машины, двадцать две. Я увёл катерок моторный, с закрытой кабиной, две с половиной тонны, свежий, морской тот, себе заберу, и добрался до танкера. Тот на якоре стоял. Грузовое судно рядом. После устроенного мной пожара береговые хранилища и сейчас горели. В порту светло. Там сгорели и другие, хороший взрыв был от паров бензина пустого хранилища. В общем, я сначала поднялся на палубу танкера. Вахтенный матрос сообщил где авиационное. Убил его, свидетель. Тут трюмы разделены на большие цистерны, так что и тут запустил топлива откачку, насосы заработали. А с другой стороны судна стоял лихтер, куда также сливали топливо, в его цистерны, шум работ заглушил мою кражу. Оставил пятьдесят тонн свободного в медальоне, но топлива у меня запаса теперь изрядно. Месяца на два активных боевых действий хватит. Ну и на учёбу тоже.

Заминировав бочки на палубе танкера, в коробке шашки, чтобы отсветов горевшего шнура не было видно, я прыгнул за борт, достал катер и до того грузового судна с автомобилями. В трюме оказались снаряды и авиабомбы. Ничего, заложил динамит, кстати, не покупал его, а в ящике был, в патрульном «Додже», вот и пригодился. Так что заложив взрывчатку, шнур на пять минут, чтобы с танкером вместе рванул, быстро прибрал ящики с патронами для крупнокалиберного пулемёта «М2», все машины следом, и прыгнув за борт, поплыл к берегу под водой, активно загребая. Да метров на сто отплыл, как так рвануло, что я потерялся. Ночь стала днём. А тут повторно рвануло, и сильнее. Снаряды грузового судна постарались. Чёрт, да я так утону, реально контузию получил. Пришлось доставать лекарский амулет и убирать её. Накопитель итак на половину полон был, снова опустошил. Зато смог добрать до берега, поиски диверсантов уже шли, поняли, что это они, и скрылся постройках. Дальше убежал на другую сторону города, на «Дожде» уехал в пустыню, и до рассвета занимался топливом. А доставал пустые бочки, что мне мои интенданты выдали, выстроил в ряд, открывая пробки, и пока одна заполнялась, второй, свободной рукой, закрывал крышки уже полных, и вот так медленно двигался, заполняя бочки, сливая топливо. Причём так навострился, что не проливал мимо ни капли, до полного. Заполнялись те быстро, напор мощный, и через два часа как рассвело, заполнил последнюю бочку. По пятьдесят штук доставал, заполнял и убирал. Порядок. До этого у меня было полторы тонны свободного, и так и осталось.

В город вернулся с группой бедуинов на верблюдах, меня и одели под них. Там расстались. На базаре тратя деньги, те что у ювелира получил, заполнил оставшиеся полторы тонны фруктами тропическими. Ну и к ювелиру. Пришлось подержать около часа, он не закончил, но получил второй накопитель. Расплатился, и в отель, снова сняв тот же дорогой номер, благо он был свободен. А вечером, за час до наступления темноты, как подняли, душ принял, позавтракал в едальном зале, покинул город незаметно, там до пустынного побережья на «Додже», сменил его на катер, и отойдя километров на пять, достал «Каталину». Вот так взлетев, добрался до Одессы. Ну почти, берег между Одессой и Херсоном. Так что обслужил, заправил и убрал «Каталину», и вплавь до берега. А светало, пограничники катер увидят. Ничего, вода заметно прохладная, но доплыл нормально, и без свидетелей выбравшись на берег, сканер это подтвердил, оделся, и ушёл в глубь побережья. А вскоре мой «К-5», набирая высоту, направился к Тернополю. Вполне успел. Добрался вскоре, но заходить на посадку на аэродром не стал, сделал круг над лесом, где бочки пустые получил, и сел на опушке. Сканер показал, что чисто, рядом никого. Ушёл чуть в лес, и стал доставать бочки. Даже ставил друг на друга, в два ряда, но все пять сотен выложил. После этого взлетел, опознавшись на подходе по рации, и совершил посадку. Да меньше пяти минуты летел, только взлетел, и сразу вот он аэродром и город рядом. Так что загнал самолёт на место его стоянки. Уже пилот прибежал, начал принимать, внимательно изучая, но машина в порядке. Дальше механик стал обслуживать, как раз моя машина подъехала, так что из здания штаба связался с управлением дивизии в городе, велел поднимать всех снабженцев, все свободные грузовые машины, и ждать на перекрёстке дорог. Место известное. Ну и сам туда.

Пришлось подождать запаздывающих, потом привёл колонну к лесу, дальше снабженцы принимали бензин, я выдал также два десятка бочек с моторным маслом. А бочки может с виду и чуть другие, но особо это не видно. Глянем что механики по качеству скажут, пойдёт в дело или нет? Так что взяли склад под охрану, и по доскам, бойцы начали закатывать бочки в кузова, ставя на попа. Вскоре первые грузовики покатили по полкам. Всё же те разбросаны по разным местам. Так что уже сегодня в график включили первые тренировочные полёты, и когда я вернулся в штаб дивизии, вскоре над городом зазвенели моторы. Пошла учёба. Кстати, тех запасов что я передал, хватит до начала войны, при активной эксплуатации техники. Да, будут, аварии, будут погибать лётчики и разбивать машины, как тот случай перед моим вылетом, два «Су-2» столкнулись в воздухе, экипажи погибли, ошибка пилотирования, было и есть, но без тренировок хороших лётчиков не получить, а мне нужно чтобы противника встретили не зелёные юнцы, а у меня почти половина пилотов именно салаги, а крепок сбитые на совместные действия подразделения, и всё к этому шло. Где я был эти четверо суток, обо не интересовались, а вот неучтённым бензином вполне. Тут распределение шло чуть ли не по весу, и такой объём вызвал заинтересованность. Особист сообщил по своей линии и вот разошлось. Просто не нам одним недостаток топлива перекрывал кислород. Даже Птухин прилетел на следующий день. Я поделился, сливал в бочки, понятно без свидетелей, почти сто тонн ушло, за это моей дивизии передали десять «Ил-2», и восемь «Миг-3». Довели всё же эскадрилью до штата. Одна машина лишняя, но не страшно, будет запасной на выбытие. Зато все лётчики стремились попасть к асам, добровольцев хватало.

Новую эскадрилью штурмовиков сформировали. Снова лётчиков пришлось тасовать. Мы посчитали по всем полкам, у нас двадцать восемь машин не имеют пилотов, эти машины стоят в капонирах. Почти полк, машина есть, а за штурвал некого сажать. Есть штурманы, есть стрелки-радисты, но не лётчики. Даже двух девушек взяли, одна в связной эскадрилье теперь летает, на «У-2», и вторая, опытнее, «Су-2» осваивала. Из добровольцев обе. Я запросы слал, даже бензином подкупал, прислали двенадцать лётчиков и всё. Не у меня одного кадровый голод. Итак ворчали что нахапал себе самолётов, теперь ещё лётчиков требует. Ну до начала войны хватит, а там за счёт освобождённых пленных пополню дивизию. Кстати, «илы» были одноместные, там не было места для стрелка-радиста. Смертники. Те, кто выпускал эти машины, считали, что их будут сопровождать истребители и никто на хвост не выйдет. Ну-ну. Впрочем, я включил в эскадрилью «илов», три пары «ишачков», именно для их охраны и сопровождения. Что могу. Так время и тело. Я даже сам за штурвалом «мига» посидел, пусть Шевченко чисто лётчик бомбардировочной авиации, неплохо провёл бой. Выиграл, один против звена. Троим из четырёх в хвост вышел. Штаб ВВС всё же перебрался в Тернополь, разворачивались, переезжали. Причём успели к двадцатому июня, знали, что в воскресенье будет. Двадцать первого я все полки рассредоточил не на стационарных аэродромах, а по полевым площадкам, всё имущество туда уже было вывезено, зенитные части, хотя бы по паре стволов на аэродром, были выделены. Мы были готовы, и я это видел. Знаете, даже какая-то гордость была. Справился, смог. А вечером я на шашлыки командиров своего штаба пригласил, почти пять десятков было, хорошо отдохнули, последний день без войны, водка и коньяк лились рекой, а там все отправились отдыхать. Ждём. Одно удивило, утром двадцать первого сняли с должности Птухина, и тот вылетел в Москву. Без командира остались, замены нет, не хорошо.

Глава 5

Когда пришло сообщение на узел связи дивизии, от постов наблюдения, что границу массово пересекли немецкие самолёты, я даже выдохнул с облегчением. Уже час тут, жду. Все подняты были, ждали. Я ведь всё поставил на кон, карьеру, авторитет. У Шевченко он был серьёзный, а я поднял ещё больше. Особенно среди истребителей. Я кстати собираюсь личный счёт открыть, тот одиночный «миг» себе забрал. Управление дивизией переехало на аэродром в Тернополе, освободив здание, так что под рукой. Я же посмотрел на вопросительные взгляды командиров вокруг, и кивнул, говоря:

– Начинаем. Мы атеисты, но скажу так, с богом, мужики. Ермак, командуй, тебе открывать бал.

Подполковник кивнул, и на общем столе начали отмечать маршруты движения вражеских самолётов, по докладам постов, их скорость и направление. Сейчас на связи наши истребительные полки, их поднимали в воздух. Да что это, даже «илы» поднимут. Это в первый день войны такое, пока от нас такой наглости не ждут, пустые, только боезапас к пушкам и пулемётам. Задача перехватывать вражеские бомбардировщики, что зачастую шли без истреблённого сопровождения, и сшибать, а я на бегу надевая шлемофон, побежал к капониру со своим «мигом», сейчас я особо и не нужен, всё налажено. Уже взлетели три тройки «мигов», пока остальные разгонялись и взлетали, и направлялись по своим задачам, там у каждого звена своя цели, у аэродрома разделились. Ну и я поднялся в воздух, и нагнал одно из звеньев, но подниматься стал выше, надев маску, и начал подавать воздух из баллона. Тут уже без него никак. Восемь тысяч метров. Кстати, у меня машина с тремя крупнокалиберными пулемётам и двумя пулемётами винтовочного калибра. Так себе вооружение, слабовато, но будем воевать с тем что есть. К слову, мы немало радиолюбителей призвали, также добровольно или по комсомольскому набору, все штатные места заняли, сформировали ремонтную бригаду, и те смогли добиться отличной связи, без тех помех, что были раньше, когда так шумит в наушниках, что даже своих мыслей не слышишь. Так что управление сразу поднялось на ступень выше, это отмечали все лётчики и командиры. Всем радистам были вынесены благодарности, некоторые повышены в звании. Были бы у меня награды, медали бы точно выдал.

Я довольно мурлыкал себе под нос, сканер работает, в хвост внезапно не выйдут, поэтому особо не крутил головой. Это звено, к которому я присоединился, направили на перехват девятки «Дорнье», что летели как раз на Тернополь, да без прикрытия. Вполне нам по силам. Вообще немцев хватало, почти все воздушные силы задействовали. А ведь встречаем не только нашей дивизией, были полки и других частей нашего округа. Так что я тут и там замечал поднимающиеся истребители, даже видел шестёрку «СБ», куда-то направились. Обрушились мы на немцев с высоты, те на трёх тысячах метрах шли. Я в стороне крутился, наблюдал и оценивал, как мои лучшие лётчики работали. Отлично сработали, ведущие пар сразу сбили по бомбардировщику, разбив строй, отметив, что один откололся, уходил, сбрасывая груз в поле, я кинул машину вниз, и короткой очередью поразил кабину. Есть, неупрямый бомбардировщик устремился к земле. Я же снова стал набирать высоту.

– База Четыре, – стал вызывать я штаб дивизии. – Как слышите? Приём?

– Слышим хорошо, товарищ Андрей, – сразу отозвался радист, озвучив мой позывной.

– Противника встретили. Звеном Кукушки сбито уже пять бомбардировщиков, гоняют остальных. Два с дымами уходят. Ну и я открыл счёт, свалил одного. Примите подтверждение сбитых. Мой упал на окраине деревни Птаха. Рядом со Львовом.

– Принято, товарищ Андрей.

Вот так выдав информацию, я направился дальше. Оставив «миги» добивать бомбардировщики, полетел к Львову. А тут на встречу шесть «мессеров». Похоже пилоты «Дорнье» так орали в эфире, что им на помощь послали вот эту группу, видимо, что ближе было. Причём, вы вышли лоб в лоб, благодаря сканеру что предупредил, и я успел подготовиться. Высота четыре тысячи метров, принял в лоб первого немца, успев прострочить ему крыло, когда тот отвернул почти вплотную, тут же речитативов забормотал по рации:

– База Четыре, я товарищ Андрей. Нарвался на шесть «мессеров». Веду бой, повторяю, веду бой на южной окраине Львова… Есть, один горит, сбил, продолжаю бой.

– Я база Четыре, – заволновался радист, видимо передавая слова Ермака. – Товарищ Андрей, уходите.

– Поздно, меня зажали, принял бой. Похоже это эксперты, очень опытные… Есть, срезал второго… Третий уходит с дымом к своим.

Радист передавал другим «мигарям» мои координаты, направляя ближайших. Я слышал это. Да, не совсем удобная схема. В штабе управления, восемь радистов, у каждого своя волна. Один на волне штурмовиков. Двое на волнах истребителей, в основном «ишачки», у «мигарей» свой радист. Неудобство заключаться в том, что если группа бомбардировщиков попадёт под удар истребителей противника, то наши не смогу дозваться до своих истребителей. Даже если те будут пролетать в пределах видимости. Время теряется, пока передаёшь своему радисту, а тот радисту истребителей. Правда, радисты соседи, сначала старшему командиру передаст, а тот решает кого послать, у кого есть топливо и боезапас. Также стоят громкоговорители на всех рабочих волнах, чтобы присутствующие могли слышать переговоры. Так что я с трудом сдерживал мат, хотя он заметно облегчает ситуацию, только шипел, да бормотал, помогая себе заходить в хвост очередному «мессеру». Или сбросить с хвоста атакующего. Я опытный пилот, но космических истребителей, однако опыт мой и тут сказывался. Не скажу, что я выше немцев на голову, но дрался на равных, и сканер здорово помогал, я видел куда и когда нужно уходить, именно это и не давало немцам паритет, я выигрывал.

– Есть, сбил четвёртого… Чёрт! Горю, машина повреждена, прыгаю.

Что там бормотал радист, уже не слышал, отстегнул ремни, и перевернул машину, успел открыть ранее фонарь, благо повезло, открылся без потерь, и под силой тяжести, я выпал. Затяжным прыжком начал падение к земле, пытаясь сбить пламя с ног. Ещё и лицо опалило, похоже ожоги будут. Шестой «мессер», что и поджёг меня, не ушёл, Кукушка появился, и в две пары загоняли его, вогнав в землю, так что я открыл парашют, мощный рывок и вот повис на стропах, опускаясь на засеянное пшеницей поле. На котором в двух разных местах дымили сбитые «мессеры. Хм, ну и мой аппарат к ним присоединился. В километре от места скорого приземления грохнул. Вот так принял на ноги землю, перекат, встал, отстёгивая ремни, помахал рукой Кукушке, что крутился прямо над головой, остальные его прикрывали, тот сейчас передавал мои координаты и сюда вышлют самолёт АСС, забрать меня. Такую практику внедрил, не знал, что на мне первом её и испытают. Результат боя, пять «мессеров» сбито, один ушёл с дымом. Размен один на пять, вполне приемлем. От дороги, где стояли грузовики, бежали бойцы, видимо помощь оказать, так что свернув парашют, запихал в сумку, потом укладчицы сделают как надо, и направился навстречу, бойцам. А я в лётном комбинезоне был, не в форме, под комбезом нательное бельё, не узнали меня сразу, стали обнимать, хлопать по плечам, когда подошли несколько командиров, один из них, майор-стрелок, представился, козырнув:

– Майор Шерстнёв, командир стрелкового полка.

– Генерал-майор Шевченко. Комдив.

Бойцы сразу подтянулись, командиры тоже, вот майор и спросил:

– Выделить вам машину, товарищ генерал? Отправить на аэродром?

– Не нужно. Пусть лучше медик осмотрит, опалило огнём. А за мной должны прилететь.

– Ясно, товарищ генерал.

Так совместно группой бойцов и дошли до дороги, Шерстнёв расспрашивал подробности боя. То, что я сбил четверых, тот видел своими глазами. Кстати, попросил оформить справку, с подписями командиров полка, раз штаб тут рядом. Оформили быстро. Ну и медик, старший военфельдшер, осмотрел меня, смазал чем-то шею, сказал есть покраснения, похоже могут быть волдыри на шее. Лицо опалило, тоже возможно будут следы ожогов. Блин, полетал. Первый бой. Полк дальше двинул, он пеший, это штаб на машинах был, со мной пару бойцов осталось для охраны. Отдыхал в тени деревьев посадки, пока наконец тарахтение движка «У-2» не услышал. Достав из кармана ракетницу, такие теперь у всех лётчиков имеются, пустил сигнальную, и самолёт сделав вираж, полетел ко мне, сев вскоре на дорогу, свернув на обочину, чтобы не мешать движению. Машина Звягинцевой оказалась, девушки-пилота, её за мной направили. Так что парашют в грузовой отсек за местом пассажира, сам устроился, и вот так взлетев, направился обратно. Встретили как героя. Надо сказать, парашют сдал, справку я передал, в мою лётную учётную книжицу все пять самолётов официально внесли, первый подтвердили, Кукушка в рапорте указал, видел, как я его сбил и тот врезался в землю. Кстати, Кукушка сегодня тоже четверых сбил, приказал к наградам всё его звено представить. Меня же повторно обработали врачи, пока я устно описывал оба боя, рапорты с моих слов писали, наложили на шею бинты, покрытые мазью, на ноги, тут тоже есть, а лицо я почистил пока летел, лекарским амулетом. Сказал, что закрыл рукой лицо от огня, что врывался в кабину.

Пока же всё идут неплохо, это всё отработано, командиры действуют уверенно, зная свой манёвр, всё это в теории отрабатывалось не раз, теперь на практике немцы принимали экзамен. Ну а я поехал в штаб ВВС округа, потому как там конь не валялся, сонное царство. А время уже одиннадцать дня было. Пройдя в штаб, там совещание шло, и сказал, заходя в зал, хмуро изучая присутствующих:

– До назначения нового командующего, временно принимаю на себя командование. И так, что по сводкам? Докладывайте.

***

Мощный рывок вернул меня в сознание. Стараясь не трясти головой, именно ей досталось больше всего, я осмотрелся, наблюдая как опускаюсь на парашюте на тёмный лес. М-да, всё же подловили. Месяц мои бомбардировщики бесчинствуют ночами на Юго-Западном фронте, уже две недели как немцы сюда перегнали всех возможных истребителей-ночников, уходили и отбивались уверенно, а сбила нас зенитка. Детонация бомб в бомбовом отсеке моей «пешки», как я понял, защита помогла, меня просто вышвырнуло из самолёта, из того что от него осталось, но всё же не до конца прикрыла, повреждения имею. Кажется, нога правая и голова. Дальше вижу отсвет пожара. Догорают обломки «пешки», пилот и стрелок-радист явно погибли, ну а у меня шанс есть. Остальные бомбардировщики, оставшиеся без ведущего, летели дальше на цель, это несколько крупных складов за Бугом. Вчера лично выявил в дальнем ночном разведывательном вылете. Сейчас командование принял следующий по старшинству командир, мы это обговаривали, зенитки ещё хлопали им вслед, но звук моторов удалялся.

Время есть, я достал запасной накопитель, и сменил в амулете личной защиты. Уф, снова под защитой, мало ли что? Дальше лекарский достал, и проведя диагностику, стал восстанавливать голову первым делом. Перелом ноги тут не так важен. Чёрт, у меня обломок куска обшивки «пешки» в черепе торчал. Как я жив ещё? Вот так, когда комбинезон зашуршал о листву, и мне повезло не напороться ни на что, а повиснуть на стропах, купол за верхушку высокого дерева зацепился, я уже обезболил места травмы, и аккуратно выдернул железку. Ну не так и глубоко та была. Хотя кость пробита. Впрочем, это всё что успел. От рывка я потерял сознание, один вернул в него, другой снова выбил. Так что повис на стропах. Очнулся видимо не сразу, уже рассвело. Ну похоже утро, часов пять прошло. Обшарил себя, я не нашёл амулета, хотя значок на сетчатке левого глаза показал, что тот активен. Глянул на листву внизу, похоже там лежит, в двух метрах под ногами. Выронил, когда вырубило. Осмотревшись, сканнер при мне, как и защита с ночным и дальним виденьем, в двух километрах прочёсывание идёт в эту сторону, тут немцы, а сбили меня, помниться, в районе границы Львова. Между ним и Бугом нахожусь, где уже неделю как немцы хозяйничают. Они кстати и Львов тут взяли, четырнадцатого июля. Сейчас двадцать второе наступило. Не знаю, тут быстрее или нет с настоящей историей и сильно ли изменилось она из-за моих вмешательства? Главное надо валить, и поскорее.

Достав их аурного хранилища нож, начал резать стропы, особенно те, что сильно натянуты, отчего провисал на остальных ниже, зависнув в метре над землёй. Тут уже перерезал остальные, приняв землю на не травмированную ногу, заваливаясь на бок. Чуть сознание не потерял, но к счастью обошлось. Пошарив в листве, не сразу, но нашёл амулет, и оставшиеся шестьдесят процентов маны, потратил на удаление травмы, зарастил полностью кость и убрал внечерепные повреждения. Маны на лечение повреждение кожи уже не хватило. Там ещё текла сукровица. Сменив накопитель, рядом уже работал амулет зарядки, тот камень что с личной защиты, заряжал, я начал сращивать кость на ноге, мне подвижность нужна, и срочно. От немцев побегать придётся. Похоже плотно ищут. А это значит одно, купол парашюта в темноте, кто-то рассмотрел и знали, что есть спасшийся с уничтоженного самолёта. Это не очень хорошо. Это ещё не знают кого те сбили. Накопитель улетал влёт, но кость срастил на девяносто процентов. Вставил следующий накопитель, и продолжил. Закончил полностью с ногой. А я ещё активно жевал, пополняя материалом желудок, для лечения. Ну и с головой закончил. Нет, у меня хватало синяков и травм, чёрт, да моё тело сплошной синяк, но самое сложное и важное убрал, так что встал на ноги, прихватив амулет зарядки, и быстрым шагом направился прочь. В той стороне чисто, сканер показал, что солдат нет. Ну и вот пока иду, опишу что было за этот месяц. А рассказывать есть что.

Надо сказать, передали мне командование с заметным облегчением, не знали, что делать и ждали приказов сверху, хотя несколько генералов были выше по должности, но так рисковать карьерой те не хотели. Около часа я входил в курс дела, распространяя вонь горелой плоти, от меня несло. Я хоть и переоделся в форму генерала, но не мылся, врачи запретили, бинты на шее, так что попахивало от меня заметно. И кстати, на это не обращали внимания, и вообще поглядывали с заметным уважением. То, что я утром сбил пять самолётов противника, и сам горел в кабине своей машине, уже было хорошо известно. К тому же Политуправление штаба округа, в газете об этом дало статью. Так что разобравшись что происходит, от меня посыплись приказы и неповоротливая махина управления ВВС округа, начала работать. Убедившись, что всё заработало, связь с частями есть, посыпались доклады, передавались приказы, я проверил что у меня там в дивизии происходит, вот там порядок, ну и по ВЧ-связи, вышел на Москву. На Шапошникова, соединили быстро:

– Добрый день, Борис Михайлович. Генерал Шевченко беспокоит. Птухина с командования сняли, управление парализовано, я принял командование ВВС Киевского округа, пока замены нет. И верните Птухина, нормальный же командир. А то что аварийность высокая, значит, учил лётчиков. Без учёбы такого бы не было. Вон, время два часа дня, а по последним данным, авиация округа уже сбила сто тридцать шесть самолётов противника. Из них сорок восемь моя дивизия. Нанесли два удара по вражеским аэродромам. Это что-то да значит.

– Понял вас, Владимир Илларионович. Что смогу, постараюсь сделать. Пока же добро, согласен на временную замену. Командуйте. Есть какие свежие новости?

– Нет, всё штатно, истребительные части осуществляют прикрытие передовых подразделений, там похоже каша, хотя кое-где отбивают атаки противника. Я выслал три высотных разведчика, опытные лётчики на «мигах». Надеюсь скоро будут свежие данные. Да, есть личная просьба, думаю вы сможете её решить.

– Говорите, слушаю.

– У меня знакомец, в наркомате иностранных дел, и я через него сделал заказ, купить внедорожные легковые машины, раз наша промышленность никак не разродиться. Для дивизии нужны. Тот потратил деньги, деньги народные, я ничего не говорю, и приобрёл двадцать два «Доджа», новые, причём в патрульных версиях, с радиостанциями и крупнокалиберными зенитными пулемётами. Технику я уже получил, она тут в лесу укрыта, под охраной. Проблема в том, что сделка насквозь незаконная, подкупили майора британской армии и тот списал их как уничтоженные, и продал нам. Техника до сих пор носит тактические знаки британской армии, я не перекрашивал. Личный гешефт майора, это понятно, но мне как их в свою дивизию вводить? Как трофеи с немцев? А тут стал временным исполняющим обязанности командующего, и понял. Эти машины отличное средство для наших постов наблюдения на передовой. И рации, и мобильность, и пулемёты, отбиться от противника. Я желаю пяток передать своей дивизии. Остальные именно постам наблюдения. Вот и хочу попросить вашего разрешения этого сделать. Чтобы мне потом по шее не надавали за такую аферу. А это афера, глупо отрицать очевидное. Деньги народные, так и машины в армию идут. Мы же тоже народ.