Чеченский этап. Вангол-5

– Грузите его в машину – и в покойницкую. А где парень, здесь был? Вот едрена корень, надо было его как свидетеля допросить.

Кольша в это время, прихватив мешок Лексеича, что есть сил бежал перелеском в сторону от дороги. Так Кольша стал, наверное, самым богатым на берегах Енисея человеком, но он об этом даже не думал. Не до того – нужно было скрыться от милиции, не дай бог, обыщут. Вот тогда будет совсем плохо. Тогда все напрасно, и смерть Лексеича в том числе. Старик испустил дух у него на руках. Сердце не разрывалось от жалости, Кольша уже привык к потерям. Ему было просто больно осознавать, что из его жизни ушел еще один хороший человек, к которому он успел привыкнуть и которому доверял.

Часа через два Кольша уже сидел на берегу Енисея и наблюдал, как небольшие баржи, с какими-то товарами, спускаются вниз по реке. Он решил пройти берегом до ближайшего селения, купить там лодку, чтобы сплавом дойти до деревни, где его ждала Варвара. Последнее время он каждый день думал о своей невесте. Вспоминал ее губы и глаза, ее объятия, и ему становилось тепло на душе. Кольше хотелось быть с ней, он устал быть один. Возможно, это была минутная слабость, но он все чаще думал о том, что хочет ее забрать прямо сейчас и увезти с собой. Но это было неправильно, не по традициям, он понимал это. Надо было строить дом, теперь у него были деньги. Но на эти деньги, к сожалению, ничего не купишь. Не в ходу в Советском Союзе царские червонцы. Об этом он знал, а вот как их поменять на советские рубли, Кольша не знал, и в этом была большая проблема. Целый мешок золотых монет, а буханку хлеба не купить, тем более хлеб в том селе, куда он вышел берегом Енисея, вообще не продавался. Хлебушек был по карточкам, а карточек у Кольши и подавно не было. Их выдавали по месту жительства, в сельсовете, а у Кольши ни места жительства, ни сельсовета, только голова да ноги и золотых червонцев тысяча монет… Что делать? Кольша уже пожалел, что оставил в тайге лук, не раз по дороге на тетеревов выходил, была бы добыча. Но снятые со стрел наконечники бесполезно позвякивали в кармане, а голод уже давно поселился в его животе, в его сознании. Чувства обострились, и, проходя деревенской улицей, он слышал запахи еды из домов. Вот в этом картошку жарят, а из того даже мясным бульоном несет. Кольша ускорил шаг и уже выходил за околицу, когда увидел пожилую женщину, несущую из леса большую охапку хвороста. Ей было тяжело, она медленно переставляла явно опухшие ноги.