Выбор народа

А вот ущерб политическому реноме Навального нанесен доброхотами очевидный, и наклеенный на него и без того лейбл «Made in USA» будет теперь отодрать еще труднее. Впрочем, для него сейчас важнее не политическое реноме, а выход из комы и выживание. Чего мы ему искренне – без политической подоплеки – и желаем.

30.09.2020

Почему правящей элите нельзя отрываться от народа

Кризис в Белоруссии еще достаточно далек от своего завершения. Но интерес к нему продолжает возрастать. Как в политических элитах, так и у широкой общественности. Как на Западе, так и на самом постсоветском пространстве. И это вполне понятно: цветные революции, Евромайдан, нынешние события в Минске требуют своего анализа, выводов и рекомендаций на будущее. Никто ведь не исключает, что происходящее сейчас в Белоруссии, завтра не повторится в какой-либо другой стране постсоветского пространства и даже за его пределами.

В чем же тут дело? Дело, на мой взгляд, в самой сути политических процессов на постсоветском пространстве. В 1991 году все постсоветские страны и их народы дружно отказались от системы «социалистической демократии» и бросились в объятия «демократии настоящей» – с плюрализмом, многопартийностью, регулярными выборами, сменяемостью руководства, многочисленными партиями и общественными организациями. Заметим, правда, что уже через три-четыре года после развала Союза большинство центральноазиатских постсоветских государств прошли через процесс, названный Евгением Киселевым «башибузацией», и лидеры, пришедшие тогда к власти, удерживают ее и поныне, кроме отдавшего душу Аллаху Ислама Каримов и ставшего жертвой «плюшевой» революции Аскара Акаева.

Но всё течёт и изменяется. Электоральная демократия покоится на свободной рыночной экономике, а законы рынка жестоки – если вы не производите продукцию высших мировых образцов, то вы автоматически опускаетесь вниз на дно экономической биологической цепочки, где обладатели более высокотехнологичных товаров пожирают свои сырьевые придатки и превращают их в своих политических вассалов. Подавляющее большинство постсоветских стран прошли этот путь. Где сейчас Тбилисский авиазавод, Рижский вагоностроительный, Ереванский институт физических исследований, украинские флагманы советского тяжелого машиностроения Южмаш, ХАЗ, ХТЗ, Николаевские верфи, на которых, кстати, изготавливались из нижнетагильского железа детали для нью-йоркской статуи Свободы?

Вот только за запорожский завод «Сич» сцепились китайцы и американцы. Китайцам нужны двигатели для своих боевых вертолетов, а американцы именно поэтому хотели бы снести его. Но это частная деталь, которая не меняет общей картины: статус индустриально-аграрных советских республик снижается до уровня африканских слаборазвитых государств. Для того чтобы противостоять этому процессу нужны сильные государства. Но сильная государственность, как например в лукашенковской Белоруссии сталкивается с мнением тех, кому до лампочки статус государства, и кто выше всего ценит доступ к хот-догам и пепси-коле. Политическая элита заинтересована в повышении статусов своих государств, что же касается народа, то он не всегда руководствуется высокими патриотическими чувствами. Так десятки тысяч советских физиков, химиков, биологов в девяностые годы побежали на Запад, даже не бросив нежного взгляда на потерянную ими Родину. Что уж говорить о десяти миллионах квалифицированных рабочих, в одночасье превратившихся в «челноков». И вот в условиях электоральной демократии этот народ голосует и решает судьбы своей страны. И политической элите бывает нелегко убедить миллионы избирателей, что суверенитет важнее сиюминутных материальных благ. Вспомним содержательный диалог Карена Шахназарова с главной государства 2 октября 2013 г.: «Мы понимаем, что и внутри страны сложилась некая общность людей, некая партия, которая вполне искренне полагает, что можно променять суверенитет на так называемое лучшее качество жизни. Действительно, ведь есть страны, которые не обладают суверенитетом, но неплохо живут. Правда, гораздо больше стран, которые и суверенитетом не обладают, и живут паршиво».

Но что если этой «некой общности» удастся повести за собой часть или даже большинство электората. А именно это мы сейчас и наблюдаем в Белоруссии. Тогда все постсоветские государства целиком или в «расчленёнке» очень быстро станут вассалами Соединенных Штатов Америки также, как таковыми сейчас является подавляющее большинство стран мира. И не надо тешить себя иллюзиями о многополюсном мире. Кроме Китая и России реальным полнокровным суверенитетом не обладает ни одна страна мира. Все внимательно прислушиваются и следуют рекомендациям «Вашингтонского обкома».

Но политическая воля к сохранению «свеженького» постсоветского суверенитета есть. А ему угрожает отнюдь не Москва, а электоральная демократия. Вот почему главы государств СНГ, которые очень часто расходятся по обсуждаемым вопросам, единодушно приняли еще в июле 2004 г. документ, осуждающей ОБСЕ за избирательный подход к оценке итогов выборов своих странах.

Вот и возникает соблазн превратить электоральную демократию в «управляемую», как в свое время в сукарновской Индонезии или в «суверенную», как в современной Белоруссии. На Западе проблема решается просто. При наличии единства политической элиты за золото Форт Нокса можно выдвинуть любого кандидата и купить любое число голосов избирателей. Когда же элита оказывается расколотой, как сейчас в США, возникают, по сути дела, те же проблемы, что у нас на постсоветском пространстве.

Отсюда желание «подкорректировать» в свою пользу результаты «свободного» волеизъявления масс. Помню, в Бурунди после выборов 1993 г. офицеры пришли к президенту Пьеру Буйое и предложили ему «добавить» недостающих бюллетеней, чтобы сохранить власть. К чести африканского лидера надо сказать, он отказался от этой «услуги», зато через три года был избран вновь и находился у власти еще тринадцать лет. Но это скорее исключение, чем обычная политическая практика. Соблазн добиваться победы на выборах любой ценой «во имя Родины и независимости» будет всё время присутствовать в менталитете политических элит постсоветские государства до тех, пор пока по уровню своей экономики они не достигнут развитые западные государства, а до этого еще очень и очень далеко.

Где же выход? А вот нашел его Нурсултан Абишевич Назарбаев. Неслучайно ведь, прежде чем стать президентом, а затем национальным лидером, он побывал в ипостаси и первого секретаря Коммунистической Партии Казахстана. Надо на внутрипартийных выборах правящей партии Казахстана «Нур Отан» сформировать «народные партийные списки», выбрать авторитетных лидеров с высокой общественной поддержкой, которые знают реальное положение дел, смогут поднимать острые проблемы на местах и решать их.

А что это означает на практике? А это означает, что если народ будет избирать членов партии, то в стране очень быстро восстановится однопартийная система и шестая статья советской конституции о руководящей роли партии. С той лишь разницей, что если принимать инициативу национального лидера за чистую монету, то членов партии должны избирать беспартийные на местах, и партия могла бы стать своеобразным всенародным парламентом. Эх, если бы Нурсултан Агишевич выдвинул и осуществил свою замечательную идею в бытность свою членом Политбюро. Ведь и СССР тогда не распался бы. Может быть. А так мы, его ровесники, невольно вспоминаем последние строки из «Краткого курса истории ВКП(б)»: легендарный Геракл задушил Антея, оторвав его от матери Земли, вот и партия никогда не погибнет, пока ее не оторвут от народа. Сейчас можно спорить, оторвали ли КПСС от народа, или она сама оторвалась. Скорее всего, имело место и то, и другое. Но в любом случае отрываться правящей элите от народа нельзя. Это главный урок белорусского кризиса. Кто первым извлек уроки из белорусского кризиса?

07.10.2020

Киргизия: национальная политика и электоральная демократия

Опытные наблюдатели предвидели возникновение новых ситуаций подобных белорусской на постсоветском пространстве. И реализация этих прогнозов не заставила себя долго ждать: ещё не завершилась белорусская драма, а сходные по политологическим параметрам события разыгралась в Киргизии. Причем с учетом специфики страны, киргизская вспышка более темпераментна и носит четко выраженный насильственный характер.

Также как в Минске мы видим недовольство оппозиции итогами выборов, активную деятельность оппозиционеров, зачастую с применением финансовых стимуляторов. Имеется и определенное, хотя и не столь четко выраженное вмешательство извне. Чего стоит, например, заявление Верховного комиссара ЕС по иностранным делам Жозепа Борреля: «Мы с нетерпением ожидаем проведения новых заслуживающих доверия, прозрачных и всеобъемлющих выборов в соответствии с международными обязательствами Киргизии и демократическими правами граждан». Господину Боррелю придется запастись терпением, ждать возможно, придется долго. А вот проблемы страны, оказавшейся на пороге гражданской войны, необходимо решать уже сегодня.

К счастью, киргизская ситуация не имеет какой-либо антироссийской направленности. Это понятно, так как вся киргизская независимая государственность стала возможной благодаря активной поддержке Москвы. Стабильна и благожелательна по отношению к России настроенность подавляющего большинства населения. Помню, в 2010 году в схожей с сегодняшней ситуации правозащитник Нуркамил Саскеев публично предложил провести в стране референдум о присоединении о присоединении Киргизии к Российской Федерации на правах федерального округа. Я в это время был на юге страны, наиболее пострадавшем от межэтнических столкновений. На мой вопрос, какая часть населения поддержала бы эту идею на референдуме, получил однозначный ответ – 100 процентов.

Поэтому антироссийской составляющей в происходящих сейчас событиях не было тогда, нет и сейчас, и вряд ли будет в обозримом будущем.

Но есть другая тревожная сторона событий. Специфика Кыргызстана – синдром «Север – Юг». Тот самый цивилизационный разлом, о котором любят говорить на Западе, очень часто прикрывая этим понятием глобальную пауперизацию, увеличение пропасти в доходах между «золотым миллиардом» и остальным миром, в Кыргызстане – объективная реальность.

Этот разлом делит страну по западным отрогам Тянь-Шаня на Север и Юг. На Севере временный президент Роза Исаковна Отунбаева в 2010 году могла публично высказаться по ТВ в том плане, что она атеистка и не скрывает этого. На юге, близком к пороховой исламистской бочке Средней Азии – Ферганской долине, девушки не всегда рискуют выйти на улицу в платьях с коротким рукавом, опасаясь нареканий со стороны шариатски настроенных аксакалов.

Существуют и проблемы межнационального общения. К счастью, эти проблемы не касаются достаточно компактного и многочисленного российского национального меньшинства. Потомки семиреченских казаков, проживающие в Чуйской долине, не чувствует себя иностранцами в Киргизии. Они живут здесь в четвёртом-пятом поколениях на своей земле, пользуются уважением киргизов и сами проявляют должный пиетет к обычаям страны своего проживания.

Но вот в отношениях с многочисленной на юге страны узбекской общиной имеются трудности, которыми нередко пользуются политические авантюристы в борьбе за власть в самом Кыргызстане. Так в 2010 году братья Текебаевы, стремясь заполнить политический вакуум, образовавшийся после смещения клана Курманбека Бакиева, инспирировали межэтнические беспорядки, повлекшее за собой гибель сотен людей и волну беженцев в соседний Узбекистан, не говоря уже об огромном материальном ущербе, нанесенном всей стране.

Следует упомянуть еще одну важную составляющую нынешней киргизской ситуации. Жээнбек Соронбаев, действующий президент Кыргызской Республики, удалился из Белого дома в Бишкеке. Но он продолжает оставаться действующим президентом. Кстати говоря, остриё нападок протестующих направлено не столько против него, сколько против организаторов выборов, относительно которых сам президент тоже высказал определенные сомнения и допустил возможность повторного голосования с учетом недовольства значительной части избирателей. Но сам президент продолжает оставаться у власти. Даже, если он покинул северную столицу Бишкек, то он может выполнять свои обязанности, находясь на юге страны в Оше, который по конституции республики является таким же столичным городом, как и Бишкек. И в этом городе есть резиденция главы государства, не менее, кстати говоря, обширная чем в Бишкеке. Поэтому говорить о каком-либо «бегстве» президента, как в случае с Бакиевым в 2010 году, не приходится. Президент исполняет свои обязанности.

Но нас больше интересует другой вопрос. О пригодности применения электоральной демократии на постсоветском пространстве, на чем настаивает упомянутый выше господин Боррель. И вопрос этот особенно актуален для Кыргызстана, потому что политический процесс в этой стране традиционно носит клановый характер. Число лепестков на круге в центре государственного флага Республики как раз совпадает с числом этих кланов. И каждый из этих кланов претендует – и законно претендует – на то, чтобы его интересы были представлены в Жогорку Кенеше – парламенте республики. Таким образом, в самом ядре принципа электоральной дипломатии таится ее непригодность для страны, в которой традиционно (в том числе и в советский период) политический процесс развивался в формате круглого стола с участием представителем всех кланов.

Традиционным принципам киргизской политики является принцип «кулуна» – или в переводе на русский язык – жеребенка. Избиратели традиционно голосуют не за политическую партию, а за «нашего кулуна», т. е. представителя своего клана. Но поскольку не все кланы равнозначны по численности, не все «кулуны» попадают в Жогорку Кенеш, избираемый по правилам электоральной демократии. А это заведомо чревато вспышками политической нестабильности. Да и зачем навязывать стране со своими политическими традициями принципы, которые хороши для республиканской Франции или для демократического Соединённого Королевства? Не лучше ли воспользоваться добрым советом лидера соседнего Казахстана Нурсултана Назарбаева, который практически предложил легализовать на постсоветском пространстве избирательную систему однопартийного типа. С той, однако, огромной разницей, что члены правящей партии будут избираться непосредственно в производственных коллективах и по месту жительства. В таком случае правящая партия становится чем-то вроде всенародного парламента, традиции которого в Киргизии весьма сильны. Только этот всенародный парламент называется словом курултай. Заметим кстати, что отстранение от власти клана Бакиевых в 2010 году произошло именно на основе решения курултая.

Поэтому вместо того, чтобы следовать советам г-на Борреля и тем самым провоцировать еще один острый политический конфликт, кыргызам стоит подумать над тем, как реформировать свою политическую систему с тем, чтобы приспособить её к конкретным национальным особенностям. Думается, что назрел вопрос о глубокой системной конституционной реформе, которая должна обеспечить равный доступ к власти всем политическим силам страны.

11.10.2020

Карабах, или Кому скучно, когда с Россией никто не воюет

Вновь на устах у всех слово Карабах. Снова лязгают гусеницами танки, ревут двигатели самолетов, раздаются пушечные очереди и минометные залпы. Льётся кровь…

Одновременно активизировались политики и, в еще большей степени, политические аналитики, всякого рода пикейные жилеты, любители поговорить на темы внешней политики. Причем чем дальше они от непосредственного театра событий, тем активнее их высказывания и категоричные рекомендации.

Россия находится в непосредственной близости от конфликта. Из держав с глобальной ответственностью за международную безопасность Россия в наибольшей степени заинтересована в скорейшем урегулировании конфликта и прекращения насильственных действий. К тому же и Азербайджан, и Армения – не чужие нам страны. Нас с ними связывает многовековая история, сложились тесные узы сотрудничества.

Есть у нашей страны и больший, чем у кого-либо другого, опыт миротворчества на кавказском направлении, в том числе в Карабахе. Именно здесь в 1920 году части Красной Армии установили после неслыханной кровавой резни мир, который продолжался в течение 70 лет без каких-либо жёстких проявлений насилия и произвола. Поэтому, когда речь идет о Карабахе, взоры международного сообщества обращаются прежде всего в сторону России. Да и сами Баку и Ереван смотрят на Москву как на возможного и эффективного миротворца в регионе.

Не такой уж большой секрет и то, что на Западе тоже были бы не против увязывания России еще в одной конфликтной ситуации, потому что, по выражению классика политики Запада в отношении России, лорда Пальмерстона, как-то скучно, когда с Россией никто не воюет.

Да и в Москве немало сорвиголов, готовых хоть завтра на броне танков въехать в регион и навести там порядок: ведь это наша зона ответственности, наша сфера интересов. Заметим, что, как правило, эти сорвиголовы меньше всего связаны и с регионом, а зачастую и с самой Россией. Посмотрим же на ситуацию объективно.

А зачем, собственно говоря, России вмешиваться в ситуацию? Нужно ли ей посылать своих бойцов для того, чтобы они проливали кровь на полях уже чужого нам Закавказья? Думается, что непосредственной угрозы перерастания нынешних перестрелок в региональный конфликт, да еще с участием внерегиональных держав нет. Да, раздаются воинственные голоса в Турции активизировалась армянская диаспора в США, Франции и возможно, в Аргентине. Но желающих воевать в наше время и в нашем мире не так уж много, тем более проливать кровь на весьма и весьма далёком кавказском театре. Да и в самих Армении и Азербайджане нет того пафоса и пыла, какие имело место в начале 90-х годов. Слишком велики были человеческие жертвы того братоубийственного конфликта, когда только в Азербайджане погибли 35 000 молодых ребят.

Поэтому можно без большого риска ошибиться предположить, что без подпитки конфликта пушечным мясом из-за рубежа он благополучно угаснет через некоторое время. Вот только надо прекратить эту подпитку и пресечь доступ в регион всякого рода искателям острых ощущений с Ближнего Востока и других мест, где сегодня оперируют наемники всех мастей.

Необходимо активизировать усилия дипломатов, в частности, сопредседателей Минской группы ОБСЕ с тем, чтобы они всё-таки принудили стороны к переговорам о прекращении огня. Это, кстати говоря, уже делается и очевидна возросшая роль России в этих усилиях. Именно под эгидой российского министра иностранных дел 9 октября министры Азербайджана и Армении встретились для обсуждения актуальных вопросов прекращения огня.

Ни в коем случае нельзя идти на поводу у различного рода крикунов, вопиющих о турецкой опасности в том-де духе, что не сегодня-завтра турецкие танки войдут в Карабах. Не поедут турецкие танки в Карабах, потому что цена этого – риск для жизней тысяч турецких солдат, и это в Анкаре прекрасно понимают. Тем более что военная ситуация на других участках по периметру турецких границ отнюдь не способствует благодушию.

Во-вторых, Анкара в большей степени уязвима перед лицом таких экономических мер воздействия на нее, как, например, ограничение импорта в Россию турецких овощей и фруктов, других продуктов её промышленности и сельского хозяйства. Замечу также, что подобного рода ограничения Россия могла бы осуществить без существенного риска для интересов отечественных потребителей. Ведь это уже было после осложнения отношений с Анкарой в 2015 году после того, как был сбит российский СУ-25 в небе Сирии. Меры тогда оказались весьма и весьма эффективными.

Еще один рычаг невоенного воздействия на Анкару – сфера туризма. Ежегодно миллионы российских туристов выезжают на средиземноморские пляжи Турции, одаривая средний класс этой страны миллиардами долларов. Как будто нет у нас своих не менее благоустроенных и благодатных мест для летнего отдыха. Да и соседняя Греция охотно предоставила бы свои не худшие, чем турецкие, курорты для россиян, желающих погреться на пляжах Средиземноморья. Конечно, выбор места для отдыха – дело добровольное, но однозначно четко выраженные рекомендации российского правительства на этот счет имели бы в данном случае большое значение, в том числе и отрезвляющее для позиции Анкары.

В то же время – и это, наверное, главное – мы бы отошли от опасной черты какого-то военного противостояния с Турцией. А это очень и очень важно, так как Турция для нас была, есть и остается важнейшим партнером на ближневосточном пространстве. Как историк замечу, что вся карабахская проблема возникла в 20-е гг., потому что Сталин прекрасно понимал, что без поддержки Кемаля Ататюрка будет очень сложно установить Советскую власть и в Закавказье, и в Средней Азии. В шифротелеграмме Орджоникидзе, определившей решение Кавбюро РКП(б) по Карабаху было однозначно указано на то, что в данной конкретной ситуации необходимо принять во внимание позицию Турции и Азербайджана.

Вот и сегодня Москва и Анкара – партнеры по урегулированию ситуации в Сирии, в Ливии, в отношениях между арабами и израильтянами, в поддержании мира на всём пространстве от Средиземного до Каспийского морей. Поэтому жертвовать этим сотрудничеством и благоприятным заделом, созданным десятилетиями трудов российских дипломатов, в угоду пикейным жилетам от политики не следует. Хотя сдержанность и такт совсем не исключают элементов давления и проявления нашего недовольства теми или иными элементами в позиции Анкары.

12.10.2020

Почему в Душанбе не будет «цветной» революции

ЦИК Таджикистана по числу проголосовавших уже признал состоявшимися прошедшие в республике в воскресенье президентские выборы. Московские аналитики не испытывают в этой связи какого-либо беспокойства, не ожидая сенсаций. Их больше волнует предстоящий футбольный матч со сборной Турции.

Что касается специалистов по Средней Азии на берегах Потомака и Ист-Ривер, то для них ожидание итогов выборов проходит в надежде на рецидив, если не киргизской (с грабежами и мародерством), то по крайней мере белорусской (относительно тихой) «цветной» революции.

При этом им абсолютно безразличны интересы и белорусов, и киргизов, и таджиков. Но хочется, очень хочется, чтобы её ещё раз нервно заёрзали дисижнмейкеры в Москве. Потому что для Москвы как раз совсем небезразлична безопасность и стабильность по периметру постсоветского пространства. И стабильность эта стоит недешево: позавчера 3 млрд Януковичу, вчера 1,5 млрд – Лукашенко, завтра 200 млн – Додону. Хорошо бы, мыслят в университете Джона Хопкинса авторы концепции «Большой Центральной Азии», чтобы и сегодня Москва заплатила еще пару миллиардов за стабильность в Киргизии и Таджикистане.

Вот тут аналитиков на Потомаке ждет разочарование – не будет «цветной» революции в Душанбе. По одной простой причине – наелись. Слишком свежи в памяти воспоминания о трагических событиях Гражданской войны девяностых годов, о десятках тысячах невинно убитых жертв и сотнях тысячах беженцев.

Помню, беседовал я с видным таджикским интеллигентом, композитором. Видите ли, сказал он, мы прекрасно понимаем, что режим у нас авторитарной, что есть – и немало – политзаключенные, что имеет место и казнокрадство, и взяточничество, и другие негативные явления. Мы их не оправдываем и поддерживаем все усилия президента, чтобы покончить с этим. Но вы поймите, что еще совсем недавно в этом городе нельзя было выйти на улицы без риска, быть, как минимум, ограбленным, когда бандиты-авантюристы всех мастей – с бородами и чисто выбритые – грабили и насиловали всех подряд. Да вы и сами рассказывали, что недалеко от вашего офиса строители обнаружили пыточную, до потолка залитую кровью. А сейчас Таджикистан – одна из самых стабильных стран в Средней Азии, да и в мире. Мы ценим это и не хотим возвращения к чёрным временном девяностых годов.