Мгновения

– Все верно, я тогда испачкала платье и весь низ был в пыли, а ты, чтобы я не выглядела неряхой, начал танцевать со мной. Мы кружились, а пыль поднималась, словно от стада лошадей. Мы спустились вниз все в пыли, потом долго смеялись, когда смотрели фотографии.

– А когда уже вечером у меня порвался туфель, я остался без обуви, ты тоже скинула туфли и сказала, что в туфлях ты будешь выше меня и это испортит фотокарточки. – сказал Степан.

Они снова рассмеялись. Нина взяла Степана под руку о положила голову ему на плечо, а он прильнул к ней щекой.

– Здорово было, не так ли? – прошептала Нина.

В ответ она почувствовала темечком, как он кивнул.

– Сколько еще будет годовщин? – произнес Степан.

– Что? – спросила Нина и подняла голову. Она пыталась поймать в темноте взгляд мужа. Ее сердце вздрогнуло. Она спрятала руки в карманы кофты.

– Ты это хотела спросить?

Она промолчала в ответ.

– Мы с тобой даже мыслим одинаково, а иначе и быть не может, за столько лет уже все знаешь.

– Я бы хотела, чтобы мы умерли одновременно, – прошептала Нина, – Мне хуже смерти остаться без тебя.

Степан улыбнулся. Он не видел, но чувствовал, что Нина тоже улыбается.

В небе упала звезда, потом еще одна и еще.

– Звездопад, – произнесла Нина.

– Здесь мы еще никогда не наблюдали за звездопадом.

– Какое чудное совпадение, эта красота подарок небес нам на годовщину.

– Посмотри, сколько их падает.

Звезды падали одна за другой, расписывая небо тонкими линиями света, словно кто-то черкал в тетради карандашом и линии тут же исчезали, или кто-то невидимый писал письмо с небес на землю.

– Ты веришь в то что говорят о звездах? Будто бы каждая упавшая звезда – это умерший человек? – прошептала Нина.

– Не знаю, – Степан пожал плечами, – А может, наоборот, каждая звезда – это упавшая душа в новорожденного.

– Так было бы лучше, радостнее. Представляешь, сколько малышей сейчас родилось? Маленьких, плачущих, дрожащих от страха что кто-то потревожил их маленький, но уютный мир в животе мамы. Теперь они чувствуют не только ее, но и других людей рядом. Они пришли в этот мир, подарили радость и счастье родителям. У них впереди целая жизнь, долгая и радостная. Они в начале интересного и загадочного пути.

Еще несколько звезд упали и потухли, не достигнув ночного горизонта. Звездопад закончился. Несколько минут старики молчали. Нина вздрогнула от порыва холодного ветра и мурашки пробежали по телу. Ей вдруг стало тоскливо и захотелось домой.

– Может пойдем домой? – прошептала она, – выпьем горячего чаю, ляжем под теплое одеяло?

Степан промолчал.

– Или подумаем над кроссвордом? – снова спросила она. Но Степан по-прежнему молчал.

Нина привстала и посмотрела в сторону мужа. Безлунная ночь мрачна, а звездного света в небе не хватало, чтобы развеять темноту.

– Степ, – Нина легонько толкнула мужа в плечо, – ты что, уснул?

Но Степан все молчал.

– Степушка! – тяжело сглотнув произнесла Нина, – Степушка!

Она толкнула мужа еще раз, но уже сильнее, чем прежде. Ее сердце затрепыхалось в груди, словно раненый воробей в лапах кошки. Чьи-то грубые руки сжимали все сильней ее грудь внутри. Она хотела еще раз крикнуть имя мужа, но ком в горле мешал выйти крику наружу. Она несколько раз сглотнула.

– Степка! – выдавила она.

– Ты чего бунишь, Нинк? – зевнул Степан.

Нина уже плакала, и чтобы остановиться нужно гораздо больше времени, чем начать.

– Прости Нин, задремал, ты убаюкала меня своим голосом. Пойдем домой?

Нина, плача и всхлипывая, бросилась к мужу с объятиями. Он обнял ее. Степан не видел, но почувствовал, что она согласна идти домой. Он кряхтя, а Нина всхлипывая поднялись и пошли домой. Первая спускалась по склону Нина, а Степан шел позади и держал ее за руку. Ноги стариков слабые, в любой момент могут оступиться. Дальше поле, потом мостик… дорога домой всегда короче.