Охотники на кидал, или Кооператив сыщиков

Новогодние каникулы у сыщиков закончились уже шестого января: в ночь на Рождество предстояла работа. Алешин на инструктаж немного опоздал, был очень расстроен, рухнул в кресло, не снимая обсыпанного снегом пальто:

– Так жалко, так жалко! Сын моих хороших знакомых, молодой красивый парень, спортсмен – погиб. Вышел с детьми в новогоднюю ночь попускать фейерверки. И тут во двор вывалилась озлобленная поддатая или обкуренная компания с явной целью подраться и кого-нибудь зарезать. Ни за что ни про что привязались к парню, пырнули его ножом и убежали. Пока довезли до института скорой помощи, парнишка умер от внутреннего кровотечения. В бронежилете на улицу выходить теперь, что ли?

Снежинки на его одежде и на начинающих седеть висках превратились в капельки воды и засверкали.

В саму рождественскую ночь работали на корпоративной вечеринке какого-то не самого крупного банка, которая проходила в ресторане на Миллионной улице. Ни Кот, ни Ванечка никогда раньше о таком банке не слышали, но вечеринка была просто шикарная. Дизайнеры оформили ее в рождественских мотивах. Обыграно было и то, что до «первой звезды нельзя есть». Публика собралась очень приличная: мужчины в дорогих костюмах, многие в очках, с золотыми швейцарскими часами на запястьях, их дамы в вечерних платьях с открытыми до самых ягодиц спинами и в драгоценностях. Вести мероприятие пригласили известного типа с телевидения, и еще там выступала певица, тоже очень известная, только фамилии их обоих Ванечка не запомнил. После того, как на небе зажглась первая звезда (об этом известил специальный человек в тюрбане и с посохом как у Деда Мороза, возможно, символизирующий волхва), началась настоящая вакханалия: водка хлынула рекой. Буквально через час банкиры радикально изменили свой облик: галстуки съехали набок, лица побагровели, в углу кого-то стошнило, замелькали кулаки, одна дама полезла на стол танцевать канкан; грохнула посуда. Другую даму пытались трахнуть прямо в туалете. Сама-то дама была не против, но муж, с которым она пришла, с этим был не согласен и полез в драку. Разнимали. Во время разнимания одному из мужиков локтем расквасили нос. У него вокруг глаз чуть позже образовались смешные синяки-очки, как у кобры. Официантки на вечеринке были одеты в платья, передники и красные шапочки – в немецком стиле и выглядели очень эротично. Тоже чего-то они там обозначали рождественское. Немногочисленных охранников, среди которых были и Ванечка с Котом, зачем-то одели как ангелов. Еще зачем-то были два рыцаря в стилизованных доспехах с мечами. Ангелы пару раз выносили уже совсем «уставших» и передавали их личным водителям или таксистам. Не обошлось и без эксцессов. Тип с телевиденья под конец тоже нажрался буквально в сосиску, вышел на улицу подышать-покурить и сцепился там с какой-то пьяной компанией. Те принялись с азартом его лупить. Ванечка с Котом, игравшие с мечами, взятыми у рыцарей, выскочили ведущего отбивать.

Зрелище даже для Рождества было необыкновенное: два ангела в белых атласных балахонах, с крыльями из настоящих перьев и с яростными лицами шли сквозь толпу, метель и метущиеся хлопья снега, ветер развевал их одежды и длинные золотые волосы париков, топорщил белые перья на их ангельских крыльях – казалось, что они вот-вот взлетят. У обоих в руках сверкали большие двуручные мечи. Нападавшие бросились бежать. Ангелы еще некоторое время неслись за ними, потрясая мечами. Патрульные, сидевшие в своей машине, увидев это, буквально застыли с открытыми ртами, а когда пришли в себя, ангелы уже куда-то исчезли в метели.

Ванечка с Котом передали избитого персоналу уже в полном бесчувствии, как мешок картошки. Снег сверкал на перьях их крыльев и на золотых волосах.

Рыжая дизайнер Маша, оформлявшая эту вечеринку, глядела на них, облепленных снегом, во все глаза и в полном восторге:

– У меня аж сердце захолонуло! Вы выглядите как всадники Апокалипсиса! Ужас! Вы сами-то в зеркало смотрелись?

– А то! – сказал очень довольный Ванечка, размахивая мечом и делая свирепое лицо.

Маша нажала кнопку фотоаппарата, бликнула вспышка. После нее в глазах Ванечки долго туда-сюда плавало черное пятно.

В конце января открылась охота на мелких уличных грабителей. Алешин объяснил сыщикам коротко: «Помощь городу, а вам – для тренировки». Для охоты Катя притащила пальто производства еще советского периода: жуткого зелено-желтого цвета, в клеточку и с черным воротником из овчины. Впрочем, оно оказалось на удивление очень теплое.

– Одень-ка вот это олдскуловское пальто, вязаную шапку-петушок и очки с простыми стеклами. И несколько ссутулься. Может быть, и клюнут.

Вошел Кот. Оглядев Ванечку, прыснул:

– Катя, ты – гений! Так и зудит дать ему пендаля!

Машину оставили на проспекте. Пешком двинулись к метро. И попались. На спинке скамейки возле дома сидела компания.

Ванечка получил сильнейший толчок в спину, от которого реально чуть не упал, насилу удержался, сделав несколько шагов вперед. Повернулся. Чмошный парнишечка подпрыгивал на месте в позе боксера, делал выпады, дурачился:

– Хули тут ходишь, мудила? Давно не получал?

Ванечка снял очки.

– Чё ты, блядь, ботаник, линзы-то снял – по ебалу захотел? – продолжал ерничать паренек.

Однако, приглядевшись к Ванечке чуть повнимательнее, осекся на полуслове, но было уже поздно: только зубы и клацнули. От удара он взлетел на воздух, перекувырнулся и врезался в сидевших на спинке скамейки приятелей, свалив двоих на землю, хотя они тут же с руганью и вскочили на ноги.

Тут, словно ниоткуда, как призрак, возник и Кот:

– Чё, Ваня, выёбывается гопота? – прохрипел он, сходу нанося удар ногой в живот ближайшему к нему гопнику. Тот, охнув, упал. Осталось на ногах четыре человека, из них одна девчонка, коротконогая, с широким тазом, густо намазанная косметикой, страшная.

– Если она полезет, я вот конкретно ей по ебалу с большим удовольствием щелкну, только ты ее не трогай, она моя! – прошептал Кот Ванечке чуть не в самое ухо, глазами выбирая при этом, кому бы еще врезать. – Я таких баб жуть как ненавижу!

Тут же и заорал на всю улицу:

– Хули вы моего товарища-ботаника пиздите? Чё вы к нам привязались? Мы вам чего-нибудь сделали? – и тут же врезал кулаком в ухо еще одному. Тот сразу и упал.

Ванечка между тем внимательно следил и за руками противников, и за девчонкой, которой тоже с удовольствием бы врезал – такая она была мерзкая. В санитарно-просветительском спектакле для школьников она запросто могла выступать в роли Гонореи.

– Уходим! – прошептал он Коту, увидев появившуюся на дорожке вдали группу людей.

– Ладно, мы вас еще найдем, еще поговорим с вами, завтра придем с пацанами и всех отпиздим! – оптимистически заявил Кот оставшимся на ногах увядшим гопникам.

Кот, однако, столкновением остался недоволен:

– Это не тренировка. Мы так не отработаем никаких приемов: это не бойцы! Их бьешь, и они падают, как кегли. Впрочем, скинхедов я трогать не собираюсь: там ребята куда мощнее, бешеные, дадут битой по балде, ну их нафиг, пусть ими ОМОН занимается. Для тренировки надо что-то среднее.

– Да уж как попадешь!

На следующий день Алешин собрал летучку. Включил проектор слайдов:

– Вот, глядите, станция метро. Здесь подземные переходы. Тут часто происходят нападения на прохожих. После девяти вечера – народ уже боится здесь ходить, идут поверху. Там обыкновенно сидят пьяные компании, задирают народ, грабят. Милиция, конечно, проводит рейды, но безуспешно, а на каждый день пост не поставишь. Вам будет тренировка. Ванечка, доставай свое пальто и очки.

Кот чего-то пробурчал.

– Что? – повернулся к нему Алешин.

– Геопатогенная зона.

– Чего-чего?

– Это такая зона, где есть вредное влияние земли на здоровье и психику – люди по неизвестным причинам звереют. По телеку смотрел.

– Тьфу ты, я думал, что-то толковое скажешь… Итак, с десяти часов вечера проводим там операцию. Задача простая: Ванечка проходит в своем олдскуловском пальто, с телефоном в руках, в наушниках от телефона. Глыба караулит за одной стороне перехода, Кот – на другой. Ванечка при нападении дает сигнал по телефону. Связь постоянная, не отключаться. Ванечка, бей сразу, без всяких разговоров. Особо не увечить, но и не жалеть – тут я так понимаю, можно вам и не говорить. Мы сперва хотели поставить камеры, чтобы контролировать ситуацию визуально, но оказалось, что это технически сложно и сигнал получается плохой. Так что работаем без камер…

Выходить из теплого салона на промозглую улицу совершенно не хотелось. Вентилятор гнал горячий воздух по салону. Глыба играл с телефоном, чего-то там у него пищало, Кот смотрел ему через плечо и комментировал. Потом все вышли. Сразу же замерз нос, через десять минут Ванечка уже шмыгал. По телефону спросили Кота, который заглянул в первый переход:

– Чего там?

– Да пока никого нету.

Потом, запыхавшись, он вернулся от другого:

– Какие-то сидят, гогочут, с пивом, конечно.

Ванечка натянул до глаз шапочку-петушок, надел очки, достал мобильник, гарнитуру, выдохнул, спустился в переход. В переходе было чуть теплее, грязно, пустынно. Лавки по продаже мелкого товара уже закрылись, исписанные граффити жалюзи спущены.

Перед Ванечкой шла женщина с сумками. Она шарахнулась от компании, шумевшей в переходе, прибавила ходу. Ей свистнули вдогонку. Она ускорила шаг, почти побежала. У Ванечки застучало сердце. В наушнике задышал Кот:

– Чего там у тебя?

– Уже подхожу! – прошептал Ванечка с некоторой нервной хрипотцой.

И эти тоже клюнули на советское пальто. От копании отделился невысокий парнишка, развинченой походочкой, отсморкнувшись на пол, подвалил к Ванечке:

– Эй, ты, чмо! Дай-ка трубу позвонить!