Усилием воли себя возвращаю
Туда, где ходил по песку босиком,
И жизнь прожитую в песок превращаю,
И рваный башмак наполняю песком…
Хоть смейся, хоть плачь —
Провиденье пристрастно
И в Санкт-Петербурге, и в Караганде…
По белому – чёрным! По чёрному – красным!
Услышь мя, Идущий ко мне по воде!
Караганда
Дождь прошёл стороной,
и вздохнул терриконик —
Сводный брат нильских сфинксов
и сын пирамид.
Смерч подбросил листву на беспалых ладонях,
Зашвырнул чей-то зонтик на мой подоконник,
И умчался в притихшую степь напрямик.
Вечер сыплет крупу антрацитовой пыли
На усталых людей, доживающих век.
Город мой, ведь тебя никогда не любили,
Твои сказки похожи на страшные были,
И кровит под ногами карлаговский снег.
Утопает в грязи свет немытых окошек,
Ночь троллейбусу уши прижала к спине.
Город кормит с ладони остатками крошек,
Прячет в тёмных дворах издыхающих кошек,
А собачники утром приходят ко мне.
На сожжённую степь, на холодный рассвет
Дует северный ветер – гонец непогоды,
На дымящие трубы нанизаны годы…
В этом городе улицы в храм не приводят.
Да и храмов самих в этом городе нет.
Подранок
Юность в отчем краю бесшабашной была —
Наше вам… из карлаговских мест.
Я из дома ушёл, закусив удила,
А очнулся – трелёвка окрест.
Я погнал своё время, пустил его вскачь —
Эка невидаль – лесоповал! —
Ел подёнщины хлеб, пил вино неудач,
Протрезвившись, ещё наливал.
Жил в полярных широтах, где лыком не шит
Каждый первый, кто ставит вопрос…
И узнал, что назойливый гнус не звенит,
А глаза выедает до слёз.
Я бы мог там безбедно прожить много лет,
У чужого пригревшись огня,
И закат бы сумел принимать за рассвет,
И никто не стрелял бы в меня…
«Любил я блатные словечки…»