История географо-геологического освоения Сибири и Севера России

– поскольку, с учреждением Горных правлений, вся существовавшая власть Берг-Коллегии по управлению заводами должна была перейти к Горным правлениям, Берг-Коллегию закрыть и учредить в Санкт-Петербурге, при Министерстве финансов, какое-нибудь другое центральное правление горного дела.

При обосновании рекомендаций комиссия ссылалась также на опыт существования «горных городов» в Саксонии, Австрии, и в первую очередь, на реформы Петра, которые, по сути, привели к созданию как отечественного горного города Екатеринбурга, так и опыту самостоятельного правления Колывановских и Нерчинских заводов.

Подготовленный таким образом проект Горного Положения в 1806 г. был утвержден Александром I для испытания его в течение пяти лет. После этого срока и дополнительного просмотра его планировалось оценить дополнительно и утвердить в окончательном виде. «Но, – констатирует “Краткий исторический очерк…”, – по разным обстоятельствам, проект пересмотрен не был, а оставлен в действии, войдя в первое издание свода законов отдельными частями, образовав наиболее существенную часть горного законодательства».

Проект горного законодательства заключал в себе 943 статьи или параграфа. Он не только определял до деталей права и обязанности генерал-губернатора (в отношении к заводскому управлению), Горного правления, берг-инспектора, горных начальников и их помощников, но и содержал специальные подразделы о рудниках, о заводском хозяйстве, о школах на казенных заводах, об отставке и пенсиях «классных и нижних чинов» и рабочих, о богадельнях и госпиталях, «и медицинских чинах, о горных городах, о суде и лесах заводских».

Что касается частных заводов, проект Горного Положения оставлял им полную свободу во всем, относящемся до порядков их внутреннего управления, устанавливая лишь «надзор в общегосударственных целях» через особых чиновников, именовавшихся заводскими исправниками.

Нам хочется обратить внимание на достоинство «Проекта Горного Положения», на которое в своих комментариях не обратил составитель «Краткого исторического очерка…» А. М. Лоранский. В этом документе, вероятно, впервые в законодательство России включены положения, преследующие рациональную разработку полезных ископаемых и охрану недр.

Эти новые для России идеи были высказаны еще в ходе подготовки Горного Положения после воцарения Александра I.

Вот выдержка из доклада Государственной Берг-Коллегии первого члена при президенте тайного советника графа А. А. Мусина-Пушкина (Полное собрание законов Российской Империи. 1-е изд. Т. 26. Ст. 20055. 1801):

«О разнице между заводским производством в России и при Горных городах в Германии, существующем в рассуждении оборотов капиталов заводских.

Во всех Российских рудопроизводствах обращается капитал, на оные употребляемый, в год, и приносит прибыль, от заводов ожидаемую, в то же самое время. Сей род заводского действия называется иностранцами хищным рудопроизводством; да и поистине заслуживает сие название: ибо мнимый от того прибыток хотя быстрым оборотом капиталов заводских и льстит завододержателям, но не долговременное существование рудников от стремительного изъятия богатых руд, истребление лесов, неуспешные запасы заводских материалов, обременение народа тяжелыми, а иногда и непомерными работами, бывают всегда скорым последствием такого рода рудопроизводства, оное требует при том годовые капиталы, большое количество народа, работающего за весьма дешевые цены, что не везде встречается».

(Напомним, что граф А. А. Мусин-Пушкин – русский ученый и государственный деятель, вице-президент Берг-Коллегии, с 1796 г. Почетный член Петербургской академии наук, член Лондонского королевского общества и других иностранных академий, с общепризнанными исследованиями в области химии и технологии платины и палладия, в 1800 г. открывший хромовые квасцы.)

Приведем некоторые выдержки из утвержденного в 1806 г. «Проекта Горного Положения», которые остаются актуальными в России даже сегодня, через 200 лет, применительно к различным важнейшим на сегодня видам полезных ископаемых (Полное собрание законов Российской Империи. 1-е изд. Т. 29. Ст. 22208, 22346):

«Но (так) как по медным заводам и золотым промыслам можно будет опасаться, чтобы Горный Начальник, для выказывания себя и даже для получения прибылей, не вынял вдруг лучших руд, то и с сей стороны приняты нужные предосторожности. Они… состоят в том, что Горные Начальники обязываются содержать всегда в готовности известные количества руд добытых и в рудниках в столбах, соразмерные употребленной им руде в течение года на получение металла. Так что при сохранении сих мер чем больше заводы в котором году дадут металла, тем больше правительство уверено, что рудники находятся в лучшем положении»;

«Главное в преобразовании Горного Начальства:

1. Основать Главные Горные Начальства как возможно ближе к заводам…»;

«…Относительно количества золота, назначаемого в ежегодную добычу…по представлению Начальника, предоставить ему добывать онаго столько, сколько более или менее благоприятствующие обстоятельства позволят, лишь бы цена оному не превышала установленной цены. На начальство в особенности возлагать…, чтоб не столько за увеличением золота в добыче, сколько за исправлением рудников, за правильной оных разработкою, за удобнейшею добычею руд, за равною добычею руд богатых и убогих…за приготовлением годового запаса руд с хорошим содержанием, и наконец вообще за приведением сих промыслов в самое прочное положение на будущие времена, так и за уменьшением расходов на выделку золота».

Однако вопрос о правах на недра земли остался в том же виде, в каком они были узаконены Екатериной II. Что касается горных промыслов на казенных землях, то Горное Положение приблизилось к тому, что хотел устроить Петр, – согласно Горному Положению, «…в землях казенных… всякому предоставить право искать руду».

Для облегчения участи рабочих вместо приписных крестьян Александр I «повелел образовать особый класс “непременных работников”, освободив приписных крестьян от всяких заводских работ вообще». В связи с этим вспоминают следующие его слова: «…в моем мнении никакие препятствия не могут и не должны существовать, если идет дело о страждущем человеке».

16 июля 1807 г. был открыт Горный Департамент при Министерстве финансов, в который должны были поступать все дела по горной части. Берг-Коллегия в связи с этим была закрыта.

В 1804 г. Горное училище было переименовано в Горный кадетский корпус, и последний президент Берг-Коллегии А. И. Корсаков был назначен его главным директором.

Горный Департамент подразделялся на Горный Совет и Горную Экспедицию, первый из которых рассматривал дела учредительские, законодательные, ученые, «искусственные и художественные», а вторая – хозяйственные, распорядительские и исполнительские.

Первым директором Горного Департамента был назначен «один из замечательных деятелей того времени Г. С. Качка, известный своими обширными и глубокими познаниями в горном деле, приобретенными преимущественно на практике, своею опытностью, честностью и твердым характером».

Он был сыном австрийского подданного Симона Качки, прибывшего в Россию при Петре I. Г. С. Качка родился на Урале. Начал служить на Алтае, на Змеиногорском руднике, штейгером, затем был отправлен в Петербург в Кабинет ЕИВ, где занимал разные должности, от пробирного ученика до управляющего Монетным Департаментом. С 1785 г. работал начальником Колывано-Воскресенских заводов, на которых, «после плохого управления Казенных Палат, довел выплавку серебра с 400 до 1000 пудов». Потом управлял Богословскими заводами на Урале, также улучшив производство, «присутствовал в Берг-Коллегии».

В 1811 г. вместо Горного Департамента был образован Департамент Горных и Соляных дел, объединивший «горную, монетную, пробирную и соляную части». Горный Совет был приравнен к Отделу Присутствия Департамента и сохранил наименование Горного Совета.

Незадолго до преобразования Горного Департамента Г. С. Качка был назначен сенатором, а директором Департамента Горных и Соляных дел стал Андрей Федорович Дерябин, «пользовавшийся громкой известностью, как горный законодатель, администратор и техник».

А. Ф. Дерябин, по окончании курса в Горном училище, сперва служил в Нерчинском округе, затем был направлен за границу усовершенствоваться в горно-заводских науках, а по возвращении был назначен членом Берг-Коллегии. В 1800 г. ему было поручено главное управление Кабинетскими (ЕИВ) заводами – Колыванскими и Нерчинскими, а также конторой по разделению золота и серебра. В 1801 г. Дерябина назначили начальником Гороблагодатских и Пермских заводов, затем управляющим Дедюхинским соляным Правлением, а в 1806 г. горным начальником Гороблагодатских, Камских и Богословских заводов (то есть практически всех уральских казенных горных заводов). Наконец, и при подготовке Горного Положения «не только история горного дела, но и большинство записок и докладов были составлены Дерябиным».

В 1811 г. должность директора Департамента была соединена с должностью директора Горного корпуса, и А. Ф. Дерябин управлял и тем и другим до 1817 г., «когда расстроенное здоровье заставило его совершенно оставить службу…» Его место занял Евграф Ильич Мечников.

Назначение Е. И. Мечникова, на наш взгляд, примечательно уже тем, что его послужной список характеризует его более как геолога или профессионала в том, что тогда внутри горного дела называлось искусством, нежели как горного инженера в прежнем понимании, которое включало, как обязательную, военную (как правило, артиллерийскую) подготовку.

Е. И. Мечников окончил курс в Горном корпусе, где затем преподавал минералогию и маркшейдерское «искусство». Затем он вел успешные разведочные работы на Урале, после чего, состоя в ведомстве Кабинета ЕИВ, был откомандирован к графу Мусину-Пушкину для минералогических исследований на Кавказ. Служил в должности экспедитора в Департаменте Министерства финансов по части Берг-Коллегии и Монетного Департамента, затем советником Горного Совета и начальником отделения Горного Департамента.

В конце своего царствования Александр I посетил горные заводы Урала, остался недоволен и поручил «известному горному деятелю того времени, Соймонову, составить записку о причинах неудовлетворительного действия заводов и о мерах к их устранению». Соймонов, указав на причины, советовал, однако, не устраивать на сей раз новый «совершенный переворот» в управлении, а устранить лишь «некоторые неудобства», высказав мнение отделить горную часть от Министерства финансов и дать ей полную самостоятельность. «Мысль эта сочувственно была принята Государем, но смерть Соймонова, а затем кончина самого Императора Александра I воспрепятствовали осуществлению задуманного преобразования…» – пишет А. М. Лоранский.

В 1824 г., после Е. П. Мечникова, «пожалованного в сенаторы», директором Горного Департамента был назначен Егор Васильевич Карнев.

Вклад Е. В. Карнева в развитие горного дела и геологии в России был, в известной мере, обусловлен особенностями его подготовки. В отличие от прежних глав высшей администрации по горной части, он не имел ни специального горного образования, ни опыта руководства горными работами. Он служил, в частности, директором Департамента Мануфактур и Внутренней торговли. Однако это «был человек высокого классического образования, замечательного трудолюбия и энергии». Он получил высшее образование в Московском университете, прекрасно знал языки, а с 1822 г. работал попечителем Харьковского учебного округа. Заслугой Карнева на посту директора Горного Департамента явились предпринятые меры, направленные на организацию горно-геологической науки.

В 1825 г., «по мысли Карнева», был учрежден Ученый Комитет, чему предшествовало удовлетворение ходатайства того же Карнева издавать от Горного Департамента «Горный Журнал», как собрание сведений о горном и соляном деле «с присовокуплением новых открытий по наукам, к сему предмету относящимся…» с особой задачей следить за успехами горных наук в Европе. Ученый комитет был образован при Горном кадетском корпусе и возглавлялся его директором. В задачу Ученого Комитета, помимо издания «Горного Журнала», входило рассмотрение различных проектов по горной и соляной частям. Ученый Комитет имел выборное начало, планировалось создание его ответвлений в заводских округах в виде Горных Обществ.

В период работы директором Департамента Е. В. Карнева значительно расширилась и оснастилась лаборатория Горного корпуса, а также образована при Горном корпусе горная аптека для снабжения медикаментами всех районов и подразделений горного и соляного ведомств.

В 1834 г. по инициативе самого императора Николая I и с его непосредственным участием и контролем была проведена новая реформа в высшей горной администрации, вызванная, как нам кажется, стремлением упрочить вертикали государственного (даже в определенной степени военизированного) управления и надзора во всей горной части.

Для «заведования распорядительной и искусственной частями горного, монетного и соляного производств… учреждался Корпус Горных Инженеров… и Министр Финансов назначен Главноначальствующим (Главноуправляющим) означенным Корпусом».

При Главноуправляющем состояли:

– начальник Штаба, являющийся его заместителем по ряду вопросов, руководителем инспекторской частью корпуса, и выполняющий особо важные дела согласно инструкции;

– несколько генералов и офицеров штаба для осмотров горных округов и других поручений.

Горный кадетский корпус (а с 1833 г. – Горный институт) при этом реформировании был переименован в Институт Корпуса Горных Инженеров, переведен на военное устройство и «по части общей и военного устройства подчинен начальнику Штаба».

Для подготовки горных механиков при Санкт-Петербургском Практическом технологическом институте была учреждена особая Горная техническая школа.

В обязанности начальника Штаба находились забота об инспекторской части, «особое попечение Горного института», где все чины определялись по его представлению, и осмотр заводов, где он должен был обращать внимание «…на их благоустройство, как по части ученой и административной, так и хозяйственной и, особенно, военной».

В Ученый Комитет Корпуса Горных Инженеров теперь «…назначалось известное число непременных членов, утверждаемых в сем звании Высочайшей Властью… Бывшие члены Комитета остались в сем звании, но имели право участвовать в одних общих собраниях Комитета…; вновь же избираемые члены… утверждались… Главноуправляющим Корпусом Горных Инженеров. Председательствовали на совещаниях Комитета директор Департамента или начальник Штаба».

«Таким образом, при новом устройстве, – свидетельствует “Краткий исторический очерк…”, – Ученый Комитет получил характер бюрократического учреждения; хотя выборное начало в нем и сохранилось, но выборные члены могли присутствовать только на общих собраниях, которые назначались весьма редко».

Горный Совет, согласно преобразованиям, возглавлялся главноуправляющим (министром финансов), а в его отсутствие – директором Департамента или начальником Штаба.

В 1837 г. при Корпусе Горных Инженеров был учрежден также Горный Аудиторат, в который должны были поступать на окончательную ревизию все военно-судные и следственные дела.

Первым начальником Штаба, которому, согласно перечисленному, отводилась ключевая роль в горной администрации, был назначен свиты его величества генерал-майор Константин Владимирович Чевкин, «бывший главным сотрудником Государя при произведенном преобразовании».

Из предшествующей биографии Чевкина историк Лоранский сообщает об окончании им Пажеского корпуса в 1822 г. и участии в ряде военных кампаний (в войнах с Персией, Турцией и Польской кампании), где он отличился.

К числу заслуг К. В. Чевкина в должности начальника штаба Корпуса Горных Инженеров относят, в частности, организацию экспедиции Мурчисона, де-Вернейля и Кейзерлинга по изучению геологического строения России и участие в осуществлении «Проекта учреждения системы метеорологических и магнитных наблюдений в различных местах Российской Империи, находящихся в зависимости от Горного Департамента», составленного академиком Купфером в 1834 г.

Сеть обсерваторий горного ведомства, руководимая Купфером, стала центром для сбора метеорологических данных по всей России. А. М. Лоранский пишет: «По словам Гумбольдта, нигде в Европе эта полезная отрасль физических наук не была развита в такой высокой степени, как в России…»