История географо-геологического освоения Сибири и Севера России

Основные шаги и проблемы по освоению Сибири в XVII в. и позднее представляется возможным показать, перелистав «Полное собрание законов Российской Империи», с 1649 г., начатое первым изданием в период царствования Петра Первого, а также энциклопедические справочники и другие материалы.

В предисловии к «Полному собранию законов…» подчеркивается, что законы отображают внутреннюю жизнь государства: в них видно, как нравственные и политические его силы складывались, прогрессировали и изменялись. «История Государства без познания Законов не может иметь ни ясности, ни достоверности, так же как, с другой стороны, и Законы без Истории часто могут быть не понимаемы». Кроме того, в законах отражаются самые острые экономические проблемы, решаемые государством в тот или иной период.

Здесь видна расширяющаяся на Север и Восток география Российской Империи.

Еще задолго до знаменитых Камчатских экспедиций проходило познание Севера Западной Сибири, Восточной Сибири и Дальнего Востока первыми землепроходцами и мореходами. Их целью часто был поиск руд, промысел морского зверя и пушной промысел, а то и попутный захват новых земель, принуждение их населения к дани (так называемое «объясачивание»).

Эти люди проходили через невероятные трудности, обладали исключительным мужеством и отвагой, правда, применяя слова Карамзина, во многом такие качества подпитывались тогда «не желанием славы, но желанием добычи». Однако же их походы несомненно приводили к узнаванию для потомков новых мест для последующих, уже научных или просто более «цивилизованных» походов.

Обычно отсчет этой эпохи Российских великих географических открытий начинается после описанного нами ранее похода Ермака (1581–1584). Но надо не забывать и о том, что уже в XI в. русские мореплаватели вышли в моря Северного Ледовитого Океана. Поморы в XII–XIII вв. открыли для себя Вайгач, Новую Землю, в XV в. – Шпицберген, Медвежий (Бадигин К. С. Ледовые плавания русских поморов с XII по XVIII век. М.: МГУ, 1953). Не следует забывать и о том, что, вероятно, многое о побережье северных морей и ближайших островах издавна знали и проживавшие там коренные народы (чукчи, ненцы, коряки, эскимосы и др.), также обладавшие средствами передвижения собственной конструкции по суше и по морю.

К первой половине XVI в. относится освоение западного участка Северного морского пути – от Северной Двины до Тазовской губы в устье Оби, получившего название «Мангазейского морского хода». К 1572 г. в низовьях реки Таз появился первый поморский полярный порт, на месте которого в 1601 г. возникла «златокипящая» Мангазея – форпост дальнейшего освоения Северного морского пути.

Вторым направлением освоения Севера и Востока были экспедиции, осуществлявшиеся по рекам Восточной Сибири.

Кондратий Курочкин в 1610 г. прошел от верховьев (Маковский острог) до устья Енисея.

Промышленник Пенда в 20-х гг. XVII в. поднялся от устья Нижней Тунгуски до ее истоков.

Максим Перфильев в 1627 г. и 1639 г. совершил путешествия по Ангаре и верховьям Лены.

В 1633 г. землепроходец и мореплаватель, якутский казак Восточной Сибири Михаил Васильевич Стадухин возглавил поход на р. Вилюй.

Иван Ребров и Илья Перфильев в 1633–1636 гг. прошли от Якутска вниз по Лене до ее устья и обследовали морем побережье до устья рек Оленек и Индигирка.

Иван Москвитин в 1639–1640 гг. проследовал от Якутска, основанного в 1632 г., по Лене и Алдану, прошел по р. Мая к побережью Охотского моря, а затем морем – до впадения Уды и вверх по Уде.

А в 1640–1644 гг. Михаил Стадухин во главе отряда служилых людей, уже вместе с Семеном Ивановичем Дежневым, проплыл по Индигирке до Северного Ледовитого океана. Летом 1643 г. морем они достигли устья Колымы, где приняли участие в основании Нижне-Колымского острога. Во время экспедиции С. Дежнев побывал на Оймяконском плоскогорье и на р. Яне. По данным Энциклопедического словаря Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона, в 1644 г. Михаил Стадухин открыл р. Колыма и сообщил сведения о неизвестном тогда чукотском народе.

Василий Поярков в 1643–1648 гг. ходил от Якутска по Алдану, Зее и Амуру к Охотскому морю, затем по морю вдоль побережья – до Охотска, а от него к Алдану. О нем, как о первом, совершившем путешествие по Амуру, достаточно подробные сведения находим в Энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона (1890) по информации В. Е. Рудакова.

«Вернувшийся в 1641 г. из путешествия по р. Витиму служилый человек Максим Перфильев объявил якутским воеводам о нахождении серебряной руды на р. Уре. Для розыска последней, а также “медной и свинцовой руды и приведения под цареву руку новых людей”, живших по Шилке и Зее, был послан с 180 человеками (письменный голова) Поярков; он плыл по рр. Алдану, Угуру, Гономе, на последней пробыл в зимовке только 2 недели и с 80 казаками к весне добрался до р. Зеи, пройдя с неимоверными усилиями через “Камень” (Становой хребет). В стране даурской он ожидал прихода остальных казаков и, несмотря на сильный недостаток в съестных припасах, старательно “разведывал про руду, про синюю краску и про дорогие камни”. С прибытием казаков Поярков поплыл вниз по Зее и вошел в Амур, приняв его за Шилку; дошел до устьев Амура, где обложил ясаком гиляков и зимовал. Отсюда Поярков и его спутники решили возвратиться в Якутск морем, но выброшенные на сибирский берег, после долгого плавания по морю, вернулись в Якутск только в 1646 г., привезя с собой 12 сороков соболей и несколько гиляков. В отношении к своим служилым людям – казакам Поярков проявлял большую жестокость». После путешествия по Амуру Поярков доказывал необходимость освоения его Россией, что крайне выгодно ввиду «добрых земель в Пегой Орде (Приамурском крае)», но тогда его мысли не осуществились.

Продолжались дальнейшие экспедиции (Карские) с целью вывоза на мировой рынок. В 20-х гг. XVII в. морские пути из Мангазеи уже простирались вокруг полуострова Таймыр к устью Лены.

А в 40-х гг. XVII в., благодаря походам Федота Алексеева Попова и С. И. Дежнева, появилась возможность продлить эти пути вокруг Чукотского полуострова. В 1647 г. в поисках новых промысловых районов Федот Попов организовал морскую экспедицию из устья Колымы в устье Анадыря, к которой примкнул и Дежнев в качестве сборщика ясака. Первая попытка была неудачной из-за тяжелой ледовой обстановки. В 1648 г. была предпринята вторая попытка экспедиции на семи кочах.

Напомним читателю, что кочи, согласно Морскому энциклопедическому справочнику (МЭС), это парусно-гребные суда поморов XI–XIX вв., плоскодонные с приподнятыми оконечностями, однопалубные, первоначально длиной 10–15 м, шириной 3–4 м, осадкой 1,0–1,5 м. Оснащались мачтой, навесным рулем и веслами. При попутном ветре ставился прямой парус, иногда выделанный из шкур, позволявший развивать скорость 6–7 узлов. Кочи строились вначале без применения металла. К описываемому нами времени (XVI–XVII вв.) длина кочей возрастала до 20–25 м, ширина до 5–8 м, осадка до 2 м. Крепился коч уже железными гвоздями и болтами. Подобное судно могло вмещать до 10–15 человек команды и до 30 промысловиков. Команда и камбуз размещались в трюме. На корме устраивали небольшую каюту («казенку») для капитана и приказчика. На палубе располагали две небольшие лодки для промысла и разъездов. Парус площадью до 120 кв. м позволял на коче проходить до 250 км в сутки.

Вот на семи примерно таких кочах в 1648 г. экспедиция Попова с участием Дежнева прошла вдоль морского побережья от устья Колымы в Тихий океан, обогнула Чукотский полуостров, пройдя в проливе между Азией и Америкой. Во время бури суда Попова и Дежнева разлучились, коч Дежнева приблизительно в районе Олюторского п-ова был выброшен на берег, и Дежнев по суше достиг устья Анадыря. Позднее им был создан там Анадырский острог. Коч Попова прибило к берегам Камчатки, где он разбился. Об этом плавании стало известно лишь во время 2-й Камчатской экспедиции, поскольку материалы об этом плавании 80 лет пролежали в Якутском остроге. По-видимому, лишь тогда было осознано, что был пройден пролив между Азией и Америкой.

О том же, что морские пути и ближайшие острова были хорошо известны коренному населению, свидетельствует хотя бы тот факт, что Стадухин в своей «отписке» о морском плавании указывал, что к Северу от Колымы имеется большой остров, на который чукчи, когда замерзает море, добираются на оленях за один день (имелись в виду Медвежьи острова).

Михаил Стадухин в 1651–1652 гг. предпринял новое путешествие: он по суше проследовал с Колымы к верховьям р. Анадырь, спустился до устья, а затем вновь вернулся в верховья и, направляясь на юго-запад, прошел на реки Пенжину, Гижигу, Тяуй и Охоту, то есть вдоль всего берега Охотского моря до Охотска, где тогда им был образован острог.

Из других экспедиций землепроходцев второй половины XVII в. одними из наиболее значительных были походы Ерофея Хабарова – в 1697–1699 гг. – по Олекме и Амуру.

По духу экспедиций XVII в. характерны сведения о Владимире Атласове (Отласове). В 1672 г. он был принят в Якутске на царскую службу для сбора ясака и поиска новых земель. В 1697 г. во главе отряда в 120 человек двинулся на Камчатку с целью присоединения ее к России. На Камчатке обложил данью местные народы и оформил ее присоединение установкой памятного креста в устье Крестовки.

В целом эти «служилые» (сибирские казаки разных рангов), а также торговые и «промышленные» люди (занимавшиеся преимущественно пушным промыслом и поиском руд), как свидетельствуют энциклопедические обобщения и архивные материалы, в труднейших природных условиях прошли по неведомым для них местностям, проследовали по всем наиболее значительным сибирским рекам до их устьев и их притокам, плавали по Ледовитому океану, узнали обширные территории Сибири и Дальнего Востока, составили множество «чертежей», схематических карт и описаний природы и населения посещенных ими мест, о чем посылали донесения – («отписки», челобитные, «скаски»), о своих походах, и подчинили государству много новых земель, о которых до этого существовали лишь отрывочные и туманные сведения.

В законе от 1681 г. (Т. 2. Ст. 898) перечисляется узаконенное ранее и устанавливаемое вновь епископство (архиепископство) по всей территории государства, в том числе на Севере Российском: на Белоозере, в Олонце, Кольском остроге, в Устюге, Перми, Соли-Камской, в Кунгуре, в Верхотурье, в Тюмени, в Томске, в Енисейске, на Лене.

А к маю 1719 г. деление и обустройство так называемых Сибирских губерний было следующим (Т. 6. Ст. 3380):

27.08.1689 г. (Т. 3. Ст. 1346) в качестве закона принят «Договор между Россией и Китайским Государством, учиненный на съезде в Нерчинске. О назначении границею между обоих Государств реки Аргуни, в Амур впадающей. О выдаче перебежчиков, о взаимной торговле, о проезжих грамотах и о казни воров и разбойников».

Обзор и хроника законов Государства Российского второй половины XVII в. показывают, как Север, Сибирь все больше начинают привлекать важнейшие государственные структуры. И если в 1650–1660 гг. Сибири посвящены лишь единичные указы, то в последнее десятилетие века по делам сибирским было издано более половины всех законов и царских указов. Из них отчетливо видно, что царь и государство ожидали от Сибири, какие выгоды хотели от нее получить.

Одним из главных было стремление отыскать руды серебряные для чеканки денег в царскую казну.

Важным в использовании Сибири было совмещение наказания преступников и заселение этого нового края: уже существовали остроги Тобольский, Селенгинский, Кузнецкий, Томский, Якутский, Туринский.

Однако несравнимо ни с какими другими выгодами и целями тогда была задача пополнения казны государства от продажи пушнины (где обычно выделялись соболя от остальных видов пушнины, называемых мягкой рухлядью).

Это особенно чувствуется при обзоре законов и указов в период царствования Петра I (с 1682 г.), в поисках средств для своих многочисленных начинаний, видимо, сразу усмотревшего, что после завоевания Сибири Россией туда повалили толпы купцов и просто россиян, желающих нажиться на пушнине путем обмана доверчивых или запуганных завоевателями хантов, остяков и других народов, которые, после объявления им новой власти об обязанности платить ясак пушниной, стали обобщенно в указах и законах называться ясачными людьми.

Петр I увидел, каких огромных средств при этом лишается казна, и, как это видно из приводимой ниже хроники законов и указов, старался упорядочить течение в царскую казну пушистого потока из Сибири.

Том 1. Ст. 408. (1663 г.)

«Новоторговый устав. Соборы на торговлю соболями».

Том 2. Ст. 1050. (1683 г.)

«О сборе пошлины с провозимых из Сибири соболей».

Том 3. Ст. 1522.(18.12.1695)

«Об оценке в Сибирских городах ясачных мехов без прибавки, о присылке ценовых ведомостей за подписью Воевод». Том 3. Ст. 1526. (26.12.1695)

«О нечинении казней и пыток Сибирским ясачным инородцам ни по каким делам без доклада Государям, об охранении их от обид и налогов и притеснений, о посылках приказчиков для ясачного сбора людей добрых по выбору градскому, и о наблюдении, чтобы они ясачных людей не грабили, запрещенными товарами не торговали, и вина не курили и не продавали».

Том 3. Ст. 1529. (1696 г.)

«О приеме в подать от ясачных людей соболей с хвостами». Том 3. Ст. 1530. (1696 г.)

Боярский приговор. «Об осмотре Верхнетуринскому таможенному Голове едущих из Верхотурья к Москве и из Москвы в Сибирь Воевод и торговых людей, о проверке вещей и товаров их с данными им таможенными выписями и проезжими грамотами и об отбирании в Казну провозимых ими тайно товаров».

Том 3. Ст. 1533. (1696 г.)

«О не взятии торговым людям у Сибирских Воевод, Дьяков и их родственников соболей и других товаров для провоза и торга оными под своим именем».

Том 3. Ст. 1535. (1696 г.)

«О взятии показаний с торговых людей в Сибирских городах о всех злоупотреблениях по управлению и о притеснениях торговых людей от бывших там воеводами Князей Гагариных». Том 3. Ст. 1545. (1696 г.)

Боярский приговор. «О взыскании с Воеводы и с Таможенной Головы незаконно взятых пошлин, о не продаже мягкой рухляди и Китайских товаров из Сибирских таможен».