Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

Эти установки в сжатой форме представляют собой социальную суть концепции индуизма.

Теперь полезно будет отметить несколько слабых мест индуизма (с социологической точки зрения, разумеется) и брахманизма, которые во многом повлияли на зарождение конкурирующей религии – буддизма:

1. Для сохранения высокого ведического знания были созданы мощные социальные перегородки – касты, резко отделяющие избранные верхи общества от его низов. После арийского завоевания ставилась цель надолго сохранить в первозданном виде основы учения. Однако, учитывая крайнюю малочисленность высших арийских эшелонов и неизбежную при этом хотя бы медленную ассимиляцию древних ариев, а также нежелание широко и по-рабски эксплуатировать местное население (что противоречит древнеарийскому духу вообще), кастовый строй с неизбежностью должен был «размягчаться». Вопрос «размягчения» стал вопросом времени. Но времени этого оказалось очень много, много более тысячелетия. Затем в соперничестве с другими цивилизациями и идеологиями индуизм и брахманизм были потеснены. Чрезмерная элитарная консервация любого учения без мощной пропитки этим учением всех без исключения сословий общества, как известно, рано или поздно, но приведет к его относительному ослаблению.

В чисто теологическом плане эти учения содержали некоторые положения, которые можно в определенной степени считать теоретическими недоработками. Они-то и были подвергнуты резкой критике со стороны нарождающегося буддизма. В разряд таких недоработок попала индуистская идея бога-творца, которая являлась одной из основополагающих идей ведизма и индуизма. В брахманистской интерпретации этой идеи мотивировкой бога-творца при творении мира объявлялось то, что бог-творец (Ишвара) творит мир для своего наслаждения. Именно такое понимание творческого начала и подверглось резкой критике со стороны буддизма. В трактовке буддизма из этой идеи якобы следует, что присутствующее в мире страдание тоже является результатом наслаждения высшего божества. Этот теологический момент был выставлен буддизмом на арену религиозной борьбы как теоретическое противоречие брахманизма и раздут им в споре с брахманизмом и ведизмом до огромных размеров. Подверглось резкой критике и указание ведизма на невозможность познания до конца всех законов мироздания смертным человеком. Это положение трактовалось как невозможность постижения истинной цели человеческой жизни, как невозможность прижизненного достижения высшего духовного состояния для человека. Отсюда следовала мысль о якобы ошибочности Знания в индуизме и брахманизме. Все это, разумеется, логические «выверты», но они были использованы буддизмом, как говорится, «на всю катушку».

2. Большое число ритуалов, практикуемое индуизмом и брахманизмом, стало основанием для формирования критического отношения как к этим религиозным направлениям в целом, так и к совершению ритуалов вообще. Ритуалы, широко распространенные в народной среде, стали восприниматься как деяния, совершаемые без должного духовного пафоса, то есть формально. При этом индивидуальное духовное развитие (индивидуализм всплывает наружу) объявлялось первоосновой человека, оно было поставлено много выше ритуалов. Со временем исполнение ритуалов стало подвергаться со стороны буддизма жесточайшей критике.

3. Подвергся критике и ряд практических действий со стороны религиозных деятелей брахманизма. Так, в Древней Руси отчуждаемая от каждого члена общества на общие или государственные нужды часть создаваемых им ценностей определялась всем известной десятиной (1/10 часть). В эпоху брахманизма в Индии эта часть составляла уже 1/6, причем она отчуждалась непосредственно в пользу брахманов. Такое положение объективно должно было вызывать недовольство, что было активно использовано нарождающимся буддизмом.

1.4.2. Зарождение буддизма. Будда Шакьямуни

Прежде всего следует хотя бы в краткой форме отметить основные столпы буддизма, тем более что эти столпы не очень-то легко воспринимаются людьми западного толка. Мы не будем на страницах этой книги разбираться в огромном письменном наследии, принадлежащем буддизму. Объем этого наследия настолько огромен, что всякий, кто не знаком с культурой Востока, в нем просто заблудится. Не следует удаляться от поставленных в работе целей.

Поэтому, как это было сделано при анализе ислама, остановимся на исходной точке буддизма, то есть на главных моментах жизни самого Будды Шакьямуни, родоначальника буддизма. Будда Шакьямуни был выходцем из привилегированной касты кшатриев. Первую часть своей жизни он провел в комфортных, изнеженных условиях. Если верить преданию, его окружение всячески оберегало его от столкновения с неприятными и болезненными моментами человеческого существования. Все это не могло не повлиять на формирование основ нового учения. Оно и повлияло, причем повлияло в самой что ни на есть сильнейшей форме. Столкновение с грубой реальностью у всякого чувствительного человека, первоначально ведущего изолированную от тягот бытия жизнь, не может не породить особый, можно даже сказать, животрепещущий интерес к проблеме земных страданий.

Вопрос о страдании красной нитью проходит через все учение буддизма, этот вопрос становится как бы его краеугольным камнем. Можно даже сказать, что победе над страданием и посвящено все это учение. Многие другие проблемы бытия, в том числе проблемы чисто социального свойства, остаются вдалеке от костяка идей буддизма. Найти благой путь, устраняющий земные страдания, – вот так ставилась главная задача. При этом земная благодать рассматривалась именно как прекращение страданий, а не как испытание глубокой мирской радости, счастья земного бытия и т. п. Страдание же понималось очень широко, как «неотъемлемое свойство круговорота рождений» /58/, то есть считалось, что оно присуще бытию вообще, и земному, и космическому. Таким образом, страданием пропитывался и земной, и адский, и даже горний мир. Вот такое, скажем прямо, доминирующее значение приобрела проблема страдания в буддийском учении. Вот такая логическая цепочка протянулась от личной судьбы Будды Шакьямуни до первооснов буддийского учения.

Итак, первоначально Будда Шакьямуни вел изнеженный образ жизни, был богат и, скорее всего, неплохо образован. Затем в своем религиозном порыве он отринул и богатство, и изнеженность. Сначала он пошел путем аскетизма, пытаясь в изнуряющем самоограничении найти разрешение своего главного вопроса. Семь лет он подвергал себя аскетическим процедурам и не достиг ожидаемого результата /13/. Вообще говоря, аскетизм, если он осуществляется в период сомнений, в начальный период духовного поиска, а не в период, следующий за уже принятой сознанием аскета доктриной, оказывается бессильным и даже способным выработать ответную негативную реакцию со стороны начинающего последователя. Ведь аскетизм, по большому счету, есть лишь приземленный инструмент для развития уже сформированной высокой духовности.

Итак, практика аскетизма не дала удовлетворения Будде Шакьямуни. И тогда он выбрал так называемый срединный путь – без роскоши и ярких наслаждений, но и без сознательного истощения природных сил и потребностей. Это и стало толчком для формирования в буддизме представлений о благодати умеренности, в том числе умеренности в чисто житейском плане.

Следует отметить, что религиозный поиск Будды Шакьямуни был направлен не столько на самого себя, сколько на окружающих его людей. Он пытался найти дорогу истины для всех без исключения человеческих созданий, а не каких-то отдельных пластов общества. Вот почему буддизм был по сути антикастовым учением, он был религией всех, прежде всего религией масс против брахманистской власти. При всем при том он был первоначально религией, выказывающей исключительно пассивное сопротивление. Сама собой напрашивается аналогия с христианством в период его становления. Иисус Христос тоже апеллировал к простым смертным, он тоже выступал против фарисеев-книжников, выступал за равенство всех перед Богом. Он не призывал к социальному неповиновению или к борьбе с оружием в руках, а говорил прежде всего о внутреннем состоянии человека, о его сознании.

Здесь нельзя не сказать о том, что, согласно древним преданиям, Иисус Христос некоторое время провел в путешествиях по странам Востока. Во всяком случае, известно, что буддизм уже задолго до христианства прочно укоренился в одном из самых цивилизованных центров Средней Азии, в столице Персии, и что путешествующие буддийские проповедники не могли не занести элементы буддийской идеологии на территорию Древней Палестины /32/. Иисус Христос знал основы буддизма или, по крайней мере, был знаком с ними, то есть его проповеди могли питаться новыми для того времени идеями, рожденными в недрах буддизма.

Будда Шакьямуни был вполне земным человеком, он умер мирно, своей смертью, без всяких чудес и каких-либо особых явлений (без распятия, вознесения на небо и т. п.). Его никто не убивал, никто на него не покушался, его кончина не произошла в связи с какой-либо борьбой. Все это нашло отражение в том, что его учение не отличается духом агрессивно-активным и воинственным. И хотя впоследствии он был наделен статусом божественности (культ Будды именно как культ бога в простом народе сильно развит, простоту миропонимания и идею персонифицированного верховного существа искоренить из сознания народных масс довольно трудно), все же его место в учении буддизма не соответствует понятию бога.

1.4.3. Основы буддизма

Теперь мы подошли к важному моменту, который обычно не выделяется историками в качестве основного. Тем не менее его следует поставить в первый ряд. Речь идет о том, что буддизм появился на свет и активно проявился в истории прежде всего как религия отрицания основ индуизма и брахманизма, отрицания Вед и дискредитации многих обрядовых установлений. Причем буддизм заострил свою энергию отрицания на ведических положениях, хотя он и боролся в практическом плане прежде всего с брахманизмом.

Здесь следует остановиться и высказать следующую точку зрения, которая впоследствии найдет свое подтверждение. Она заключается в том, что многие религии мира тоже родились из толчков отрицания или хотя бы существенного изменения фундаментальных основ ранее существующих религий. Последнее отчасти относится и к христианству, и к исламу, и к иудаизму. Но если христианство и ислам не полностью отрицали первоосновы «старого» наследия, то буддизм проявился в самом своем начале именно как религия отрицания.

Перечислим религиозные положения, которые ставят буддизм на идеологическую платформу, явно отличную от многих других мировых религий:

• в буддизме, по сути, отсутствует высшее божество, владычествующее над всей системой мироздания, многие даже называют буддизм религией без бога;

• буддизм отрицает акт первосотворения мира как исходную точку всего мироздания, при этом конкретно отрицается существование бога Ишвары – творца вселенной;

• буддизм отрицает существование вечной неизменной души (атмана); им вообще отрицается вечное существование чего бы то ни было, все в нем крутится в колесе перерождений, главное – он не признает существования персонифицированной верховной целенаправленной воли во всех «оборотах» колеса перерождения;

• постулат о страдании становится краеугольным камнем учения, практически во всех мирах признается его наличие; утверждается, что никакого конечного блаженства вообще не существует, тем более оно невозможно на Земле.

Безусловно, отрицание таких основ, которые являются первичными в ряде мировых религий, показывает, что буддизм должен, с одной стороны, заметно отличаться от этих религий, а с другой – что он своим острием должен быть направлен в сторону той религии, которая существовала на момент его возникновения. Им оказался брахманизм. Помимо того, что сказано было выше, буддизм в отношении брахманизма выступал со следующих позиций:

1. Буддизм выступал против кастовости, устанавливаемой брахманами, утверждая равенство всех, находящихся в колесе перерождений, на пути восхождения вверх.

2. Злоупотребления иерархов брахманизма подверглись резкому осуждению. Подвергся осуждению, к примеру, обычай «госава», предусматривающий внебрачные половые контакты ради обретения мужского потомства среди высших каст индийского общества. В этом обычае, однако, все-таки было рациональное зерно. Если рассматривать задачу сохранения родовой чистоты, надежного продолжения рода по мужской линии в качестве одной из главных задач, то обычай «госава» можно считать не таким уж и греховным, как бы мы ни стремились его очернить с позиций нашей сегодняшней «цивилизованной морали».

3. Буддизм выступал против практики ритуалов, прежде всего против жертвоприношений.

4. Он выступал против Всевышнего Бога и высокой значимости многих других богов; здесь надо, однако, помнить, что буддизм не отрицал существования богов как таковых, но утверждал, что они не могут помочь людям в плане улучшения их собственной кармы.

Главным источником зла буддизм считал ведизм /58/. Именно ведизм в его брахманистской «интерпретации» и приводит, по мнению сторонников буддизма, ко всем негативным проявлениям в обществе: к воровству, убийствам, лжи, к преждевременной смерти, прелюбодеяниям, хищениям и т. п. На ведизм навешивались все собаки, его упрекали во всех грехах. Ненависть к ведизму (это так, хотя в буддийской практике вроде бы не принято считать ненависть благим чувством) и являлась одной из важнейших черт буддизма, проявленной на заре его возникновения и сформировавшей многие его последующие черты.

Однако что же сам буддизм? Что он предложил нового взамен старого? Привел ли буддизм к повышению благосостояния подопечных ему народов, укрепил ли их социальное единство и государственность, способствовал ли расширению государственных территорий, пропитал ли он собой огромные массы населения? Победил ли он ведизм, индуизм и брахманизм в плане социального переустройства, то есть, как говорится, положил ли он их «на обе лопатки» и вытеснил с мировой арены? Или он переделывал лишь духовный мир человека, не занимаясь, по сути, социальными проблемами? Пора дать ясный ответ.

Буддизм, выступивший на арену истории с резкой критикой ведизма, индуизма и брахманизма, с отрицанием их основополагающих ценностей, не стал бороться с ними активно направленными социальными методами. Он фактически ушел от них в другую сферу, в сферу асоциальную, в сферу индивидуального сознания и индивидуально-безличностного бытия (вот такой сугубо буддийский алогизм). Произошла не победа нового над старым, а произошел исход из старого в иную область, не сильно охваченную вниманием этих «старых» религий.

Таким образом, ожидать, что буддизм может предложить нам нечто новое в плане лучшей организации человеческого общества, не стоит. И хотя некоторые принципы совместного проживания людей были буддизмом все же предложены, никакого целостного учения по поводу построения социальных систем в буддизме не найти. Буддизм не победил ведизм, он ушел от него в сторону, заняв свою собственную нишу. Противопоставить ведизму новый порядок земного социального устроения буддизм не смог, да и не мог. При всем при том он с успехом заимствовал очень многие религиозные установки своих «предшественников». Так, например, факт заимствования буддизмом таких идей, как идея кармы и идея реинкарнации, признается большинством современных историков.

Вероятнее всего, резко отрицательная позиция буддизма к ведическому наследию и позволила ему более основательно обустроить свои собственные идеи. Так что если смотреть на буддизм с объективно-исторических, а не с предвзятых религиозно-мистических позиций, то историческую суть его многовекового пути можно свести к следующему:

• отрицание ведизма;

• выработка собственных идей на базе этого отрицания;

• заимствование и некоторая переработка наследия ведизма, индуизма, брахманизма;

• уход в сторону, поиск и развитие своей собственной религиозной ниши;

• интенсивное развитие этой ниши.

Выдвинув явление страдания на передний план, буддизм занялся разработкой учения об этом явлении, о причинах его возникновения и средствах ухода от него. И здесь в полной мере воплотилась длительная и поистине мучительная работа по поиску путей выхода из страданий самого Будды Шакьямуни. В религиозном исследовании проблемы страдания буддизм превзошел все другие религии мира. Более того, явление страдания оказалось тем самым стержнем, вокруг которого строилось это учение. Акцентируя внимание на страдании, буддизм подразделяет его на три основных вида:

1. Обычное мирское физическое и душевное страдание.

2. Страдание перемен, связанное с возникновением новых трудностей и новых ситуаций при проявлении собственной активности любого существа в процессе его роста.

3. Страдание нестабильности, связанное с изменениями, приходящими извне.

Последние виды страданий, согласно буддизму, могут присутствовать и среди богов, где обычное мирское страдание отсутствует.

Полагая, что мироздание состоит из трех уровней (чувственный мир, мир «форм», мир «не-форм» /58/), буддизм, по сути, утверждает принцип всеобщности страдания на всех уровнях. Величие Будды Шакьямуни, согласно учению буддизма, как раз и заключается в том, что он понял «всеобщность» страдания, узнал его причину, а затем, устранив причину, победил его. Так он приобрел духовную высоту и мудрость, стал архатом.