КрылодЫхание. Серия книг поэтической философии миропонимания новой эпохи

О чём ещё не говорил,
что не озвучил сокровенного,
по ком молебен я не отслужил,
рифмуя Слово своё молельное…

По ком сегодня хоровод,
и хор о ком поёт сакральное,
чей одинокий в океане плот,
и чей запрос на экстремальное…

Нам выходить по одному,
в неправедных путях сливаясь,
и если первооткрываться, то кому,
на карусели вечности катаясь…

2.
Выдавливаю из себя строки,
как зубную пасту в утренний моцион,
пахтаю слово-токи,
танцуя, как в лавке посудной
слон.

Знаю я: оно как-то сложится,
и Слово потоком ляжет под чьё-то крыло,
и в парус ворвётся ветром итожиться,
волну укрощая веслом.

Кто-то опомнится, кто-то пробесится —
в одном направлении верстать шаги,
в хаосе общем колос замесится, —
прорасти и ты сам собой смоги.

Солнце Любовью омывает планету,
каждое сердце принимает свет,
испытания, растворяясь, канут в лету,
кругами океанскими поражений и побед.

пастель времени

Книги нечитабельные,
встречи невостребованные,
пистолеты табельные,
да мишени мебельные,
Вести не занозятся,
и статья расстрельная,
нехристи елозятся,
только дни пастельные.
Слово отгрохочется,
с мира подаяние,
глупый расхохочется,
умному – раскаяние,
смелым – приключение,
мудрому – прозрение,
глупым – назначение,
ну, а нам летение.
Крылья распластаются,
на поток уложатся,
светом напитаются,
силою умножатся,
книги станут мерою
Слово-материализации,
поздравимся с премьерою,
ну, а здесь – овации!

    17.10.2018

пастельный мир

Я скрываю от себя и от других
и Любовь, и преданность, и веру,
чтоб не обесценить миг
и не олинейнить сферу,
чтоб не потерять свой ориентир,
и дорог не проклинать чтоб всуе,
тризна скудная и пышный пир
чтобы не затмили путь, когда блефую.
Мир пастельный нежности таит,
мир реальный скрежетом преполнен,
поцелуйный мир меня родит,
когда предназначение исполню.

импровизация в тональности осени

Я ограничен в праздничном шатании,
в замёрзнусти и нудности таяния,
в алкашести и искусственной трезвости,
в масштабе размашести
и полезности.
Я озадачен предельностью знания,
переполнен глупостью искания,
праведники достали
языками поносными,
легче с детьми, труднее с взрослыми.
Но формулируя абсолют идеальности,
мне б не забывать уточнять тональности…
Всё однозвенно и справа, и слева,
но важны детали, чтоб сердце сумело
распознать знаковестие в туманном рассвете,
чтобы не запутаться в благословительной смете.