Приключения Тильда и Мукра

Природа пришла на помощь

Послышались далёкие раскаты грома. Стало совсем безветренно. Из-за горы показалась тёмная и тяжёлая грозовая туча. Она быстро наползала на чистое небо.

– Будет гроза и дождь, – сказал бобр, – предлагаю вам переждать в дупле, а я поплыву домой. Мне всё равно, где вода – что внизу, что вверху. А улью ничего не будет. Он сделан крепко, выдержит любую бурю. Завтра решим, что с ним делать.

Попрощались. Тильд, Нок, Броня и Наушка забрались в сухое дупло, в котором ещё пахло дымом.

Бивер спустился к реке, стащил плот в воду и, толкая его перед собой, быстро по течению поплыл домой.

Туча закрыла солнце. Сразу стемнело. Пошёл редкий дождь и быстро превратился в ливень. Гремел гром и сверкали молнии. Вода лилась с неба стеной, как водопад.

Вдруг прямо рядом с липой в землю ударила молния и следом раздался трескучий оглушительный гром. Наушка и Броня от страха зажмурились и прикрыли лапками глаза, Нок спрятал голову под крыло, а Тильд совсем не испугался. Он смотрел на дождь и увидел, как молния попала точно в улей. Улей мгновенно вспыхнул и сгорел. На его месте осталось тёмное дымящееся пятно.

– Был улей – и нету улья, – произнёс Тильд.

Броня выглянул из дупла и только вздохнул. Нок вынул голову из-под крыла и промолчал. А Наушка деловито сказала:

– Вот и хорошо. И нам не надо ничего придумывать, что делать с этими шмелями-кукушками. Куда их девать? Сама природа всё решила и устроила. Отлично получилось!

Летний короткий ливень закончился. Туча уходила. Небо очищалось. Солнце садилось. Мокрая поляна на косогоре сверкала тысячами огоньков – в дождевых каплях отражалось закатное солнце.

– Ну что, друзья, мы победили! – сказал Тильд, – Биверу и Журу всё расскажем завтра.

– А здорово мы их всех! – Броня, известный хвастунишка, размахивал лапками, – бац – бац, и всё! Р-р-раз – и нет никого! Всех врагов – одним махом!

Он поднял кулачки вверх и воинственно потряс ими в воздухе.

– Пускай только попробуют ещё раз появиться здесь! Сразу в порошок бандитов! Нет, сразу – в пыль!! Правильно я говорю?? – восклицал бурундук.

– Не хвастайся, Броня, – ответила Наушка, – мы победили, потому что у нас был отличный план, а это – Тильд и Бивер придумали…

– Все молодцы, – прервал её с улыбкой Тильд, – а чтобы мы делали без разведки Золи? Или без знаний и умений Нока? Или без вашей помощи, без курушек-гнилушек, без мёда Жура? И молния вовремя ударила!

– Да. Дружно и вместе… и природа за нас! Прикончила разбойников. Отлично! Теперь можно и по домам, – сказал рассудительный Нок. Он также выглядел очень довольным.

Все попрощались. Тильд и Нок улетели. Наушка и Броня быстренько спустились с дерева, затем по косогору – по скользкой мокрой траве съехали на меховых спинках к речке и побежали вдоль берега домой в лес.

Интересно, какие новости принесет завтрашний день?

История 4. Тильд и стрижи (домой на Катарангру)

Тильд грустит

Как-то раз в конце лета Тильд и Бивер беседовали на берегу озера. В последнее время мальчик бывал задумчив, что не укрылось от проницательного старого бобра.

– Что случилось? Почему грустишь, мой друг? – спросил Бивер.

– Скучаю по дому, – честно ответил он.

Бобр ничего не сказал. Он не стал говорит слова утешения, понимая, что словами делу не поможешь.

Ночью Тильд плохо спал, наутро беспокойство усилилось, и он решил слетать на Хризантемовую поляну. Какое-то предчувствие тревожило мальчика, да и Золя давно приглашала в гости. Он полетел…

За неделю до этого. Чёрные стрижи

После приключений с росомахой, щукой, хорьком и шмелями-кукушками в лесу наступило затишье и Тильд начал исследовать Галичью гору – она была огромна и вызывала живой интерес. Любознательный характер толкал паренька вперёд. Он не мог сидеть на одном месте, ему нравилось узнавать новое.

Тильд обнаружил высокую древнюю скалу из белого известняка, отвесно поднимающуюся над Широкой рекой на её излучине. Паренёк стал часто прилетать на её вершину – ему нравился просторный вид на реку и бескрайнюю лесостепь до самого горизонта.

«Где-то там моя родная гора Катарангра и брат Мукр? – думал Тильд, – как скоро удастся вернуться домой?»

Тоска по дому тяготила его всё больше и больше. Может быть, так действовала приближающаяся осень, когда многие птицы, повинуясь природному инстинкту, готовятся к перемене мест и к перелету в тёплые края…?

Тильд наблюдал за стремительными полетами чёрных стрижей, большая колония которых поселились на отвесном склоне. Вода и ветер выточили в мягкой породе причудливые впадины и выступы, прорезали в каменных глыбах глубокие трещины и пещеры – в них стрижи построили множество гнезд. Эти тёмно-бурые, почти чёрные, с зеленоватым отливом и белым горлышком птицы летали стремительно, как пули, поднимаясь высоко в небо под самые облака, и, как молнии, падали вниз. Они проносились над Широкой рекой, задевая грудью её поверхность, умели пить на лету, ловко ловить насекомых, и даже спать в полётах, проводя по многу часов в воздухе. Мальчик завидовал этим великолепным прирождённым летунам с длинными серповидными сильными крыльями, отлично приспособленными к быстрому, маневренному и долгому полёту: если бы он мог, хотя бы вполовину, так летать, то, конечно, сам давно вернулся домой на Катарангру к брату Мукру!

Тильду удалось подружиться со стрижами. Как-то раз он присел на скалу неподалеку от гнезда, в котором громко пищали два голодных взрослых птенца. Летать они пока не умели, но, как всегда, хотели есть и кричали об этом! Их родители улетели за кормом. И вдруг мальчик заметил, как по скале спускается толстая коричневая гадюка, подбираясь к гнезду. Он мгновенно принял решение защищать беспомощных птичек – не в его характере было вот так просто трусливо удрать и бросить малышей на съедение змеи! Хорошо, что пояс со шпагами был при нём, и Тильд уже имел отличный боевой опыт – он дрался с хорьком и с двумя шмелями-кукушками и победил их. Но змея – это совсем другое дело! Она защищена плотной кожей и единственное уязвимое место, это её глаза. Именно в них паренёк решился ударить. Он стремительно взлетел, достал шпаги из ножен, прицелился и камнем спикировал на врага. Шпаги Тильда точно попали в цель! Яд шершней на остриях сделал своё дело – гадюка ослепла, от боли свернулась тугими кольцами, громко зашипела, открыв пасть, и, извиваясь, покатилась по скале вниз.

Сражение увидели возвращающиеся родители птенцов. Два чёрных стрижа с беспокойными криками пронеслись над гнездом. Проверив, что опасность миновала, они приземлились, поблагодарили Тильда и сразу накормили голодных детёнышей. Потом познакомились:

– Спиди, – представился крупный папа-стриж.

– Тильд, – ответил мальчик.

– Свифти, – наклонила головку изящная мама-стриж, – мы очень благодарны! Эта злодейка змея давно подбирается к нашим деткам. Раньше она уже пожрала некоторых других птенцов из гнёзд нашей колонии. Один раз мы еле-еле прогнали её, собравшись целой стаей! А сейчас в гнезде остались только наши детки – они самые поздние из всех. Другие уже летают, а мы – только подрастаем. Ты славно её проучил. Больше она сюда не сунется! Спасибо!

– Свифти, Тильд не только проучил её – он ослепил и убил нашего общего врага! Приношу благодарность от всей колонии стрижей!

И Спиди поклонился!

Вот так они познакомились: Тильд, Спиди и Свифти. Птенцы скоро вылетели из гнезда, а Тильд стал чаще прилетать на это место и особенно он подружился с главой семьи, со Спиди.

Тильд рассказал о себе и о горе Катарангре, об урагане и о том, как он оказался на Галичьей горе, а также о своих друзьях в Лесном Урочище. Он спросил стрижа, не слышал ли он о Катарангре? Не пролетал ли мимо?

Спиди никогда не слышал о такой горе, хотя каждый год в начале осени вместе с другими стрижами он улетал в тёплые края за многие тысячи километров отсюда, а весной возвращался обратно сюда, на Галичью гору, на свою родину. Он понимал, что Тильд тоскует по родине, но помочь пока ничем не мог. Видимо, гора Катарангра находилась в стороне от перелётов стрижей.

А Спиди, со своей стороны, рассказывал мальчику о жизни птиц.

Тильд узнал, что у стрижей практически нет врагов в воздухе – ни одна хищная птица не может угнаться за ними. Только быстрый и вёрткий сокол-чеглок умеет сбить стрижа на лету, да и то не всякого, а только больного или молодого и неопытного.

А вот на земле они полностью беспомощны и становятся лёгкой добычей любого хищника. Маленькие слабые и короткие лапки едва держат их, и взлететь с земли вверх молодой стриж уже не может, да и опытной птице это удаётся с трудом. Из гнезд и скал они просто сваливаются вниз, расправляют в полёте крылья и оказываются в родной стихии – в воздухе! И ещё змеи, хорьки и крысы иногда воруют яйца и поедают птенцов. Но, если стрижи вовремя замечают врага, то налетают целой стаей, яростно с громкими криками атакуют, клюют, стараясь попасть в глаза – и враг почти всегда отступает и убирается восвояси.

Однажды Тильд наблюдал, как чеглок удачно провёл охоту на стрижа. Сокол внезапно появился из-за горы и пролетел совсем рядом. Мальчик невольно залюбовался изящной хищной птицей с заострёнными крыльями и клинообразным хвостом. Сверху – тёмно-бурая, а шея, грудь и живот – белые, расцвеченные крупными тёмными пятнами. Ярко-жёлтые когтистые лапы плотно прижимались к телу, когда сокол скользил в воздухе. Чеглок повернул голову и взглянул на паренька – Тильд заметил светлые круги вокруг глаз, как очки лётчика, а по белым щекам от острого загнутого клюва к горлу опускались контрастные чёрные «усы».

«Надо же, какой опасный красавец, прямо воин-пилот, – подумал мальчик, наблюдая за его полётом, – лучше не встречаться с ним в воздухе – иначе несдобровать…»

Он понимал, что кто-то из стрижей сейчас попадётся в когтистые лапы пернатого хищника, но помочь ничем не мог. Набрав высоту для атаки, сокол прервал свой свободный полёт. Он сложил крылья и бросился вниз на стаю стрижей, кружащих недалеко от горы.

– Чеглок, чеглок, спасайся, кто может! – с истошно завопили птицы, стремительно разлетаясь врассыпную по своим гнёздам. Только одна из них замешкалась. Это оказался молодой неопытный стриж с более светлым оперением и белыми кончиками перьев. Он в первый раз вылетел из гнезда и поэтому не смог вовремя увернуться. Чеглок сразу заприметил его, выбрал как жертву, ударил влёт, убил и унёс в когтях.