Все лорды Камелота

Быть разбуженным среди ночи сообщением, что через час мы отправляемся в мир, из которого не так давно вернулись и где наш уход сопровождался, мягко говоря, фейерверком, прибавить к этому сорванный отпуск – есть от чего впасть в ярость. Конечно, Лис сгущал краски. Приди в голову невесть откуда взявшимся путешественникам идея расположиться надолго, камера перехода дала бы обратный ход, и нам пришлось бы высаживаться в месте, вероятно, более отдаленном от цели. Ну уж тут не приходится выбирать. Остается радоваться, что мир – соседний и довольно хорошо освоенный. Помню случай, когда до ближайшей камеры перехода пришлось тащиться от Балтийского моря аж в Иерусалим.

– Помолчи хоть пять минут? – шепнул я. – Будь так добр.

– Не буду! – мрачно бросил мой верный спутник. – Лучше скажи мне, могучий рыцарь Торвальд Пламенный Меч, шо еще нужно неуемному начальству из-под того Круглого Стола? Ночную вазу короля Артура? Волшебные тампоны феи Морганы? В полночь они превращаются в ты-ыкву, – произнес Лис страшным голосом, и эхо, прокатившееся под низкими сводами грота, гулко повторило его слова.

– Тише, сэр Альмет, – донесся до нас едва различимый голос по ту сторону холма. – Вы слышали? Кажется, там, внутри, что-то гудело.

– Я ничего не слышал, сэр Кэй. Но поглядите, родник иссяк! Это недоброе предзнаменование. Клянусь всепронзающим копьем святого Георгия, весьма недоброе.

– Оставь свои страхи, Альмет. Разве ты не знаешь, что этот источник именуется Эльфийским, а стало быть, то, что он иссяк, дурная примета для нехристей, пиктов, голоногих каледонцев со скал Горры да для злобного отродья феи Морганы.

– Не забывайте, сэр, он также сын нашего короля.

– Обман и колдовство, мой юный друг, обман и колдовство. Хотя, дьявол меня подери, в те годы она была чертовски хороша! Ладно, пустое. Поворачиваем коней, надо сообщить королю, что Эльфийский ключ пересох. Проклятие! Это лишних десять миль пути. Н-но! – Сэр Кэй и его спутник, а вероятнее всего, спутники, пришпорили коней.

– Вот видишь, – тихо сказал я, поворачиваясь к Лису, – все в порядке. Сейчас они отъедут подальше, и шлюз откроется.

– Ты, кстати, не ответил мне на вопрос: какого все же рожна мы опять премся ко двору короля Артура? – бросил Лис недовольно, но внутренне уже явно смирясь с неизбежностью предстоящих нам подвигов.

– Погоди чуть-чуть, – вздохнул я. – Сейчас шлюз откроется, мы выберемся наружу и я все тебе расскажу. Видишь ли, я дал слово дворянина не открывать сообщенную мне тайну никому в этом мире. Погоди чуть-чуть.

– Малахольный, – констатировал Лис. – Поди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что…

– В самую точку!

Небо над Англией едва начинало сереть, когда неумолимая камера перехода, убедившись наконец, что разумных форм жизни поблизости нет, выпустила нас из холма наружу.

– Эльфийский источник, Эльфийский источник… – под нос бормотал Лис, проверяя конские подпруги. – Конечно, если серебряные трубы поставить, будет вам Эльфийский источник и будет здесь шляться кто ни попадя в любое время дня и ночи. А вот чтоб мозгами чуть-чуть пошурупать, это ни в какую. Поставили бы обычные железные, здесь бы такая ржавая вода шла, хрен бы кто сунулся.

Я молча усмехнулся. Пустая затея убеждать напарника в таком настроении, что Эльфийский, да и любой другой заповедный родник в Англии, будь он хоть десять раз крещеный, – вещь священная и весьма оберегаемая. А вот ржавье могли попросту засыпать, а то и вовсе разобрать холм по камушку на окрестные межевые стены.

– Ладно, – вздохнул наконец Лис, удовлетворенный проведенным осмотром. – Вот мы и здесь. Давай, великий и ужасный, вещай, шо у тебя за тайна золотого ключика.

– Видишь ли, Сергей, – начал я как можно деликатнее, стараясь мимикой, жестами и интонацией придать своим словам максимум весомости. – Дело в том, что в весьма высоких кругах Великобритании м-м… есть мнение, что нашей монархии угрожает серьезная опасность. И что… Мерлин предсказал, какая именно эта опасность и как ее избежать.

Закончив с неказистым вступлением, я поведал боевому товарищу о последнем пророчестве великого мага, о кусочках пергамента, записке в библиотеке графов Перси и о своей встрече с герцогом Норфолком.

– Угу, – кивая в такт моим словам, подытожил Лис. – Я знаю, какая реальная угроза нависла над вашей монархией. Вы там все подурели! Это ж надо, отправляться в соседний мир собирать пазлы. – Он огляделся вокруг, вдыхая прохладный ночной воздух, и, обреченно взирая на глухоманные заросли дрока, на родник, бьющий из-под плиты шлюзовой камеры, тяжело вздохнул:

– Ладно, Капитан, это не ко мне, это к психиатру. Мы уже здесь. Командуй.

Я был очень благодарен Сергею за эти слова.

– Судя по тому, что один из слышанных нами рыцарей величал другого сэром Кэем и они собирались предупреждать короля о дурном предзнаменовании, я делаю предположение, что перед нами сэр Кэй, сенешаль короля Артура и, стало быть, сам он где-то поблизости. Нам следует поспешить.

– Резонно. Знать бы еще, куда спешить. – Лис склонился к земле, выискивая следы копыт на влажном прибрежном грунте, я же стал осматривать ветки ближайших деревьев и кустов, ища следы промчавшихся здесь недавно всадников.

– Кажется, они пришли оттуда, – бросил я, показывая напарнику надломленную ветку. – Вот смотри, еще одна, и там еще.

– Очень может быть, – согласился Лис. – Возле ручья они толклись, едва сдерживая гарцевавших коней. Все вокруг побито копытами. Всадников шесть, не меньше.

– Догоним – разберемся. На коней!

Идея настигнуть сэра Кея была недурной, однако попытка держаться оставленных следов в гуще предутреннего леса не увенчалась успехом. Мы довольно быстро потеряли и след, и то, что хоть отдаленно могло именоваться тропой. Мы ехали, опустив поводья, предоставляя скакунам возможность самим вывозить нас из дебрей. Я с тоской вспоминал ухоженные лужайки и аккуратно «запущенные» сады, которые были здесь разбиты десять – двенадцать веков спустя, и понимал, что ныне ничего подобного нет и в помине, что леса занимают едва ли не две трети территории королевства, время от времени переходя в болотистые пустоши и лишь изредка оживляемые дикими поселениями не то охотников, не то разбойников, никогда особенно не отделявших одно ремесло от другого.

В таких грустных мыслях мы двигались неведомо куда в ожидании рассвета, автоматически отстраняя низкие ветви деревьев, норовящие хлестнуть по лицу, объезжая завалы буреломов и время от времени спешиваясь, чтобы пересечь встречавшиеся на пути глубокие овраги.

– Огонек, – внезапно произнес Лис, когда мы выкарабкались из очередного буерака, хранившего на дне, невзирая на сухую погоду, изрядные запасы многолетней грязи.

– Где? – спросил я, оглядываясь вокруг.

– Вон, впереди. Видишь силуэты двух скал? В распадке между ними, ближе к правой.

Чтобы рассмотреть то, что мой друг именовал «огоньком», нужно было обладать обостренным зрением прирожденного лучника, которым природа наградила Лиса, но, увы, обделила меня. Сколько я ни вглядывался, ничего похожего на обещанный Рейнаром свет мне узреть не удалось.

– Может быть, тебе показалось?

– Я тебе повторяю, это огонь. Причем не светлячок, а именно огонь. Рубь за сто.

– Ладно, – пожал плечами я. – Давай посмотрим. Надеюсь, ты прав. Лишь бы не духи водили.

– Угу. Лихомань болотная.

– Не поминай всуе, – отмахнулся я, невольно воскрешая в памяти знакомство с этой невиданной никем нечистью.

– Не боись, Капитан. Я, конечно, так сразу не могу сказать, чей там костер в тумане светит, но отличить голубовато-белый духовский огонь от нормального пламени – шо тебе отличить корону английского барона от обруча барона немецкого.

Я молча кивнул и пришпорил коня к видневшимся вдалеке скалам. Минут через пять я тоже увидел то, что заметил Лис, а еще спустя четверть часа у меня не оставалось ни малейших сомнений, что перед нами не просто огонь, а очаг, освещающий жилище убогого отшельника.

– О, я знаю! – возбужденно зашептал Лис. – Здесь живет братец Тук и у него наверняка можно разжиться куском жареной оленины. Сначала он начнет ломаться и предлагать сушеных кузнечиков, типа у него уже пятый год Великий пост и он с него никак смениться не может. Но ты его дожимай, потому как я точно читал, шо ему приятель – лесной сторож носит оленей.

– Лис, это было в другом месте и в другое время, – отмахнулся я.

– А шо, разве эти отшельники друг от друга чем-то отличаются? – пожал плечами Лис, демонстрируя явно преувеличенную наивность.

Я прильнул к окошку, затянутому бычьим пузырем, пытаясь получше разглядеть обитателя или же обитателей неказистого жилища у подножия поросших буроватым мхом черных скал. Сквозь узкую щель, оставленную для вентиляции, мне едва были видны грубое каменное распятие, кусок очага, освещавшего его, да тощая фигура в темном одеянии, молитвенно согбенная перед крестом.

– Лис, похоже, здесь нас все-таки ожидают сушеные кузнечики.

Напарник тоскливо потянул воздух своим перебитым носом, напоминавшим латинскую букву S, и изрек патетически, воздевая руки к небесам:

– Господи, за что ты опять заслал меня в эту глухомань!

Произнесено это было громко, со слезой в голосе, но ни театральное причитание моего друга, ни фырканье наших коней, казалось, не могли отвлечь отшельника от возвышенных мыслей.

– Слышь, Капитан, – возмутился подобному невниманию Лис, – а шо это он ухом не ведет? Может, слегонца подыздох от своей кузнечиковой диеты? Может, ему первая помощь требуется?

– Нет, кажется, дышит, – с сомнением покачал головой я.