Странные сны Отто Шубдца

После достаточно долгой процедуры вытрезвления, Шубдц поведал Изе свою проблему с лыжами.

– Понимаешь что обидно, у нас никогда столько лыж в Европе-то вообще не производилось, сколько мне поручено достать. Где я их возьму? Рожу что ли? – Жаловался Отто в конце своего разговора Изе. – Ну ладно бы еще дали мне месяца три-четыре, их бы просто и легко сделали. Так у нас в вермахте, как выпадет снег, так срочно нужны лыжи. А что они вообще нужны будут зимой, об этом, что, никто летом догадаться не мог?

– М-да… – Изя почесал свой лысый череп. – А скажи мне, друг, в приказе стояли какие-либо указания по поводу размера, фасона, марки лыж?

– Нет. Там четко сказано: цвет лыж должен быть белый, и указано количество лыж.

– Ну и офигительно! – Изя со всей дури воткнул нож в поросенка, и с остервенением стал его резать.

– Шульман, ты ж еврей! А юде не едят свиней! – Удивился вслух Шубдц.

– Евреи не едят, а тибетцы жрут за милую душу. – И Шульман смачно откусил от поросячьей ножки.

– Что офигительно? – Не понял Отто. – Мой поросенок?

– Нет, Отто, – сказал Изя, дожевывая ногу, и запивая красным вином. – Поросенок хорош, спору нет. Хорошо, то, что не стоит в твоем приказе, какие ИМЕННО должны быть лыжи.

– И что? – Не понял Шубдц.

– А то… – Многозначительно произнес Шульман, принимаясь за вторую ногу поросенка. – Считай, что лыжи мы тебе нашли. Суть моей идеи проста, ты закупаешь ВСЕ лыжи, какие есть в наличии в Германии: детские, подростковые, для малышей. Кроме того, я сейчас позвоню одной своей знакомой тибетке Циле, которой ты тоже делал документы. Она работает в общегерманском фонде помощи неимущим и бедноте, мы ей дадим задание и она насобирает у населения херову тучу старых лыж. Все это ты красишь в белый цвет, и отправляешь на фронт. Всё. Приказ ты выполнил.

– Попроси Цилю, чтобы она с собой подругу взяла покрасивее. – И Шубдц выразительно двумя руками показал два больших шара в районе груди.

– Хорошо, будет сделано, друг.

И через какое-то время, Изя, Отто, и две девицы у них на коленях пили за фюрера и победу немецкого оружия.

Обсудив все детали поставок лыж вермахту, пары разошлись восвояси.

Отто, хоть и был пьян, без труда добился взаимности от сотрудницы фонда с умопомрачительной грудью, не забыв ей сделать предложение выйти за него замуж. И закувыркавшись вдоволь, как мартовский кот, спал без задних ног.

Снился интенданту странный сон.

Он умер, и попал в рай. То место, куда он попал в рай, подозрительно напоминало Ленинград. Отто был там несколько раз до войны.

Все вокруг ходили в кожаных куртках с красными повязками на рукавах. Говорили на русском языке, и никто не обращал на то, что Шубдц был в форме вермахта и говорил по-немецки.

Его все хлопали по плечу и называли: «tovaricsh».

Отто, впрочем, понимал во сне русский, как и все понимали его.

Каждый день они с другими товарищами пили пиво, водку, шнапс и другие спиртные напитки. Сообща делили женщин, которые все как одна были доступны, и не замужем. Женщины были красотки просто писанные: с большой выпирающей грудью, длинными кудрявыми волосами, и бесстыжими манящими глазами. А ноги у них росли от ушей.

Отто даже во сне понимал, что вот он именно такой рай, куда при жизни и стремился Шубдц.

В раю как-то постепенно, сама собой стала возникать оппозиция правящему режиму Бога.

Бог жил в своей Резиденции, очень похожей на Эрмитаж. И ни фига ничего не делал.

И это больше всего злило обитателей рая.

То тут, то там стали возникать подпольные кружки, недовольные Богом. Стали известны фамилией руководителей этого подполья: Ленин, Сталин, Гитлер, Спартак и один старый еврей Мойша.

Через какое-то время в раю грянула революция, и Бога свергли.

Причем, что было характерно, Бога в его Резиденции не оказалось.

Мнения обывателей разделились поровну.

Первая половина считала, что Бога вообще нет.

Вторые утверждали, что Бог есть, но он, типа, против насилия, и потому предпочел скрыться, чтобы не затевать гражданской войны в раю.

Как бы там не было, после революции в раю развернулась нешуточная закулисная война за место и право называться Богом.

Были назначены выборы, на которых большинством голосов победил Мойша, который каждому пообещал все, что тот захочет без каких-либо ограничений.

Было выбрано новое правительство и кабинет министров в раю. Шубдцу досталось кресло министра снабжения…

Первый приказ от Бога Мойши был вывести кур особой породы, чтобы на них не было перьев. Обосновывалось это тем, что жена Мойши устала ощипывать курей бесчисленным гостям мужа, которые так и перли толпой в гости к мужу в Резиденцию…

Отто сильно замерз и проснулся от холода в своей спальне. Камин догорел, и было заметно холодно. Стоял на дворе декабрь месяц.

Проснулся Шубдц дома от холода и головной боли. Отто был почему-то голый. На руках интенданта были носки, на члене презерватив. И больше одежды никакой на Отто не наблюдалось.

Было жутко холодно. На дворе был декабрь, но камин в спальне не горел. Интендант лежал в обнимку с какой-то грудастой фрау, на которой из всей одежды был лишь форменный галстук Отто.

Голова болела после выпитого накануне. Отто разбудил денщика, и сказал:

– Что хочешь, делай, но чтобы через час у меня был ящик шнапса для меня лично, и ящик шампанского для фрау. Откуда она, кстати, взялась тут?

– Будет сделано, мой генерал! – Заорал солдат, после чего получил в ухо.

– Не ори, дурак, голова болит. – И Шубдц показал выразительно рукой на голову.

– Тьфу, ты черт. – Произнес Отто, снимая с рук носки, и вспоминая свой сон. – Приснится же…

– Откуда тут эта женщина, я не знаю. – Подал голос солдат. – Я спал, когда вы пришли со службы. Но я думаю, что она пришла с вами, мой генерал.

И солдат выразительно показал на член, на котором еще висел презерватив.

– Молчать, скотина! – Заорал интендант. – Где мой халат? Почему по всей спальне раскиданы женская одежда и моя форма?

– Вероятно, это русские прислали диверсантов, и они и натворили все это безобразие. – Быстро произнес денщик, как бы оправдываясь.

– Цыц, скотина! Быстро дать мне халат, носки постирать, все тут убрать, и спиртное купить! – Шубдц крайне не любил, когда ему говорили глупости, особенно, когда он был с бодуна. – Вы сначала совершите все те глупости, что совершил я, а потом будете меня им учить.

– Бегом! – Заорал Отто.