Княжеский крест. Исторический роман

В шатер вошел слуга Ефим и, поклонившись в пояс, произнес:

– Светлый князь, явился ученый писарь Алан, желает с тобой поговорить.

– Пусть заходит. Принеси нам, Ефим, сладкого вина со сладостями.

Слуга, откинув полу шатра, позвал гостя:

– Алан, великий князь ждет тебя, заходи.

Вошел небольшого роста человек, с чалмой на голове, черной с проседью бородкой и, приложив руку к сердцу, поклонившись в пояс, сказал:

– Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Мир вашему дому!

– Проходи, Алан. Присаживайся на лавку. Расскажешь нам последние новости двора хана Бату, – пригласил князь пришедшего.

Ученый писарь, не отрывая руку от сердца, кланялся всем со словами:

– Мир вашему дому! – затем смиренно присел на лавку, куда указал Ярослав.

Ефим на большом золотом блюде внес сладости, кувшин из венецианского стекла и серебряные кубки, отделанные золотом.

У Алана при виде золоченой дорогой посуды загорелись глаза, что не ускользнуло от наблюдательного князя. Он про себя отметил: «Жаден татарин, это уже хорошо, можно будет все, что нужно, узнавать у него. Но что – то он не похож на татарина, наверно, восточный человек, из какого – нибудь Багдада, их тут много». И тут же спросил, обращаясь к гостю:

– Что – то ты на татарина не похож.

Алан улыбнулся, ответил:

– Это ты, великий князь, верно подметил. Я действительно не татарин, а восточный человек из Багдада, но в Орде живу давно, с тех пор как попал к ним в плен. Способность к разным языкам дала возможность мне стать ученым писарем при дворе Бату.

– А у нас что будешь делать, вернее, зачем ханы приставили тебя к нам? – напрямую спросил Ярослав.

Сарацин, нисколько не смутившись, ответил:

– Буду вам помогать и направлять вас, чтобы не наделали непоправимых ошибок. Здесь многие посланцы, не зная обычаев татар или не уважая их, поплатились жизнью. Скажу вам по секрету, что Бату – хан очень заинтересован в вашем посольстве и желает в ближайшее время с вами встретиться. Он уважает таких, как ты и твой сын Искандер, как отважных и мужественных нукеров.

Ярослав Всеволодович, внимательно слушая собеседника, разлил терпкое вино по кубкам и предложил:

– Давайте выпьем за великого Бату, да продлит господь ему счастливые годы жизни!

Ученый писарь, масляно улыбаясь, добавил:

– И за великого князя Ярослава Всеволодовича и непобедимого полководца, его сына князя Искандера.

После нескольких кубков вина лицо Алана разрумянилось, он расплылся в улыбке, довольный, что русские его с почетом принимают.

Ученый писарь наклонился к уху князя и зашептал:

– Я знаю тайну, которая вас очень заинтересует.

– Это ж какую такую тайну? – заинтересовавшись, спросил Ярослав.

– Если вы будете ее знать, то избавитесь от многих бед, – ответил гость и примолк. Князь с недоумением глядел на собеседника, ожидая сообщения. Но тот молчал, продолжая улыбаться, поглаживая свою бородку.

Борислав пододвинулся к Ярославу и тихо сказал:

– Он ждет подарка. Дай ему что – нибудь, и непременно из золота.

Князь, недолго думая, отстегнул от пояса нож из булатной стали с искусно отделанной слоновой костью и золотом ручкой. Он протянул писарю дорогое оружие со словами:

– Дарю, Алан, тебе этот кинжал, которому нет цены. Пусть он будет тебе помощником в добрых делах, для того чтобы порезать хлеб или кусочки мяса.

Ученый писарь расплылся в благодарной улыбке. Приложив руку к сердцу, стал кланяться со словами:

– Получить от русского нукера это бесценное оружие – для меня большая честь!

Он в обе руки принял клинок, поцеловал его, сказав:

– Клянусь Аллахом, что этот нож никогда не будет использован против человека, кроме своей защиты! – и пристегнул кинжал к поясу.

– После этого собеседники опрокинули еще по два кубка вина, и уже тогда Алан сообщил:

– Раньше вас в Орду прибыли посланцы из Рима от Иннокентия четвертого папы римского. Хан Батый их принял и остался очень доволен их дарами и предложением жить в мире и дружбе. За это хан одарил их кардинала женой из собственного гарема, – гость опять расплылся в улыбке и даже захихикал.

Ярослав с удивлением спросил:

– А что кардинал, остался недоволен?

– Может, он и доволен, только по их вере они не должны иметь женщин.

– Ну и что он теперь с ней делает? – рассмеявшись, спросил князь.

– Я уж не знаю, великий князь, что он с ней делает, но знаю одно, что от подарков хана никто не имеет права отказываться. Когда он дарит подарки, это большая милость. Отказавшийся объявляется врагом, и его, соответственно, убивают.

– Да! – произнес князь, не зная, что ему делать – удивляться или принять для сведения обычаи татар.

– Вот поэтому я вас заранее предупреждаю: что бы ни дарил Бату – хан, нравится вам подарок или нет, делайте хотя бы вид, что вы очень довольны. А он очень любит дарить своих женщин, это для него ничего не стоит.

– Так и меня, выходит, он может одарить женщиной! – с возмущением произнес князь.

– Вполне возможно, а что ты так, князь, испугался, ты же ведь не монах?

– Так – то оно так, но вот в моей голове не укладывается все это.

– Ничего, князь, привыкнешь, если хан пошлет тебя в Каракорум, то всего насмотришься.

– Неужели пошлет? – с раздражением спросил Ярослав.

– Скорей всего пошлет. А почему? Я тебе все сейчас расскажу. Слушай внимательно и не перебивай. Католики – иезуиты уже встретились не только с Бату – ханом, но с его старшим братом Орду и провели переговоры. О чем шла речь? Я тебе, великий князь, сейчас все доподлинно сообщу. Речь шла о том, что якобы русские князья объединяются, чтобы дать Орде отпор, и будто поведут их против татар ты и твой сын Искандер.