Человек без маски

Николай Данилович вышел из-за стола, немного прошелся по кабинету. Затем подошел к капитану, слегка потрепал его по плечу. Улыбнулся, присел на стул, стоявший напротив. Потом приподнял голову и шепотом произнес:

? Андрей Петрович, Вы прошли службу в Германии… Это очень большой плюс для Вас… Опыт заграницы важен и для нас…

После этого умозаключения он загнул палец своей довольно нежной руки. Оскалив зубы, загнул второй палец и с оживлением продолжил:

? Очередное преимущество… Едва Вы переступите порог нашего заведения, как для Вас и для супруги будет предоставлена благоустроенная трехкомнатная квартира…

Вербовщик, словно фокусник, по-чьему велению и хотению отпускались одни только сладости, с самодовольным выражением лица вновь изрек из своих уст:

? И еще, Андрей Петрович… Молодая семейная чета получит современную машину «Волга» любого цвета и гараж… И еще, что для советского человека немаловажное ? это дача…

Полнейшее изобилие в будущем рассмешило младшего офицера. Он улыбнулся и привстал со стула. Его ноги были окаменелыми, недвижимые. Сказалось нервное напряжение. Он улыбнулся и обеими руками постучал по бедрам, сделал пару шагов в сторону. Затем вновь присел на стул. Дружеская беседа подкупала кандидата. Он уже не имел страха, который господствовал в его душе всего лишь несколько минут назад. Раскованность привела его к неординарной мысли, она появилась в его голове совершенно неожиданно. Он прекрасно знал, что любые привилегии, опускаемые сверху, давались незадаром. В том числе и для офицеров Советской Армии. Кое-кто из них служил в районах вечной мерзлоты или в знойных пустынях, имея определенные льготы. Как правило, у мужчин со звездочками и членов их семей слез было куда больше, чем радости. Он слегка прикусил губы и выдавил из себя:

? Товарищ полковник… Ну, а если, у меня что-то не получится… Что меня тогда может ожидать?

Каверзный вопрос капитана Митрофанову понравился. Он засмеялся, почесал рукой левое ухо, оно у него с самого утра зуделось. Затем не то с облегчением, не то, наоборот, с тяжестью на душе на полном серьезе проговорил:

? Да, капитан, очень хороший вопрос… Я не отрицаю, кто имеет погоны, всегда мечтает о карьере… ? Тяжело вздохнув, он продолжил. ? Я, вот, например, также мечтал стать генералом, хотя хожу полковником. Три звезды меня вполне устраивают…

Затем он внимательно вгляделся в физиономию молодого мужчины, сидевшего напротив. Он ему импонировал. Кандидат в академию был сейчас намного спокойнее, чем в начале беседы. Он также про себя отметил, что этот парень, с довольно умным выражением лица, далеко неглупый человек. Без всякого сомнения, и он мечтал о красных лампасах на штанах. Он слегка откинулся на спинку стула и без всяких обиняков произнес:

? Андрей Петрович, скажу честно… Ну, а тех, кто делает ошибки, мы посылаем туда, где макар телят не пас…

Ответ философского содержания вполне удовлетворил Рокотова. Вале, где он служил, чем-то напоминало то место, где не пасли телят. Офицеры без всякого желания тянули лямку. Без всякой радости приехал сюда и Рокотов…

Несколько мгновений в кабинете господствовала тишина. Мужчины думали о своем. Первым нарушил молчание Митрофанов. Он привстал со стула, и отставив его в сторону, с некоторым сожалением в голосе произнес:

? Андрей Петрович, как правило, я приглашаю на собеседование офицера и его супругу. Мне сказали, что твоя жена уехала в Россию…

Для Рокотова подобный вопрос был в какой-то мере неожиданным. Он насторожился и с опаской посмотрел на холеного мужчину, лицо которого было очень серьезным. Затем, тяжело вздохнув, словно корил себя за неожиданное отсутствие жены, он еле слышно вытянул из себя:

? Так точно, товарищ полковник… Она находится у своих родителей… Скоро приедет…

Полковник слегка усмехнулся и неспеша пошел к столу. Опустился в кресло и призадумался. Конечно, личное собеседование с женой офицера не помешало. Успех работы разведчика во многом определялся и его второй половиной. Он приподнял голову вверх, затем очень медленно опустил ее вниз и скороговоркой спросил:

? Андрей Петрович, а какой иностранный язык ты изучал? И твоя жена?

Рокотов улыбнулся и скоропалительно ответил:

? Я учил немецкий язык, жена также немецкий…

Вербовщик постучал пальцами рук по столу. Некоторое время молчал, словно набрал в рот воды. Несколько хмурое выражение лица чиновника из Москвы обеспокоило капитана. Он и сам, не зная почему, стал нервничать. Его руки повлажнели, на спине появились капелки пота. Он никогда не думал, что жена может играть столь важную роль в его возможной карьере. Для снятия внезапной напряженности требовалась разрядка. Рокотов собрался с мыслями, хотел задать полковнику вопрос, просто так. К его удивлению, вопрос, даже примитивный, в его голову не приходил. Безмолвие напрочь лишило его возможности не только мыслить, но и двигаться. Он стиснул зубы и на какой-то миг закрыл глаза. Трагический финиш довольно продолжительной и очень доверительной беседы его страшно пугал. Неизвестно, что дальше с ним могло произойти, если бы не голос, которого, как ему сейчас казалось, он ждал целую вечность. Полковник видел, что его кандидат очень сожалел, что рядом с ним не было жены. Ему также было жалко молодого парня, который, наверняка, хотел дать деру из армейской дыры. Он одновременно не сомневался, что выходец из семьи простых учителей до последнего издыхания выполнит любой приказ. Такие кадры нужны партии, нужны армии…

? Андрей Петрович, ? прошевелил губами Митрофанов, ? ты сам прекрасно знаешь, что для офицера супруга играет далеко не второстепенную роль…

Рокотов сжался в единый комок. Он был весь во внимании к тому, кто говорил и давал ему наставления. Опытный наставник продолжал:

? Это я сам на своем горбу испытал… В том, что на моих погонах три большие звезды, есть заслуга моей жены и даже детей…

Капитан с облегчением вздохнул. Страх, некогда господствующий в его душе и теле, незаметно улетучился. Он оживился, и уловив улыбку на лице полковника, уверенно произнес:

? Товарищ полковник… Моя жена порядочная женщина и хорошая боевая подруга… Она всегда понимала меня… Поймет и там, где партия и командование окажет честь нам служить… ? Слегка улыбнувшись, он добавил. ? Она по профессии зубной врач, с высшим образованием…

Ответ офицера, который чем-то напоминал выдержку из военной присяги или партийного устава, рассмешил Митрофанова. Он широко улыбнулся, вышел из-за стола и подошел к сидевшему молодому мужчине. Слегка похлопал его по плечу и с иронией в голосе произнес:

? Спасибо за откровенность, Андрей Петрович, еще раз спасибо… Быть чиновником в посольстве, конечно, очень хорошо. Еще лучше, когда жена под боком… Но, ведь бывают, Андрей Петрович, ситуации куда посложнее…

Рокотов слегка привстал со стула и с недоумением посмотрел на мужчину в драповом пальто. Он вновь терялся в догадках о предстоявшем ему задании. Митрофанов же, наоборот, вел себя очень спокойно. Словно не замечал вновь прихлынувшего волнения к офицеру. Возможно и замечал, но не придавал этому особого значения. Он сделал пару шагов к столу, затем резко повернулся и очень серьезно подытожил:

? Андрей Петрович, о руководящей роли партии ты, пожалуйста, не переживай… Она тебя всегда будет опекать, особенно в наших посольствах за рубежом…

Слова опытного коммуниста прибавили оптимизма Андрею Рокотову. Он не хотел упускать возможности козырнуть своей преданностью идеалам партии и славным вооруженным силам. Он улыбнулся, и сделав серьезное выражение лица, с некоторой долей пафоса в голосе, произнес:

? Товарищ полковник, я сделаю все возможное, чтобы оправдать ваше доверие… Доверие нашей партии…

На этот раз пустозвонство главного идеолога мотострелкового полка, в котором было более двух тысяч человек, в какой-то мере задело Митрофанова за живое. Он на реплику офицера ничего не сказал, лишь утвердительно кивнул головой. Затем направился к столу, опустился в кресло. Призадумался. В голове седовласого мужчины почему-то мельтешили довольно невеселые мысли. Работа разведчика, особенно в экстремальных точках, требовала не только преданности идеям партии, но и настоящей борьбы за свое выживание, в первую очередь, физическое. Полковник не понаслышке знал, что ради выполнения указаний из Москвы многие из советских разведчиков отдали свои жизни. Кое-кто перешел на сторону классового врага… При этой мысли он слегка улыбнулся. Его подопечные никогда не подводили…

Доверительный разговор между полковником и капитаном продолжался еще минут десять, не больше. Вербовщик из Москвы не сомневался, что молодой мужчина с голубыми глазами и со смуглым лицом осенью этого года окажется в Москве. Затем его направят в Афганистан. В дружественной стране было неспокойно…

Прощание было несколько трогательным. Вербовщик по-отцовски обнял своего кандидата и крепко пожал ему руку. Затем очень серьезно произнес:

? Андрей Петрович, я тебя с ответом не тороплю… Идти в наше заведение ? значит посвятить себя служению родине, отдавать себя без остатка…

Поистине собачья преданность молодого офицера придавало полковнику больше энергии для откровения. Он продолжил:

? Андрей Петрович, сейчас иди домой или погуляй по городу… Не мешало бы позвонить и Алле Ивановне… Она должна знать решение своего мужа…

Рокотов почти не слушал наставления гостя из Москвы, который за время беседы стал ему не только знакомым, но и очень близким человеком. «Служака» витал в облаках, находился в плену грез. Быть политработником дивизионного или армейского звена он уже не хотел. Он хотел большего, жаждал государственных масштабов. Перед тем, как он закрыл дверь, до него донесся голос:

? Андрей Петрович, завтра утром я жду твоего телефонного звонка… Даешь согласие ? твое личное дело идет дальше…

Рокотов лихо щелкнул каблуками своих полуботинок и очень уверенно сказал:

? Товарищ полковник, я все понял… До скорой встречи в Москве…

Вскоре капитан Андрей Рокотов оказался на высоком холме, который находился за пределами части, неподалеку от гражданского кладбища. Он снял шинель и шапку, присел на валун, округлый камень. Затем прислушался. Тишина стояла гробовая. Лишь изредка она нарушалась человеческими голосами или лаем собак, исходившим из различных частей небольшого селения. Наслаждаться тишиной или свежим воздухом молодому мужчине не предстояло. Он тотчас же окунулся в мир собственных размышлений, притом очень серьезных.

Ему предстояло определить не только личную жизнь, но и жизнь жены, которую он полюбил с первого взгляда, еще будучи курсантом…

Молодые люди встретились в одной из деревень Новосибирской области. Шестая рота заготавливала картофель для училища. Андрей зашел в сельский магазин. Купил целый ящик ситро для взвода. Едва он вышел, как встретил двух девушек. Они стояли возле входа и лакомились мороженым. Познакомились. В этот же вечер он попросил адрес у симпатичной девушки Аллы, которая запала ему в сердце. Она училась в медицинском институте…

Прогулка офицеру удалась. Он пришел к единому решению. В престижную академию идти надо. Он кое-что уже о ней знал. Многие из ее выпускников работали под эгидой каких-либо советников или атташе за границей, жили неплохо. Желание поступать в политическую академию у Рокотова отпало, отпало навсегда. Он все еще сомневался, что главный политшеф дивизии подпишет ему рекомендацию. В разведчики же ему путь был открыт, благодаря полковнику Митрофанову.

Звонить жене в Россию он посчитал бессмысленным занятием. Алла, наверняка, была у кого-нибудь в гостях. Сделать прямой звонок из Вале было невозможно. Надо было ехать в районный центр Ахалцихе и на телефонной станции заказывать переговоры. На это уходило пару часов, как минимум. Состоится разговор или нет, бабка надвое сказала. И еще. Разница поясного времени с Новосибирском составляла пять часов…

Первые вечерние сумерки уже опустились на землю, когда Андрей Рокотов вышел на главную улицу города. На пути повстречался с капитаном Виктором Еникеевым, начальником солдатского клуба. Мужчина среднего роста, едва поравнявшись со своим шефом, быстро протянул ему руку и скороговоркой произнес:

? Андрей Петрович, наш мотострелецкий полк весь стоит на ушах… Особенно наше бабье… Все только и говорят о том, что наш замполит вскоре уедет в Москву…