Дебаггер

Интерлюдия

Илва

Подземелье было одной из тех стандартных локаций «Дейдры», которые механически зачищаешь для получения уровня: заполненная мглой извилистая пещера, кое-где изъеденная расщелинами с переброшенными через них каменными мостиками. Прямая дорога – не ошибешься. Привычные монстры: несколько гоблинов, паук в затянутом липкими сетями логове, фиолетовый червь, брызжущий кислотой, – все без особых хлопот пали от рук двух воительниц десятого уровня. Нет, не десятого – уже одиннадцатого. После того как Илва проткнула копьем червя, над ней и Кошки-мышки засверкало сияние поднятия уровня.

Илва, особо не задумываясь, повысила силу и умение владения мечом, затем посмотрела на копье в своих руках, хмыкнула и с размаху вогнала его между лежащих на земле камней.

– Ты чего? – спросила Кошки-мышки.

Илва махнула рукой и села на землю, опершись спиной о растущий возле моста сталагмит. Мост через расщелину выглядел демонстрацией приема «скопировать и вставить» и ничем не отличался от предыдущих. Его противоположный конец скрывался в темноте. Илва вытянула стройные ноги и с неудовольствием заметила на них пурпурные капли крови хищного червя. Потянулась вытереть, но тут же вспомнила, что в обычной игре это не удастся – они же не в пространстве Чендлера, где возможно все, что и в реальности. Здесь пятна исчезнут сами по себе спустя некоторое время.

Разработчики визуальных эффектов несколько перестарались – после каждого сражения игроки ходили, будто забрызганные с ног до головы томатной пастой. Это не зависело от размеров противника – даже маленькая крыса из первого задания выглядела так, будто в нее накачали литров десять красной краски.

Кошки-мышки походила на Илву словно сестра-близнец, разве что уши были подлиннее и с беличьими кисточками на концах. Короткая юбка с металлическими пластинами из драконьего серебра давала защиту +5. Лоскутки на груди – еще +10. Игру явно делали дизайнеры, знающие, чем привлечь озабоченную молодежь к своему многопользовательскому развлечению. Женских персонажей хоть сейчас выводи на подиум для демонстрации мод. Или на панель. Илва хмыкнула, разглядывая подружку, с которой познакомилась неделю назад. Помесь человека и кошки – мечта любого прыщавого любителя хентая.

В игре отношения налаживаются быстро. Совместно зачистили подземелье – союзники. Прошли несколько локаций – друзья. Или, если хочешь, вступай в одну из гильдий – там вообще от друзей отбоя не будет. Но Илва слишком независима, чтобы состоять в клане.

– Будешь? – протянула она подруге склянку со снадобьем лечения.

– Нет, – замотала головой Кошки-мышки, разметав по плечам копну рыжих волос. – Оставь, впереди еще босс.

– Как хочешь, а у меня хитов мало, – пожала плечами Илва, за один присест осушила склянку, по привычке почувствовав во рту терпкий вкус, но это были ложные ощущения, память с тех времен, когда она жила в пространстве Чендлера.

– Давно хотела спросить, ты почему в «Дейдре» зависла? – поинтересовалась Кошки-мышки.

При слове «зависла» Илва вздрогнула.

– В смысле?

– Ну, именно здесь, а не в какой-либо другой игре? Их же много. Почему выбрала «Дейдру»?

Илва пожала плечами и мысленно усмехнулась – интересно, насколько сильно Кошки-мышки удивилась бы, услышь она правду?

«Кисуля, мое тело в больнице, мне грозит срок в тюрьме за кражу бриллиантов, а сама я сбежала в пространство Чендлера, чтобы избежать суда. Меня вытащил один хороший человек, но я не показываю вида, что вернулась. Не выхожу из обычной сети, брожу из игры в игру. Конечно, здесь нет полного погружения, нет ощущения жизни. Слышно, как в палате разговаривают санитары. А соседка на койке справа храпит. Представляешь, зависла в пространстве Чендлера, а когда спит в своей игре, то храпит в реале, как трактор».

– Не знаю, – вместо этого ответила Илва. – Просто интересно. А ты?

– За Димкой пришла. Он сразу игру забросил, сказал, что, мол, детство, а я осталась. С тобой познакомилась.

«Ну и дура».

– Ну и молодчина. Учишься, работаешь?

– Учусь. В политехе на программера, – рассеянно ответила Кошки-мышки, уйдя в свои мысли. – Да, нужно иметь собственное развлечение… Отдушину. Но здесь все не по правде, ты разве не чувствуешь? Играешь и понимаешь, что это всего лишь игра. Здесь нельзя жить. А когда возвращаешься, все серо и обыденно. Говорят, что в играх в пространстве Чендлера все не так. Там все по-настоящему. Там есть драконы – живые, а не нарисованные, как здесь. – Кошки-мышки перешла на шепот. – Вот бы хоть раз, одним глазком взглянуть.

– Даже не думай! – прищурилась Илва. – Игра в пространстве Чендлера сожрет тебя с потрохами. Потеряешь себя и станешь кем-то другим.

– Но насколько быстро? У всех людей разный порог сопротивляемости. Я зайду на минутку, лишь на один сеанс, просто, чтобы испытать, что это такое. Смотри, что у меня есть. – Кошки-мышки показала меленькую черную коробку, появившуюся у нее в руке. – Это ключ к пространству Чендлера. Создает туда индивидуальный портал. Достался совершенно случайно, практически за бесценок. Ношу с собой – так не украдут. Димка одну программу подбросил, позволяет подключать данные к своему виртуалу.

Кошки-мышки поднялась, взмахнув двуручным мечом.

– Завтра попробую. Хоть одним глазком… А сейчас – вперед, завалим босса!

– Пошли. – Илва встала в полный рост и выдернула копье из земли. – Действуем как обычно?

– Я впереди, ты прикрываешь, – улыбнулась Кошки-мышки.

Илва никогда не рвалась вперед, предпочитая дожидаться удобного момента. Да и убежать так гораздо удобнее, если что-то пойдет не так.

Он ждал по другую сторону моста – босс подземелья, высший вампир, выглядевший молодым похитителем женских сердец: черные локоны спадали на его широкие плечи, тонкие губы обольстительно улыбались, голубые глаза, казалось, излучали холодный свет. В общем, монстр был хоть куда – дизайнеры постарались.

– О! – сказала Кошки-мышки.

Вампир преодолел разделяющее их расстояние почти мгновенно, лишь в воздухе остался серый размытый след. Раздался хруст – его удлинившиеся когти на правой руке вошли в грудь Кошки-мышки. Рывок – и воительница одиннадцатого уровня упала на камни.

А крови не меньше, чем в крысе, подумала Илва и отпрыгнула в сторону, уклоняясь от выпада. Новый удар! Илва отшатнулась, взмахнула копьем. Острие скользнуло по груди вампира, уменьшив полосу индикатора его жизни на одну единицу.

– Скотина, – выругалась Кошки-мышки, приподнимаясь на локтях.

Вампир заметил движение, но не успел отразить удар. Кошки-мышки вогнала меч в его спину почти по самую рукоять. Острие высунулось из груди. Полоса жизни монстра уменьшилась до четверти. Он отбросил меч в сторону, схватил Кошки-мышки, поднял и швырнул в пропасть. Сталактит задержал падение, рассыпался каменными осколками, когда Кошки-мышки ударилась об него спиной. Девушка не упала – схватилась за край обрыва, удержалась, раскачиваясь над пропастью.

Илва вогнала копье в тело врага – с размахом, с всплеском ярости, какой она не испытывала с тех пор, как покинула «Хвергельмир», отнимая почти всю его жизнь. Вампир развернулся, ломая копье, и его острые когти впились в бока Илвы. Он потащил воительницу к себе. Полоса ее жизни стремительно уменьшалась.

Забрызганное кровью лицо вампира вблизи не казалось привлекательным. Оскаленные клыки – торчащие треугольники. Глаза, ранее обещавшие бездну наслаждения, теперь выглядели обычными 3D-объектами. Не монстр, а нарисованная наспех дешевая поделка.

Илва зарычала и ударила лбом в лицо врага, со злорадством ощущая, как оно распадается на отдельные составляющие. Хватка ослабла. Голова вампира запрокинулась назад, подставляя шею. Илва впилась в нее зубами. Показалось, что во рту чувствуется металлический привкус, горячая жидкость течет по губам и подбородку, но это всего лишь было фантазией.

Обычная игра…

Илва вырвала кусок плоти из шеи вампира. Враг захрипел, пошатнулся, шагнул к пропасти, выпуская Илву из объятий. Тогда Илва толкнула его ногой, и он свалился в бездну. Летать вампир не умел. Через несколько секунд затихло шуршание посыпавшихся следом за ним камней. Илва по привычке вытерла губы и подобрала двуручный меч Кошки-мышки.

– Надо было сразу его столкнуть, – сказала Кошки-мышки. – Не догадались. Помоги выбраться. Илва, что ты делаешь?! Нет!

Меч вошел ей в шею, и вверх ударил фонтан крови, забрызгав Илву с головы до ног. Линия жизни Кошки-мышки упала до нуля.

– Ты где-то здесь, Кисуля, – произнесла Илва, отходя от пропасти. – Знаю, что меня слышишь. Бесишься небось, а сделать ничего не можешь. Какой у тебя уровень, одиннадцатый? Это полчаса на возрождение. Ничего, успеешь добежать до своего тела, подберешь вещи. Не нужны они мне. И меч не нужен. А вот доступ очень даже пригодится.

Илва погрузила руку в тело Кошки-мышки и вытащила из него черную коробку.

– Зачем она тебе? Правильно – не нужна. Тебе еще жить и жить в реале. Это мне терять нечего. – Воительница присоединила коробку к своему виртуалу. – И запомни, зависают в пространстве Чендлера, а не в обычной игре. Отсюда всегда можно выйти. Прощай.

Илва отсоединилась, и ее виртуал исчез. С другой стороны моста из темноты выполз большой паук, переступил через лежащее тело Кошки-мышки и пополз дальше к входу в подземелье – поджидать новых игроков.

Глава 1

Реальность. Незваный гость

Я не люблю три типа людей: коммивояжеров, психологов и незваных гостей. «С. Б. Ефимовский, компания “Неогеймс”» относился к худшей разновидности третьей группы – он не воспользовался виртуальным посещением, а явился лично, принеся в мою квартиру запах одеколона и табака.

– Мы не договаривались о встрече, – сказал я.

– Я отправил вам визитку еще вчера. Как у вас душно. Позвольте…

Эс Бэ Ефимовский подошел к окну, переступив сползший с кресла плед, и отдернул портьеры. Я прищурился от яркого солнца.

– Не переношу сумрак и духоту, – пояснил Эс Бэ. – Вы что, не пользуетесь кондиционером?

Он распахнул форточку, впустив в комнату воздух с испарениями разгоряченного под летним солнцем асфальта, ослабил галстук и, обернувшись ко мне, подарил вымученную улыбку. Его лицо с седой щетиной на подбородке и впалых щеках выглядело будто пожеванным беззубой собакой.

– Нет, – сказал я, возвращая плед на место. – Я не пользуюсь кондиционером.

Зачем я его впустил? Сколько времени пройдет, прежде чем комната избавится от его запаха? Квартира, наполненная сумраком и одиночеством-вне-сети, это моя… крепость? Защитная скорлупа? Точка доступа. Здесь я работаю и живу. Здесь чудесный вид на площадь Согласия. Есть даже коллекция насекомых в виде одной засушенной мухи, лежащей между стеклами. Я выхожу из дома все реже и реже. В последний раз это случилось неделю назад, когда Джонни вытащила меня в «Центр психологической реабилитации».

«Петр Петрович лучший доктор, что я знаю. Когда мне было тяжело… он мне реально тогда помог».

Хорошо, что я не отношусь к тем десяти процентам населения, которое вообще не покидает стен дома.

– Мне нужна ваша помощь, – продолжил Эс Бэ. – Вы же Игорь Ламберт? Вас порекомендовали как лучшего частного ретурнера.

Кто же на этот раз? Ребенок, жена, любовница? Кто из его круга общения завис в пространстве Чендлера?

– Я больше не работаю.

Ефимовский внушал мне отвращение всем своим видом. Приходилось дышать одним с ним воздухом. Интересно, если попробовать вдыхать смесь одеколона с табаком через носовой платок, это будет выглядеть вызывающе? Впрочем, чистый носовой платок найти тоже проблема.

– Ну что вы?! – взмахнул руками Ефимовский. – От старой работы не отказываются. Вопрос только в цене.

Он протянул мне неподписанный чек.

– Вы ошиблись с числом нулей, – сказал я, увидев предложенную сумму.

– Нет, все правильно. И это лишь аванс. Еще столько же получите, когда выполните работу.

– Здесь больше в десять раз, чем мне платят… платили. Но сейчас я не работаю.

– Да что вы заладили «не работаю»! Я в курсе, сколько вы брали за работу. Прежде чем идти, изучил вашу подноготную, и, скажем так, у меня имеются другие рычаги влияния, если деньги для вас действительно ничего не значат.

– Какие? – насторожился я.

Нейроинтерфейс у меня был последней модификации. Маленький плоский прямоугольник, размером и толщиной с почтовую марку, крепился на правом виске с помощью присоски. В квартире я постоянно подключен к квантовой сети. Доступ к информации, виртуальные путешествия, работа и гарантированная постепенная атрофия мышц, если не заставлять себя двигаться.

Я ввел в поисковик мысленную команду: «Неогеймс» – и приказал начать поиск. Вверху предложенного списка находился сайт компании, ниже – информация о ней в «Глобал-вики». Я выбрал второй вариант.

«Неогеймс» – компания, специализирующаяся на многопользовательских сетевых играх. Основана в 2015-м Сергеем Борисовичем Ефимовским, который в настоящее время владеет контрольным пакетом акций. 2016 год – первая игра, которую Эс Бэ склепал вместе с друзьями «на коленке», произвела фурор. Дальше – охват русскоязычного рынка, выход на международную сферу. Мощные сервера в Америке. Говорят, что одно время корпорация «Гейм ворлд» хотела выкупить «Неогеймс», но сделка не состоялась – Ефимовский не захотел выпускать компанию из своих рук.

– Вы меня слушаете? – спросил Эс Бэ.

Я вышел из сети.

– Слушаю. И очень внимательно.

– Я спросил, известна ли вам Анна Григорьева?

«Джонни!»

– Нет!

– Вы не умеете врать, Ламберт. Не ваш стиль. Возможно, именно поэтому такие, как вы, ничего не добиваются в жизни. Вы знаете девушку по прозвищу Джонни. В среде хакеров она тоже хорошо известна. Взлом военного ведомства, рассекречивание правительственных архивов, создание игр в пространстве Чендлера. На сколько лет строгого режима потянет этот набор?

– Она выпустила всех игроков, – сказал я.

– Не важно. Создавала игры не только Джонни, но и ее детище – ее образ в пространстве Чендлера, искусственный интеллект, которого она, воспользовавшись городской легендой о всемогущем программисте, назвала Черным Хакером. Сам же он предпочитает именовать себя Вотом. Как быть с созданной им игрой? Пусть «Хвергельмир» стерт и попавшие в его ловушку игроки возвращены, но сколько людей погибло во время его существования? Как вы думаете, если я выдам, кто скрывается за маской Джонни, ее посадят?

Схватить за горло. Подтащить к окну. Заставить полюбоваться пейзажем.

– Что, хотите меня ударить? – улыбнулся Ефимовский. Он взял с подоконника кубок с выгравированной на табличке надписью «Игорю Ламберту, победителю республиканских соревнований по спортивному фехтованию среди детей, 2005 год» и повертел в руках. – Когда вы дрались в последний раз, Ламберт? По-настоящему, до разбитых носов и фингалов под глазами. В школе? А сейчас слабо? Или предпочитаете сражаться понарошку в играх, а ваши мышцы становятся дряблыми, как желе медузы? Вы теряете себя в своем мирке.

– Слишком много болтаете, Ефимовский! Бои в пространстве Чендлера ничуть не отличаются от настоящих. Те же кровь и кишки. – Я посмотрел на свои руки. – Проваливайте! Убирайтесь из моей квартиры!

– А как же Джонни? Вам ее не жалко? Или, может быть, пожалеете Веронику Златинову, которую вы знаете как Илву? Нравится оборотень? Как она в постели, хороша? Вероника заперта в спецпалате третьей больницы, где содержатся зависшие зэки. Никто не догадывается, что ваша Волчица давно вышла из пространства Чендлера, только не хочет возвращаться в свое тело. Какой срок положен воровке?

Я процедил ругательство и попытался ударить его в живот кулаком, но Ефимовский отпрыгнул, и основание тяжелого кубка в его руке угодило в мою скулу. Меня швырнуло на пол. Падая, я ухватился за спинку кресла, и оно с грохотом повалилось следом за мной. Я отбросил накрывший лицо плед, вскочил на ноги. Ефимовский невозмутимо стоял и аплодировал, хлопая по сжимающей кубок руке свободной ладонью.

– Браво! Я думал, что вы не решитесь. Есть еще порох в пороховницах. Как вы в детстве дотащили домой такую тяжесть? – Он вернул кубок на подоконник.

– Убирайся!

– Не могу. Ты мне нужен. Я хочу нанять тебя на работу.

– Шантажист!

– К чему только не прибегнешь, чтобы заставить людей работать! На тренинге советовали к каждому искать индивидуальный подход. Так на чем мы остановились? Плата тебя устраивает?

Я подошел к окну и задернул портьеры.

– С тем условием, что ты оставишь в покое моих друзей. Что ты от меня хочешь?

– Секретности, Ламберт, полной секретности, иначе я бы обратился в государственную контору. По рукам? – Он протянул мне раскрытую ладонь.

Я не ответил на его рукопожатие, ограничившись лишь кивком и хмурым взглядом.

– Тогда к делу, – продолжил Ефимовский. – В одной из моих игр, «Фронтире», завис игрок. Заметь, что игра в обычной сети, все законно.

– Тогда как?..

– Не знаю! Человек подключился к серверу и не вышел из игры. Его виртуала нет. Он не возвращается в реальность и не реагирует на происходящее – все признаки зависания в пространстве Чендлера. По логам ничего не находится. Послужи дебаггером[1], Ламберт, найди след игрока, прежде чем об этом станет известно, иначе мне конец.

В сети запросил срочный вызов Вот. Я сбросил связь. Тогда на столе зазвонил мобильный телефон.

– Тебе звонят, – сказал Ефимовский.

– Слышу. – Я поднял трубку. – Я занят. Что тебе надо?

– Ламберт, Джонни зависла, – сказал Вот.

– Где?! Как?

– Ушла в обычную игру и не вернулась. Она пропала, Ламберт. Ты спасти ее поможешь?

– Как называется игра?

– «Фронтир».

– Жди меня, сам не иди.

Я нажал на отбой и посмотрел на Ефимовского.

– Это не первый случай зависания? Сколько всего пропало людей?

– Какая разница? Скажем так, это первый зарегистрированный случай.