Оскал Стикса

Закончив с конечностями, девушка обернулась. – Быстро ты, подруга, справилась. Опять не жуя глотала? Изжога не мучает?

В ответ прозвучало короткое: – Урр.

И опять раздалось чавканье.

– Что же это со мной происходит? Я же сама становлюсь каким-то монстром без нервов и сердца! Я пилю человека, чтобы скормить его нелюдю и ищу для этого какие-то оправдания. Мне что, тут вечно жить? В этом жутком зловонии, впроголодь и компании людоедки?

Она отбросила ножовку и закрыв ладонями лицо, разрыдалась. Слезы и сопли размазывались по лицу, смешиваясь с пылью, а Юля все продолжала реветь. Мысли калейдоскопом сменяли друг друга. В них было и проклятие момента, когда она решила поехать в гости к тетке, и сожаление, что не смогла прорваться к военным, и ненависть к твари и самой себе, за то, что ей пришлось делать с трупом.

– Уррр.

– На тварь! – в людоедку полетел большой обломок кирпича, как всегда, попавший в голову.

Перед тварью остались лежать только гладкие блестящие кости.

Развернув туловище покойника, она перекатила его в сторону твари, которая не мигая смотрела на тело, но извивалась всем телом. Когда до нее оставалось расстояние равное ее руке, тварь смогла просунуть внутрь и вторую руку, и вцепившись в плоть подтянула тело к себе. Она могла бы пролезть полностью, размер щели позволял это сделать, но воткнувшиеся в спину арматурины, продолжали удерживать ее, как рыбешку на крючке у рыбака. А ума, отползти назад, освободившись от зацепа, у нее не хватало.

Юля, оставив тварь с новой порцией еды, уползла в самый дальний уголок грота, где, закутавшись с головой в покрывало, заснула.

Глава № 7.

Возвращение Ахрипа

Пара острых травинок, попав в ноздрю, сильно щекотали нос. Муравей, явно опешивший от неожиданной преграды на его маршруте, метался по шее. Сил у Ахрипа почти не осталось. Хотелось просто вот так лежать, прижавшись щекой к траве и вдыхать ее запах. И не открывать глаза. И не шевелиться. Вообще. Даже если какая-то тварь начнет его жрать. Желательно ей начинать поедание с его ног, что бы голова еще хоть немного отдохнула после перехода по черноте.

В голове пульсировала кровь, молоточками стуча в висках, а чувствовалось это, как будто кто-то, натянув ему на голову металлическое ведро, мерно бьет по дну ложкой. Звон, боль, усталость и жуткая сухость во рту.

А еще чьи-то бубнящие голоса, которые совсем не хотелось слышать и осознавать.

– Ахрип! Эй, Дед Ахрип! На вот, хлебни живчика, полегчает.

Чей-то наглый пинок в его ботинок заставил приоткрыть глаз. Один. Второй открывать не было ни сил, ни желания. Толку-то. Он все равно был ближе к земле.

Перед приоткрывшимся глазом, по стеблю травинки полз рыжий муравей. «Наверняка товарищ той подлюки, которая с его шеи уже забралась под воротник. Вот отдохну и прибью. А этот пусть живет». Ахрип резко дунув, отправил мурашку в небольшой полет.

– О! Зашевелился, родимый командир. Ребята, давайте его чуток дальше перенесем.

– Я еще двух, таких как ты, бездельников, перетащу, – Ахрип приподнял голову и собравшись силами, облокотился на локти.

Второй глаз все также открывать не хотелось. Казалось, что это движение век заберет остаток силы. «Все-таки надо было ночь для восстановления на старой территории провести. Мало времени на отдых выделили. А мы слишком уверились в свои силы и легкости пути. Вот и получили от Стикса подзатыльник». Ахрип корил за это решение только себя, хотя и поддался предложению Марьяны пуститься в обратный путь, едва восстановив силы после перехода.

Да и вправду, назад в Табор они шли легко. Играючи, изучали свои силы, то увеличивая расстояние между собой, то передвигаясь бегом.

Табор встречал их ликованием по всему краю черноты. Выставленные наблюдатели заметили их издалека и оповестили всех. Они же сообщили, что Ахрип и Марьяна возвращаются вдвоем, значит есть новые земли, где и остались остальные члены передового отряда. О том, что остальные могли запросто погибнуть, а эти двое выжили и вернулись – вообще подумать никто не мог.

Ахрипа и Марьяну обнимали, хлопали по спине, жали руки и даже пытались начать подбрасывать вверх.

Когда ликование немного угасло, Ахрип, по старой привычке, вставил «пистон» старшим за то, что в момент всеобщего веселья и эйфории не проводилась охрана периметра Табора.

Кое как наведя относительный порядок и остудив разгоряченные головы, Ахрип сразу для всех в тезисном формате рассказал результаты их похода: стандартные кластеры есть, нашли иммунных – все новички, земли новые и не изведанные, а твари пока слабые и не пуганные. Но это еще проверять надо.

После этого, оставив Марьяну на растерзание вопросами, собрал старших для выработки дальнейших действия. Было решено готовить новую партию для перехода и определиться с перечнем имущества, которое необходимо взять с собой, ибо каждый грамм веса на черноте забирал какие-то силы и у несущего этот груз, и у прикрывающего его «чернохода».

Ахрип несколько раз глубоко вздохнул, тряхнул головой, приводя в порядок мысли и поднялся. Ноги слушались его плохо. Ощущалась дрожь в коленях и онемение в стопах. А еще во все складки одежды и обуви набилась мелкая черная пыль.

Группа вышла в кластер, который был началом их пути к Табору – большой, ромбовидный, одиноко и глубоко вклинившийся в черноту. Их ждал одинокий наблюдатель, которого бессменно тут оставил Воробей. Наблюдатель уже умчался докладывать о возвращении Ахрипа, заверив, что им самим идти никуда не надо.

Вскоре появился автобус, за рулем которого находился Воробей. Лихо развернувшись возле лежавшей на траве группы, он выскочил и обнял Ахрипа: – Ну, наконец-то вернулись. Как прошли?

– Устал так, что сил нет вообще. Поторопился с возвращением. Мало отдохнул. Голова совсем плывет, а ты двоишься. А Марьяна вроде бы ничего, ну у нее и опыта в хождении по черноте больше. Хорошо дар свой подняла. Как тут, Воробей?

– Людей катастрофически не хватает. Всех, кого смог, разогнал на кластеры. Оставил трех парней и несколько девчонок. Остальных в рейды. Надо окрестности изучать.

– Ну что, поехали в церковь?

– Знаешь, Дед Ахрип, но я тебя не дождавшись, все на этот кластер перевез. На колокольне только двух оставил, чтобы возвратившихся сюда перенаправлять.

Ахрип уставился на Воробья. Вроде опытный командир. Рассудительный. Должен понимать, что кластер, с трех сторон окруженный чернотой – это ловушка. При перезагрузке такого кластера нет возможности оперативно добраться до его границы. Вернее, возможность добраться будет, а вот только на черноте выдержат не многие, да и те, кто выдержит, протянут недолго.

– Ждешь объяснений моему решению? Все просто. Я тут пару часов назад крестным стал. Теперь у нас есть Зея.

– И кто ж это такой?

– Такая! – Воробей лыбился во все тридцать два зуба. – Зою окрестил. Дар у нее просто сказка, Ахрип.

– Не томи, гад.

– Она, вероятно, видит сроки перезагрузки. А то, что стабы видит, так это сто процентов. Я ее по трем «тройникам» провез.

– И это стаб? – Ахрип показал пальцем в сторону земли между ними.

– Стаб. Она, когда Даром смотрит, кластеры в разных цветах видит, думаю, что цвета зависят от срока до перезагрузки. А «тройники» все были белого цвета. И этот ромб тоже белого цвета! Понимаешь теперь?

– Думать надо, Воробей. Тут и плюсы есть, и минусы. Ладно, – махнул он рукой, – как все соберутся, будем решать. Давай загружать народ и двигать на точку, где вы обосновались.

– В горловине кластера. Перешеек там почти километровой ширины. А от горловины до дальней точки к черноте, я спидометром замерял, четыре километра выходит. И стороны промерил. Примерно посчитали и выходит, что площадь в пятьдесят гектар.

– Такой стаб в Улье очень и очень большая редкость. Да и о Даре, как у Зеи, только раз слышал. Очень давно.

– Да за такого спеца любые средства отдать не жалко! – рассказывая об уникальном даре женщины, Воробей превращался в азартного школьника. – С ней мы можем такую карту составить! Пальчики оближешь!

– Только за такого спеца могут и не платить. Выкрасть, например, или нас всех перебить, а ее забрать. Или ее убить, чтобы у нас такого специалиста не было. А если внешники узнают о таком носителе Дара, тогда точно всех прибьют. Много народа об этом знает?

– Да не очень и много. Глаз с напарником, ты, я и три девчонки из новичков. Остальные в рейдах.

– Вот и надо этим перечнем ограничить знающих. Я сам с ними поговорю. Плохо, что ментанта у нас нет полноценного, чтобы блок им какой-то поставил или временами проверял их болтливость. Или, давай придумаем, как запустить информацию, что дар не такой, как вы подумали, типа, ошибочка вышла. Так, пожалуй, даже лучше будет. Если предупредить человека: «– Смотри, это секрет!», тут же человеческая натура сразу потребует выговорится с кем-нибудь на секретную тему. Короче, подумать надо. Кстати, а почему Зея?

– Да служил я на такой реке, Зее.