Ватутин против Манштейна. Дуэль полководцев. Книга первая. До столкновения

Нелёгкой была доля крестьян во всей дореволюционной России. И Ватутины в этом смысле не составляли какого-то исключения. Лучшие земли после освобождения от крепостного права в Чепухино, так же как и повсеместно, остались за помещиками. Крестьянские наделы располагались чересполосно, ежегодно перемерялись и переделялись, чтобы соблюсти справедливость и всем членам общины предоставить столь немногочисленные плодородные участки. в основном же почва крестьянских наделов была худородной («неудобь» называли её крестьяне) – камень, мел, пески. Белгородчина вообще не отличается плодородием земель. В такой земле застревали сохи (плуг в крестьянских хозяйствах был редкостью). Тянувшие сохи лошади надрывались, рвалась сбруя, выбивались из сил работавшие на пахоте люди. И, кроме того, располагались крестьянские наделы довольно далеко от села – в 10 – 12 километрах. Очевидно, по всем этим причинам урочища, где находились поля Ватутиных и их односельчан, носили столь характерные названия: Мелки, Гнилуши, Дальние [8; 4].

Прокормить с подобных наделов большое семейство Ватутиных было очень трудно. Поэтому Григорий Дмитриевич арендовал за высокую плату участки более плодородной помещичьей земли.

В Чепухино была начальная школа, так называемое земское одноклассное училище с четырёхлетним сроком обучения. Обучение в нём было бесплатным. Учителем в школе работал замечательный педагог Николай Иванович Попов. Настоящий подвижник, каких среди сельских учителей было в России в то время немало, он вкладывал душу в своё дело, был для своих учеников не только учителем, но и воспитателем. Именно он разглядел в Коле Ватутине большие задатки, сочетавшиеся у мальчика с жаждой знаний, настойчивостью и упорством.

Сельскую школу Николай закончил первым учеником. Но дальнейшее образование, которое надо было продолжать в Валуйках, в двухклассном земском училище, было платным, а эту плату отец Николая, выделившийся к тому времени из общей семьи, обеспечить не мог. Как не хотелось Фёдору Григорьевичу, чтобы сын продолжал учёбу, но позволить этого семья себе не могла.

На помощь пришли сельский учитель и дед Григорий. Их скромные сбережения ушли на оплату обучения Коли Ватутина в земском училище в Валуйках.

Им не пришлось краснеть за ученика и внука. Коля и это обучение закончил с отличием.

Николаю Ивановичу Попову удалось выхлопотать для своего тёзки стипендию у земства для обучения в коммерческом училище города Уразово, поступив в которое, Николай Ватутин продолжил своё образование.

Но, несмотря на успехи в учёбе и явные способности, закончить училище Николаю не удалось – через четыре года выплату стипендии прекратили. Видимо, судьбе не угодно было, чтобы Н.Ф. Ватутин пошёл по коммерческой линии.

Вернувшись в родное село, Николай работал в отцовском хозяйстве, обучал своих младших братьев и сестёр, упорно занимался самообразованием.

Как человеку грамотному, ему удалось устроиться писарем в волостное правление. Какое-то продвижение по службе в правлении – это, пожалуй, вся карьера, на которую мог тогда рассчитывать способный крестьянский парень Николай Ватутин.

Но грянула Октябрьская революция, круто изменившая судьбу Николая Фёдоровича, как и жизнь миллионов людей в России.

В Чепухино была установлена Советская власть. Крестьяне получили возможность поделить между собой плодородные помещичьи земли. Николай Ватутин, как самый грамотный в селе и, несмотря на свою молодость, уважаемый односельчанами человек, был выдвинут ими для обмера участков. казалось, сбылась вековая мечта крестьян – свободно жить и работать на хорошей, плодородной земле, иметь достаточные земельные наделы.

Однако в стране началась гражданская война. А в Чепухино пришли оккупировавшие близлежащую Украину немцы. После ухода последних здесь появились войска националистических украинских правительств (сначала гетманского, а затем петлюровской директории). Затем их вышибли отсюда войска белогвардейцев Деникина. И всё это время Валуйский уезд был одним из районов действий банд батьки Махно.

Вдоволь за два с лишним года насмотрелся молодой Николай Ватутин на бесчинства и насилие, творимые под разными флагами (кайзеровским, жёвто-блайкитным, российским триколором, чёрным анархическим). Поэтому когда в Чепухино была восстановлена Советская власть, вопроса о выборе пути у него не возникало – весной 1920 года восемнадцатилетний Н.Ф. Ватутин вступает в ряды Красной Армии, навсегда связав с ней свою судьбу.

ГЛАВА II

КОМАНДИР КРАСНОЙ АРМИИ.

ЭТАПЫ СЛУЖБЫ (1921 – 1939 ГОДЫ)

Первоначально Н.Ф. Ватутин был зачислен красноармейцем в 3-й запасный полк, а затем переведён в 11-й запасный батальон, базировавшийся в Луганске.

С первых шагов в армии красноармеец Ватутин зарекомендовал себя как дисциплинированный, трудолюбивый, а главное – смелый в бою солдат. Принять боевое крещение ему пришлось очень скоро – уже весной 1920 года он участвовал в боях с махновскими бандами в районе Луганска и Старобельска.

Когда в апреле 1920 года началась война Советской России с панской Польшей, Николай Ватутин подал один за другим три раппорта об отправке его на польский фронт. Но во всех трёх случаях ему было отказано. Вместо фронта осенью 1920 года молодого красноармейца отправили учиться в Полтавскую пехотную школу.

Впрочем, и здесь Н.Ф. Ватутину, как и его товарищам, приходилось не только учиться – красные курсанты принимали активное участие в борьбе с махновскими бандами. Так что теория обучения самым непосредственным образом сочеталась с практикой.

Во время обучения в Полтавской пехотной школе, в 1921 году, Н.Ф. Ватутин вступил в ряды РКП(б).

В этом же году начался сильный голод в Поволжье, на Украине и в ряде соседствующих с ней районов. Причиной его стала мощнейшая засуха, которая, наложившись на разорение, царившее в стране после нескольких лет мировой войны, гражданской войны и интервенции, привела к страшной катастрофе.

Не обошёл голод и белгородчину, родное село Н.Ф. Ватутина Чепухино. От голода скончался младший брат Николая, двенадцатилетний Егор, отец Фёдор Григорьевич, вернувшийся с гражданской войны, и дед, Григорий Дмитриевич [8; 19].

Курсанты Полтавской пехотной школы, сами сидевшие на весьма скудном пайке, иногда не ели по нескольку дней, потому что отдавали весь свой паёк голодающим людям, отсылали по домам родным. Так же поступал и Николай Фёдорович, но это, увы, не уберегло от голодной смерти его родных.

Учившиеся вместе с Н.Ф. Ватутиным курсанты вспоминали впоследствии, что поначалу он был незаметен, так как отличался необычайной скромностью. Но Николай очень скоро, так же как и во время службы в действующей армии, обратил на себя внимание своими делами: смелый в бою, исключительно дисциплинированный, любознательный, трудолюбивый, он показывал отличные результаты в учёбе и боевой подготовке, любил огневое дело и строевые занятия [8; 14]. Поэтому вполне закономерно, что после отлично законченного первого курса обучения Николай Ватутин был назначен сначала командиром отделения курсантов, а затем и помощником командира взвода [8; 14]. Так начался его командирский путь.

Частым гостем в Полтавской пехотной школе был Михаил Васильевич Фрунзе, возглавлявший на тот момент вооружённые силы Украины и Крыма. И именно этот прославленный красный военачальник, старый большевик вручил 1 октября 1922 года на историческом поле Полтавской битвы Н.Ф. Ватутину удостоверение командира Красной Армии. По свидетельству генерала К.В. Крайнюкова, бывшего членом Военного совета 1-го Украинского фронта, которым в годы войны командовал Н.Ф. Ватутин, Николай Фёдорович спустя много лет с гордостью вспоминал об этом обстоятельстве своей жизни, а книга избранных произведений М.В. Фрунзе была его настольной книгой, с которой он не расставался даже на фронте [43; 3].

Окончивший с отличием Полтавскую пехотную школу Н.Ф. Ватутин был назначен командиром взвода 67-го стрелкового полка 23-й стрелковой дивизии Украинского военного округа [8; 21, 27].

Перед тем, как явиться к месту прохождения службы, в город Чугуев, новоиспечённый краском, получив отпуск, приехал в родное село. Уезжал он из него с молодой женой, давно приглянувшейся ему Таней Ивановой, ставшей ему верной спутницей на всю жизнь.

Взвод, который получил под свою команду краском Н.Ф. Ватутин, целиком состоял из новобранцев. Но отдававший всего себя делу службы, бывший солдатам не только строгим, взыскательным командиром, но и воспитателем, и старшим товарищем, Николай Фёдорович сделал из своего взвода образцовое подразделение, крепко спаянное, верившее в своего молодого командира и любившее его.

Успех Н.Ф. Ватутина на должности командира взвода были замечены командованием. Не ускользнули от внимания командиров и явные способности Николая Фёдоровича в военном деле. Поэтому уже в январе 1924 года, через год с небольшим после того, как Н.Ф. Ватутин прибыл на службу в полк, его направляют на учёбу в Киевскую высшую объединённую военную школу командного состава [8; 31], [50; 109].

Киевская высшая объединённая военная школа имела годичный срок обучения и предназначалась для совершенствования командиров, получивших, подобно Ватутину, среднее военное образование, а также для командиров, имевших опыт гражданской войны, требующий систематизации [8; 32].

Успешно закончив, Киевскую военную школу, Н.Ф. Ватутин вернулся в свой 67-й стрелковый полк, где вскоре был назначен помощником командира роты полковой школы, а затем и командиром одной из рот полка.

Сам Н.Ф. Ватутин считал период командования ротой одним из важнейших в своём становлении как командира. Много лет спустя, организуя общевойсковой бой соединений и объединений, он вспоминал, что именно вроте он впервые понял элементы общевойскового боя. По его мнению, командиры, не прошедшие школу службы в низовых подразделениях, прибыв на поле боя, обращаются скорее к карте, к полевой книжке, чем к солдату, к местности, к оценке противника, которого они видят перед собой [8; 37]. И надо заметить, что сам Н.Ф. Ватутин, имея богатейший опыт работы в штабах различных уровней, в том числе и в Генштабе, командуя армейской группой и фронтами, никогда не был кабинетным командующим, часто выезжая в войска и на передний край, предпочитая, по возможности, лично наюлюдать и подготовку вверенных ему войсковых контингентов к операциям, и боевую обстановку на том или ином участке фронта. Забегая вперёд, процитируем отрывок из воспоминаний бойца взвода охраны генерала Н.Ф. Ватутина Мусы Гайсина, который очень ярко характеризует стиль командной работы Николая Фёдоровича. М. Гайсин проходил службу во взводе охраны с октября 1943 года по конец января 1944 года. К этому периоду и относятся его воспоминания:

«…Штаб фронта размещался в просторной сельской хате в селе Требухово Броварского района. Этот дом сохранился до нашего времени. Но в нём Ватутин разве что ночевал. А по утрам выезжал на “виллисе”– вездеходе в полевое управление, которое находилось в Ново-Петровцах. И мы, адъютант майор Семиков, водитель джипа Кабанов и два автоматчика – ефрейтор Сидоренко и я, находились рядом с Ватутиным, считай, всё время… А как блестяще Николай Фёдорович умел ориентироваться на местности! Однажды мы – Ватутин, водитель Кабанов, адъютант майор Семиков, охранники ефрейтор Сидоренко и я – заблудились на “виллисе”, кружили по незнакомым дорогам и никак не могли попасть в пункт следования. Ватутин взял карту, внимательно посмотрел, ткнул пальцем в какую-то дорогу, велел повернуть туда-то, и вскоре мы были на месте.

Одно время командующий повадился ходить в атаку. Мы приезжали на передовую. Ватутин доставал из-под сиденья ППШ и, вскинув его, быстрым шагом шёл за наступающими солдатами и офицерами. Мы все шли, естественно, за ним. Над головой шипели снаряды, бывало жутковато. Но Ватутин не кланялся им» [57; 7 – 8].

Однако вернёмся в середину 20-х годов.

Приняв под командование роту, Н.Ф. Ватутин скоро вывел её на первое место в полку по всем показателям боевой и политической подготовки. В его аттестации этого периода сказано: «Сила воли развита в высшей степени. Энергичный. Авторитетный. Служит примером для комсостава полка. Здоров. Вынослив. В обстановке разбирается хорошо. Оценивает правильно. Твёрдо знает своё дело. К себе и подчинённым требователен. Хороший стрелок. Методист стрелкового дела. Любит военную службу» [8; 40], [31; 6].

Прослужив шесть лет в рядах РККА, занимая командирские должности, окончив два военных учебных заведения, Н.Ф. Ватутин обрёл право на поступление в военную академию. Однако поступление в академию – дело серьёзное, требующее значительной дополнительной подготовки. И Николай Фёдорович немногое свободное время, остающееся от службы, практически полностью посвятил занятиям. Его супруга, Татьяна Романовна, позже вспоминала о той поре: «Как много он тогда работал! Самостоятельно пришлось осваивать химию и физику. Ни никаких репетиторов не признавал, всегда занимался сам» [31; 6 – 7].

Воля Н.Ф. Ватутина, проявившиеся ещё в детстве настойчивость и тяга к знаниям, любовь к военному делу дали свой положительный результат – в 1926 году он выдерживает строгие и сложные экзамены в Военную академию им. Фрунзе и становится её слушателем.

Здесь Николай Фёдорович остался верен себе. «Работает, как вол», – говорят о таких людях. И это действительно так. Учебный (рабочий) день молодого краском-«академика» Н.Ф. Ватутина начинался в 7.00 утра и заканчивался в 2 – 3 часа ночи. Засиживаясь в Академии допоздна, Николай Фёдорович, возвратившись домой, и здесь продолжал вои «штудии». Он не ограничивался программой (обширной и сложной), а старался самостоятельно осваивать многие вопросы военного искусства. Именно поэтому вступил в военно-научное общество, разрабатывал теоретические проблемы [8; 41].

Академия им. Фрунзе, которая на тот момент, по существу, выполняла роль Академии Генштаба (она и была-то организована на базе старой, ещё императорской, Академии Генерального штаба), очень основательно готовила своих слушателей, воспитывая из них командиров высшего звена и штабных работников. Именно в Академии Н.Ф. Ватутин полюбил штабную работу, в которой и впоследствии, уже командуя войсковыми объединениями, он выказывал не менее умения, знаний и навыков, чем любой из его начальников штаба.

Надо сказать, что, полностью отдаваясь учёбе, Н.Ф. Ватутин не отрывался от жизни. В его партийной характеристике по окончании Академии записано: «В партийной, политической жизни активен» [8; 49]. В самом деле, он был членом партийного бюро третьего курса академии, вёл активную работу среди беспартийных, боролся «с правым уклоном и примиренчеством», деятельно способствовал «ликвидации троцкистского болота и выкорчёвыванию остатков троцкизма» [8; 47]. Процитированные в последнем предложении слова – это слова самого Н.Ф. Ватутина. Так он писал в 1929 году в своей статье «Из опыта партийной работы третьего основного курса», размещённой в журнале «Рупор» [8; 47].

Не менее ярко как коммуниста-ленинца, твёрдо отстаивающего курс партии, характеризует Н.Ф. Ватутина то обстоятельство, что, уже находясь вскоре после окончания Академии в войсках, получив из дома известия от родных о том, что в Чепухино дело организации колхоза идёт очень трудно, он взял отпуск и активно содействовал колхозному строительству в родном селе. Уважавшие Николая Фёдоровича с его юных лет сельчане, пошли за ним, молодым красным командиром, поверили ему. [8; 46 – 47].

Но Н.Ф. Ватутин не был «сухим солдафоном» и «зашоренным партийцем». С юности отдавая много сил самообразованию, будучи человеком больших знаний и широкого кругозора, он старался своё пребывание в Москве, этом центре культурной жизни страны, использовать с максимальной пользой. Как вспоминала Татьяна Романовна Ватутина, несмотря на очень напряжённый график учёбы, они с Николаем Фёдоровичем пересмотрели спектакли почти всех московских театров, побывали в большинстве московских музеев и даже выезжали на экскурсии в Ленинград [8; 41].

Закончив в мае 1929 года с отличием Военную академию им. Фрунзе, Н.Ф. Ватутин получает назначение в штаб 7-й стрелковой дивизии, располагавшейся в Чернигове, на должность помощника начальника 1-й части штаба. На этой должности он зарекомендовал себя с наилучшей стороны, показав не только отменную теоретическую подготовку, способность к штабной работе, но и великолепные организаторские способности [8; 50], [31; 7], [82; 1]. Поэтому его вскоре переводят в штаб Северо-Кавказского военного округа на должность помощника начальника одного из основных отделов штаба [8; 50 – 51], [31; 7]. Это было не только повышение по должности. Работа в штабе более высокого уровня давала Н.Ф. Ватутину возможность профессионально совершенствоваться. Ведь в штабе округа сосредоточивался опыт многих соединений, и Н.Ф. Ватутин теперь мог оценивать свою работу в штабе дивизии как бы сверху. А кроме того, окружной штаб предоставлял значительно более широкое поле для применения на практике теоретических знаний, полученных в военной академии. И Николай Фёдорович в полной мере использовал открывающиеся возможности для профессионального роста. Изучая на уровне округа действия различных родов войск, он всегда стремился искать и внедрять что-то новое, распространять лучший опыт в частях и соединениях. Поэтому не приходится удивляться таким вот приказам, периодически отдаваемым по штабу Северо-Кавказского военного округа:

«Помощнику начальника отдела штаба товарищу Ватутину за добросовестное и вдумчивое инспектирование войск и за ряд ценных предложений объявляется благодарность» [8; 51].

«…Проведённые под руководством Ватутина опытные учения дали богатый материал по организации управления войсками» [8; 51].

После полуторагодичной службы в штабе Северо-Кавказского военного округа, в конце 1931 года, Н.Ф. Ватутина назначают начальником штаба 28-й горнострелковой дивизии того же округа [8; 51], [31; 7].

Для него эта работа стала важнейшим этапом профессионального роста – впервые он оказался на самостоятельной должности такого уровня. Совершенствуя навыки командира-штабиста, получая много нового ценного опыта, который давала служба в горных районах, он в то же время всегда оставался на уровне военной науки своего времени, сочетая работу с учёбой. Причём, речь идёт не только о самообразовании. Уже в ноябре 1933 года Н.Ф. Ватутин вновь становится слушателем военной Академии им. Фрунзе, на сей раз – курсов усовершенствования комсостава при оперативном факультете этой Академии. Желание Н.Ф. Ватутина повышать свой образовательный и профессиональный уровень абсолютно совпадало с требованиями времени и потребностями Красной Армии. Дело в том, что бурное развитие боевой техники приводило и к появлению нового типа соединений (моторизованных и механизированных), и к разработке новых принципов ведения операций, которые основывались именно на использовании этих мобильных соединений, и, как следствие указанных обстоятельств, к возникновению новых требований к искусству вождения войск. И не случайно однокурсниками Н.Ф. Ватутина окажутся перспективные молодые командиры, которые в будущем станут прославленными советскими полководцами, – И.Ф. Конев, Ф.И. Толбухин, А.И. Антонов и ряд других [8; 54].