Россия – США

Напомним, что 1965 год—это преддверие «культурной революции» в КНР и запуска в СССР косыгинских реформ, ориентированных на внедрение хозрасчета, то есть элементов рыночной экономики. В Китае это было воспринято так же болезненно, как и хрущевское разоблачение «культа личности» Сталина. Именно с запуска этих реформ официальный Пекин ввел в пропагандистскую оценку ситуации в СССР такие, признаем, сильные аргументы, как «советский ревизионизм» и «буржуазное перерождение».

Таким образом, 1965 год—это точка, в которой две крупнейшие социалистические страны разошлись окончательно и бесповоротно. Именно в этот момент, когда решался вопрос, по какому дальнейшему пути нам развиваться, Печчеи и его сторонники внутри СССР изо всех сил подталкивали страну именно в том направлении, которое было желательно Западу. А затем, спустя семь лет, воспользовались углубляющимся кризисом в советско-китайских отношениях, предложив Пекину дружбу против Москвы.

Случайно ли Печчеи так нажимал в 1965 году на «невозможность продолжения советской помощи Китаю»? Происходившее вокруг косыгинских реформ все более напоминало генеральную репетицию «перестройки», предпринятую уже не Хрущевым, а после него. Повисает в воздухе и вопрос о роли Л. И. Брежнева, имя которого в связи с перипетиями реформы практически не упоминается. Воцарившееся при этом «первом лице» несвойственное прежде «коллективное руководство» оказалось ширмой, прикрывавшей расширявшуюся вакханалию безвластия и преобразовательного «зуда», помноженную на упразднение существовавшей при В. И. Ленине и И.В. Сталине персональной ответственности за результаты деятельности ответственных должностных лиц.

Поразительно: косыгинские реформы, провозглашавшийся средством борьбы с хрущевским «волюнтаризмом», «субъективизмом» и «прожектерством», на деле привели к их умножению, разбалансировав не только экономическую, но и социальную систему СССР. Одним из их наиболее значимых негативных результатов стал рост цен. Далеко идущие последствия имела и начавшаяся погоня предприятий за прибылью и, как следствие, игнорирование ими технологического развития.

Продолжением сказанного и одновременно доказательством объективности нашего анализа служит тот упор, который делался Печчеи именно на «потребительской» мотивации экономического развития. Отсюда проистекают и политические выводы: коль скоро Советский Союз решит стать на этот путь, то есть окончательно перейти на западный проектный язык, отказавшись от идеологического первородства, то его внешний рынок должен быть переориентирован на западных же партнеров, а внутриполитическая жизнь открыта для идеологических инноваций. Нашей стране приказным тоном буквально навязывался антикоммунизм: это же видно невооруженным глазом!

Расширенный вариант «вызова 70-х годов современному миру» был представлен вышедшей в 1969 году книгой Печчеи «Перед бездной». Она строилась по классической схеме с катастрофическим началом в первой и второй главах – «Раскол по берегам Атлантики» и «Мир в конвульсиях» и «хеппи-эндом» в третьей, озаглавленной «Проект-1969», которая, по многозначительному свидетельству Гвишиани, являлась «полной программой практического осуществления идей А. Печчеи». «Проект-1969», по мысли Печчеи, должен был стать делом всего мира, приложением совместных усилий развитых стран.

Основная мысль проекта проста: западные цели были, есть и будут противоположны советским или российским, ибо направлены на расчленение нашей страны. Для понимания этого, обладая данными спецслужб, разве быть семи пядей во лбу требовалось?

Проследим за руками «наперсточников» – самого Печчеи и его горячего адепта Гвишиани. Итак, мир – это «интегрированная макросистема», элементам которой угрожает «неконтролируемый технологический прогресс». Источник этого «неконтролируемого прогресса» – кто? Если верить предыдущим откровениям, то США, ибо именно они «останутся на гребне волны прогресса, оставив позади все другие страны», в то время как Советский Союз «обречен беречь ресурсы для собственных целей». Так кто должен был становиться объектом «глобального планирования» – мы или они? Вопрос настолько же риторический, насколько и конъюнктурный, привязанный к степени его осмысления теми или иными элитами. На самом деле кто заговорил на чужом проектном языке, тот и обречен был стать объектом. Тот и стал. Однако тех, кто все это устроил (прежде всего Горбачев), последствия их предательства коснулись в последнюю очередь. Они и сегодня на чествования по случаю юбилея сноса Берлинской стены или собственного 80-летия в Берлин и Лондон ездят, скромно признавая, что у себя на Родине памятников им никогда не поставят.

Однако Запад не был бы Западом, если бы относительно «мирные» планы интеграции, то есть подчинения нашей страны «глобальному планированию», рассчитанные на сговорчивость и продажность ее элиты, не подкреплялись более жесткими альтернативами. Мало ли чего ждать от этих русских.

В центр этих планов еще с Версальской конференции (1919— 1920) было поставлено расчленение нашей страны, разработка сценариев которого обрела новое дыхание с превращением Советского Союза в противостоящую Западу, в том числе и в центре Европы, мировую сверхдержаву. Доказательством этого служит целый ряд документов, привести которые полностью или даже частично мы не сможем из-за ограниченности разумного объема любого исследования. Поэтому обратимся к наиболее важным, характерным и знаковым.

Из секретной директивы от 18 августа 1948 года: № 20/1, принятой Советом национальной безопасности (СНБ) США: «Правительство вынуждено в интересах развернувшейся ныне политической войны наметить более определенные и воинственные цели в отношении России. Наша цель – свержение Советской власти. Наше дело – работать и добиться того, чтобы там (в СССР) свершились внутренние события. Речь идет прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношениях. Следует со всей силой подчеркнуть, что независимо от идеологической основы любого некоммунистического режима и независимо от того, в какой мере он будет готов на словах воздать хвалу демократии и либерализму, мы должны добиться осуществления наших целей. Мы должны создать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:

не имел большой военной мощи;

в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;

не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами;

не установил ничего похожего на «железный занавес».

В случае если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом».

Поэтому цели, поставленные в 1948 году, как видим, были не только выполнены, но и перевыполнены. Сформировавшийся вследствие «перестройки» и распада Советского Союза «некоммунистический режим» выражает неприкрытую враждебность к советскому периоду отечественной истории и «дружбу к Западу».

Через четыре года после директивы СНБ появился новый, весьма конфиденциальный документ, положенный в основу создания Бильдербергского клуба – неформального института, представляющего собой контролируемое англосаксонским центром Запада объединение наиболее влиятельных представителей североамериканских и европейских элит. В преамбуле соответствующей концепции, адресованной генеральным секретарем проамериканского «Европейского движения» Дж. Реттингером будущему первому директору Бильдербергского клуба голландскому принцу Б. фон Липпе-Бистерфельду, говорилось следующее:

«Англосаксы как раса предназначены для того, чтобы одни расы вытеснить, другие ассимилировать, и так до тех пор, пока все человечество не будет англосаксонизировано. Но прежде всего необходимо установить контроль над сердцевиной земного шара – Россией. Без этого мировое господство англосаксов недостижимо. Для того чтобы овладеть Россией, этой огромной континентальной массой, необходимо выработать стратегию, в соответствии с которой США и их союзники должны, как анаконда, сдавливать Россию со всех сторон: с запада – Еер-мания и Великобритания, с востока – Япония. На южном направлении надо создать государство-вассал про англосаксонского толка, которое, раскинувшись между Каспийским, Черным, Средиземным, Красным морями и Персидским заливом, плотно закрыло бы тот выход, которым Россия пока легко достигает Индийского океана. Такого государства пока не существует, но нет причин, чтобы оно не появилось в будущем.

Рассматривая проблему с геостратегических позиций, необходимо констатировать, что главным и естественным врагом англосаксов на пути к мировой гегемонии является русский народ. Повинуясь законам природы, он неудержимо стремится к югу. Поэтому необходимо немедленно приступить к овладению всею полосой Южной Азии между 30 и 40-м градусами с.ш. и с нее постепенно оттеснять русский народ к северу».

Государство, которое «пока не существует, но нет причин, чтобы оно не появилось в будущем», —это хорошо знакомый нам по деятельности исламских фундаменталистов «проект Халифат», или современный ИГИЛ[1 - ИГИЛ – террористическая организация, запрещенная на территории Российской Федерации]. Именно из этого антироссийского проекта, получившего название «Петля анаконды» (автором данного термина является американский геополитик адмирал А. Мэхэн), берут начало как иранская и афганская революции 1970-х годов, так и «революционные» события 2011 года в Северной Африке и на Ближнем Востоке, а также и проект так называемого Исламского государства.

Из приведенных документов и фактов понятно, почему на Западе полураспад нашей страны был воспринят в качестве успешной реализации некоей «программы-минимум», исчерпание которой автоматически поставило в повестку дня вопрос о переходе к решению задач, предусмотренных «программой-мак- симум». Необходимость понять, почему так произошло и что именно зашифровано под понятием «программа-максимум», побуждает нас обратиться к другим источникам и фактам.

Например, к законотворческой деятельности конгресса США, а также разработкам и планам, которые выдвигались некоторыми видными и наиболее непримиримыми к нашей стране представителями американского истеблишмента, особое место среди которых, безусловно, принадлежит Бжезинскому.

Конгрессом США 17 июля 1959 года был принят известный закон «О порабощенных народах» – Public Law (P.L.). Вот выдержка из этого весьма примечательного и далеко идущего по своим замыслам документа: «Политика КПСС привела к порабощению и лишению национальной независимости Литвы, Латвии, Эстонии, Украины, Белоруссии, Армении, Грузии, Азербайджана, Молдавии, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Киргизии, Таджикистана. Так как эти порабощенные народы видят в США цитадель человеческой свободы, ищут их водительства в деле своего освобождения и обретения независимости и в деле восстановления религиозных свобод христианского, иудейского, мусульманского, буддистского и других вероисповеданий, а также личных свобод и так как для национальной безопасности США жизненно необходима поддержка стремления к свободе и независимости, проявляемого народами покоренных наций, именно нам следует надлежащим официальным образом ясно показать таким народам, что народ США разделяет их чаяния вновь обрести свободу и независимость».

В 1961 году будущий создатель Трехсторонней комиссии и советник президента США Дж. Картера по вопросам национальной безопасности Бжезинский развил этот замысел в книге «Советский блок: единство и конфликт».

Выдвинув предложение расчленить СССР на 22 части, он сформулировал идею, трансформированную в план, явившийся логическим продолжением плана «Петля анаконды». В его рамках РСФСР в том виде, в каком она существовала в составе Советского Союза, предписывалось разделить на семь или восемь частей. В разное время и в разных источниках публиковались территориальные сценарии этого раздела. В связи с этим упоминались Московия, Ингерманландия (северо-запад), юг России, Идель-Урал, Казакия, Западно- и Восточно-Сибирская республики и Дальневосточная республика. Еще одну, 22-ю часть, видимо, предполагалось получить с помощью объединения в самостоятельное квазигосударство Кавказа и Крыма, передав его под протекторат Турции.

Рассказ об исторических перспективах, отводившихся нашей стране после окончания холодной войны и утверждения упомянутого директивой 20/1 «некоммунистического режима», мы начнем с некоторых откровений фигуры, пожалуй, равновеликой, если не превосходящей Бжезинского, причем не только на советском и российском направлениях. Это Киссинджер, которому без труда удалось в первой половине 1990-х годов переложить содержание и стиль директивы СНБ на современный лад: «Реформа в России является определяющим фактором американского мышления в отношении мирового порядка после окончания холодной войны. Американская политика базируется на предположении, что мир может быть обеспечен Россией, закаляющейся в горниле демократии и концентрирующей свою энергию на создании рыночной экономики. В свете этого главной задачей Америки принято считать содействие становлению российских реформ с применением мер, позаимствованных из опыта осуществления «плана Маршалла», а не из традиционных арсеналов внешней политики».

Аппетит, как видим, приходит во время еды. И коль скоро четыре вожделенных пункта из директивы уже выполнены, появилось намерение увидеть нас поверженными окончательно. В дополнение к этим пунктам нашему народу предписывалось еще и «воздать хвалу демократии и либерализму». В зависимость от нашей готовности так и поступить – подчеркнем это – Киссинджер ставил отнюдь не российско-американские отношения, а перспективы всего мирового порядка.

Выступая на совещании Объединенного комитета начальников штабов (ОКНШ) – высшего органа военного планирования и управления США, президент Клинтон 24 октября 1995 года так сформулировал очередные задачи, стоящие перед Америкой: «Последние десять лет наша политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего блока. Мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советами посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием – мы получили сырьевой придаток, а не разрушенное атомом государство. Да, мы затратили на это многие миллиарды долларов, а они уже сейчас близки к тому, что у русских называется самоокупаемостью. За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 млрд долларов, сотни тонн золота, серебра, драгоценных камней и т.д. Под несуществующие проекты нам проданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тыс. тонн меди, почти 50 тыс. тонн алюминия, 2 тыс. тонн цезия, бериллия, стронция и других редкоземельных металлов.

В ближайшее десятилетие предстоит решение следующих проблем:

расчленение России на мелкие государства путем межрегиональных войн, что были организованы нами в Югославии;

окончательный развал военно-промышленного комплекса и армии России;

установление нужного нам режима в оторвавшихся от России республиках».

Любопытно: Клинтон был членом закрытого, основанного еще С. Дж. Родсом «Общества Круглого стола», история которого, в свою очередь, уходит корнями в созданный в США при непосредственном участии британской разведки в 1854 году, незадолго до Гражданской войны 1861-1865 годов, орден «Рыцари Золотого круга». Членами именно этого ордена было обеспечено распространение идеи сецессии (отделения) южных штатов. Рядом исследователей указывается на присоединение во время Гражданской войны к «рыцарям» президента мятежной конфедерации Дж. Дэвиса, а также убийцы А. Линкольна Дж. У. Бута.

Вот краткая справка по истории этих структур в изложении профессора Дипломатической академии МИД России И. Н. Панарина, автора нашумевшей книги «Первая информационная война. Развал СССР»: «В качестве модели организации и функционирования «Круглого стола» Родс избрал орден иезуитов. Члены общества, в котором выделялись два круга: внутренний («Общество избранных») и внешний («Ассоциация помощников»), были видными политиками, журналистами, деятелями науки и образования.

Общество привлекало на свою сторону людей со способностями и положением и привязывало их к себе посредством либо брачных уз, либо чувства благодарности за продвижение по службе и титулы. И уже с помощью привлеченных оно влияло на государственную политику, главным образом путем занятия членами группы высоких постов, которые максимально защищены от влияния общественности, а иногда и вовсе скрыты от нее. Кстати, будущий посол Британской империи в России Джордж Бьюкенен также являлся членом этого общества.

Тайное общество было саморазвивающейся ветвящейся системой, оказывавшей все возрастающее влияние на британскую политику. После смерти Родса в 1902 году руководителем общества стал лорд Милнер. Елавная установка Альфреда Милнера: расширение и интеграция империи и рост благосостояния общества необходимы, чтобы продолжал существовать британский образ жизни, раскрывающий все лучшие и высшие способности человечества. Одновременно ключевой идеей А. Милнера было создание Лиги Наций, находящейся под влиянием Британской империи.

В 1920-е годы одним из важнейших инструментов управления обществом стал созданный в 1920 году и полностью контролируемый ими Королевский институт международных отношений (КИМО). Здание, где сейчас располагается организация, служило домом для трех премьер-министров, включая графа Чэтема, пока в 1923 году оно не было подарено институту.

Подлинным основателем института стал Джордж Н. Керзон. Начало КИМО было положено на совместной конференции британских и американских экспертов (под руководством Э. Хауса) в парижской гостинице «Маджестик» в 1919 году. Штат института составили совет с председателем и двумя почетными секретарями и небольшая группа сотрудников. Среди последних наиболее значительной фигурой был Арнольд Дж. Тойнби – племянник друга Милнера, автор знаменитого многотомника A Study of History.

КИМО, также известный как Chatem House, – благотворительная организация и один из ведущих мировых институтов, специализирующихся на анализе международных отношений. Доход составляют благотворительные гранты, членские взносы,

пожертвования корпораций и доходы Chatem House Enterprise Ltd., дочерней торговой компании.

Однако кроме системы связей, в том числе и спецсвязей, общие контуры которой мы только что начертили, должна быть и стратегия, изложенная в соответствующих документах, которые, какой бы степенью секретности ни обладали, могли стать известными и быть хотя бы частично обнародованы. Ибо нет того тайного, что рано или поздно не становилось бы явным».

«Гарвардский проект»

В начале 1980-х годов советской разведкой были раздобыты материалы так называемого «Гарвардского проекта», которые включали три основных этапа, изложенных в трех книгах—«Перестройка», «Реформа», «Завершение». Некоторые другие источники причисляют к этому «проекту» еще и четвертую книгу – «Кольцо Сатурна», содержание которой, однако, не раскрывают.

Программа якобы была рассчитана на три пятилетки.

«Перестройка». С 1985 по 1990 год. Предполагала гласность, борьбу за «социализм с человеческим лицом», подготовку реформ и переход от социализма к капитализму. Руководить «перестройкой» должен был генеральный секретарь.

«Реформа». 1990-1995 годы.

Цели:

ликвидация мировой социалистической системы и Варшавского Договора;

ликвидация КПСС;