Ява

– Меня вызывали, – отпарировал Валерий.

– Ещё раз вызовут. Ожидайте.

Хотелось закричать и поспорить, но что-то сдержало. Валера прикрыл дверь.

– Всё, братан, попал ты на карандаш.

– На какой карандаш? – не понял Валерий.

– Опоздал, не вовремя явился, где-то пропадал, нагрубил…

– Кому я нагрубил? – начал злиться Валерий.

– Врачу нагрубил, – спокойно и монотонно продолжил свои рассуждения парень лет двадцати, сидящий у входа в кабинет. – Они этого не любят. Сразу отмечают, что-то черкают в карте. И вот был человек, а стал солдат. С ними, братан, нужно вежливо. Тогда и они к тебе лицом повернутся, может быть. Понимать надо. Страте-е-ег-и-и-ия.

– Ты откуда такой всезнающий?

– Откуда и все. Все мы из одного места на свет выпрыгиваем. Ха-ха-ха-ха!

Несмотря на напряжение, Валерка смеялся шутке неизвестного парня вместе со всеми. За те несколько минут, что он стоял перед дверью, напряжение спало. Видя весёлые и неунывающие лица товарищей по «несчастью», слыша их шутки и смех, Валерий понял, что жизнь идёт своим порядком. И будь что будет. Хуже, чем есть, уже не будет.

– Яванский!

– Я!

– На комиссию.

– Ни пуха, ни пера, братан, – сказал незнакомец, ставший на несколько минут роднее всех и, привстав с лавки, похлопал Валеру по плечу.

– Фамилия, имя, отчество, – быстро спросил врач, ещё недавно выставивший его из кабинета.

– Яванский Валерий Владимирович.

– Число, месяц, год рождения.

– Третье декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года.

– Образование.

– Среднее техническое.

Врач задавал вопросы, а Валерий быстро и чётко отвечал. Доктор заполнял карту, сверял с данными городской военно-врачебной комиссии, что-то зачёркивал, исправлял, записывал и изредка посматривал на сияющее улыбкой лицо Валерия. Заполнив нужные графы, врач измерил ему давление. Прослушал сердце и легкие.

– Становись на весы. Так, хорошо. Ну что, нормальный вес – семьдесят пять килограмм. Переходи, рост измерим. Пятки упирай в основу. Так, хорошо. Не сутулься. Выпрямись. Вот. Записываем – один метр шестьдесят восемь сантиметров.

Врач записал данные в карту и протянул её Валерию.

– Пройдёшь всех специалистов и опять ко мне за заключением. Кру-гом! К следующему специалисту шагом марш.

И покатилось. Тридцать три. Присядьте. Попрыгайте. Спустить трусы до колен. Нагнитесь. Заголитесь. Хорошо. Отлично. И зловеще звучащее «здоров как бык». Все врачи мило улыбаются. Валерка тоже сверкал белизной всех своих зубов. Был учтив и в меру корректен. Но с каждым заключением специалистов – «Годен!» – настроение ухудшалось. Пробежав всех врачей, Валерий вновь предстал перед терапевтом первого кабинета.

– Ну, молодой человек, посмотрим. Так. Отлично. Надо же. Ух. Здоров. Хорошо. Вот и прекрасно, – ознакомившись со всеми записями и заключениями, в графе «Терапевт» он красным карандашом жирно вывел «Годен!». – Ожидайте в коридоре. Вас пригласят к председателю комиссии.

– Можно одеваться?

– Нет. Вот так как есть и пойдёте, молодой человек.

Выйдя из кабинета, Валерий присел на свободный край лавки. Ожидая, он наблюдал за ребятами, выходящими из последнего на этой комиссии кабинета, на который была прикреплена бумажная табличка с надписью «Председатель комиссии». Они, кто весело, кто не очень выкрикивали или просто говорили «Морфлот», «Авиация», «Пехота», «Пограничные войска», «Связь», «Танковые войска». Были такие, которые выходили и, вздыхая с облегчением, говорили «Отсрочка». Это слово вселяло надежду на некую «человечность».

– Яванский!

– Я!

– Ко мне.

Валерий подбежал к майору, вышедшему из кабинета председателя комиссии.

– Войдёшь, представишься: «Призывник Яванский на призывную комиссию прибыл». Понял?

– Да.

– Повтори.

Запинаясь, Валерий повторил.

– Нормально. Жди.

– О, братан, ты ещё здесь? – Валерий обернулся. Перед ним стоял тот парнишка, с которым они общались перед началом комиссии. – Ну, как успехи?

– Годен.

– Что-то без нотки энтузиазма, – заметил незнакомец.

– А-а-а-а! – отмахнулся Валерий.

– Я Сергей, – незнакомец протянул руку.

– Валерий.

– Если не ошибаюсь, ты за отсрочкой пришёл?

– Да. А как догадался?

– Я уже третью комиссию прохожу. У меня, братишка, плоскостопие, и в армию не берут. Вот сегодня окончательно «волчий билет» выдадут. Даже в стройбат не берут. Насмотрелся я на нашего брата призывника за это время предостаточно. Вот и на тебя смотрю и вижу, что большим желанием служить ты не горишь.

– Это точно.

– Куда уж точнее. Только сильно не надейся. Сам знаешь, какие времена. Ребят не хватает. Так что отсрочку дают только самым-самым.